3. В тылу врага (1/1)

Не так, совсем не так Ханаан представляла себе эту встречу. Она была готова к тому, что может получить пулю в лоб или нож в спину, но только не к радушному гостеприимству. Хотя какое, к черту, гостеприимство, если речь идет о девушке, преступившей закон? Ханаан скорее поверит в существование эльфов и троллей, нежели в благие намерения бывшей главы синдиката. Альфард хитра, умна и очень опасна. Ее коварство нельзя сбрасывать со счетов.Однако Ханаан не собиралась отступать от своих планов. Ну, подумаешь, поцелуй! Прикоснулись губами?— и все! Ничего страшного. Это не повод бить тревогу или включать ?задний ход?. Из-за стресса она его толком не запомнила даже. Было необычно, странно, чуть-чуть приятно, но воспоминания слишком расплывчатые и сумбурные, чтобы составить общее впечатление. Гораздо больше Ханаан смущала чужая одежда: одна (благо, длинная) туника, да еще и без нижнего белья?— ни наклониться, ни присесть нормально! Как выяснилось позже, ее шмотки превратилась в лохмотья и Альфард приказала выбросить грязную рвань, предоставив взамен вещицу из своего гардероба. Кроме трусов, само собой. Похоже, Альфард таким образом решила пощекотать ей нервишки.Ха! Не на ту нарвалась.—?Может я просто заштопаю? —?предложила Ханаан, изобразив непринужденность.—?Ну что Вы, что Вы. Одежда уже выброшена. Вам не следует надевать ее,?— покачала головой экономка. —?Госпожа Садака не одобрит.Садака, блин. Как же Ханаан коробило от этого имени. И вообще ситуация складывалась непростая. Подозрительная. Попахивало западней и… сваренным кофе? Да, кофе! Только не тем, которым торгуют в здешних забегаловках, а настоящим, до боли знакомым, с пряными нотками кардамона. Последний раз она пила его лет шесть назад, вместе с Шамом, в одном из привокзальных кафе.Девушку аж передернуло.Впрочем, запах не обманул ожиданий?— кофе казался идеальным: насыщенным, горячим и без сахара. Вкус у него был специфический, но Ханаан привыкла именно к такому напитку. Она не понимала, зачем люди портят столь приятный терпкий вкус сахаром. Его можно запить водой или заесть халвой, но не смешивать!На миг Ханаан словно попала домой, в маленькую глинобитную хижину, приютившуюся на окраине полуразрушенной деревушки. Когда-то давно ей нравилось сидеть на полу и наслаждаться бодрящим питьем после изнуряющих тренировок. Шам обычно рассказывал забавные истории, а она от души смеялась, ненадолго забывая про окружающий мир. Тогда она чувствовала себя по-настоящему счастливой… До тех пор, пока судьба не свела ее с Альфард.После смерти Шама мир Ханаан разлетелся вдребезги. Призраки прошлого еще долго преследовали ее, напоминая о прежней боли. Иногда, закрыв глаза, она видела?— снова и снова?— как Шам истекает кровью, прислонившись спиной к деревянной лавке, а Альфард наводит на него пистолет и ухмыляется, держа в свободной руке кейс с образцами вируса. Цинично и абсолютно спокойно.Неужели Альфард сделала это ради денег? Убила своего наставника ради какого-то проклятого кейса! Или, может, у нее были на то другие причины? Важные. Глобальные.Ханаан пытались найти хоть какую-то логику в действиях террористки, порой даже желая ее оправдать. Но тщетно?— размышления лишь добавляли вопросов.?Она специально дразнит меня?,?— успокаивала Ханаан сама себя, и эти мысли помогли ей сдержаться. Старые раны лучше не бередить.Кое-как справившись с половиной обеденной порции, она поблагодарила добродушную экономку и поспешила вернуться в гостиную, чтобы продолжить незаконченный разговор.—?Я же просила раньше восьми не беспокоить,?— из комнаты донесся раздраженный голос Альфард. —?А, это ты… Тебя тоже касается: до восьми я занята! Погуляй где-нибудь, мне надо работать.Но Ханаан, будто не услышав распоряжение, прошлась перед самыми глазами соперницы и присела на стул.—?Я никуда не уйду, пока не договорим,?— решительно заявила она, скрещивая руки на груди.—?Ладно, говори,?— Альфард вынуждено сосредоточила на ней свое внимание. —?Иначе ведь не отстанешь.—?Не пойму, чего ты добиваешься?—?Хочешь, чтобы я объяснила еще раз? Ты просила семью?— ты ее получишь. От тебя требуется всего-навсего быть послушной девочкой: не изводить меня и делать то, что велю. Ничего сверхъестественного.Под прицелом жгучих темно-серых глаз Ханаан растерялась. Кровь неожиданно хлынула к ее щекам, выдав возникшее смущение. Она не могла объяснить, почему волновалась, но и спокойно смотреть на Альфард, поднявшуюся с места и приближающуюся к ней, у наемницы почему-то не получалось. Пришлось терпеливо ждать, пока ситуация разрешится сама собой.