Часть 2 (1/2)

В понедельник вечером, как и было обещано, приходит документ от неизвестного номера без сопутствующих указаний. Фэн Синь видит сообщение только после вечерней тренировки, на ужине, и сразу же сохраняет номер, подписывая контакт «ебливый матан», но потом думает, что это немного перебор, и переписывает в «Му Цин», добавив эмоджи снежинки.

Документ он открывает, устало его листает и тяжело выдыхает. Первым порывом становится переслать документ кому-нибудь, кто шарит, чтобы ему помогли хотя бы с частью заданий, но в последний момент он думает, что, во-первых, Му Цин никогда в жизни не поверит, что это всё он решил, а во-вторых, это было бы как-то… неправильно, что ли. Матан хоть и говно полное, но лично же Му Цин в этом не виноват, и именно сам Му Цин разрешил об него потереться, плевать на его предмет теперь кажется Фэн Синю, ну, не благородно. Он должен хотя бы постараться вникнуть.

И вот за эти потенциальные старания Му Цин и должен сжалиться и поставить зачёт.

Чуть позже, после отбоя, в своей комнате на четырёх парней, Фэн Синь решает всё же ответить Му Цину, несмотря на то, что тот даже ничего не писал и вообще, скорее всего, ответа и не ждал, но и Фэн Синю, если честно, не нужно было повода, чтобы писать. Номер-то теперь есть.

22:34 некоторые темы вам придётся мне объяснить в частном порядке

22:44 такая опция доступна для тех, кто не пропускает пары

22:45 я не могу сосредоточиться на парах

22:45 ваш зад меня постоянно отвлекает

22:46 вложение фотография

Фэн Синь открывает фотку, но там только скрин экрана, на котором виден переход к кнопке Заблокировать. На короткий миг Фэн Синь думает, что если он закроет фотку, то уже не сможет ответить Му Цину, но тот только разбрасывается беспочвенными угрозами.

22:47 ну серьёзно

22:47 в смысле я про объяснения. я мог бы вам позвонить и вы мне расскажете про некоторые моменты.

22:48 вечером завтра или послезавтра или в любой день, каждый день

22:50 трата времени

22:51 после всего, что между нами было…

А вот после этого сообщения Му Цин его заблокировал.

Фэн Синь негромко чертыхается и выпутывается из одеяла. Он выходит в одних трусах и футболке в коридор спорткомплекса, в котором они живут во время сборов, и набирает Му Цина. Тот не берёт трубку, и Фэн Синь решает, что позвонит раз пять-шесть и только после этого подумает над своим поведением. Но, к счастью, Му Цин поднимает трубку уже после второго звонка.

— Я знаю, вы проверяете мои намерения, — говорит Фэн Синь, даже не дождавшись ответа.

— Я могу заблокировать и твой номер.

— Не нужно. Добрый вечер. Я вас не разбудил?

— Что ты хочешь? — Фэн Синь отмечает, что даже его усталый голос очень приятный. Томный, немного шуршащий, негромкий, он мог бы точно таким же голосом говорить что-то типа «встань на колени», но даже если бы он говорил «извлеки корень уравнения», Фэн Синь при должном усилии всё равно бы возбудился.

— Я же написал. Я нихрена не понял, что вы мне прислали, вы могли бы позаниматься со мной. Я это… серьёзно, — добавляет он, чтобы Му Цин не решил, что Фэн Синь просто хочет каждый день созваниваться с ним. Он, конечно, хочет, но это намерение он бы высказал так же прямо, как и добровольное намерение сидеть и пытаться понять ублюдскую математику, почему вообще Му Цин не выбрал гуманитарную стезю? Он бы отлично вписался в педагогику.

Му Цин выдыхает на том конце, и до Фэн Синя доходит, что, возможно, под «что ты хочешь» Му Цин имел в виду нечто более обобщенное, чем садистское желание сидеть с матаном.

— Хорошо, — говорит Му Цин, — но сначала сам.

— Так вы всё же проверяете мои намерения.

— Можно и так сказать. Хотя шансов у тебя немного.

— Ну спасибо! — недовольно бурчит Фэн Синь, хотя и сам знает свои шансы в области математики. Однако он всё равно выдавливает из себя улыбку. Они с Му Цином болтают, это прикольно, они почти как парочка. — А я вот как возьму и блесну умом!

— Чем?

— Умо… да вы же издеваетесь!

