5. i'm out with my friends enjoying myself but i can't stop thinking about you (1/1)

я гуляю с друзьями, хорошо провожу время, но не могу перестать думать о тебе( Учебный вторник Эшер высидел кое-как ― будто стремался получить результаты за тест, к которому не готовился. С Эшем таких случаев не бывало, и уж лучше бы произошло нечто подобное, чем грядущая встреча с Грейзером. Он силился прикинуть, о чём можно завести разговор после той пятницы, ― выходило дерьмово, примерно как картинка беседы разведённых супругов, вынужденных поддерживать общение ради ребёнка. А может, даже хуже. Джек наверняка не привык опускать с неловкостью глаза в пол вздыхать с надеждой на чужую инициативу в разговоре тянуть бесконечные эээ ммм нуу. В таком случае роль дебила, неспособного связать два слова, будто в крови ещё с пятнадцатого мая до сих пор куролесил алкоголь, сыграет он. Насрать ― не привыкать в конце концов. Эш видел Джека утром, когда тот небрежно выхватывал учебное барахло из шкафчика, ― но это не гарантировало, что из школы он не свалил, решив прогулять последние уроки и отговориться плохим самочувствием. Потому что, если честно, хрен знает, что в головах у тех-самых-пацанов, к которым относился Грейзер. Одно точно ― они поголовно, блядь, актёры, способные разыграть такую драму в пяти актах, что рыдать будут даже законченные циники. Эш знал ― у них талант прикидываться больными-невинными-заинтересованными-влюблё да, определённо. У Эшера способности наёбывать отродясь не было ― лучше уж сполна получить по шее и достойно принять наказание. Для этого нужны годы практики ― начиная с детства, когда ты сваливаешь вину за сломанную игрушечку, обошедшуюся папочке в две зарплатки, на соседского пацана, ― которых у Эша не было. Однако он сообразил отправить маме сообщение ― привет задержусь в библиотеке прости. В конце концов это не совсем враньё ― Эшер планировал пойти в библиотеку, честно-честно, на неделе для получения не оцифрованной книги к реферату по химии. Дерьмовое самоутешение. После уроков они с Джошуа и Джонни спустились в холл первого этажа ― и Эш сдерживался, чтоб не начать выискивать Грейзера взглядом, как бдительный пёс в аэропорте, натасканный на поиск наркоты в багажах пассажиров. Пусто конечно ― может, Грейзер и вовсе решил его кинуть, бросил в шкафчик туманное послание типа я знал что ты поведёшься энджел, вот тебе и дипломатический подход к решению проблемы, вот тебе за старания, малыш, ― улыбнись, тебя снимает скрытая камера. Эш замешкался у своего шкафчика, стараясь не вникать в беседу Джоша и Джонни о каком-то чуваке из Instagram, ― слушая вполуха, он так и не понял, чем этот чел умудрился им досадить. Вот так просто у малолеток рождается друг к другу неприязнь, а потом ― травля-кибербуллинг-хакерство и прочие Всадники современного Апокалипсиса ― Чумы и Голода уже никто не боялся. Эш старался всё торопливо сложить в шкафчик ― поняв вдруг, что руки тряслись, будто Паркинсон шарахнул. После всего этого дерьма с Джеком ― Эшер был уверен, что последние его крупицы они разберут сегодня и больше никогда не будут контактировать, ― однозначно надо пропить курс каких-то седативных препаратов. Повезло, что он не девчонка ― иначе, может, пришлось бы решать вопрос с внеплановой беременностью. ― Вы идите, ладно? ― Эш повернулся к Джошу и Джонни, закрыв шкафчик. ― Погодь, а ты? ― Джонни с недоумением нахмурился. ― Родители заберут. Я их немного подожду. ― Погнали, ― на помощь ему вдруг пришёл Джош, подтолкнув друга, который собрался спросить что-то ещё ― нет нет нет блядь валите уже, ― в плечо. ― У него предки с катушек слетели из-за пятницы. ― Он примирительно поднял ладони, обернувшись и добавив: ― Не в обиду, Эш. Глядя им вслед, он на короткое мгновение подумал, что подобной херни Джош не сказал бы Эшеровым родителям в лицо ― хотя бы потому, что перестал бы быть в их доме желанным гостем. Хорошие мальчики должны заводить приличных ― во всех смыслах этого слова эши ты ведь понимаешь? ― друзей. Джош и Джонни вписывались в рамки приличия по родительским меркам ― сносно учились и не имели проблем-в-семье-вредных-привычек-неправильных-планов-на-жизнь. Его приличные ― нормальные ― друзья никогда бы не отдрочили ― он, блядь, наконец-то мысленно это проговорил ― тем-самым-пацанам на вечеринке бухих малолеток. Что ж, блин, приличия на всех троих не хватит ― Эшу не досталось, хороших мальчиков привыкают обделять, пока они в конце концов не остаются ни с чем. Гляди на свои пустые ручонки, сладкий, ― вот уже и глянцевых наклеечек нет, а ты всё мечтаешь о флуоресцентных звёздочках. Достав телефон, Эшер написал маме сообщение. Процесс превращения в того-самого-пацана, словно стартовал лунный цикл для оборотня, запущен ― Эш никогда столько не врал, сколько за последние полторы недели. А дальше что ― хамить родителям сбегать из дома рисовать граффити греметь костями и скейтом thought the youth will last forever?. Он изучил расписание десятиклассников на стенде в коридоре, прикинул, не посещал ли Джек внеклассных клубов или секций, ― в итоге смирившись с мыслью, что если этого не знать наверняка, то не догадаться. Можно спросить у Джошуа, который ходил с Грейзером на общие факультативы, но это будет так же тупо, как не сообщить маме, что задержится, и напроситься на ещё одну неделю домашнего ареста. Эш вышел на улицу, спустившись с крыльца, ― снующие туда-сюда школьники, в каждом из которых он пытался узнать Джека, его нервировали. И пусть Грейзера хрен с кем спутаешь, дважды у него что-то обрывалось в груди ― едва где-то вдалеке показывалась чья-то кудрявая макушка. По школьному двору расплескалось солнце ― будто плавленое золото разлилось, слепило зрачки асфальтом, пахло сухим воздухом. Эш терпеть не мог ощущение холодных рук, когда было тепло, ― ладони вдобавок вспотели, будто он ждал не Грейзера, а, будучи шестиклассником, симпатичную девчонку на школьной вечеринке, мечтая станцевать с ней под In This Shirt?. Джек мог не прийти. Ха я снова тя провёл ботаник ― Грейзеру останется только бибикнуть, как Дорожному бегуну? со своей бесконечно счастливой рожей. Эш вцепился одной рукой в лямку рюкзака, затем другой ― чтобы вытереть влагу. В семь лет приходилось носить цветные пластыри с косоглазыми фрэгглами? ― из-за мозолей, вскакивающих на вспотевших пальцах. Малышня одно время дразнила его Франкенштейном ― потому что цветные пластыри забавно делили фаланги на секторы, будто пришитые от нескольких трупов. Так вот, блин, откуда берёт исток подростковая неприязнь к чувакам из Instagram. Наверное, Джош и Джонни в началке тоже кого-то травили ― за потные руки или, может быть, за родинки ― и называли этого ребёнка Засранным или Ходячая Меланома. ты сам виноват Верно, малыш, перестань тереть ручонки о рюкзак ― иначе вернутся мозоли-глупые-прозвища-насмешки. Эш будто откуда-то издалека услышал грохот колёс скейта и ― щёлк! ― звонкое, будто кому-то сломали лучевую кость. Он инстинктивно отшатнулся и вздрогнул, метнув взгляд на соскочившего с доски Грейзера ― так, будто он слова уломает его на дроч не не не враньё враньё враньё ― не то чтобы в тот раз Эша пришлось уламывать. те понравится ― Привет. ― Эшер тихо сглотнул, быстро оглядев Грейзера. Тот поднял скейт, прислонив его к себе колёсами наружу ― небрезгливо-уверенное движение. В солнечном свете приветливо подмигнуло кольцо на среднем пальце. ― Идём? ― Ага. ― На лице Грейзера вдруг появилась неуловимо-блуждающая улыбка ― спряталась в уголке рта. ― Го на свиданку, Барышников. Эшер лишь вздохнул. Но Джек всё-таки пришёл ― и не то чтобы был недоволен их предстоящей маленькой чем. Эш назвал это про себя тусовочкой, Джек вслух ― свиданкой. Нормальный человек ― вроде Джошуа или Джонни ― сказал бы ?