Часть 6 (1/2)

Минги даже не успевает обдумывать сложившуюся ситуацию. Он просто резко поднимется с колен, бросает Дереку не самые искренние извинения и выбегает за Юнхо на улицу, понимая, что конкретно облажался. Да, для него в этом нет ничего такого − простой и быстрый способ заработать. Но у Юнхо другая жизнь, и он иначе все оценивает.

− Стой, подожди! Ты не так все понял, − Минги за несколько секунд добирается до машины, − Точнее так, но не…Не в этом смысле. Блять, как не говори, получается хрень собачья. Послушай, я просто хотел нам заработать лишние полторы сотни баксов, чтобы побыстрее отсюда свалить и еще какое-то время не думать о деньгах. В Альбукерке, как и везде в Нью-Мексико, столько и за неделю не заработать.

У Юнхо округляются глаза. Сфоткай его сейчас в этот момент и покажи снимок, сам бы не поверил, что способен на подобное. То, что он слышит совсем не хочет перерабатываться в мозгу в здравый смысл, звучит как чушь, непонятный набор букв.

− Садись в машину, − отрезает Юнхо все дальнейшие разговоры.

Он возвращается в мотель, методично и очень быстро собирает вещи, надевает бейсболку, валяющуюся на кровати. Юнхо с улыбкой желает самого приятного дня девушке на ресепшене и объясняет, что они съезжают прямо сейчас. Не сказав ни слова Минги, он закидывает вещи в багажник, и сев за руль, давит на газ, чтобы быстрее покинуть город.

Минги впервые видит Юнхо таким злым, и ему искренне больно. Особенно зная, что именно он стал причиной этого уместного гнева. Минги молча садится в жаркое нутро Доджа, удивленно наблюдает за тем, как Юнхо возвращается из мотеля с вещами, но не говорит ни слова. Он теперь вообще не понимает, как разговаривать с ним и есть ли смысл убеждать в том, что его действия были действительно оправданы.

Они выезжают из города и через несколько километров Юнхо прижимает машину к обочине, останавливает. Он выходит из неё на улицу, ждёт пока тоже самое сделает Минги. Не говоря ни слова, берёт его вещи и кладёт их на землю. Слова, которые так долго собирались в горле комом, все-таки находят выход.

− Знаешь, я идиот. Блять, я такой идиот. Я ведь был уверен, что для тебя подобное это из ряда вон. Когда совсем пиздец, когда другого выхода нет, когда не жрал там трое суток, не знаю, что ещё может быть. А тебе это похоже нравится. Сука, тебе это просто нравится, ты кайфуешь, для тебя это как по улице пройтись. Вот так просто. Сколько меня не было? Час? Ты умудрился найти мужика за час! За час, Минги! Тебе даже… Блять…Я больше не хочу тебя видеть, ехать с тобой, прикасаться к тебе. Всё. Можешь вернуться в город или поймать новую машину. Мне плевать, а ты думаю быстро найдешь общий язык с попутчиком.

− Юнхо, пожалуйста, не надо. Это ведь не правда. Я действительно занимаюсь подобным крайне редко, от случая к случаю. И мне показалось, что нам − не мне − не помешают сейчас лишние деньги, − Минги говорит тихо, понимая, насколько неубедительно звучат его жалкие оправдания. Ведь, на самом деле, причина одна − легкие и быстрые деньги, которые можно получить здесь и сейчас и не париться недельку-другую. Минги привык так жить, а вот Юнхо, очевидно, нет.

− Значит ты каждый раз, когда нам понадобятся деньги, будешь заниматься этим? Это и есть от случая к случаю? То есть, как минимум, в каждом городе до Нью-Йорка? − Юнхо садится обратно в машину. − Удачи.

Он жмёт на газ и гонит, с трудом сдерживая себя, чтобы не вдавить педаль в пол. Проходит примерно час, до того момента как Юнхо глушит двигатель и упирается лбом в руль.

