Глава 8. Плата. Часть 08. Противоборство (1/2)

К концу ноября 1811 Наполеон вновь вернулся в Пруссию. Французы развязали войну с Россией, и им требовалась поддержка Густава, но Принц Берлина не желал иметь с ними ничего общего, несмотря на советы Вильгельма. И Берлин был вновь оккупирован. Несколько крупных строений сожжено, более тысячи убитых и город пал почти без боя. Ворвавшиеся французики не постыдились ограбить Берлин еще раз и Каспар с Вильгельмом лишь бессильно опускали руки, понимая, что Густава не переделать.Но нападение вновь всколыхнуло и без того неспокойный народ. Бруджа сразу решили сыграть на сложившихся обстоятельствах, и в начале декабря было проведено несколько крупных митингов, которые благополучно были разогнаны французскими кавалеристами.

Но Виктория и Изабелла не сдавались. 17 декабря 1811 года Австрия заключила союз с Францией, предоставляя ей воска и средства. И курфюрст созвал срочный совет, на котором было принято решение договориться с Францией пока не поздно. В середине января Вильгельм Прусский выступал с речью перед народом, и, воспользовавшись толпой, Бруджа решили привести свой план в исполнение.***(Берлин, Prenzlauer Tor. 11 января 1812 год. Ночь). Суббота (Виктория Грейс).Виктория уже вторую неделю не заходила к Григорису и жажда по крови любовника не давала ей покоя. Бэн, после возращения из Вены и говорить не хотел, а Теорон устроил скандал, узнав, что Тори собирается занять пост Примагена. Возможно из зависти, а возможно видел опасность, о которой Виктории было невдомек.

Лишь Робин желал видеть ее каждую ночь. Старший Бруджа еженощно допрашивал о продвижении дел, и Виктория старалась, как могла, чтобы угодить покровителю. Успех ее операции мог повлиять на общее дело. И план, что рисовала женщина в своих мыслях, был безупречен.Тори и в голову не приходило, что старшим вампирам этот план мог видеться в ином свете. Она вкладывала всю себя, стремясь добиться результата. Робин желал, чтобы за Тори шли люди, чтобы она подчинила себе глупые человеческие массы. И Виктория многого добилась. Расположив к себе самых важных женщин Германии, привлекая внимания политических деятелей и громких патриотов, способных поднять толпу, Тори имела влияния на народ. И когда Бруджа пожелают, этот народ выйдет на улицы, исполняя требования своего руководства.Было чуть более двух ночи и вампирша чувствовала себя очень неловко, стоя у комнаты гуля Палача. Она скучала, и сейчас как никогда ей требовался совет и поддержка. А Бэн, как она надеялась, мог ей с этим помочь. Но юноша игнорировал ее, избегал общения, не замечал. Гуль и раньше был замкнутым, а теперь, после пропажи Диты он словно окончательно сломался. Виктория не знала его до встречи с инфантильной красавицей, но сейчас Бэн казался Вики совсем иным человеком – черствым, потерянным, мертвым.Собравшись духом, она постучала. Почти мгновенно дверь распахнулась и на нее уставилась пара сердитых глаз. Женщина с трудом сдержала трепетный вздох, рвавшийся из ее груди. Юноша был все так же прекрасен, как она и запомнила. На нем была тонкая хлопковая рубаха с развязанным глубоким воротом, и из-под ткани ярким пятном вырисовывался свежий шрам на груди. Словно отметина на сердце – красный круг. Из-под рубахи так же были видны его накаченные мышцы и гладкая юношеская кожа покрытая вьющимися колечком редкими волосами. Гуль Палача был красавчиком, и Тори терялась радом с ним, словно девчонка перед богатым соблазнителем.— Доброй ночи, — произнесла вампирша, стараясь быть как можно приветливей.— Тори, — произнес он в пустоту, —не сегодня.Бэн попытался захлопнуть дверь перед Викторией, но она успела поставить ногу, не позволяя ему избавиться от себя.— Я скучаю, Бэн, может, поговорим? — Женщина сделала жалостливый вид.Юноша даже не посмотрел ей в глаза. Он легко мог захлопнуть двери, вытолкнув ее из прохода, но стоял и ожидал, когда она уберется сама. У Бэна не было ни малейшего желания говорить с Тори. Потому что Бруджа непременно заговорит про пропавшую подружку, будет надуманно сочувствовать и делать вид, что сопереживает. Но гулю не нужны были сочувствующие и поддержка. Он уже смирился и забыл. Выкинул Диту из головы, как мешающий работе фактор. Выкинул и не вспоминал. А Виктория могла напомнить о том, о чем и думать не хотелось – о потерянной любви.