—?Эй! —?Ханаан вытянула руки в защитном жесте, когда Альфард села верхом на ее колени, задирая бедрами края туники, и вознамерилась прильнуть к губам. —?Хватит уже! Ты не похожа на лесбиянку!—?А разве я говорила, что меня интересуют женщины? —?губы террористки остановились всего в нескольких сантиметрах от губ Ханаан. —?Хотя мужчины мне тем более не интересны.—?Ты меня еще больше запутала.Тогда Альфард сжала крепкими ногами бедра девушки, как сжимает наездник бока норовистой лошадки и, взяв ее за подбородок, заставила посмотреть на себя.—?Если скажу, что ты?— исключение, ты мне поверишь?—?Гм! Я вообще тебе не очень-то верю.—?Это правильно, но сейчас я не лгу. Можешь проверить мой цвет, если хочешь. Только не увлекайся.Светло-карюю радужку глаз синестета мгновенно заполнила туманная краснота, поделившая мир на цвета и оттенки. Цвет Альфард оказался чистым, мягким и свидетельствовал о том, что она говорит правду.—?Убедилась?—?Возможно,?— пожала плечами Ханаан. —?Но мне все равно непонятны твои мотивы.—?Мои мотивы не изменились. Изменились только методы и способы. Считай, что мне надоело махать кулаками и я выбрала куда более увлекательный способ борьбы. Но не мечтай, наша война еще не закончилась!—?Разве?—?Да, мы по-прежнему противостоим друг другу. Насчет оружия не переживай?— оно всегда при тебе,?— Альфард подалась вперед и провела по губам гостьи кончиком языка. —?Теперь понимаешь, чего я хочу? Сражайся со мной! Ну!Не видя иного выхода, Ханаан через силу расслабилась, позволив этому скользкому жару ворваться в глубину ее рта. Сердце сразу забилось быстрее, а в животе засуетились ?бабочки? от запретной близости. Тело, еще не познавшее любовной ласки, с легкостью отзывалось на прикосновения, трепетало, кожей ощущая чужое тепло. Само осознание происходящего, кажется, сводило девочку с ума. И хотя ее немного смущали звуки поцелуев и шумное дыхание Альфард, на сей раз Ханаан успела подготовиться.Если поцелуи?— это борьба, то она в долгу не останется!В конце концов переборов свое смущение, Ханаан запустила пальцы в густые черные волосы и принялась повторять незамысловатые движения соперницы.—?Поздравляю, суть ты уловила,?— похвалила Альфард, отстранившись. —?Один-один. Только нос слишком не задирай, сегодня я дала тебе фору. И дыши, принцесса, дыши. Самое интересное ждет тебя в моей постели.—?П-постели? —?голос Ханаан дрогнул.—?Почему удивляешься? Ты?— взрослая девочка.Прикрыв рот рукой, Ханаан судорожно сглотнула. Она не знала, что сказать и думать. Уставший от поцелуев язык словно онемел, в голове крутились какие-то безумные мысли, но сбившееся дыхание постепенно выравнивалось. Разумеется, перспектива стать подстилкой Альфард ее совсем не прельщала. Уж если бы по любви, тогда ладно. Тогда она бы задумалась и, может быть, переступила через свои моральные убеждения ради любимого человека, как переступают тысячи ее сверстниц, а так…—?Ну нет, это слишком! Спать с тобой я не буду!—?О, а ты у нас вся такая правильная, получается? А по-большому счету уже давно осквернила себя, и вовсе не поцелуем с другой женщиной.—?Неправда!—?Правда. Ты осквернила себя в тот день, когда впервые взяла в руки оружие и отняла чью-то жизнь, пускай даже самую ничтожную,?— Альфард слезла с ее колен и отошла к столу, где лежал ноутбук. —?Скажи, ты в самом деле смогла бы жить ?нормальной? жизнью после всего того, что совершила? Выйти замуж, например, нарожать детей. Смогла бы?—?Не знаю. Я пока не думала об этом.—?Ну так подумай! У тебя есть время до завтра. Если уйдешь?— я пойму и не трону, но ты больше никогда не должна попадаться мне на глаза. А если останешься… то будь готова лечь под меня. Тебе ясно?Ответом послужило молчание. Казалось, услышанное сковало Ханаан по рукам и ногам.—?Значит, ясно,?— Альфард повернула голову к окну, почти тоскливо посмотрев на желтеющие листья. Ее тоска передалась и синестету, накрыв ту волной отчаяния.Подделать мысли нельзя. Цвет подделать тоже нельзя, потому что он отражает мысли.Не моргая, Ханаан наблюдала как блекнет и мутнеет чистый цвет, уступая болотной горечи и серовато-лиловому сожалению. Что-то тревожило Альфард?— Ханаан была в этом абсолютно уверена. И она наверняка выяснила бы причину внезапной перемены настроения, если бы в голове не возникла резкая боль.