То, что навсегда останется тайной. Часть 1. (1/1)

***– Эй, Робин! Какого черта вы сделали из меня младенца?!– Не ругайся, Зоро, – высокая темноволосая женщина присела перед насупленным малышом на корточки, – это конспирация. Твой первый человек сейчас совсем маленький. И чтобы он ничего не заподозрил, пришлось делать из тебя ребенка.Мальчишка сердито шмыгнул носом, внимательным взглядом окидывая возвышающийся перед ними дом.– Он живет тут?– Да, с отцом. Его имя – Санджи. Надеюсь, вы поладите?– И не надейся, женщина, если вдруг это будет высокомерная выскочка.Получив снисходительную улыбку и тихо скрипнув маленькими зубками, Зоро поплелся за наставницей, сжимая в руке наспех сочиненное письмо от давнишнего знакомого Зеффа, якобы отца Зоро – Коширо.Робин легко взошла по старым истертым ступеням и несколько раз звучно ударила кулачком по твердой поверхности двери.Маленький ангел остановился рядом, с любопытством ожидая появления своего первого доверенного человека.Какой он будет? Спокойный, тихий, неазартный человек? С которым уж точно не удастся исколесить пол света. Или притягивающий любые неприятности в радиусе километра монстр? А может…Дверь с оглушительным хлопком отворилась, являя ранним гостям сердитого крупного старика с тяжелым взглядом и забавными длинными усами.– Какого дьявола принесло в такую рань?!Зоро продолжал оглядывать недовольного мужчину, пока его взгляд не остановился где-то на уровне колен. Из-за внушительных ног, вцепившись тоненькими пальчиками в штанину, выглядывал худой светловолосый ребенок, с любопытством хлопая синими глазищами.Точнее глазом. Потому как второй был надежно припрятан за пушистыми прядями солнечной челки. Единственная видимая бровь смешно завивалась спиралькой на чистом бледном лбу. Руки и выглядывающие из-под коротких шорт ноги были густо усеяны синяками и ссадинами. Свежими и не очень.«Ну, вот и встретились, завитушка», – про себя ухмыльнулся парень, прищурив темную зелень глаз.***– Смотрите! Эта парочка опять гуляет под ручку!!Зоро ловко отбил полетевший в его макушку камушек.– Вам что, заняться больше не чем?Рядом возмущенно пыхтел Санджи, к которому его приставили в качестве сопровождения до ближайшего рынка.Со дня его переезда к старику Зеффу прошло уже больше года. Ангел старался ненавязчиво приглядывать за безрассудным и доверчивым, как потом выяснилось, мальчонкой, который в буквальном смысле бредил морем.

Немного не от мира сего, его подопечный плохо ладил с местной ребятней, что, конечно, тут же сказалось и на Зоро. Соседская малышня довольно жестоко относилась к тому, что было за гранью их понимания: как, например, чересчур умный не по годам Зоро, и верящий в глупые чудеса, наивный, но невероятно сильный Санджи.Еще один камень был словлен ловкой рукой человеческого ребенка.– На драку нарываетесь? – он подбросил на ладони тяжелый кусочек булыжника, отколупленный отпешеходной дороги.Наглая малышня от такого тона буквально взбесилась. Лидер их, тощий лохматый паренек, с диким криком «бей их!!!» рванул в сторону парочки.– Не вертись.– Больно!– Ну, так потерпи!– Пффф.Тоненькие холодные пальчики аккуратно промывали ранку на лбу Зоро смоченнойваткой. Один из детей все-таки достал его. Но кто же знал, что наглая шпана позовет школьника с соседней улицы!По коже, чуть покалывая, то и дело проскальзывали искорки чужого волнения. Приятное чувство. Значит, мальчишка за него все же беспокоится, что бы он там не говорил.– Все, травоголовый, – Санджи последний раз провел пальцем по пластырю и, опустившись рядом на диван, принялся весело болтать ногами.– Спасибо.Блондин как-то неуверенно дернулся и, отвернувшись, так что видны были только кончики порозовевших ушек, пробормотал:– Пожалуйста.Наверно уже тогда Зоро стоило забить тревогу. Но, как существо молодое и непорочное, он даже представить себе не мог, во что может вылиться невинное увлечение Санджи ангелом.***– Ты совсем свихнулся?Повзрослевший, но все такой же худой и наивный Санджи с лихорадочно горящими щеками и беспрестанно шмыгающим носом стоял на крыльце, залитым непрекращающимся ливнем.– Чертов старик отправил меня домой, а я попал под дождь! – радостно отрапортовал он открывшему дверь Зоро и звонко чихнул, обнимая обеими руками объемистый сверток.В пакете, по всей видимости, был их сегодняшний ужин, отправленный Зеффом прямиком с борта корабля, на котором он сегодня работал.