— Прости, Тори, — Бэн смотрел в пол, — через час Катерина ждет меня на дежурстве. Мне надо собраться и ехать на встречу. Ты не к месту.Виктория опустила плечи и отступила. Отговорки были разные, но все сводилось к одному – Бэн с ней больше общаться не хотел. Отталкивал медленно, вежливо, сдержанно. Но отталкивал. Тори все же вздохнула и позволила юноше закрыть двери. Оставшись одной в пустом узком коридоре военных казарм, женщина сразу вспомнила о еде. Виктория была не слишком голодна, но прокусить чью-либо шею хотелось нестерпимо.

Преодолев соблазн забраться в соседнюю комнату и подкормиться солдатиком Тори вышла во двор. Ей все еще нужна была поддержка. Тревожить Грегориса не хотелось. К нему она ходила лишь с радостными новостями, чтобы и Носферату никогда не жаловался ей на жизнь. Это было одно из условий их союза. И хотя Узы сделали их намного ближе, чем просто партнеры, они продолжали соблюдать придуманные правила. Так было проще любить и вести дела друг с другом.

Поэтому женщина направилась в Темпельхоф. Вероятность, что Робин будет ожидать ее, прибывшую без приглашения, была не велика. Но Робин – один из немногих ее союзников, который вообще ее когда-либо ожидал.

К дому Бруджа в Темпельхофе Тори добралась только к пяти, но это ее не беспокоило, потому что Робин никогда не возражал, если женщина оставалась дневать в его доме. Слуги встретили ее приветливо, несмотря на ее растрепанный вид, который она принимала во время охоты, и проводили в дом. Робин и Борис что-то обсуждали, когда Тори вошла и, поднявшись ей на встречу приветствовали женщину очень тепло. Заключив ее в объятья, Робин проводил ее к дивану, позволяя присоединиться к их беседе.— Всего неделя до ожидаемой даты, — спокойно произнес старший Бруджа, — как идет твоя подготовка?— Все именно так, как я и ожидала. Люди выйдут на улицу и поддержат мои идеи. Город будет на ногах, и возможно даже все закончится свержением Французских оккупантов! — Тори говорила торжественно.— Ты великолепна, моя дорогая. Я знал, что с тобой не прогадаю. — С каменным выражением лица кивнул ей Робин. У него была серьезная проблема с выражением эмоций.— Изабелла так же гордится тобой, — вступил в разговор Борис, но тут же умолк, поймав взгляд Робина.— Благодарю за похвалы. Но вы знаете, что я тружусь для своего блага, — Тори обольстительно улыбнулась.— Конечно.Робин поднялся и подошел к ней вплотную, нагнувшись к ней, он посмотрел ей в глаза. Женщина была уверена, что он сейчас произнесет что-то важное. Но тот промолчал, лишь загадочно подмигнул.— У нас есть сегодня важные дела, — произнес Робин. — Тебе пора идти.В его голосе была такая твердость, которой Тори не была способна противиться никогда. Сейчас же ей захотелось бежать, подчиняясь его желаниям. Быстро поднявшись, женщина кивнула и вышла из комнаты.

Оставшись наедине, Робин вновь повернулся к товарищу:— Каковы вести с фронта?— Наполеон действует нагло и агрессивно. Но ему позволяют побеждать, оттягивая время. Моя Сир утверждает, что великий правитель уже потерял рассудок под влиянием Российских Каинитов. Смертные несколько подавлены своим положением, но уже к весне ситуация в корне изменится. Когда Селина, ее Дети и ее армия войдут в Берлин, как освободители, Густав окажется в осаде сильнейших Бруджа Европы. Он сам побежит к нам навстречу, желая найти поддержки и остановить мою Создательницу.— Прекрасно. Малыш Кларк так же сыграет нам на руку.