прогулка? ― но Эш ни себя, ни тем более Грейзера к нормальным людям уже не относил. Они шли вдоль улицы к небольшому кафе-мороженому мимо небольших магазинчиков, в которые Эш, бывало, захаживал с Джошем и Джонни. В том кафе они тоже иногда засиживались после школы ― и Джек знал туда дорогу, потому что стандартного а куда мы? не последовало. Скорее всего тусовался там с Финном и Максом. Скорее всего брал клубничное мороженое с мятой и корицей. Эш ― дошло до него только потом ― ассоциировал это с запахами, которые да-да, эта ёбаная пятница пятнадцатого. Лет через семьдесят нормальные ровесники Эшера будут рассказывать внучкам истории о покорении Эвереста-соседской-девчонки-пика-карьеры-адвоката, а Эш ― про этот инцидент с Джеком, даже спустя столько лет неспособный произнести слово дроч не, эта херня явно выше его сил. Он неловко молчал, глядя перед собой и сунув руки в карманы джинсов. Мама бы сказала ― это невежливо дорогой вынь пожалуйста руки. Яви ладошки, сжимающие чужой хер две недели назад так, словно у обоих был допустимый ханки-код?, на свет божий, милый. ― Слышь, Энджел, ― вдруг заговорил Джек, и Эш невольно вздрогнул от его голоса, ― трение письками в ванной не накладывает табу на разговор. Эш поднял на него виноватый взор ― упрекнуть бы за подобное. Грейзер вообще тормозить не умел, вламывался с размаху. Такие пацаны залетали в полицейские участки за то, что сносили хлипкие-скрипящие дверцы пивных забегаловок с ноги. ― Можно было бы другую формулировку, ― заметил Эшер, но, не удержавшись, засмеялся. Будто им снова пять лет и в детсаду воспиталка их застала за неприличными делишками, стандартными для любопытных детей, за которыми вовремя не уследили. Почувствовав слабый жар в щеках, Эш опустил глаза. Надо было рявкнуть на Грейзера ― чтоб он вообще молчал до дверей кафе ― типа слышь ты а ну захлопнись иначе я но Эшер не знал, как произносить такие слова, и затерялся бы в интонациях. ― Просто хотел разрядить обстановку. Получилось же? ― Джек развёл руками и вдруг вздохнул ― хлоп! ― и настроение будто поменялось. С таких вздохов начинались беседы вроде дело не в тебе а во мне милый. Эш на всякий случай приготовился. ― Серёзно, я понимаю. Ну наскока могу. Порядочная семья, да и тёлка есть, судя по слухам… ― А ты веришь слухам? ― Эш скептически глянул на него, приподняв брови. Не-а, нихера ― Грейзер из тех, кто насмешливо фыркает даже на закон сохранения энергии и говорит ой да не надо пиздеть. ― Так эт слухи? ― он хохотнул не без заметного облегчения, как если б они обсуждали итоги влияющих на семестровую оценку тестов. Уж лучше бы, конечно, это ― хоть в чём-то Эш разбирался немножко лучше. Он лишь пожал плечами, зацепившись слухом за тон Грейзерова голоса, ― облегчение-радость-недоверие, вот и попробуй тут разобраться. Хорошие мальчики привыкли анализировать любую мелочь, потому что подумай над своим поведением сопровождает их всю жизнь ― начиная разбитой по детской неосторожности тарелкой с выцветшей от соприкосновений с ложкой харей Микки Мауса и заканчивая разводом с женой, в котором виноват лишь один. ― Это странно, ― снова заговорил Джек и приостановился. Пришлось тоже сбавить ход. ― Я имею в виду… Посмари на ся. Он кивнул на витрину магазинчика музыкальных инструментов ― патлатый продавец за ней, лениво жующий за стойкой жвачку и листающий Hustler?, небось решил, что они вздумали собирать вшивую панк-рок-группку. Эш такого скептического взгляда от постороннего человека давно не получал ― ну, блядь, конечно же потому что был одет совершенно не так, как заблёванная-обрыганная рок-звезда восьмидесятых. Эш смотрел на своё отражение ― и пацан в нём, будто незнакомый, показался ему растерянным-подавленным-застенчивым. Вот до чего доводят этих хороших мальчиков эти плохие парни ― до скованной из-за близости с ними позы и до спрятанного в застиранный серый рюкзак общего фото, которое никогда оттуда не перекочует. Зато Джек был подозрительно доволен ― как торчок, которому пообещали дать догнаться. ― Личико твоё, дорогущий фантик из… ― Он осёкся, подёргав Эша за рукав джемпера. ― А что это, кстати? О, блядь, вот оно ― стереотипная уверенность в поклонении недоступным простым смертным брендам ― или как это называлось в представлении придирчиво оглядевшего его Грейзера, будто он Лагерфельд?. Эш терпеливо вздохнул, глядя на него исподлобья, ― дойдёт ли, интересно, до так и знал что ты сынок богатенького папочки вы наверно ротшильды?. ― Это, ― он отдёрнул ткань джемпера от груди ― брезгливо, будто на него опрокинули липкое пиво, ― из Walmart?. ― Эш правда всё бы отдал, чтоб увидеть на лице Грейзера подобное изумление-ступор ещё хоть разочек. ― Джинсы… ― Ну Levi’s, слава яйцам. Пятьсот один??, гляжу. ― Я ношу их уже второй год. Конверсы такие же, как у