Часть 1 (1/1)
Рин сидела на диване в гостинной крепко сжимая в руках фотографию своих родителей. Оттуда на неё пристально смотрела мама, как всегда, сдержанно улыбаясь, а папа наоборот, без какого-либо стеснения полностью демонстрировал всему миру два ряда своих ровных, белоснежных зубов. Его смуглая кожа и кудрявые волосы выдавали в нём итальянские корни. Он был сильным, крепким и мускулистым, с довольно грубыми чертами лица. Весь его образ резко контрастировал с необычайной бледностью и хрупкостью её матери, которая в свои сорок два года выглядела очень свежо и молодо. Скорее всего, в этом ей помогло корейское происхождение и полное отсутствие вредных привычек.
Не смотря на внешнюю изящность, женщина обладала очень твердым характером, была дисциплинированной и чрезвычайно требовательной к себе и другим. В детстве Рин часто превращала свою комнату в подобие свалки. Вещи то и дело оказывались в самых неподходящих для этого местах. Когда матери окончательно надоело подбирать за дочерью весь этот хлам, она заставила её уделять уборке, а также сортировке игрушек и одежды всего двадцать минут в день на протяжении целого месяца, строго наблюдая за процессом. Следующие же полгода, она проверяла научилась ли Рин поддерживать этот порядок. А год спустя, казалось бы, такой непосильный вначале труд, стал в итоге для девочки обычнейшим делом.
Перфекционизм матери не имел никакого влияния только на отца. Может потому, что она знала насколько трудная работа полицейского, и сколько сил и нервов тратится на поимку преступников. А может потому, что он своими вечными шутками и нежностью по отношению к ней умело смягчал все острые углы, которые возникали в их отношениях. Они оба работали в полиции. Но её мама была в отделе хранения улик, а папа в убойном.
Мужчина старался, как мог проводить свободное время с женой и дочерью. Однако большую часть своей жизни он посвящал именно работе, даже дома подолгу изучал принесенные с участка горы дел, фотографий, записей и отчётов. Он не мог иначе. У него всегда было обострённое чувство справедливости. Дэниэла Росси все знали, как честного копа, выдающегося детектива и просто хорошего человека, не раз приходившего на помощь другим.
Проведя пальцами по стеклу фотографии Рин с горечью прижала ее к груди. Временами она обижалась на родителей. На маму, которая хотела сделать дочь идеальной, пилящую за малейшую ошибку, обвиняющую в безынициативности, приписывающую себе любое её достижение, говоря, что если бы не она, то та бы с места не сдвинулась. Мать не понимала, что этими словами, отбивала всякое желание дочери стремиться к лучшему и лишь глубже погружала её в неуверенность. Она всегда говорила Рин, что делать, а потом обвиняла в неумении принимать решения самостоятельно, а если девушка что-то решала сама, тут же притворялась жертвой, которую никто не хочет слушать. Мать была токсичной. Она запутывала дочь, заставляя сомневаться в каждом своем действии.
Рин злилась и на отца за то, что его почти никогда не было дома. За то, что он мило улыбался матери, не обращая внимания на её истинное лицо. И за то, что она сама никогда бы не научилась так сосуществовать с ней, как это делал он. Увлекшись помощью другим Дэниэл совершенно забыл о тех, кто нуждался в нём больше всего. Может поэтому мама стала такой невыносимой?
В детстве папа успел вложить в голову дочери несколько простых истин: не обижать слабых, не участвовать в травле, по возможности помогать страдающим, потому, что они заслуживают этого, как никто другой, жить по совести и доверять чутью. Когда девушке стукнуло восемнадцать, чутье подсказало ей, что от сюда пора бежать. Собрав небольшой чемодан, она разругавшись с мамой уехала в большой город в поисках работы и лучшей жизни. А полгода спустя получила сообщение о том, что родители были жестоко убиты.
Её отец наконец-то вышел на след неуловимого маньяка, который долгое время не оставлял никаких улик. Он подобрался слишком близко и впервые сделавшему фатальную ошибку убийце это не понравилось. Работникам полиции пришлось восемь часов отмывать дом, прежде чем Рин туда впустили.
После похорон, она была не в лучшем состоянии. Не хотела есть, не могла спать. Бумажная волокита и наследство выжали из неё все соки. Голова постоянно болела, а дыра в груди была настолько огромной, что ничто не могло бы её заполнить. Даже сейчас находясь у бабушки по папиной линии в небольшой итальянской деревне, Рин казалось, что она всё ещё там, тенью бродит по дому, не в состоянии выбраться.
Поставив на место фотографию родителей, девушка бросила совершенно ничего не ничего выражающий взгляд в сторону окна. Станет ли ей когда-нибудь легче?