— Ты подключил к нашему делу Вентру? — Произнесла внезапно вошедшая Изабелла. Вампирша бестактно ворвалась посреди разговора, но ее никто не остановил, и мужчины приветственно поднялись ей на встречу.— Это станет для тебя приятным сюрпризом, моя дорогая, — произнес Робин, выдавливая подобие улыбки.— Я люблю сюрпризы, мой друг, — сказала женщина, обнимая Бруджа, который даже не шелохнулся стоя статуей.— Я тоже не знаю, что задумал наш товарищ, — Борис оторвал ее от Робина и поцеловал ей руку, почти садясь перед ней на колени.— А что с Викторией? — Изабелла заняла место, где до этого сидела Тори. — Она не станет помехой.— Не переживая, милая, — мужчины вернулись на место и Робин снова выглядел как говорящий труп, — я дал ей скрытую команду. Она не сможет сопротивляться моему гипнозу, и мы избавимся от нее, так же как от детей Густава и от сил Принца.— Прекрасно, — Изабелла мечтательно подняла подбородок. — Когда я стану Примагеном, жизнь этого города сильно изменится!***(Alt-Karow, Альменда Каре, ?Аббатство Хонихера?. 14 января 1812 год. Ночь). Вторник (Виктория Грейс).Виктория ждала аудиенции Эриха почти сорок минут. Сперва ее не пускали слуги, а потом, Эрих отказал ей в приеме. Но Тори умела быть настойчивой. И Шериф сжалился, позволяя женщине потревожить его во время обеда. Эдвард проводил ее в маленькую келью, в которой вампир сидел в окружении двух монашек. Девицы выглядели влюбленными и смиренными. Пока Эрих пил кровь из одной из смертных, вторая с обожанием смотрела на его зубы. Что именно внушил Шериф монашкам, Тори не знала, но очевидно девушки видели в своем воображении совсем не то, что происходило в реальности. Закончив с одной, Эрих обратил внимание на Викторию и кивнул на стул без спинки, предлагая ей сесть.— Ты пришла в столь не спокойное время за советом или просто, чтобы подпортить мне аппетит? — Шериф смотрел на подопечную с усталым опустошением.— За советом.— Завтра у наших слуг тяжелый день, а у нас тяжелая ночь. Чтобы ты не спросила, я не сумею решить твои проблемы. И ты сама виновата, что связалась с Робином.Женщина опустила голову, словно в нерешительности, она заикалась, глотая слова.— Мне придется воодушевлять толпу, чтобы они изгнали французские войска. Поднимется восстание, и многие погибнут. Я не знаю, как лучше поступить.— Поступи как велит твое сердце.— Я хочу, чтобы французы ушли, чтобы Густав дал позволение другим кланам создать совет и чтобы никто не пострадал.— Да, прекрасное желание. Всем счастья и даром. Но желания не исполняются просто так, приходиться делать что-то для того чтобы получить желаемое. Ты будешь побуждать толпу уничтожить захватчиков, я же буду руководить силами обороны, чтобы они остановили твоих людей. Как думаешь, кто справиться лучше?— Простолюдин, готовых бороться на порядок больше, чем твоих стражей! — Воскликнула Тори. — Я боюсь, что ты пострадаешь, — добавила она тихо.— Меня даже не будет рядом. Это ты будешь в центре толпы. И когда разъяренные смерды кинуться громить и сжигать все подряд, я бы не хотел оказаться на твоем месте.— Я продумала пути отступления. Я покину площадь еще до того, как явятся французские солдаты! — Уверенно сказала Бруджа.— Французы подчиняются твоему брату, но их немного, большая часть уже направилась с Наполеоном на Россию. Но их поддержит городская охрана, потому что король заключил мир и из-за своей слабости, будет придерживаться этого мира. Его прекрасная жена мертва, любимая дочь больна, а самому ему не хватает смелости даже чтобы сбежать из города. Городская охрана подчинена мне и Каспару, а внутренние городские войска следуют приказу Вильгельма. Робин не вовремя развязал войну. Может, расскажешь, чего именно он добивается?— Я не могу, — сжав кулаки, произнесла женщина.— Я знаю, что ты хочешь рассказать мне, милая, — усмехнулся Шериф и потянул к себе сидящую рядом монашку, — ведь ты любишь меня безграничной любовью Уз Крови.Монашка в руках вампира томно вздохнула и расслабилась, а Тори дернула губой, пряча клыки, почувствовав свежий запах крови. Она еще не успела поесть, и этой ночью было необходимо наполнить свои вены до предела, чтобы не тратить на питание завтрашнюю ночь. Но почему-то вместо охоты она отправилась в аббатство Шерифа.— Робин хочет подавить власть старших Вентру и заставить Густава принять его условия. В городе будет Примогенат. И я буду представлять Бруджа.