Му Цин ничего не говорит, но Фэн Синь чувствует, он знает, он уверен, что тот сейчас улыбается. Возможно даже, изо всех сил сдерживает смех. Они молчат, и в какой-то момент Фэн Синю даже интересно, как долго они могут просто слушать дыхание друг друга, это же так интимно.

— Вы разблокируете меня? — спрашивает всё же Фэн Синь, чтобы Му Цин не решил, что запас тем иссяк.

— Зависит от того, будешь ли ты мне писать.

— Как же я смогу вам писать, если я заблокирован?

— Тогда нет.

— Почему?

— Потому что ты будешь писать мне, а я этого не хочу, — Му Цин звучит так, будто объясняет свой предмет кому-то, кто сильно его не понимает. Типа вот они и не про сообщения вовсе говорят.

— Не хотите потому что… потому что думаете, это неправильно, или потому что правда не хотите?

Му Цин снова молчит, Фэн Синь на этот раз выжидает лишь тактическую паузу. Промежуток времени, за который уже давно можно было сказать «не хочу», но недостаточно длинный для того, чтобы сказать ещё что-то.

— Я так и знал, — говорит Фэн Синь, — обещаю, я не буду спамить.

Конечно, он будет. Будет желать доброго утра, будет желать спокойной ночи, будет слать фотки с воды, будет слать фотки из душа, будет писать, как он заебался, будет писать, как он нихера не понимает его предмет, будет писать, что у него вообще-то и другие предметы есть, ему ещё парочку рефератов предстоит написать.

— Какой у тебя вид спорта, напомни?

— Академгребля, — говорит Фэн Синь, довольный, что Му Цин ну вот настолько погружён в их активное социальное взаимодействие.

— Надеюсь, ты утопнешь.

— Ох, я не принесу вам такой радости.

— Жаль. Всё, мне нужно идти.

— Уже? — Фэн Синь не может сдержать печального вздоха, хоть немного и подмёрз стоять в корридоре, подпирая стенку. В следующий раз нужно найти местечко для переговоров получше.

— Уже давно.

— Ладно, завтра в это же время? Да? Я напишу, только разблокируйте.

Му Цин кладёт трубку, и Фэн Синь не успевает ему сказать, что он очень много про него думает. Возможно, за исключеннием тех моментов, когда он хочет выблевать лёгкие после трени.

Когда Фэн Синь забирается обратно в постель, он проверяет чат с Му Цином. Тот его разблокировал.

23:10 я думаю о вас всё время

23:15 спокойной ночи, Му Цин

Му Цин не отвечает.

На следующий день, Фэн Синь как и собирался, написал «Доброе утро» и скинул фотку рассвета над гребным каналом. Природка тут топ, после города кажется курортом, путь Му Цин отметит это хотя бы на фотках. Он, конечно же, не отвечает, даже сообщение не читает, говнюк. Но Фэн Синь думает, что это только первый день.

Ближе к обеду он понимает, насколько же его планы на вечер были оптимистичны. Их гоняют на концепте до самого вечера, и, как только он видит свою койку, падает и вырубается с мыслями «пять минуточек и я звоню». Конечно же, он просыпается только следующим утром.

Зато он находит пару минут следующим днём, чтобы написать Му Цину, что на них скинули нечеловеческие нагрузки и он позвонит обязательно, если выживет. Му Цин мог написать хотя бы «можешь и не выживать», но он всё же продолжал игнорировать сообщения.

Ещё несколько дней прошли в таком темпе, и Фэн Синь стал входить в этот ритм, как и другие пацаны. Утром он писал Му Цину и иногда скидывал фотки природы.

В обед он писал, что не чувствует рук и лёгких.

Один раз даже набирал в обед, раз уж вечером он неизбежно отключается как попугай, клетку которого накрыли одеялом, но Му Цин трубку не поднял. Фэн Синь решил, что это время пар, и тот наверняка не будет прерывать свою лекцию ради того, чтобы послушать его нытьё.

Вечером последние силы уходили только на то, чтобы написать, что он вымотан и идёт спать. А потом вырубался, как последний паскудник, даже не удосужившись посмотреть, прочитал ли Му Цин сообщения.

В субботу у них типа выходной и тренировки только до обеда.

14:09 вот знаете, ты в шаге от смерти, но нам дали выходной и смерть отменяется, чтобы начать этот адский круг с самого начала.

