Глава 4. Продать Джульетту. Часть 01. Новый владелец (1/2)

(Берлин, Alte Leipziger Stra?e 8. ?Liebe Haima?. Тремерская капелла. 14 июня 1808 год) Понедельник. (Амалия) Дита знала, зачем Пётр позвал её, и шла к нему, словно на каторгу. Джетт хорошо объяснил, как ей придётся вести себя в дальнейшем. Как претворяться связанной Узами с Карлом. Как говорить с новым господином и как на него смотреть. Дита могла бы сыграть для Карла, обмануть Петра и делать всё, что требуют Узы Крови. Но она никогда не сможет притворяться, что Джетт для неё более ничего не значит. Дита сильно страдала от разлуки с господином: Джетт лишь обещал, что скоро появится в Берлине, а сам же не покидал цитадель. Девушка понимала, что должна быть сдержанной, должна уметь скрывать свою связь. Или это погубит её и его. Пётр принял Диту в кабинете, но оттуда сразу повёл девушку в ещё более тёмные и мрачные подземелья своей капеллы. Их сопровождали Максимилиан и Марианна, и Дите казалось, что они рядом лишь для того, чтобы следить, как бы она никуда не сбежала. Но ей некуда было бежать. Джетт чётко дал ей понять, что границы Бранденбурга он покидать не собирается. Ему нравится новый дом, новое положение и защита, что обеспечивают ему Тремеры.

Они вошли в большой зал, точно такой же, как и камера пыток Петра. Лишь обстановка отличалась. Зал был пуст и в центре, между колоннами, были нарисованы различные символы. Пётр зажёг факелы и вставил их в укрепления на стенах. Разложил различные скляночки по краям пентаграммы. — Зачем всё это? — Удивилась Дита, следя за ними. — Узнаешь, — снова загадочно ответил Пётр. — И Карла я даже не увижу? — Он приедет через пару дней. И к тому моменту он надеется, что ты станешь его гулем. То есть встретишь, как подобает, — очень мрачно сказал Максимилиан, — ты понимаешь, о чём я? — Нет, не понимаю, — Дита немного начала паниковать. — Не бойся, ритуал безболезнен. Если только ты не обманула и не пила кровь Джетта, — подойдя к ней за спиной, прошептал Пётр. — Я не пила, — отчаянно соврала Дита. Но чёртовы вампиры умели различать ложь и правду, только, она ещё не разобралась, каким кланам это доступно, а каким нет. Но чем старше был Каинит, тем больше вероятность, что он мог понимать человеческие эмоции и без чтения аур. — Я рад, — сказал Пётр, доставая из оснований пентаграммы тяжёлые цепи с кандалами.

— А это ещё зачем? — Дита испугалась теперь не на шутку. Выход сразу закрыла собой Марианна. — Раздевайся, — приказал Максимилиан. Дита нервно рассмеялась. — А может просто я выпью его крови три дня подряд и волшебство случится?

Максимилиан кивнул Марианне и та, подойдя к девушке, стала распускать завязки её платья. — Не надо, — Дита оттолкнула её руки, — я не пила кровь Джетта, я стану гулем Карла! — Возможно. Но мы лучше перестрахуемся. К тому же в твоём теле много крови других вампиров. От неё нужно избавиться, на всякий случай. — И как вы собираетесь это сделать? — Дита всё ещё отмахивалась от Марианны. — Заставить тебя потратить всё, что в тебе было, — спокойно ответил Пётр. Марианна сняла с неё платье, а Дита, сжавшись от холода и страха, всё ещё пыталась вернуть себе одежду, вырывая её из цепких рук слуги Петра. — Может, как-нибудь обойдёмся без этого? — с надеждой спросила девушка, поняв, что с Марианной не справится. — Если только ты сама избавишься от крови Джетта, — Пётр заглядывал в скляночки, проверяя ингредиенты. — Её во мне нет!

— Я знаю, что есть. Карл рассказывал твою душещипательную историю про сердце, которое ты создала из крови своего хозяина. — Тогда вы знаете, что если я её потрачу, то умру! — Учитывая, как быстро ты лечишься, я могу предположить, что тебе вылечить сердце будет проще, чем держать в том состоянии, как сейчас. — Я пыталась. Стоит мне отпустить кровь Джетта, как сердце перестаёт биться, и я могу только вернуть его на место в виде крови Джетта. Я не в силах его вылечить! — Дита испугано огладывалась, пытаясь придумать, как обмануть кровопийц. Но Максимилиан её более не слушал: подведя к цепям, он приковал её ноги. — Я не пила кровь Джетта, а кровь в моём сердце не помешает, если я стану гулем Карла. Не надо никаких ритуалов! — девушка всё пыталась их убедить, но вампир приковал ей и руки. Цепи были достаточно длинными, девушка могла беспрепятственно двигаться, но покинуть центр пентаграммы она не могла. Пётр встал с северной части пентаграммы, Максимилиан – с южной. — Мы заберём большую часть твоей крови. С помощью ритуала же мы избавим твоё тело от всего вампирского вите. И тебе лучше не сопротивляться. Или будет больно, — пояснил Пётр с усмешкой.

