VIII. Испорченная симпатия (2/2)

Она старалась холодной головой обдумывать пути отступления. Киллиан мешался, она отвечала сейчас за жизнь обоих, ведь не знала, насколько он был хорош в дуэлях.

Их цель — принудить вернуть их напарнику эмоции, но не убить, однако на Киллиана у них могли быть другие планы. Конечно, он был в большей опасности, чем она, выступая в роли рычага давления.

— Crucio!

Алекс не прогадала, заклятие летело в парня, который ошалело смотрел на приближающуюся светло-зелёную вспышку. Она не могла успеть возвести стену, всё, что она смогла сделать, это поставить щит, с треском приняв на себя заклятие, он развалился ударной волной, сшибая молодых людей. Боль в пояснице заставила Алекс широко раскрыть глаза, жадно глотая воздух. Она чувствовала, как по спине тычет кровь из глубоких порезов об камни, по которым она прокатилась.

Синеватое свечение вокруг и наэлектризованный воздух дали ей силы, чтобы встать и одним движением руки откинуть рядом мужчину, который все ещё стоял с направленной на них палочкой.

Громкий вскрик оглушил её, но следом полетевшее заклятие заставило крепче перехватить палочку.

— Levioso! — сторонник Грин-Де-Вальда взлетел в воздух. — Descendo!

Тут же он со всей силой врезался в землю. Алекс оглянулась, они оба уже поднимались, а Киллиан, лежащий прямо под её ногами, приходил в себя, жмурясь от боли в затылке.

Пара секунд, не больше. Выбора не осталось, когда из-за деревьев она уловила ещё тень.

«Прости, Киллиан»

— Imperio! — луч слетел с палочки, врезаясь в грудь парня, красноватый отблеск остановился на глазах, словно впечатавшись в них. — Беги в школу как можно скорее, ни с кем не говори, жди меня возле главного входа в Хогвартс.

Киллиан тут же рванул по лесу.

Боль в спине не могла затмить это щемящее чувство в груди. Тошнота подступала к горлу, Алекс хотела как можно скорее остаться одной. Как же давно она не плакала… но сейчас слезы уже скапливались в уголках глаз, а сожаление мешало мыслить здраво.

Хардман опустила палочку, смотря, как оба мужчины приближались, а за спиной медленно шёл ещё один прямо по направлению к ней. Все трое с поднятыми палочками, на вид лет тридцать-сорок, не меньше.

Она не хотела сражаться.

Вспышка. Как тряпичную куклу её вновь отбросило, только в этот раз на землю она упала животом, простонав.

— Examen avium!

Она повернулась, с ужасом смотря, как множество маленьких птиц летят на неё. Их острые клювы тут же стали тыкаться в девушку, желая причинить ей как можно больше боли, они протыкали платье, до крови зажимая маленькие кусочки кожи, которые цепляли клювами.

Пронзительный крик сорвался с её губ, когда одна из птиц укусила в щеку, оставляя кровь ручейком стекать по лицу.

— Crucio!

Нет.

Эти уроды не убьют её, но доведут до предсмертного состояния.

Они испортили её первое свидание. Злость, растущая в груди, начинала постепенно переходить в ярость. Ей нигде не скрыться. Кто-то всегда будет её искать. Она вытянула руку, по которой лишь ей видимое свечение заструилось, вырываясь и ударяя в грудь стоящего ближе всех человека.

«Жить. Как. Обычная. Ученица. Как глупая заурядная школьница».

— Expeiarmus!

Он засмотрелся, как неизвестная сила отбросила его напарника, что не смог удержать палочку, которая стремительно полетела к девушке.

Алекс, уже действуя на инстинктах, по привычке сломала её об ногу, жмурясь от того, что задела открытую рану на разодранной коленке.

«Не убивать. Не убивать. Не убивать».

Она старалась закрепить эту мысль. Чёрт, это ведь так легко, гораздо легче, чем отражать по сто летящих заклятий, но нет. Боггарт в воспоминаниях отрезвлял. Она не должна стать той, кого видела.

— CREPITUS!

Прямо рядом с ней раздался взрыв, мелкие камни полетели в лицо.

— Protego!

Черт. Девушка зажмурилась, продолжая держать щит, она опустилась на колено, рукой дотрагиваясь до правого глаза. Кровь на пальцах не предвещала ничего хорошего. Алекс постаралась открыть его, но резкая боль заставила вскрикнуть и прижать к нему пальцы. Она нащупала очертания глаза. Не вытек. Выдохнула.