Минги усаживается на сухую, горячую землю в паре метров от трассы и прячет голову между коленями. Он не собирается уходить, ловить другую попутку. Не хочется ничего, кроме как ждать Юнхо. Минги наивно надеется и верит, что он остынет, вернется и им удастся нормально поговорить. Вероятность небольшая, но лучше так, чем проебать единственный шанс на примирение. Хотя Минги и очень страшно. Юнхо продолжает каким-то непонятным образом выворачивать его душу наизнанку. Заполз туда, наследил и не хочет отпускать. Прилип к сердцу, словно слизняк после дождя. У Минги была до него очень дерьмовая, но понятная, как дважды два жизнь: дорога, машины, тысяча и одна подработка, и блокнот под рукой, чтобы совсем не деградировать. Чувства стояли в списке “дел на сегодня” всегда на последнем месте. Ведь они просто запудривают тебе мозги и мешают думать здраво.

У Минги одна цель: дожить до завтра и, возможно, попытаться от этого получить кайф. Теперь в это все влез Юнхо, запутывая и, видимо, запутываясь сам.

Ещё через полчаса продавливания руля, Юнхо становится легче дышать. Он поднимает голову и смотрит на дорогу перед собой. Если закрыть глаза, картинка из мотеля снова и снова встаёт перед глазами. Юнхо пытается её как-то проанализировать, чтобы просто успокоить себя. Он уже чуть не вылетел с дороги. В таком состоянии дальше лучше не ехать.

Юнхо думает, почему случившееся его так взбесило, почему он почувствовал себя униженным и растоптанным. Потому что на месте этого мужчины вчера был он сам? Ну и что. Минги никогда не скрывал, что делает подобное. Не обещал, что завязывает. Они просто едут вместе в Нью-Йорк. Юнхо пытается представить на месте Минги кого-то из своих друзей. Пожалуй, тогда он бы просто тихонечко вышел. Но с друзьями не целуются.

Постукивая пальцами по рулю, Юнхо распутывает этот клубок дальше. Они обещали не думать о завтра. Просто делать то, что нравится. Может, и правда Минги такое нравится? Просто нравится. В голове эта мысль совсем не хочет укладываться. Юнхо откидывается на спинку кресла, включает радио и прикрывает глаза. Очевидный ответ на вопрос ”Почему ему так плохо сейчас” совсем не нравится. Юнхо вновь и вновь старается вдохнуть поглубже. Окидывает взглядом машину. Неужели, он теперь и правда поедет дальше один? Больше не будет баров и поцелуев, не будет их разговоров и рассказов, блокнота на кровати. Юнхо уверен, что в нем просыпается совесть. Бросить человека без денег на дороге было ошибкой, к тому же, обещание довезти никуда не исчезло.

Юнхо не может точно сказать, сколько часов прошло, но он разворачивает машину и едет обратно, уверенный, что никого не найдёт, но проверить должен.

Минги никуда не девается. Он докуривает последнюю сигарету из той же смятой пачки “Мальборо”, старается больше не думать − голова раскалывается. А в такую жару, под палящим солнцем, особенно. Идею дождаться Юнхо Мини не бросает. Но от усталости и перегрева, он банально засыпает прямо так, на обочине, посреди нигде.

− Садись в машину, − Юнхо опускается на корточки рядом с Минги, закрывая собой часть солнечного света. − Давай. Вещи я уже закинул.

− Ты вернулся? Или у меня тепловой удар? − Минги и правда чувствует себя хреново. Голова трещит, тошнит и, кажется, температура поднялась. Проклятый Нью-Мексико с его пеклом.

− Я обещал отвезти тебя, значит отвезу. Садись, нечего здесь разлеживаться, − Юнхо всё ещё чувствует тупую боль в груди, но о ней, как и о завтра, он решил не говорить.

− Спасибо, мистер водитель, − Минги с трудом встает, но тут же жалеет об этом.

Он отворачивается от Юнхо, сгибается, хватаясь за живот, и оставляет на асфальте остатки еще вчерашнего ужина. Ну, отлично. Теперь Юнхо точно видел его на самом дне.

− Извини, кажется солнышко все-таки напекло.

− Сейчас принесу воды, умоешься и попьешь, − Юнхо идёт до машины, берёт бутылку и возвращается к Минги. − Почему ты не уехал? Или не вернулся в город?

− Разве не понятно? Ждал тебя, − Минги хочет добавить еще что-то вроде “мне не нужен другой попутчик”, но его снова начинает выворачивать из-за теплового удара.

Юнхо вздыхает, надавливает на шею Минги, чтобы тот опустил голову ниже и поливает из бутылки водой.

− Давай в машину. До Оклахомы далеко, так что возвращаемся в город, отлежишься.