Ангел, не говоря ни слова, втянул промокшего до нитки ребенка в помещение, на ходу расстегивая пуговицы джинсовой ветровки – руки Санджи слишком онемели от холода, чтобы справиться с такой сложной задачей.Молниеносно расправившись с мокрой одеждой, Зоро все так же молча потащил несопротивляющегося парня в комнату и, сдернув большое теплое покрывало, набросил его на продрогшее тело.Они замерли на несколько минут. Ангел прижимал к себе закутанное дрожащее тело, откровенно не понимая – что на него нашло. Санджи молчал, греясь в обжигающем тепле друга, и в редком, но таком желанном внимании. Зря, что ли он полчаса уговаривал отца отпустить его сегодня пораньше?В комнате, после недавнего суетного копошения стояла оглушающая тишина. Мальчик сильнее прижался к чужой груди, утыкаясь холодным носом в шею, заставляя Зоро опомниться и отпрянуть.– Ложись, – отвернулся он, не решаясь заглянуть в глаза своего человека, – я пока чай заварю.Из одеяла сдавленно угукнули и Санджи проворно забрался на середину отцовского ложа, в комнату которого его приволок Зоро.«Однако, – улыбнулся он захлопнувшейся двери, – и этот угрюмый парень умеет быть заботливым».В горле першило, а из носа обильно текло. Но все это стоило того, чтобы вытащить на поверхность некоторые тщательно скрываемые черты характера человека, жившего с ним под одной крышей уже четыре года и до сих пор жутко привлекательного в своей таинственности.***Зоро смотрел вслед убежавшему мальчишке и пытался силой подавить в себе желание кинуться следом. Так будет лучше, определенно. Он ангел, а Санджи человек, к тому же еще и совсем маленький. Что его тринадцать лет против нескольких десятков ангельских? Внешностью можно обмануть, но вот глаза не способны врать. И Зоро с тоской провожал умудренным академией взглядом худую спину, удаляющегося человека.Сердце, тот нежный, еще не огрубевший от жизни орган, учащенно выстукивало нечто невообразимое на ребрах зеленоволосого. Неужели? Зоро сжал футболку на уровне груди. Блондин уже давно скрылся из виду, а сердце все колотилось. Неужели?– Зоро.Маленький ангел резко обернулся на голос своей наставницы. Да, эта женщина умела бесшумно появляться так, что ни одна травинка не шелохнется.Горечь в ее взгляде ясно давала понять, что она пришла к нему, дабы сообщить отнюдь не приятную новость.Уже догадались? Но ведь он сам только что осознал.– Зоро, мне очень жаль.– О чем ты, Робин? – он попытался придать голосу былую уверенность и безмятежность.– Ты сам прекрасно знаешь. Ангелы не имеют права на личные симпатии, – голос у нее был грустный, казалось, ей действительно неприятно сообщать такое своему подопечному, но чертовы правила…Вот только Зоро не обмануть печальными глазами и сочувствующей речью. Он знал, наставница была как раз одной из тех, кто составлял этот дурацкий свод законов, которому каждый паршивый ангел обязан был подчиняться.– Ну и? – он смотрел зло и испытующе. В груди неприятно ныло – это отдавалась болью еще недавнишняя обида, нанесенная своему человеку. А еще у самого сердца клубочком свернулось дурное предчувствие.– Месяц заключения в малой комнате чистилища.– Месяц?! – промолчать было трудно. – А что будет с Санджи?! Если я исчезну на целый месяц, кто будет за ним присматривать? И вообще, это вызовет массу подозрений!– Мы обо всем позаботимся. Тебе не о чем волноваться. Главное сейчас – вытравить из твоей души это порочное и ядовитое чувство. Ты же не хочешь умереть?