Скала возникла молниеносно как защита от следующего брошенного заклятия, щит уже не выдерживал.

Она не могла собраться с силами, всё, что она ощущала, это сдерживаемая неделями древняя магия, которая, затуманивая мысли, просила дать ей выход.

Надоело. Как же она чертовски устала от этого. Самый лучший день превратился в побоище.

Хардман вышла из-за скалы, глубоко дыша. Заклятие огня тут же поразило её в плечо, но девушка не шелохнулась. Вытянутая палочка, как продолжение руки, выступала проводником энергии. Она направляла потоки. Не выдержит. Алекс с удивлением смотрела на свою палочку, которая, нагревшись, стала обжигать руку. Выброс. Абсолютно неконтролируемый. Ярко-синий луч вырвался из палочки, тогда как голубые лучи оплетали её руку чуть медленнее, следуя за синей вспышкой.

Хлопок, и луч разлетелся во все стороны, поражая всех, кто находился рядом. Как же она была рада, что отправила Киллиана раньше, чем эмоции захлестнули её.

Алекс осела на землю, пока противники навзничь падали от хлещущих их лучей.

Умирали или…

Темнота вновь опустилась на тропинку леса, медленно Алекс подошла к черноволосому мужчине, прикладывая палец к шее.

Жив едва ли.

Не убийца. Она не убийца, и это было главным. Слёзы катились по щекам, Алекс даже не пыталась их сдерживать. На сегодня всё. Она подняла с земли букет красных роз, смахивая с цветов камешки от взрывов. Шипы не чувствовались даже когда она прислонила букет к груди, медленно прихрамывая идя в Хогвартс. Блондинка шла скорее инстинктивно, жмурясь на каждом шагу от боли в теле.

Она остановилась на секунду, стараясь открыть глаз, который был весь в крови. Не в первой, но, черт, как же это было больно. Практически ничего не видно, но свет от фонарей различить было можно. Скорее всего, снова лопнули сосуды.

Почему так происходит? Почему всегда именно так?

Как же хотелось побыть обычной. Сходить на свидание с красивым парнем, закончить это поцелуем. Киллиан почти украл у неё первый поцелуй.

Конечно же, этого не произошло. Не могло произойти.

Быть с ней опасно, и Алекс в этом удостоверилась. Она была права, что не подпускала никого к себе на пятом курсе, возможно, этим она спасла жизни. Никто не заслужил быть с Алексис Хардман, никто не заслужил такого наказания.

Глубокая ночь на улице позволяла ей никого не встретить по пути, чему она была несказанно рада. Ей фантастически везло возвращаться с передряг именно ночью. Всего пару раз с Себастьяном они приходили в школу раненные, но находчивость Селлоу позволяла проходить незамеченными прямиком в крипту.

Точно крипта. На восьмой этаж в выручай-комнату идти было крайне тяжело, интересно, использовал ли кто-то крипту в это время… Она даже не вспоминала о ней.

Стоило девушке подойти к школе, как на ступеньках она увидела блондина, который с равнодушным лицом встретил её, поднимаясь.

— Прости меня, Киллиан, — всхлипнула девушка, проведя большим пальцем по его щеке, направляя палочку ему в грудь, она с сожалением прошептала: — Oblivio!

Обрывки памяти возникли прямо перед её глазами. Убирая оттуда лишь ночь, она вышла из разума парня, не желая нарушать его личные воспоминания.

— Ты не вспомнишь ничего из этой ночи, — она хотела закрепить результат, ведь Империо все ещё действовал, — у нас прошло хорошее свидание, но во время него ты понял, что я тебе не подхожу. Мы решили, что останемся знакомыми. Иди спать.

Даже не друзьями. Дружить тоже опасно, грустно усмехнувшись, подумала Алекс.

Она сняла Империо, парень зашагал по ступенькам, оставляя её одну стоять на улице, ёжась от прохладного ночного ветра.

Ей не было стыдно, чертовски больно, но не стыдно. Алекс сделала то, что должна была. Только вот стекающие по подбородку слезы говорили обратное. Идти. Срочно идти. Она рванула в Хогвартс. Мечась из стороны в сторону, девушка наконец выбрала направление на центральную лестницу.

