Переменная первая. Молоко. (1/1)

Наблюдая, как семпай за завтраком опустошает уже третий стакан холодного молока, Фран думает, что это, пожалуй, еще один лишний пунктик в список различий между ними. И еще один пунктик в списке того, что Принц любит – где-то между кровавыми пытками и игрой в дартс с живыми мишенями.Бельфегор пьет молоко всегда. За завтраком, во время чтения, метая ножи в произвольно выбранные мишени, во время обеда и ужина и даже перед сном. Прикидывая в уме предположительное количество выпиваемого Принцем за день молока, Фран только удивляется: как Бельфегора до сих пор не тошнит?Впрочем, иллюзиониста не особо волнуют проблемы чужого пищеварения. Ровно до тех пор, пока Франу не приходит в голову несколько иной способ подсчетов.Две недели без заданий. Принц скучает, растянувшись на диванчике в гостиной, перелистывая страницу за страницей – обложку книги Фран не видит за согнутыми в коленях ногами его Высочества. Фран сидит в кресле, предварительно придвинув его к окну как к единственному источнику света в комнате, и тщательно марает тетрадку простенькими приблизительными вычислениями, вспоминая все математические познания, что успел получить в так и не законченной школе. Иногда он спиной чувствует любопытный взгляд семпая, но предпочитает сохранять деланно-равнодушный вид, ибо с каждым новым «равно» результаты складываются отнюдь не в его пользу.В конце-концов, обведя в кружок последнюю полученную цифру, Фран сравнивает результаты и со вздохом откладывает исписанную тетрадку в сторону.И вовсе у него при этом не портится настроение – было бы с чего.— От твоего вида даже молоко скиснуть может, — хихикает Бельфегор, со звучным хлопком закрывая книгу.Фран не отвечает. Соскальзывает с кресла и уходит. Ему не то что бы обидно, — иллюзионист давно не позволял себе проявлять подобных эмоций, — но неприятно слышать из уст Бельфегора невольное напоминание о том, как мало места он занимает в жизни семпая, несмотря на несколько изменившиеся с их первой встречи обстоятельства.Мальчишеская гордость не позволяет Франу признаться в столь мелочной обиде. И он язвит, как обычно уворачивается от ножей Принца и так же равнодушно тянет последнюю гласную в привычном «Бел-семпай».Про забытую тетрадь он вспоминает лишь через несколько дней, когда впервые остается в варийском особняке один – запершийся в своем кабинете босс и разгуливающая по дому прислуга не в счет. Без особой надежды Фран заглядывает в гостиную и находит причину своего преотвратного настроения на том же месте, где когда-то бросил. Только уголок обложки слегка помят.Иллюзионист не знает, зачем открывает тетрадь. Возможно, надеется найти случайно упущенную ошибку в расчетах… Однако, вместо аккуратных столбиков вычислений он видит потрепанный в процессе выдирания страниц корешок и размашисто написанные на чистом листе три слова:«Двадцать четыре часа».И ниже, так же размашисто, но уже помельче, приписано:«Пять часов в день на молоко».Пару минут Фран пялится на два результата, постепенно понимая, что при таком раскладе ненавистное молоко безбожно проигрывает, и неуверенно улыбается, приподнимая уголки губ. Сейчас можно – все равно никто не видит.Позже, когда семпай вернется с задания, Фран абсолютно искренне посоветует ему все же прочесть хотя бы один учебник по математике, за что обязательно получит парочку ножей в шапку.