Вампиры подняли руки, и кровь из тела девушки потекла по воздуху к ним. Дита щурилась: ощущения было не из приятных. Но спорить с ними не стала. Тремеры долго вытягивали её кровь, остановившись лишь, когда Дита действительно потратила всё вите, что могла хранить в своём теле, кроме той, что составляло её сердце. После этого, вскрыв по очереди все баночки, Тремеры рассыпали содержимое на линии на полу и порошок, словно притянутый, забился в каждую щёлку, составляя плотный орнамент без единой бреши.

Какое-то время Дита всё так же спокойно сидела в кругу, и ничего не происходило, но вампиры начали читать заклинание, а песок – подниматься с пола, создавая невысокую стену. И тогда Дите стало безумно плохо. Кровь вампиров с огромной силой вырывалась из её тела. И сердце, что хранила она с нежностью и любовью, стало дёргаться, сотрясаться и рваться на части. Дита в ужасе закричала, чувствуя, как разрушается её тело, слово её растягивают в разные стороны пентаграммы… Марианна со страхом отступила. Когда стена из волшебной смеси окружила девушку, Дита вздрогнула, и её тело выгнулось дугой, приняла неестественную позу. Она закричала, а на поверхности её кожи стала проступать кровь, и, отрываемая неведомой силой, улетать за границы магического знака. За криком девушки последовал и другой звук. Словно стены древнего подземелья отвечали ей. Нечеловеческие завывания и дрожь пробежала по колоннам, и цепи встали на дыбы, словно намереваясь отпустить её. За спиной гуля что-то грохнуло, и Марианна нервно обернулась. Кусок от стены отвалился и большим гранитным камнем упал на пол. Женщина почувствовала, как у неё волосы встают дыбом, когда подобный хруст она услышала над головой и в центре пентаграммы. Вампиры продолжали читать заклинание, словно не замечая разрушений, что проходили за границами знака. Крик Диты стал вибрировать, и был похож на истошный писк, когда кусок колонны рядом со знаком откололся и, упав на линию, разрушил целостность и прервал ритуал. Девушка упала на пол и замерла. — Проверь, как она, — приказал своей слуге Пётр. — Но, господин… — испугалась Марианна. — Быстрее! Женщина очень осторожно подошла к границе и, проведя рукой над невидимым барьером, убедившись, что ритуал более не действует, вошла вовнутрь. Поверив пульс Диты, она сообщила, что девушка лишь без сознания. Её тело было очень бледным, на коже не осталось и капли крови, и казалось, что ритуал уже завершён.

— Убери эту глыбу, — приказал снова Пётр. И Марианна покорно подошла к камню, сдвигая его с пентаграммы. Оставив небольшой кусок внутри, она вышла за границу знака и резко сдвинула камень. За мгновение барьер возобновился и часть её руки, что осталась за гранью, словно сгорела. Кожа обратилась в пепел и упала на землю тонкими прогоревшими струпьями. — Боже… — проговорила Марианна, прижимая пожухлую кисть. — А с Дитой такого не случится? — Ей от силы пятнадцать лет как гулю, она постареет максимум на час, — спокойно ответил Пётр. Марианне было чуть более пятидесяти, но её тело, попавшее под заклинание, состарилось в считанные секунды. Это значило, что срок, отпущенный природой для Марианны, истёк, и если она откажется от вите и решит уйти от вампиров, то без их крови умрёт очень быстро и болезненно. Тремеры закончили ритуал в тишине, девушка осталась лежать неподвижно в центре знака, и уже ничего не мешало им. Когда ритуал был завершён, волшебная пыль осела, и Максимилиан стал собирать её в баночки. Пётр вошёл в пентаграмму и поднёс к губам Диты кувшин. Она была бледна, словно совершенно обескровлена. Пётр осторожно влил в её рот сначала несколько капель красной тугой жидкости. Принцесса почти сразу пришла в себя, и вампир дал ей пить, позволив поглотить треть кувшина. — Ты останешься здесь на три ночи, никто не должен давать тебе более вите, и не трать кровь, что ты получила сейчас. Это кровь Карла Шректа и ты будешь его гулем через три дня. Дита кивнула. Она всё ещё была в полуобморочном состоянии и словно не понимала, что происходит и где она находится. — Марианна, позаботься о ней и о её человеческих нуждах. Завтра мы продолжим, — Пётр забрал у Максимилиана склянки с собранным порошком и, оставив двух гулей в зале, покинули его. Марианна стала перед Дитой, стараясь не приближаться, и мягко спросила: — Что тебе нужно принести? — Еды! — сразу ответила девушка, — одеяло и подушку. И оставь мне свет! —она вдруг подняла на неё глаза, которые были ещё ярче, чем обычно и сияли небесным огнём, — оставь мне побольше света. Марианна принесла девушке всё необходимое и, теряясь в догадках, направилась к господину. Тот, зарывшись в какие-то книги, сидел в кабинете и не обратил на слугу никакого внимания. Марианна ждала его несколько часов. Перед рассветом Пётр сделал вид, будто только заметил её. — Я слушаю? — спросил он, приподнимая брови. — Простите, но я хотела узнать, что произошло внизу. Я раньше видела этот ритуал, но никогда не случалось ничего подобного. — Ты ведь знаешь, что Дита маг? — спросил он, глядя исподлобья. — Да, я слышала слухи. — Так вот, не советую её злить. Глупая девчонка не контролирует свои возможности. И я даже не знаю, что она ещё может сделать. Марианна кивнула, нервно сглотнув.