Все старосты уже должны тихо спать в своих кроватях, а ученики и подавно. Она не боялась, что её увидят, ей впервые было плевать на это. Пусть отчисляют, пусть делают что хотят. Но как же ей было обидно, что она не может жить как все. Почему все могли, почему у всех это получалось, но не у неё.

Крипта встретила её ужасной пылью и затхлым запахом. Диван посередине комнаты был ободран и весь в грязи. Никто не знал о крипте в этом времени. Никто даже не предполагал, что она существует. Сюда никто не заходил минимум пятьдесят лет. Неужели Себастьян и Оминис не рассказали о ней детям? Что, чёрт возьми, с ними произошло? Ни одного упоминания Алекс так и не нашла о друзьях, да и не хотела найти, опасаясь узнать дату смерти.

Прижав к груди розы, она вдохнула их запах, они по-прежнему были чисты и благоухали, под каким-то заклинанием. Невинные цветы. Она тоже ехала в Хогвартс невинным ребёнком, но доехала до него уже дуэлянтом с опытом и сломанной рукой. Тогда даже сломанная рука казалась такой болью. Тяжесть в ногах заставила её осесть прямо на пыльный пол. Столько всяких зараз от пыли она могла подцепить, ведь открытые раны на ногах ныли, но девушка продолжала сидеть на согнутых ногах, прижимая к себе розы.

Красный цвет роз, как же она ненавидела этот цвет. Он напоминал ей кровь. Ту кровь, что она проливала, идя за победой, ту кровь, что проливали ей, когда она влезла туда, куда не должна была.

Должна. Алекс помотала головой, она должна была. Никто не владел этой магией, её прямое предназначение было в этом. Только вот остановиться она не может до сих пор. Девушка громко всхлипнула… потом ещё… и ещё раз.

Алексис Сесилия Хардман, остановившая восстание гоблинов, убившая Виктора Руквуда и Ранрока, хранительница древней магии, сидя на грязном полу, зарыдала в голос, прижимая к себе подаренные цветы. Она опустилась к полу, раскачиваясь, задыхаясь от собственных слез. Хардман невольно зажала цветы, шипы больно впились в обожжённую от палочки кожу ладони.

Исчезнуть. Раствориться. В её времени и в этом для неё было отведено особое место. Чёртово место, не позволяющее занять второстепенную роль. Девушка впервые могла назвать древнюю магию проклятием. Да. Чёртово проклятие, которое забирало её жизнь. Могущество, несоразмерная сила, которой она обладала, помогали выжить, но на кой чёрт она так цеплялась за жизнь, если вся она сводилась к выживанию.

Истошный крик, полный боли, прорезал помещение. Как же она устала.

Надо было послушать Элеазара Фига и не влезать. И что тогда? Мир бы захватил чокнутый гоблин с манией величия. Отлично. Почему грёбанного выбора никогда не было. Содрогаясь от истерики и причинённой боли, она не могла успокоиться.

Громкий звук опустившейся решетки в крипте заставил её широко распахнуть глаза, отчего она тут же прижала пальцы к больному правому глазу, из которого вновь начала струйкой стекать кровь.

Чёртов брюнет стоял возле решётки, опустив руки вдоль тела. Его лицо не выражало привычной усмешки, глаза непонимающе смотрели на девушку, которая отшатнулась, как только его увидела.

Как он посмел зайти сюда? Как она посмела допустить, чтобы он обнаружил крипту и зашёл вслед за ней? Почему наряду с неприятностями с ней следовала беспросветная глупость.

— Убирайся отсюда, — срывающимся голосом прокричала девушка, вскакивая на ноги. — Убирайся!

Реддл с долей волнения осмотрел её с ног до головы, покрытую кровью. Мелкие ранки были по всему телу, порванное во многих местах платье открывало вид на еще большее количество ранений, из которых мелко сочилась кровь при каждом её движении. Белые волосы были растрёпаны и покрыты красным цветом в некоторых местах.

— Что это за место?

Том наблюдал за истерикой девушки, которая даже не замечала его присутствие, срываясь на крик с момента, как зашёл за ней.

Повезло ему выйти из запретной секции и бесшумно проследовать за истекающей кровью девушкой.