14:10 зато в городе можно потусить, еда в комплексе уже надоела.

Когда телефон вибрирует уведомлением, Фэн Синь неохотно вытягивает его из заднего кармана. Пэй Мин рядом вещает про женскую сборную, другие пацаны галдят, а сам он уже смирился, что чат с Му Цином стал похож на его личный дневник, автор которого каждый день умирает и каждое утро зачем-то воскресает.

14:21 Не понимаю, ради чего так убиваться.

Фэн Синь начинает улыбаться. Му Цин наконец ответил. В первый раз, даже заботу проявил, интерес проявил. Вот это да. Он даже не сразу просекает, что его пихает в бок Пэй Мин, глядя этим своим чёрным похотливым взглядом. Он сразу убирает с лица улыбку — сам виноват.

— Ну и кто он? — спрашивает Пэй Мин, и Фэн Синю хочется больше никогда не видеть его хитрого лица.

— А чего сразу он?

Пэй Мин снисходительно качает головой.

— Расслабся, все давно знают, что ты по членам.

— И чё это блять значит?

— Ты с темы-то не съезжай.

— Нет, погоди, давай к членам-то вернёмся.

— Возвращайся к ним один, я по другим вещам.

Он улыбается и подносит два пальца ко рту, высовывая между ними язык. Фэн Синя аж передёргивает. Нет ничего такого в том, чтобы работать языком, но думать о том, как это делает Мин, хочется в последнюю очередь, а может и вообще ни в какую очередь.

Фэн Синь поджимает губы и убирает телефон, нет уж, сейчас он не будет ходить по этому льду рядом с другом. Да и если уж и думать про члены, то там и не в нём же одном дело. А в… заднице? И ляжках, и такая талия у Му Цина, просто невероятная, и его лицо, такое, как у бога, но такого бога, который и пизды дать может, а волосы как у Покахонтас, только круче, а ещё у него очень аккуратные руки и пальцы, запястья такие изящные, и пахнет от него так, что ведёт, и даже его злобный непокладистый характер пробуждает в Фэн Сине какие-то поистине первобытные чувства.

— Расскажешь или будешь и дальше выглядеть как придурок?

Да блять!

Фэн Синь пытается вернуть лицу стандартный хмурый вид.

— Нет, не расскажу, никто он… Мой препод по матану. Доктор наук, между прочим.

— Чувак…

Как же славно, что они с Мином в разных универах. И как же не славно, что у Фэн Синя такой своевольный речевой аппарат. Ничего в нём не держится.

— Как думаешь, — начинает Пэй Мин и достаёт свой телефон, — много ли в твоем универе докторов физико-математических наук?..

Он что, сейчас будет гуглить?

Да, он определённо именно это сейчас и будет делать.

— Очень-очень много, — хмуро говорит Фэн Синь, — у меня же первый физико-математический вуз страны. Мой любимый предмет, кстати.

— Да-да, твой сарказм великолепен. Но посмотри! На весь твой физико-математический универ только один доктор наук в этой области. И… ему даже не семьдесят!

— Да схуяли ему должно быть семьдесят? Покажи!

Фэн Синь тянет на себя запястье Пэй Мина, чтобы посмотреть в его телефон. Там действительно обнаруживается профайл Му Цина на сайте его универа, там, куда Фэн Синь ни разу не заходил. На фотке он стандартно недоволен, но всё равно эталонно красив. Даже гордость немного берёт. Ну да, его.

— Му Цин, — тянет Пэй Мин, и Фэн Синю хочется ему двинуть. — Ты вот сейчас не угораешь надо мной?

Фэн Синь, по его же мнению, слишком незатейлив для такого, Пэй Мин, который знает его ещё со времен их придурковатой юности, тоже знает его.

— Охренеть. У вас уже было что-то? Как ты вообще закадрил препода?

— Не было, — Фэн Синь даже не понимает, врёт он или нет, потому что, ну, нормально не было. Но, с другой стороны, они же совместно кончали, а это уже не тянет на флирт или невинные притирания. — А ты думал, один способен на такое?

— Хо-хо, вы посмотрите на него! — гадко тянет Пэй Мин и убирает свой телефон, правильно, нечего пялиться на его парня. — Ладно, Ромео, сваливай только в толчок дрочить.

— Но я не хочу дрочить в твоей компании!

— Зааавались!