— Это Робин тебе это обещал? — Эрих оторвался от шеи девушки и струйки крови стали брызгами вырываться из ее прокушенной артерии.— Да, он сказал, что если я проявлю себя должным образом, то он отдаст это место мне.Эрих лизнул шею монашки, и кровь остановилось, собрав с ее груди и плеч растекшуюся влагу, он стукнул дважды по дверям кельни и в комнату вошел его младший слуга Эдвард. Приняв из рук господина бессознательную девушку и подобрав с пола вторую, он быстро покинул вампиров.— Сядь, — указал Шериф на освободившееся место рядом с собой.Тори послушно присела на краюшек кровати. Ее мужской наряд позволял ей сидеть свободно и удобно, но она уже приучилась сидеть так, чтобы не мять ткань платья и не портить накрахмаленную форму нижних юбок.— Не верь Робину. Проверь свои пути отхода дважды. Снаряди своих слуг, и я выделю тебе Эдварда, чтобы быть уверенным, что ты точно покинула площадь. Это будет бойня, и Робин устраивает ее не для того чтобы подавить власть Вентру, а чтобы рассорить Густава с Тореадорами еще сильнее. Когда начнутся восстания, когда смертные поднимутся на протесты и начнут убивать оккупантов, Марсель вспомнит о своих потерянных детях и востребует долги. А Густав пока не готов платить. И тогда он начнет искать поддержки у других. И Русские Бруджа станут отличными союзниками. Борис, а не ты, милая, станет отличным кандидатом в советники. Когда вампир говорит одно, он имеет в виду совсем другое!— Борис слаб и подчиняется Изабелле, его никто не поддержит!— Его поддержит и Робин, и Изабелла, а большего и не надо.— Я знаю, что у меня получится! — Твердо сказала Виктория.— Осторожнее, милая. Ты все еще нужна мне. — Шериф поднялся и, подойдя к дверям, прислушался. — Ты встретишься сегодня с Бэном? — Это звучало не как вопрос.— Если тебе необходимо...— Встреться с ним, и сделай кое-что для меня.— Все что угодно!— Укуси мальчишку, пусть потеряет столько крови, чтобы не смог выйти завтрашней ночью на площадь!— Что? Почему? — Тори удивленно взглянула на мужчину, — ты сам велел мне сблизиться с ним и добиться его расположения. А Бэн запретил мне кусать себя. Он и так отстраняется после потери подруги. Что если он не захочет меня более никогда видеть? Бэн не простит мне, если я укушу его!— Простит, когда поймет, что ты спасла его жизнь, — Эрих встал вплотную к Тори и быстро зашептал ей. — Когда начнется заварушка, Бэн будет исполнять указы Вильгельма и Густава. А они пожелают выпустить его в самую гущу разъяренных людей. Бэн силен, но если он погибнет, Катерина потеряет рассудок. А взбесившаяся вампирша в центре войны мне не нужна.— Катерина избегает Бэна. Она его почти не выносит!— О, это дешевая показуха, и всякий, кто хоть немного разбирается в вампирах это понимает. Катерина ценит Бэна не меньше своей жизни. Она прикрывает его своим телом во всех битвах и если мальчишка падет, а он падет, так как не оправился еще от старой раны, то Палач нарушит Маскарад. Мне этого сейчас не надо!Тори опустив голову, тяжело вздохнула.— Я сделаю это, чтобы спасти Бэна. Я тоже не хочу, чтобы он пострадал.— Правильно. А мальчишка простит тебя, будь уверена. Я вижу, как он смотрит на тебя. С вожделением. Мысленно раздевая и сжимая твою объемную грудь.Женщина вздрогнула, ее глаза забегали, и ей показалось, что она краснеет, но вампиры не способны на подобные человеческие слабости.— Это не так. У Бэна есть подружка.— Не верю. Бэн бегает за тобой, потому что Катерина не доверяет мне и знает, что ты любишь поболтать в присутствии его смазливого пса. Дита – ?бездонный сосуд?. Палач желает Диту уже четыре года и оббивает пороги Петра с желанием получить девчонку. Бэн лишь приманка во всех этих играх и исполняет пожелание госпожи. Если Катерина скажет мальчишке страстно возгореться любовью к тебе, ты его не узнаешь, как прекрасно отыграет он свою роль.— Ты так говоришь, словно никто никогда не действует под эгидой своих собственных желаний.— Не будь наивной Виктория Грейс. Сколько тебе лет, дитя? Ты ведешь себя как наивный смертный ребенок.— Я всю жизнь жила под опекой отца и брата. И лишь пару лет назад избавилась от влияния Теорона. И то не до конца.— Иметь свои желания и поддаться их влиянию слишком большое расточительство для бессмертных. Для достижения цели я прикладываю множество усилий, тщательно, досконально продумывая свои действия до каждой секунды. Я не могу ошибаться.