тебя. Может, немножко чище. ― Эш неловко осмотрел их кеды, слабо улыбнувшись, ― у Джека отслаивалась затёртая подошва, у него носки слепили на солнце чистеньким-новеньким-невинненьким-ни-царапинки. Эш понял почему ― он просто не гонял на скейте. Грейзер улыбнулся в ответ, словно приободрившись. Забавно, что его, с виду свободного от стереотипов и прочего дерьма, которое портило всем веселье, заморачивали подобные условности. Эш мельком посмотрел на их отражение в витрине ― Джек на пару сантиметров повыше, он прикинул взглядом человека, обожающего разнородные расчёты, ― моргнул и пошёл дальше. Джек ― следом. Не такие уж они с Грейзером и разные, и от этого не то потяжелело, не то потеплело в груди. Джош и Джонни, выдвини он такое в качестве теории, оборжались бы ― да грейзер блин просто конченый и что ж, тогда он тоже. Не одному ведь Джеку отвечать за ту херню, произошедшую пятнадцатого мая. засунь своё благородство себе поглубже в жопу эш Джошуа, бывало, говорил, сам того не подозревая, с напором-тоном-давлением Эшерова отца ― и сказал бы то же самое, что Эш услышал от него пару лет назад. Он тогда пытался подтянуть семиклассника, положив на учёбу хер размером с Грейзеров. Не то чтоб Эш прикидывал размеры и вообще в этом разбирался. Пока он пытался отделаться от этих мыслей, они в молчании дошли до кафе ― Джек, будто заметив, какой процесс протекал в голове Эша ― благо не был ёбаным Лиором Сушардом??, ― решил дать ему время это обдумать. Зря ― лучше б трепался. В пахнущее ванилью и мятой кафе со стылым воздухом Эш вошёл покрасневшим, будто пробежал марафон. Внутри было немноголюдно ― Эш, правда, не сомневался, что, когда они с Джеком где-нибудь приткнутся, посетители резко замолчат. Вряд ли они могли заинтересовать молодую пару с пятилетним мальчиком, играющим фигуркой Железного человека в ожидании мороженого, и компанию малолеток за дальним столиком. Если б они были года на три постарше, паранойя Эшера пробудилась бы снова ― только не говори, что затосковал по своей самой близкой за последнее время подружке, дорогой. Они взяли по мороженому в стаканчиках с пожеланиями хорошего дня. Эшу будто в душу харкнули ― впечатление от неуместного сарказма, о котором парнишка на кассе и не подозревал, не сгладило даже то, что мороженое клубничное. Джек, поскромничав ― угощал-таки Эш, ― взял ванильное, без топпинга-маршмэллоу-и-прочих-гастритных-добавок. Эшер всё пытался отыскать подвох и чувствовал себя следователем, которого маньяк, изрезавший полгорода, вёл по ложному следу. Что ж, Грейзеру это удавалось лучше, чем ёбаному Хопкинсу??. Они сели за свободный столик у окна друг напротив друга. Отвратительно-розовые диванчики цвета жёваного бабл-гама, столы с голубоватым отливом, наклейки с радугой и облачками на окне ― сахарно-умилительно, как в комнате трёхлетней девочки, которая разливает подслащенную воду вместо чая из пластикового игрушечного сервиза плюшевым медвежатам-котикам-кроликам. Молчали ― наверное, парочка с ребёнком, глядя на них, решила, что они пришли расставаться под сладенькое давай останемся друзьями, которое перекрывало все совместные достижения за всё время постоянных встреч. Эш невольно покосился на радугу на до блеска вымытом окне ― Грейзер наверняка подсел сюда нарочно. Джек, подперев голову рукой, лениво помешивал мороженое пластиковой ложкой, на рукоятке которой был наклеен голубовато-розовый логотип. Эш вдруг подумал, что никогда прежде не видел такого яркого контраста, как сейчас. Он перемешал своё мороженое следом за Джеком ― руки увлажнились от конденсата на стаканчике. Хорошо хоть, что не от волнения-тревоги-боязни ― чего. Что Грейзер заведёт этот ёбаный разговор. Ржака конечно ― люди признавались здесь друг другу в любви обсуждали хорошие новости встречались с друзьями десять лет назад переехавшими в другой штат ― а они собирались обсудить дроч лучше б сразу в притон пошли ― Эшер просто не знал таких адресов. Тишина и сторонний шум ― типа приветливого звона колокольчика над дверью ― начинали давить на уши и виски. Но Эш терпеливо ждал ― и поклялся самому себе, что будет молчать, пока Грейзер не заговорит первым. Быть интровертом на самом