Часть 4 Нулевой пациент. История Джинни. (1/2)

— Нет, вы не понимаете, это было психологическое насилие! Я читал о таком! У меня посттравматическое расстройство! Я требую, чтобы мне выплатили материальную компенсацию!

— А я вам ещё раз говорю: интерн Гермиона Грейнджер действовала чётко по инструкции и не превысила своих полномочий, — спокойным тоном сказала колдопсихиатр Джиневра Уизли. — Мы с вами вчера созвали комиссию и обсудили прецедент пошагово. Вам было отказано в запросе на материальную компенсацию. Я могу вам как-то ещё помочь?

Мистер Рудольф Фурлик, раскрасневшийся от негодования, предпринял очередную попытку:

— Я этого так не оставлю! Я буду жаловаться! Вы просто интерн! Мне нужен старший колдопсихиатр!

Джини поменялась в лице, убрав милую улыбку. Она серьёзным тоном спросила:

— Вы сомневаетесь в моей компетенции? Позвать главного врача?

Мистер Фурлик в страхе замотал головой — с Гиппократом Сметвиком он имел неудовольствие общаться последние несколько дней. Собственно, на приёме у колдопсихиатра он находился из-за него. Сметвик поставил под сомнение его адекватность.

— Вот и чудненько, — опять улыбнулась Джини приветливой улыбкой. — Так я могу вам ещё как-то помочь?

— Но после её лечения мне снятся кошмары, я не сплю из-за неё! Я перестал контролировать свою магию! Я чувствую, как теряю её, понимаете?

— А я ещё раз говорю, что вам провели самое передовое магическое исследование организма! Физически с вами всё хорошо, а психически... это вопрос. Но я помню, что вы отказываетесь со мной работать, так как вы, цитирую, «не псих». Я могу вам выписать настойку для сна без сновидений, но, кажется, больше ничем не смогу помочь без вашего желания.

— Давайте свой рецепт, — буркнул Рудольф.

И, получив бумагу, спешно вышел за дверь, сетуя на произвол в больнице и на то, что, если бы не бесплатное лечение, ноги бы его здесь не было.

Обмякнув на стуле и показав закрытой двери средний палец, Джини наконец-то выдохнула. Когда она поступала на экспериментальное отделение колдопсихиатрии, уж точно не этого она ожидала. Если быть честной, то она вообще ничего не ожидала.

Отделение открыли сразу после окончания войны. Новый курс Министерства был направлен на укрепление отношений с маглами и применение их знаний в тех областях, где это возможно. Война оставила после себя большое количество людей с покалеченной психикой: люди, жившие в постоянном страхе, политзаключённые, несправедливо подвергшиеся заключению в Азкабане с дементорами, пытки последователей Волан-де-Морта, не завершившиеся даже в мирное время, потеря близких. Всё это привело к тому, что стали необходимы специалисты, которые могут помочь человеческой психике — объяснить ей, что война закончилась и пора жить дальше.

Отделение было на стыке магловедения и колдомедицины. Некоторые пары им преподавали реальные маглы, которых пригласили читать лекции в якобы частный университет.

Во время войны Джинни помогала всем справляться с горечью утраты близких и как-то привыкла слушать людей, задавать правильные вопросы, вовремя предлагать сладкий чай, да и просто быть рядом. А когда Молли перестала колдовать, страшась своей собственной магии, Гермиона посоветовала Джинни книгу про когнитивно-поведенческую терапию, и всё вдруг стало так просто и понятно. Почему мама боится, как ей помочь, что надо делать — в голове у Джинни нарисовалась схема, как перед началом матча. Надо просто действовать по ней, и в итоге ты победишь. Так и произошло — потребовалось время, но под чётким контролем дочери Молли снова начала колдовать.

Джинни хотела быть готовой, если это случится повторно с кем-то из её большой семьи, так что выбор экспериментального направления казался очевидным. Но оказалось всё весьма прозаично: после двух лет интернатуры желание помогать всем испарилось — осталось только желание остаться одной, наедине со своими мыслями. Уже гораздо позже она поняла, что выбор профессии был продиктован ПТСР, а не её истинными желаниями.

Не сказать, что она ненавидела свою работу, скорее, чувствовала себя не на своём месте. Уйти она не могла, да и не знала, куда уходить. Её обучение полностью оплатило Министерство, и по контракту она должна была отработать минимум пять лет в больнице, чтобы успели выпуститься и начать практику новые специалисты. Колдопсихиатры были отправлены во все госпитали Британии, и в Мунго остались только Джинни и её сменщица Беллатрис.

Курировал их магистр нейромагических наук — древний, как Мерлин, сексист с ужасным запахом изо рта. Он всячески презирал все нововведения, особенно продиктованные девушками, так что, помимо сумасшедших пациентов, Джинни ещё получила старого пердуна, который всячески мешал ей делать свою работу. Слава Мерлину, что он сейчас был в отпуске, а то бы точно принял сторону мистера Рудольфа.

Выдохнув, Джинни заглянула в журнал записей: осталось всего два пациента, и она сможет заняться своими вечерними планами, которые, к слову, были грандиозными.

Сначала она сходит на тренировку по квиддичу, после приедет в свою маленькую уютную студию, где, приняв душ и переодевшись в тёплую пижаму, будет смотреть Animal Planet, уничтожая китайскую еду. Может, перед сном она помастурбирует и сделает маску для лица — она определённо из тех, кто заботится о себе, о да.

Джинни только потянулась за чашкой кофе, как перед её лицом материализовался патронус — гепард, и голосом Блейза попросил о встрече в ординаторской.

Нахмурившись, Джинни поспешила туда.

***

— И… мат! — громогласно провозгласил Малфой, самоуверенно откидываясь на спинку стула.

— Мы, Малфои, просто лучшие в многоходовках, запутанных планах и интригах, а в шахматах этот потенциал максимально раскрывается. Смирись, Уизли, тебе никогда не достичь моего великолепия, — сказал Драко, поднимаясь со стула.

— Ты же понимаешь, что выиграл у меня одну из пяти партий? И я после ночной смены, да? — смеясь, спросил Рон.

— К твоему сведению, я тоже после ночной... ночных, я бы сказал. И вообще, это и был мой хитроумный план — снизить твою бдительность и разгромить. Первые партии я поддавался, — вскинув подбородок, Драко изобразил свой лучший высокомерный взгляд, уставившись на Рона сверху вниз.

Улыбка с лица Уизли медленно стала сползать, но через три секунды оба парня зашлись громким смехом. Драко наклонился вперёд и пожал Рону руку:

— Спасибо, что заглянул, Уизли. Было приятно отвлечься и в кои-то веки обыграть тебя.