— И не смей об этом никому говорить! — добавил Пётр. — Густав вполне может приказать её уничтожить, зная, на что она способна. Но Карл заинтересован в личном маге, который не сбрасывает Узы. Возможно, девушка и выглядела маленькой и немощной, но те разрушения, что она произвела за несколько минут, потрясали. Марианна низко поклонилась и покинула покои Петра, желая лишь об одном: чтобы Карл забрал своего гуля поскорее из их капеллы.

*** (Берлин, Alte Leipziger Stra?e 8. ?Liebe Haima?. Тремерская капелла. 16 июня 1808 год) Среда.(Карл) Юстициар прибыл в Берлин инкогнито. Ему не нужны были лишние слухи и вопросы, его архонты следили за городом и за его слугой достаточно тщательно, чтобы досконально знать и понимать ситуацию. И хотя новых донесений о проявлении магической составляющей Диты не поступало, Карл всё же немного тревожился из-за очередной встречи с юной магичкой. Возможно, им следовало уничтожить мага ещё при первой встрече, избавиться от неё и её мстительного духа, что преследовал принцессу ещё с Севильи. Но способности Амалии интересовали бессмертного колдуна, и этот интерес был сильнее, чем страх перед Лилией.

Джетт не позволил увести девушку в Вену, где в своей огромной капелле Карл смог бы получить ответы на все вопросы. Но и в Берлине у него был хороший союзник, что мог бы провести все необходимые испытания. Карл сожалел лишь, что не сможет присутствовать. Впрочем, прибыв в город с неофициальным визитом, он надеялся взглянуть хотя бы на пару ритуалов и опробовать кое-что, что изобрёл сам. Слуги Петра провели Юстициара в подземный кабинет, неплохо оформленный и явно повторяющий собой комнаты и структуру туннелей Венской капеллы. Кабинет был пуст, и, заняв одно из широких кресел, Карл стал дожидаться хозяина. Через пять минут двери раскрылись и Пётр проскользнул внутрь, всячески кланяясь и осыпая любезностями гостя. За ним появилась Амалия и, не поднимая головы, сделала глубокий книксен. В ауре девушки была смешенная тревога и страх, но причин для такого настроения могло быть множество.

— Не бойся, дитя, подойди, — приказал Карл, внимательно следя за девушкой.

Она сделала несколько шагов, и, остановившись перед ним, опустилась на колени, покорно склоняя голову. Карл протянул ей руку, и та прижалась губами к его холодной сухой коже.

— Успешно ли прошёл ритуал? — обратился Юстициар к Петру. — Да, — сказал он сначала твёрдо, но потом добавил: — возможно, не совсем так, как мы рассчитывали. Она долго сопротивлялась, но у вашего Отпрыска огромный потенциал, и мы сумели закончить все необходимое за несколько минут. — Я рад. Значит теперь Амалия Бурбон – мой гуль и в моём подчинении? — Он обращался к Петру, но ответила девушка: — Да, господин, теперь моё сердце бьётся только для вас. — Ты излечила его или заменила кровь Джетта на мою? — Для Карла это было очень важно, потому как, зная возможности смертных магов, он понимал, что избавится от Уз Крови для неё не составит труда, если она не будет хранить его кровь целенаправленно, как кровь Джетта. — Излечила, — тихо ответила девушка, но Карл видел, что она врет. — Ты уверена? — переспросил он, испытующе поднимая взгляд на Петра. Хозяин Берлинской капеллы не чем не показал, что заметил ложь подопечной. — Я… — девушка замялась, — я была уверена.

Она снова врала. Карл поднялся.