деле иногда довольно полезно. Джек вдруг посмотрел на него ― пристально-пронизывающе-жадно, как тогда, в пятницу. Грейзер с фотки в Эшеровом рюкзаке и Грейзер из вечера пятнадцатого мая ― два абсолютно разных человека. Забавно только, что фото сделано за двадцать минут до мороженое даже есть перехотелось ― какого бы привлекательно-глянцевого вида оно ни было. Джек же с аппетитом запихивал в рот ложку за ложкой ― в уголке губ у него подтаявший белёсый след они блядски красные на начинающем загорать лице как у актрис пятидесятых от контакта с холодом. ― Так чё припёр-то меня сюда? ― нарочито небрежно спросил он. Эш слабо вздрогнул от вопроса. Он опустил глаза на Джековы кольца ― подумав вдруг, что у него красивые руки, с истёсанными-покрытыми-рубцами костяшками, как у тех-самых-пацанов, ему в детстве мама наверняка говорила у тебя музыкальные пальцы маленький шопен. Разочаровал ли он её, став скейтером, а не ебучим пианистом. ― Хотел побольше узнать о той пятнице. ― Если б не обстоятельства, Эш правда засмотрелся бы ― лицо Джека облюбовали солнечные блики, радужка правого глаза светилась тёплым-карим-платиновым. ― У тебя чё-то пропало? ― Эш в ответ нахмурился, слабо качнув головой. ― Я ни при чём… Но хотел украсть твою анальную девственность, Дано Сулик??. Эшер только взгляд отвёл. Хорошим мальчикам в детстве ― и при переходе в пубертат ― мамы никогда не говорят знаешь на тебя и парни могли бы за заглядываться? залезть? Один хер, вообще-то. Эшу пророчили будущее хорошего ― примерного ― семьянина, красавицу в жёны, шикарную свадьбу, на которой лимузин и караты в обручальных кольцах ― меньшие из роскошей. А он в свои семнадцать сидел напротив пацана, захотевшего его трахнуть на вписке малолеток, и искренне считал, что у него красивые руки. Пора преподавать ботаникам онлайн-курс как разбить надежды родителей за пару недель. Он вслушался в постукивание ложки о стакан и не мог взять в толк, откуда у Грейзера такой аппетит, ― Эш к своему мороженому даже не притронулся. ― А-а, ― вдруг лукаво протянул Джек, ― так ты об этом хотел спросить, мамина детка? ― Скрипнул диванчик, и Эш глянул на Грейзера исподлобья ― он откинулся на спинку, брезгливо лизнув уголок рта и тронув щиколотку Эшера носком кеды. Когда в фильмах так делала женщина мужчине на званом или романтическом ужине, родители закрывали Эшу глаза ладонями в детстве. ― О, блядь… Как нам было охуенно. Эш лихорадочно прикидывал варианты ― свалить отсюда нахрен или но он будто прилип к этому диванчику, не понимая, что удерживало его здесь сильнее ― Грейзерова нога, мягко дразнившая щиколотку сквозь белый носок, или он сам. Эшер уже предсказывал, что на носке от его засранной подошвы останется след ― Джек уже дважды осквернит его одежду прикосновениями, будто Сатана, дотронувшийся до папской сутаны. Эш засмотрелся на чей-то велосипед за окном ― и солнечный блик на багажнике. Уж лучше жечь им зрачки, чем от смущения при прямом взоре в глаза Джеку ― щёки. ― У тя мороженое ща поплывёт, Эш, ― на удивление серьёзно сказал Грейзер, словно они на атомной электростанции и вот-вот ёбнет реактор. Эш невольно опустил взор в стаканчик ― вместо мороженого в нём розовая жижа с уцелевшими комочками, будто блеванул единорог. Джек вдруг жалостливо вздохнул, продолжив: ― Ладно. Навостри ушки. Он взялся с воодушевлением учителя младших классов, читающего сказку о Дюймовочке, рассказывать всё с самого начала. Перебивать Эшер не стал ― в интерпретации Джека всё выглядело интереснее, чем в его голове три дня спустя после того вечера. Он никогда бы не подумал, что фразы типа я присмотрелся и решил вот эт сóска и ты охуенный когда поддашь могли вообще с ним ассоциироваться ― хорошие мальчики привыкли слышать лучший реферат в классе и будешь для всех примером после победы на школьной олимпиаде. Оказалось, что они приговорили по бутылке ― третью растянули на двоих. Эша почему-то слабо передёрнуло, когда он понял, что они насасывались из одного горлышка ― фантомный поцелуй, вкус чужой подслащенной жвачкой слюны на стекле ярче, чем горького пива. ― Мы попёрлись в ванную ― мне захотелось отлить. Я предложил вздрочнуть вместе, а ты даж не