В теплом свете от магических факелов на стенах она словно замученная статуя творца, которую тот долго отбивал из глыбы льда. Бледная, вся в крови и ранах, она чудом стояла на ногах, а пылающие ненавистью глаза смотрели словно в душу, желая навеки обратить каждого в свои мучения. Скульптура с длинной историей сейчас стояла перед ним, и он не мог скрыть в глазах заинтересованность.

— Я сказала, убирайся, — с яростью в голосе прошипела Алекс. Она подошла к нему, начиная толкать его к выходу. — Уходи, оставь меня.

Её руки били его по груди, отчего он не сдвинулся ни на фут, продолжая смотреть на неё. Ему было интересно, что так выбило её из равновесия, ведь раньше Том не замечал, что она способна на такие сильные эмоции. Удары становились всё слабее, полностью прекращаясь, она уже глухо всхлипывала, продолжая скрести по его мантии острыми ноготками.

Истерика в её исполнении начинала надоедать, но интерес вспыхивал в груди. Брюнет двумя пальцами поднял её подбородок, заставляя посмотреть на него. Реддл не сразу заметил её прищуренный правый глаз, из которого текла кровь. Но его действие возымело эффект, она остановилась, не переставая дрожать, глядя в его черные глаза.

— Покажи мне, — твёрдо произнёс он.

Милосердие. Залезь он ей в голову без предупреждения, неизвестно, во что это может вылиться в её состояние.

Она не хотела, но понимала, что он все равно добьётся правды. Сил на защиту не было, и она прикрыла глаза, освобождая разум.

Незамедлительно Том ворвался в воспоминания, пролистывая их с интересом, словно новую книгу, он с восторгом смотрел на проявление силы, она пускала по его венам тягучее чувство возбуждения от могущества. Никакого сожаления не промелькнуло в блондинке, пока та раскидывала противников, не обращая внимание на нечеловеческую боль. Каждое увиденное воспоминание в её голове было ярче предыдущего. Связать бы ведьму, беспрерывно применяя легилименцию, открывая все секреты. Но полустон, сорвавшийся с губ, отрезвил его, заставляя вынырнуть в реальность.

— Ты не заслужила такой силы, — покачал он головой, глядя, как она оступается, стоило лишь отпустить её.

Алекс покачала головой, обнимая себя за плечи.

— Я не просила этого.

Девушка, тяжело выдохнув, подняла палочку и магией убрала пыль и грязь в помещении. Она направилась к шкафу, выуживая оттуда рябиновый отвар.

Идея Себастьяна закинуть в крипту заживляющие зелья на всякий случай была гениальной.

Откупорив крышку, она влила в себя зелье, садясь на диван. Неприятные чувства от сращивающейся кожи, от восстановления потерянной крови вызывали тошноту, отчего ей пришлось прилечь, закрывая глаза.

«Не заслужила».

— Ты не прав, — глухо произнесла девушка, — как только я узнала, что обладаю ей, я делала всё возможное, чтобы использовать её правильно. Даже достигнув победы в войне, я, не останавливаясь, продолжала искать, — не открывая глаз, говорила она, зная, что он слушает. — Но сегодня я устала. Я человек, от которого все ждут чего-то… чего-то невозможного постоянно.

— Тебя расстроило неудавшееся свидание или ты билась в истерике от полученных травм? — поднял бровь Реддл.

Он не испытывал к ней жалости, наоборот, хотел проверить выдержку ведьмы.

Алекс грустно усмехнулась, всё ещё лёжа на диване.

— Думала, что моё первое свидание закончится поцелуем, а не империусом.

Хардман была уверена в том, что парень не далёк от темных искусств. Она мельком замечала, откуда он брал книги, когда встречала его в запретной секции. А потом просматривала их из интереса. Очевидно, тёмная магия. Том Реддл был по линии Марволо Мракса, поэтому совершенно не удивительно, что он был помешан на этом. Алекс сразу заметила, когда он просматривал её воспоминания, его не удивляло использование непростительных. Поэтому не боялась говорить с ним об этом, да и с кем, если не с ним, она могла говорить свободно.

— Тебя устраивает быть любовницей Форса? — надменно спросил Реддл, присаживаясь на небольшой столик напротив неё.

— Всего одно свидание ни к чему меня не обязывает, к тому же…

— Ты думаешь о таких глупостях, когда в тебе огромная сила, — перебил её парень.