Робин расчетливо и точно била по больному месту. Смерть для ангела значила слишком много, чем просто перерождение. Умереть – значит лишиться крыльев, памяти, воспоминаний, даже собственного тела, в большинстве случаев. Это значит, родиться человеком, слабым беспомощным крохотным человечком.Всего лишь один месяц. Месяц и Зоро сможет вернуться к нему.– Это ведь временная мера? – сдаваясь, спросил он.– Конечно, – женщина с облегчением улыбнулась, – мы не будем держать тебя там дольше необходимого. И уж тем более не лишим тебя твоего первого человека. Это ведь так важно.В голове все еще эхом отдавались выкрикнутые импульсивным мальчишкой слова «И не приходи нас провожать!»«Что ж, Санджи, похоже, я все-таки выполню твое пожелание», – пронеслась невеселая мысль в голове ангела.– Тогда я согласен.***Больно. Зоро чувствовал себя так, словно из него один за другим тянут жилы. Это было чертовски, невыносимо больно. Месяц в этой паршивой каморке, с каждодневными очищающими процедурами, можно было перенести легко. Все-таки не было там ничего поистине жуткого. Но преследовавшая весь месяц боль, с каждым днем становившаяся только сильнее, делала его пребывание в этих четырех стенах адской мукой.Что-то происходило там, за пределами комнаты, на земле, с его человеком. И он никак не мог ему помочь. Связанный по рукам и ногам путами, что намного прочнее обычных веревок, он с нетерпением ждал наступления полудня. Конца дурацкого заключения. Конца очищения души от привязанности.Кстати, безуспешного очищения. Боль, преследовавшая его каждую секунду со времени ареста, ни на мгновение не давала забыть о подвижном, живом, светловолосом мальчишке с прохладными пальцами, так легко снимавшими боль, и океаном наивности в небесно-синих глазах.Еще одна вспышка невыносимой боли на несколько минут выбила его из реальности. Органы словно выкручивала чья-то грубая тяжелая рука, мешая их друг с другом, заставляя выкашливать на каменный пол кровавые ошметки. И это отнюдь не было метафорой. Сегодняшний день начался с обильного кровотечения, словно там у него внутри осталась одна мешанина из мяса, крови и внутренностей. Но нет, тело продолжало функционировать. Вот только от этого становилось еще невыносимее.Почему у него такое состояние Зоро не знал, но на всякий случай решил не говорить ангельскому лекарю об этих «недомоганиях». Все-таки его сегодня ждала встреча с Санджи, и любое промедление казалось хуже всего месяца пытки.Ангел застонал от совсем уже невыносимого спазма, и вдруг все прекратилось. На языке еще ощущался неприятный ржавый вкус застоявшейся крови, мышцы ныли от перенапряжения, но, в целом, его состояние можно было назвать более-менее сносным.– Зоро.Что за дурацкая привычка – возникать неожиданно. Он, как можно незаметнее размазал по полу кровавую лужу, одновременно вытирая рукавом губы.Робин с любопытством наблюдала за его манипуляциями, не вмешиваясь в процесс, словно так и должно быть.Так и должно быть?– Ну? Я могу быть свободен?– Что? А, да. Вот только, – она как-то подозрительно отвела глаза, поджав при этом тонкие губы, – понимаешь…– Не понимаю, – упрямо перебил пытающуюся что-то выдавить женщину, – говори быстрее, мне нужно к Санджи.Он прошел мимо нее к двери и замер, вцепившись в каменную кладку от произнесенных ею слов.– Повтори, – едва слышно прозвучало в комнате.Сердце ангела сжалось от страха, что сказанное наставницей может оказаться правдой.– Твой человек умер, – она повернулась к подопечному, натыкаясь на ошалевший неверящий взгляд, –буквально пять минут назад.