ломался, Эш. Ну это я в тему ко всей этой херне с #MeToo??, ― пояснил Джек, принявшись указательным пальцем собирать остатки мороженого со стенок стаканчика ― увлечённо, будто речь шла о возможностях футбольной команды возглавить таблицу школьного чемпионата. ― Ты кончил раньше. Мне в руку. Пристально глядя на Эша, он вдруг слизнул мороженое с пальца и с детским причмокиванием обхватил его губами. Вот, блядь, в чём дело ― Грейзер всё просчитал заранее и взял ванильное мороженое без добавок подтаявшее оно напоминало цветом и консистенцией спер если б только Эш мог это предугадать, они бы потусовались в McDonald’s. Джек небось и там нашёл бы повод для дразнящего намёка ― Эш хорошо помнил, какую херню он проделал с коробкой детского молока в школьном кафетерии. К щекам опять прилила кровь. Эша так и тянуло вновь пялиться на велосипед снаружи ― но он не мог оторвать заворожённого взгляда от Грейзера. ты сам виноват ― И… ч-что дальше? ― Ты сказал мне чё-то типа ?Я просрал телефон?, и мы спустились за ним на первый этаж, ― со вздохом уставшего от всего этого дерьма человека продолжил Джек. Пусть даже не пытается наебать ― Эш видел в его глазах совсем иное. Интересно те интересно те да да? ― подначивающее во взгляде. Интересно, блин, ― он ведь этого и добивался. ― Ты ещё всё это время хныкал, что тебя уже ищут по моргам, и хотел свалить. Мне кажется, дрочка тя маленько отрезвила… Мы выпили ещё ― Том открыл шампанское. Ну ты понимаешь: то, что мы сблизились, надо было отметить. Кстати, надо отдать те должное, пьянчужка, ― ты даж не блевал. ― Эш никогда бы не подумал, что это сомнительное достижение могло кого-то впечатлить. Вот сейчас он точно блеванёт. ― Ты первый раз набухивался? А ещё ― пора записываться в клуб анонимных алкоголиков и тайных воздыхателей Грейзеровых рук и веснушек. В смысле, блядь, такого ещё не было? ― М-м… Нт-втрой, ― пробормотал он, сообразив, что Джек всё ещё ждал ответа. Эш неохотно пояснил, столкнувшись с его заинтересованным взором: ― Первый был год назад с друзьями. ― Враньё ― с родителями на Хануку ― пей маленькими глотками ты ведь не алкоголик. ― Но я не напился. ― Погодь, это сожаление в твоём голосе? ― Джек хохотнул, потянувшись к квадратику влажной салфетки на столе и принявшись его распаковывать, шурша, будто это нет нет нет блядь это не мог быть намёк не мог не мог не если б что-то произошло, Эш бы догадался. Наверное, ты что-то ощущаешь, после того как в тебя минуты три ― много ли надо накидавшимся малолеткам, блин, ― ломился чей-то хер диаметром сколько. Эш отодвинул стаканчик с мороженым ― он даже смотреть на эту розовую жижу не мог. Цвет клубничной смазки ― наверное ― из тюбика, спизженного из ящика родителей Тома в спальне. Может, они использовали её для массажа ― как все эти зашоренные парочки средних лет, у которых что ни ёбля ― то в старой доброй миссионерской. Или как пещерные люди, не предполагающие, нахера им нужен огонь. Эшер этого не помнил. И надеялся, пустым взглядом наблюдая, как Джек сосредоточенно вытирал руки, что этого вообще не существовало в его памяти и что она не прикрывала это, как патологоанатом ― искорёженный труп, на который без слёз не взглянешь. ― Ты не понял, да? ― серьёзным глубоким голосом спросил Грейзер, наблюдая за ним в ответ. Эш даже гадать не хотел, сколько эмоций разом явило его лицо. Джек бросил салфетку на стол и выпрямился, вздохнув и спросив его, как ребёнка: ― Мы пошли в спальню. Чем люди занимаются в спальне, Эши? назови это число малыш во-семь верно? ― С-спят? ― О нет, сладкий. Уверен, что хочешь слушать дальше? ― Джек, скрестив руки перед грудью на столе, чуть подался к нему ― под его напором Эш слабо дёрнул плечом. ― Нет, но рассказывай. Эш пытался вспомнить, испытывал ли какой-то дискомфорт в заднице, ― не вышло. Не могло, блин, всё пройти настолько гладко, что Джек быстро облизнул губы и где-то с полминуты таращился в стол невидящим взглядом ― неясно, что творилось в его кудрявой головёнке. Наверное, хорошо иметь воспоминания об общем вечере, которых не было у Эшера, ― хотя бы есть на что подро умей мама читать его мысли, давно бы убила. Забросила бы в стиралку вслед за пятничным