Чуть позже Фэн Синь стратегически занимает кухонную лоджию в спортике. Сюда почти не выходят, либо на самой кухне зависают, либо в комнате отдыха. Пока не очень поздно, но едва ли сегодня кто-то ещё будет тут готовить. Все-таки большинство спортсменов сейчас в городе отдыхают.

Он сам мог бы потратить это время на рефераты по философии, но точно не сегодня. В другой раз — обязательно.

Он набирает Му Цину, и тот даже с первого раза берёт трубку. Фэн Синь решает, что пойдёт на опережение.

— Вы простите меня за то, что я не звонил вам всю неделю? — спрашивает он, не дожидаясь ответа.

— Да я и не ждал, — ровно говорит Му Цин, а Фэн Синю всё равно отрадно слышать его голос.

— Ой, я слышу обиду в голосе! Я обязательно заглажу свою вину, я знаю, что облажался.

— Мне все равно.

— Но вы сегодня проявили заботу, это мило.

— Я не… ок, как скажешь, — Фэн Синь слышит знакомый звук скепсиса, прям как тогда, когда он услышал, что на него запали. — Я правда не понимаю, чего ради весь этот напряг.

— Ну, если вам интересно, — Фэн Синь тянет небольшую паузу, якобы делая вдох, но Му Цин не предпринимает попыток его остановить, — так вышло, что у меня был перерыв в спорте, и я немного отстал. Так что вы не думайте, что я на первом курсе в двадцать из-за успеваемости, нет…

— Семестр только начался.

— Ой, ну перестаньте, я намерен получить вышку. Так вот, я сейчас даже в соло не гребу, только в составах, а моему напарнику по двойке вообще дали другого чувака. Короче мне жесть как нужно догонять, чтобы попасть в нацсборную.

— А в нацсборной что?

— Ну как что? Соревы в разных странах, ещё хорошие призовые и зарплата. Независимость и все дела. Бесит, что вместе с этим мои друзья почти заканчивают учёбу, а я разгребаю предметы типа истории и философии.

— И математики.

— В ней есть свои плюсы, но вы, наверное, не поймёте, — улыбается Фэн Синь, имея в виду один конкретный такой знойный плюс.

Му Цин ничего не говорит, а Фэн Синь только слышит шелест бумаги на том конце провода.

— Вы тут?

— Отвлёкся, пропустил твою последнюю реплику мимо ушей, — Фэн Синь усмехается, ну чего он придумывает.

— Я спрашивал, в чём вы сейчас?

— В раздражении.

— Это из-за меня?

Фэн Синь замирает, услышать что-то уничижительное не хочется, он мог бы найти лазейку — возможно, там, где Му Цин всё ещё не бросил трубку. Или как в момент, когда он всё же сел в его машину.

— Проверяю работы студентов, — говорит всё же Му Цин, и Фэн Синь почти видит, как тот прикрывает глаза и снова трёт пальцами переносицу.

Фэн Синь отрывает телефон от уха, прикладывает ладонь к динамику и всё равно старается беззвучно проораться.

— Что ж, я готов рассказать вам пару забавных историй, чтобы снизить уровень раздражения…

Следующим утром, когда Фэн Синь, дико помятый и невыспавшийся, написал очередное «доьрое утр», Му Цин прочитал это сообщение сразу же. Он не отвечал, но больше и не копил непрочитанные, даже когда количество сообщений перевалило за пятнадцать к обеду. Фэн Синь точно знал, что их читали.

Фэн Синь всё же взялся за учёбу, начав с расплывчатых гуманитарных наук, так как они не требовали такой убойной концентрации.

График тренировок распределили так, чтобы вечером были силы на жизнь, а среди недели добавили ещё один свободный вечер.

Фэн Синь всё равно ходил на пробежку или в зал, потому что в противном случае это оборачивалось ему такими болезненными эрекциями, что он был готов идти на сайт своего универа и искать там фотку Му Цина. И, если учесть тот факт, что Фэн Синь считал себя в отношениях с ним, то довольствоваться его фоткой с профайла было как-то унизительно. Лучше уж он распакует бесценные воспоминания о том, как тот стонет, или о том, какой у него скульптурный хуй.

Они стали чаще созваниваться, хоть и не каждый вечер. Иногда Му Цин не поднимал трубку, занят наверное был, иногда Фэн Синь был не в состоянии держать предметы в руках и глаза открытыми.