− Надеюсь, у тебя завалялся где-нибудь в бардачке тайленол. Ну или хотя бы аспирин. Иначе я сейчас отключусь, − Минги медленно забирается на пассажирское сидение и маленькими глотками пьет уже теплую воду.

Еще несколько часов назад Юнхо бы оберегал, гладил и всячески старался помочь, но не теперь. Он открывает бардачок, чтобы Минги мог найти то, что ему нужно и едет обратно в мотель. Там снова здоровается с милой девушкой на ресепшене, улыбается и просит подобрать для них другую комнату. Он заходит внутрь, бросает вещи, куда придется, переодевается. Юнхо мнётся в дверях не зная как поступить. Засовывает руки в карманы, опирается спиной на дверь и закрыв глаза какое-то время просто дышит.

− Как ты? − спрашивает он, тихо проходя обратно в комнату.

Минги еще в дороге выпил сразу две таблетки тайленола. Температура − очевидно высокая − начала спадать, но вот головокружение и тошнота никуда не делись. Поэтому в дороге он старался лишний раз не двигаться. А вот уже в мотеле Минги тут же занял кровать, падая на нее прямо так, в одежде.

− Хреново, − мычит он в подушку, − Но больше от того, что перед тобой виноват. Хотя, заблевать тут пол тоже будет неприятно.

− Сейчас намочу полотенце, − Юнхо проходит в ванну, берёт единственное висящее там полотенце, засовывает его под струю воды. − Ты же должен уметь выживать в таких ситуациях.

Вернувшись, он просит Минги перевернуться, кладёт на лоб влажное полотенце. Уже понятно, что на мойку он сегодня не пойдет.

− Обычно, я более осторожен. Ну, под палящим солнцем точно стараюсь не спать. Поэтому, видимо, потерял бдительность.

Минги с удовольствием принимает заботу от Юнхо. Возможно, не все еще для них окончательно разрушено. Но доверие точно придется вновь выстраивать по кирпичику.

− Посижу сегодня с тобой. Сейчас отлучусь только, найду что-нибудь поесть. Как станет легче, пойду на мойку. Тут недалеко, им свободные руки нужны, − Юнхо специально обходит тему произошедшего по касательной.

− Спасибо, − Минги улыбается мягко.

Хочет взять руку Юнхо в свою, поцеловать, но это будет сейчас очень неуместно.

− Если вдруг захочешь поговорить, даже просто наорать на меня − пожалуйста. Или можем закрыть эту тему? Понятно дело, что отмотать ничего уже нельзя. Но мне бы хотелось остаться для тебя хотя бы… отличным попутчиком.

− Минги, я не хочу это обсуждать. Не сейчас точно, − Юнхо поправляет полотенце на голове Минги. − Отдыхай.

− Хорошо, как скажешь, − Минги укрывается пледом, его снова начинает немного знобить и, кажется, надо действительно вздремнуть хотя бы ненадолго.

Юнхо сидит рядом, пока Минги не засыпает, потом выходит из номера и какое-то время просто стоит на улице, думая, куда двинуться сначала. Идёт на мойку, предупреждает, что выйти сможет завтра. После − в магазин, купить еды. Возвращается в номер. Ему очень хочется не думать и не анализировать, но получается плохо. Пока занят делами, ещё можно отвлечься, а вот сидя рядом с Минги, не выходит направить мысли в другое русло. Этот поступок не сделал самого Минги хуже, хотя, конечно, увидеть подобное было неприятно само по себе. Но изменой это язык не поворачивается назвать. Между ними ничего нет, они вообще скоро разъедутся. Юнхо думает о том, что стоит просто забыть, оставить в прошлом вместе с поцелуями.

Минги просыпается уже ночью и чувствует себя гораздо лучше, даже аппетит вернулся. Он смотрит на Юнхо, хрустящего чипсами на полу. И на секунду кажется, что ничего между ними не поменялось. Что сейчас Минги сядет рядом, погладит по щеке и влажно поцелует. Но, увы. Теперь Юнхо к нему, скорее всего, даже не прикоснется.

− Сколько сейчас времени? − сонно уточняет Минги.

− Три часа, может, минут десять четвёртого. Только недавно смотрел. Спать совсем не хочется, − Юнхо прикрывает глаза, но это вызывает лишь головную боль. − Есть? Пить? В туалет отвести?