свитшотом ― напоминание об Эшеровом блядстве ― и прополоскала бы мозги ― только попробуй подумать об этом опять милый ты ведь знаешь что за это будет ты зна как в лучших оруэлловских антиутопиях прямо. Грейзер будто раздумывал, с чего начать, чтобы это прозвучало не слишком шокирующе. На Эша снова накатил стыд ― будь он водой, отплёвывался бы и выхаркивал из лёгких. ― Короче, мы пришли, ― Джек поднял на него глаза ― полуприкрытые-потемневшие-слушай-внимательно-детка, ― и закрыли дверь. На замок, представляешь? Начали сосаться. Ты охуенно целуешься, Энджел, просто ёбаный вантуз, если тя раскачать. ― Таким восхищённо-довольным голосом Джек мог бы назвать любое другое ― нейтральное ― достоинство, но, видимо, Эш их не проявил. Он опять посмотрел в окно ― на велике, с которым солнце играло бликами, уже кто-то уехал. Пришлось лихорадочно искать другую мишень для сублимации стыда. ― Я спросил, типа, уверен ли ты вообще? А потом… Сколько ты весишь? ― Грейзер, блин, ― нетерпеливо шикнул Эш, на всякий случай покосившись на пару с ребёнком за столиком неподалёку. Он уже прикидывал, как те встанут и уйдут, бросив на них осуждающие взгляды престарелых моралфагов, забывших о своей молодости ещё лет двадцать назад, ― ну и молодёжь пошла ты посмотри на них а. Юность попусту не растрачивают ― выкусите. ― Короче, я взял тебя под жопу, швырнул на кровать, пристроился сверху. Сосаться те, видно, понравилось, потому что делали мы это долго. Я надеюсь, ботанизм не передаётся через слюну? Наглотался я дохера. Эш спасительно посмотрел на улицу вновь ― никакого велосипеда, который мог бы его увлечь хоть ненадолго. Хорошие мальчики никогда не проявляли инициативы ― потому что боялись навязаться, ― и родители бы это не одобрили. Быть сыном людей, которых боишься разочаровать, всё равно что пойти солдатом-добровольцем на фронт Второй мировой ― непонятно, когда в итоге перемелет-пережуёт-перехрустит твоими костями. Эш вздрогнул ― Джек мягко коснулся его пальцев своими. Приятно конечно ― у него рука давно высохла кожа шершавая тёплая корябнула мозоль по фаланге ― но Эшер всё равно не отдёрнул ладонь. ― Ты поставил мне засос, ― свободной рукой Джек указал на левую сторону шеи ― значит, Эшеру всё-таки не показалось, ― как будто кусок хотел от мня оторвать, я серёзно. Я спросил, хочешь ли ты трахнуться. Ты сказал ?да?, Эш. Он гладил пальцы настойчивее-увереннее-твёрже пробираясь меж ними фалангами переплетаясь-потираясь ― будто они ёбаная парочка в этом сраном приторном кафе, будто так надо, будто так п р а в и л ь н о, будто вместо домашки вечером ― прогулка хер знает где и хер знает до скольких с надеждой пососаться у кого-нибудь дома, если свалили предки. Эш следил за этим ― заворожённо, как если б пальцы ему не принадлежали и он смотрел какой-то слащавый фильмец после вечерних новостей в кругу семьи. Больше он ни за что не составит им компанию. ― Я поставил тя раком ― ты сначала был как ёбаная доска, а потом до тебя допёрло, что надо отклячить зад, ― безжалостно-хрипловато продолжал Грейзер остановись остановись остановись прошу не надо не надо не. ― Я те на это намекнул, а ты ляпнул чё-то про балет. Типа ― что жопу там, наоборот, собирать надо. Мы поугорали. Я трогал тя где хотел. Потом не выдержал ― никто бы, блядь, не выдержал на моём месте, Энджел. И мы просто трахнулись через одежду. У тебя не осталось синяков? ― В его голосе послышалась натянутая забота, Эш даже не отреагировал ― удержался, чтоб машинально не-дёрнуть-плечами-не-покачать-головой он просто этого не помнил. ― Потому что я держал тя за пояс сзади. Крепко держал. Думал, что насаживаю тебя до основания, пока ты стонал в одеяло. Надо было записать это на диктофон, сладкий, ― дрочилось бы лучше, чем на терабайты порева на PornHub. У Эша вспотели пальцы. Может быть, как тогда, в пятницу, когда он стискивал одеяло ― впиваясь ладонью сгребая в горсть сжимая до состояния складчатой мокрой тряпки забавно если предки Тома постелили свежее бельё. По пути домой он зайдёт в аптеку и купит пластыри ― с фрэгглами уже, скорее всего, не выпускали. чё с руками франкенштейн? ― Ты дышишь тяжело, ― ласково заговорил Джек снова. Эш опустил