— Бэн в любом случае мне доверяет. Я уже несколько раз ходила с ним в обходы, заменяя Катерину. Уверена, что когда он оправится от своей потери, то пригласит меня в покои госпожи.

— Надеюсь. Ты меня не разочаровала. Я рад, что спас тебя Тори.

Женщина скромно улыбнулась и слегка склонилась.

— Но ты должна помнить, что бессмертие дорого стоит. Люди ошибаются, и платят за свои грехи определенную цену. Вампирам ошибаться нет возможности. Потому что плата за все лишь одна – твое бессмертие. Мы не слабые людишки, мы не подвержены опьянению влюбленности, ненависти или похоти. Мы не оступаемся из-за плохого настроения или под влиянием мгновенной страсти. В нас не бьются сердца, что могут испугаться или поддаться влечению. Рассудок не замутнеет воодушевлением любви или разочарованием потери. Мы – мертвы. И это наше преимущество. Вампиры не ошибаются. Нет, не так как люди. Мы всегда должны действовать наверняка. Потому что любая оплошность может стоить нам слишком дорого. И если ты не готова платить такую цену, то лучше сиди под огромным дворцом и питайся с пленников городской тюрьмы! — Эрих закусил губу и искоса глянул на женщину. — Тебе пора. — Резко сказал он. — Завтра ночью я надеюсь увидеть тебя в моих покоях. Не ошибись, Тори.Вампирша поднялась и кивнула. Она не собиралась ошибаться. Она готовилась к этому слишком долго и слишком много потратила сил. Королевские жены стали ее союзницами и сама принцесса Фредерика Мекленбург рисовала и распространяла листовки под влиянием ее обольщения и слов Изабеллы. Княгиня Шарлотта Мекленбургтак же много участвовала в политике и подталкивала своих сестер к поддержанию войны и изгнанию французов. Виктория даже подозревала, что дочери герцога Карла Мекленбург были гулями Робина, но она ошиблась. Единственным гулем Робина была младшая сестра Луизы, Фредерики и Шарлотты – Тереза. Она была учредительницей Почтового Дома, и имела огромное влияние на королевских жен. Вместе со своими сёстрами, королевой Луизой Прусской, королевой Фредерикой и герцогиней Шарлоттой Георгиной, Тереза считалась одной из самых красивых женщин своего времени. ?Четыре прекрасные и благородные сестры на троне? — отзывался о них народ Германии. И Бруджа не упустили свой шанс повлиять на них и их народ, в то время как старшие Вентру пытались влиять на слабых мужчин.***(Берлин, Prenzlauer Tor, военные казармы. 14 января 1812 год. Ночь). Вторник (Виктория Грейс).Бэн с трудом передвигая ноги, вернулся к комнате в северной казарме. Несколько часов он сопровождал свою госпожу. Несколько часов безостановочного бега и осмотр узких улочек и старых построек. Бэн выдохся, но старался не показывать этого Катерине. Когда же Палач отпустила его домой, юноша скурил несколько комков опиума, доводя себя до сильнейшего опьянения, и теперь он еле двигал непослушные ноги.На ощупь, попав ключом в замочную скважину, он после нескольких неудачных попыток открыл-таки дверь и вошел в комнату, что приютила его на последние семь лет. За ним следом скользнула невысокая тень, но даже в таком состоянии гуль был способен противостоять смертным воришкам.Быстро развернувшись, с нечеловеческой силой Бэн прижал локоть к горлу противника. Из-под копны грязных волос появилась заискивающая улыбка.— Пришла без спросу. Но ты не приглашаешь, а я соскучилась, — Тори положила ему ладошку на плечо, стараясь успокоить.