− Все сразу, − смеется Минги, − Но сначала хочу перекусить. А то я ничего так и не поел после бара.

Минги сползает на пол, берет макароны с сыром в банке и начинает с аппетитом уплетать.

− На мойке будет для меня местечко? Я, вроде, оклемался, тоже хотел бы поработать.

Юнхо очень хочется сейчас зло пошутить, что уже ”поработал” или спросить ”ртом или тряпкой”, но он просто кивает.

− Полежи ещё день. Если ты снова свалишься, лучше не будет никому, − он не понимает, как сейчас с Минги общаться, жаль, что нельзя отформатировать память. Но по привычке, после слов ударяет по колену, однако тут же убирает руку сжимая её в кулаке. − Побереги себя.

Минги даже жевать перестает, когда на мгновение ощущает такое знакомое прикосновение. Как же он скучает. По такой вот мелочи, вроде руки на колене или поглаживания по голове. Надо было все испортить. Минги где-то глубоко на задворках своего сознания, понимает, что между ними происходит, и почему ситуация сложилась так, как сложилась.

Но какой в этом смысл? Он теперь противен для Юнхо.

− Все в порядке, это же просто тепловой удар. Если к утру не поднимется температура, то точно здоров.

− Я рад, − Юнхо улыбается. Это и правда как камень с души. − Тогда днём подзаработаем и на следующее утро в дорогу. Или хочешь задержаться ещё? Можем снова сходить на гору, − он делает паузу. − И по поводу произошедшего, давай и правда всё забудем. Оставим в прошлом. Живём в сегодня, ведь так?

− Я хочу побыстрее свалить отсюда. Заработаем на бензин, еду и уезжаем. Если что, в Оклахоме тоже достаточно автомоек, − Минги оставляет пустую банку, − Я не против все забыть. Понимаю, что вряд ли резко перестану быть тебе противен, но обещаю больше не поддаваться на искушение легкими деньгами.

− Минги, прекрати. Ты мне не противен. Я просто не понимал, но ты никогда меня не обманывал. Я много думал, пока сидел здесь и смотрел на тебя. И решил, что не хочу портить наши отношения, но и как раньше не смогу. Оказывается, я относился к этому серьёзнее, чем думал, а тебе это не нужно. Давай закроем тему. − Юнхо поднимается с пола и идёт в ванную умыться. Нужно поспать.

Минги это слышать больно, хочется закрыть уши, зажмуриться. И, желательно, больше ничего и никогда не чувствовать. Оказывается, к хорошему это не приводит. Минги желал прикосновений Юнхо, но не хотел признаваться себе до последнего в том, что они особенные. Хотя понятно это было с самого начала. Юнхо, судя по всему, чувствовал примерно тоже самое. Но Минги не смог так быстро отказаться от старой жизни. От того, что уже давно стало для него привычным. И, в итоге, сделал больно им обоим.

Можно ли это исправить? Наверное. Но у них осталось слишком мало времени, так есть ли теперь смысл?

Юнхо выходит из ванной, ложится в кровать. Голова тяжелая и хочется спать, поэтому он пожелав Минги “Доброй ночи” закрывает глаза.

Утром они доедают купленное накануне и отправляются на мойку. Времени на то, чтобы думать о ситуации, здесь нет, все мысли крутятся вокруг чужих бамперов, стекол и капота. Юнхо даже нравятся эти методичные движения, которые повторяясь раз за разом, полностью отключают голову. Абсолютная тишина. Парни на мойке оказываются обычными работягами, травят какие-то байки, шутят. Они обедают прямо там среди машин, тем что им предложили и не жалуются. У парочки ребят есть жены и дети. Один из них, Стив, достает из бумажника фото своей дочери и показывает Юнхо. Она у него красавица, смешная, с ямочками на щеках и озорным взглядом.

− Вот найдет себе такого, как ты, сбежит от меня, − смеется Стив и кладет бумажник с фотографией в карман.

− От таких отцов не сбегают, − отвечает Юнхо, солнечно улыбаясь, ноги ноют невероятно.

− Ты-то сбежал. Или другие причины?

− Я за мечтой, − Юнхо становится даже немного стыдно за излишний романтизм. − Хотел просто посмотреть, что и как, другие города. Ищу своё место.