глаза ― дыхание не выравнивалось, будто только что из воды вынырнул написал и сдал сложный тест успел влететь домой до пол-одиннадцатого как если б за ним гнался Борис Карлофф??. У Грейзера самого ― прерывистое. Только ему, засранцу, удавалось контролировать. Он осторожно ущипнул кожу меж средним и указательным Эшеровыми пальцами ― заставил на себя посмотреть. Эш неуверенно поднял глаза, сглотнув погустевшую слюну ― не от мороженого, он не съел ни ложки. ― Я тя до оргазма доведу подробностями, Энджел, ― пообещал ― пригрозил ― Джек, криво усмехнувшись. ― Эт-то ещё не всё? ― севшим голосом спросил он. Ну нет, блядь, Грейзер ведь просто блефовал решил его напугать выставить дебилом и да ведь? ― Всё. ― Джек выпустил его руку ― наконец-то. ― Но я опустил детали. Хватит на сёдня ― те бы уединиться в толчке. Он кивнул на розовую дверь напротив входа ― Эш заприметил её, когда они только пришли, на тот случай, если потребуется блевануть от стресса. Туалет требовался ― но не для блевотины. Он попробовал сесть поудобнее ― лишь бы Джек не заметил. Стыдно было теперь за то, что у него встал, как у четырнадцатилетки на бейсбольном матче после выхода чирлидерш-старшеклассниц с эмблемой школьного маскота на задницах. Эш попытался вспомнить детскую считалочку eeny meeny miney moe которая обычно помогала бороться со стрессом catch a tiger by his toe?? но запутался в ней нахер ― видимо, сейчас не тот стрессовый случай. То ли дело, блядь, когда не успеваешь сдать готовое эссе, потому что накатал слишком много. ― Мн-жаль-чт-тк-вшло, ― наконец неразборчиво сказал он. Вряд ли Грейзер вообще поймёт, что он имел в виду, ― те-самые-пацаны извинялись иначе ― ну ладно те ну чё ты ну не дуйся ты ж сам виноват. ― Чё? ― Джек удивлённо хохотнул. ― Чёрт… Это было просто охерительно, Эш, правда. Я шёл туда и думал, как будет тухло. Так и было бы, если б ты туда не заявился. И благодарность-восторг-признательность они тоже выражали по-своему. Эш лишь растерянно кивнул, не поднимая глаз ― не хватало ещё, чтобы возбуждённый блеск в них Грейзер принял за слёзы. не вздумай реветь ты сам виноват Он продолжил бы прятать от Джека взгляд, как изменившая муженьку с его лучшим другом жёнушка, ― однако Грейзер вдруг спросил ― совсем иным-осторожным-мягким голосом: ― Напомни, из-за чего мы тогда перестали общаться?________________________? Отсылка к песне Youth группы Parks, Squares And Alleys: ?Thought the youth will last forever // Думали, что юность будет длиться вечно?.? Отсылка к песне In This Shirt группы The Irrepressibles, являющейся официальным саундтреком к фильму ?Три метра над уровнем неба. Я тебя хочу?.? Дорожный бегун — персонаж мультсериала Looney Tunes и Merrie Melodies, антропоморфная кукушка, которую не удаётся поймать койоту Вилли.? Фрэгглы ― куклы-маппеты, персонажи детского американского сериала ?Скала фрэгглов?.? Ханки-код — система знаков для демонстрации сексуальных предпочтений. Состоит в использовании носовых платков, бандан и других предметов одежды разных цветов. Распространена в гомосексуальной среде.? Hustler — ежемесячный порножурнал для мужчин, издающийся в США. Публикует откровенные фотографии женских гениталий.? Карл Лагерфельд (1933–2019) — немецкий модельер, одна из наиболее влиятельных фигур модного бизнеса.? Майер Ротшильд (1744–1812) — основатель еврейской династии предпринимателей Ротшильдов.? Walmart — американская торговая сеть. Специализируется также на продаже бюджетных брендов одежды.?? 501 ― серия джинсов Levi’s, предназначенная для людей с подтянутыми бёдрами.?? Лиор Сушард (род. 1981) ― израильский менталист и мистификатор.?? Отсылка к фильму ?Молчание ягнят? (1991), в котором Энтони Хопкинс исполнил роль маньяка Ганнибала Лектера.?? Дано Сулик — словацкий порноактёр, один из самых известных актёров студии Bel Ami, выпускающей гей-порно с молодыми людьми 18–28 лет.?? #MeToo — хештег, подчёркивающий осуждение сексуального насилия и домогательств.?? Борис Карлофф (1887–1969) — британский актёр, прославился как звезда фильмов ужасов в 1931 году после выхода фильма ?Франкенштейн?, в котором сыграл роль Чудовища.?? Ини, мини, майни, му,Поймал я тигра за ногу.