— Я человек, — твёрдо отрезала Алекс, открыв глаза, — не смей меня обвинять в человеческих слабостях, на которые я и так не обращала внимание больше года. Я имею право на всё то, на что имеют право и нормальные люди, не обременённые даром! — Хардман привстала на локтях, осознавая, что стало легче от зелья, она перевела взгляд на парня, заметив его отрешённое лицо. — Хотя кому я пытаюсь что-то объяснить. У тебя нет друзей, семьи, даже линии сердца и той нет. Ты один в этом мире…

— Надобность в людях переоценена, — скривил тонкие губы Том.

Однако потемневшие ещё больше глаза парня говорили об обратном, и Алекс, принимая сидячее положение, продолжала гнуть свою линию.

— Я тоже часто была одна, но знала, что у меня есть те, кто ждёт моего возвращения. Возможно, из-за них я не опустила руки и хочу вернуться в своё время.

— И будешь страдать по тем, к кому успела привязаться тут.

— Несомненно, буду. Но эти чувства делают меня человеком, а не сумасшедшей ведьмой, которая свихнулась в погоне за властью. У неё нет слабостей, она могущественна, но больше всего на свете я боюсь стать ей, — Алекс усмехнулась, она так рьяно доказывала свою позицию Реддлу, что сама поверила в то, что говорит, успокоившись. — Эмоции, которые я чувствую, лишь показывают, что я не сбилась с пути.

Том задумчиво смотрел сквозь неё. Он хотел всевластия, но девушка, достигнувшая этого, отказывалась от всего ради сохранения человечности. Это выбивало его из колеи. Как она могла так раскидываться даром, данным ей свыше. Нет, она просто не понимала. Том решил для себя помочь ей понять, что такое власть, помочь понять, что значит, когда ты всё можешь.

Уповать на другого человека, никогда в жизни он не пошёл бы на это. Но девушка с необычайно редким даром, свалившаяся буквально ему на голову, не могла быть ничем, кроме как знаком судьбы. Том Марволо Реддл не был трусом и был готов рискнуть ради своих целей. Девчонка в один момент стала для него важна. Вместе с ней добиться своих целей ему казалось легче, и потерять её он не хотел.

— Возможно, ты и права, — брюнет кривил душой, решительно ставя перед собой цель расположить её к себе. — Но, возможно, ты так говоришь лишь потому, что не познала все возможности. Ты пошла в скрипторий ради знаний. Я могу помочь тебе попасть туда ещё раз.

Алекс удивлённо подняла брови, нахмурившись на секунду от резкой боли в глазу.

— Снова предложишь стать твоей служанкой? — насмешливо поинтересовалась она. — Боюсь, мой Лорд, вы будете недовольны, когда я случайно пролью на вас горячий чай…

— Нет, — от его спокойного ласкового тона девушка съёжилась. — Я поставил условия сделки, и я же могу их поменять.

— Зачем тебе это? — она непонимающе уставилась на него.

— Будь честна со мной, — проигнорировал он её вопрос, выдвинув условия.

— Но взамен я хочу твою честность, — пробурчала Алекс, складывая руки на груди.

Реддл закатил глаза, тяжело выдыхая. Какое сотрудничество может быть с девчонкой, которая не может смириться даже с одним требованием. Как в будущем он планировал ей управлять, если она такая невыносимая. Но ответ озарил его тут же. Её эмоциональность могла сыграть с ней злую шутку. Когда она будет считать его другом, то очень легко встанет на его сторону. Древняя магия стоила его усилий.

— Допустим, — проскрежетал он. — В среду после ужина я отведу тебя в скрипторий, но моё условие — домой ты не вернёшься. По крайней мере, пока что.

Из-за дружеского ужина Слизнорта в понедельник и собрания во вторник, он не мог назначить встречу раньше, хотя сам хотел как можно скорее пройти в обитель Салазара Слизерина.

Алекс же улыбнулась, в глубине души чувствуя, что совершила сделку с дьяволом.

— Дома я не смогу там часто бывать, к тому же мне ещё нужно выучить парселтанг, прежде чем вернуться, ты же научишь меня? — нагло спросила девушка, заставляя Реддла повторно скривить губы, сдерживаясь, чтобы не задушить её.

— Научу, — коротко ответил он.

Алекс была довольна. Наконец она сдвинется с мёртвой точки. Правда, мысль о том, что цена за сделку может возрасти, пугала её.