Глава 1. Первое утро в поле (1/1)

Пыльный и сонный город. Туманный Лондон. С ним связаны только мысли о работе. Веки закрываются, делать ничего не хочется. И плевать на начальство. Такое чувство, будто внутри тебя что-то защемили, не отпускают и мешают реализоваться там, где тебе по-настоящему хочется. В такой напряжённой обстановке невозможно раскрыть свою душу. А те, кто делают это, делают от усталости, не в силах себя удержать. Скрывать чувства сложно. Сколько раз я, вроде бы окрылённый вдохновением, не мог усидеть на месте, а когда мои руки добирались до холста, я начинал быстро разводить краски. И тут же всё исчезало. Будто неосторожное дыхание задуло едва трепещущую свечу. Я разочарованно отбрасывал палитру и кисти. Это так раздражает и не даёт покоя. Будто в сердце попали колючие, тернистые ветви. Просто отвратительное чувство. Просвета не было. Но, как бы я себя не убеждал, не бывает полной темноты. Даже в полном мраке есть свет. Он есть, просто не всегда его видно. Кажется, что не слепой, но на самом деле безнадёжно слеп. И когда в глаза бьют яркие лучи, ты понимаешь, насколько глуп был, не отличив тьму от света. Это было похоже на волшебный сон. Безмятежно и невероятно. Казалось невозможным, что я могу так просто взять отгул и, сорвавшись, приехать сюда, плюнув на всё. Ветерок ерошил мои волосы, колыхал одежду. Перед глазами простиралось огромное безмятежное поле. Созревшие зёрна качались на ветру на своих тоненьких стебельках, а травинки ласкали их, словно бы говоря: "Серп вам не страшен, это поле заброшено!". Всё поле было окрашено в тёплые тона. Коричневые, жёлтые, золотые, оранжевые. Синее небо было ему контрастом. Такое голубое и глубокое. Предрассветно-лёгкое. Вдали, около встающего над горизонтом солнца, желтело окрашенное лучами небо. Серые облака лениво плыли в неизвестном направлении. Поле было ровным, из массы растительности чёрной тенью выделялся один-единственный валун. Поле обступали деревья, но они были так далеко и казались такими крохотными, что можно было бы и не придавать им значения. Слева от меня качала "крыльями" старая мельница, местами развалившаяся, обросшая мхом и плющом. Она выглядела точно непоколебимая великая крепость, такой большой и могучей она была. Я надеюсь, что в таком месте вдохновение вернётся ко мне.Облюбовав уже увиденный мною валун, я направился к нему сквозь высокую траву, приятно щекотавшую мне ладони. Такое смутное чувство уже давно не посещало меня и, воодушевлённый этим, я пошёл быстрее. Валун был ещё холодным после ночи, но мне не терпелось приступить. Уверенно усевшись, я достал из кейса папку для рисования и карандаш. На сегодня будет достаточно и этого. Хотя, взглянув на небо, мне стало жаль, что столь замечательные цвета пропадут. Но начинать лучше с эскиза. Так проще... Однако, не удержавшись, я достал краски и набросал основные оттенки пейзажа, находившегося перед моими глазами. Успокоившись на этом, я всё же преступил к наброскам. Лёгкий штрих. Штрих за штрихом. Аккуратно вывожу линию края мельницы по выбранному мною контуру. И снова неясные для постороннего глаза штрихи. На моём листе появилась маленькая копия той мельницы, что я видел перед собой. Работая над фрагментом будущей картины, я забыл обо всех беспокоящих меня проблемах. Я давно не ощущал такой лёгкости. Улыбнувшись своим мыслям, я снова занёс над листом карандаш. Вдруг услышал, как позади меня кто-то на едином выдохе восхищения произнёс:- Вот это да! Я резко обернулся и увидел говорящего. Это был мальчик в лёгкой, длинной белой рубашке. Мальчик с волосами цвета пшеницы, лежавшими небрежными прядями и проницательными голубыми глазами. Он улыбался и был похож на лучик уходящего лета (а сейчас был сентябрь), на оживший колосок с этого поля. Невероятная аура чего-то ненастоящего, несуществующего чуда окружала всё его существо. И эта искренняя улыбка (таких я давно не видел), такая невинная, добрая, казалось, не могла существовать в этом мире. Мальчик смело смотрел на меня. Глаза в глаза. Он ничего не боялся.- Ты красиво рисуешь! - ничуть не смущался он. - Тебе нравится моё поле? Я опешил от неожиданности. Все слова вылетели из головы. Но мальчик, похоже, не ждал ответа.- Меня зовут Альфред, а тебя?- Артур... - выдохнул я, затем собрался с мыслями и добавил: - Это замечательное поле. В нём по-особому дышится.- Свободно, - исправил Альфред. Как проницательно!- Сюда редко приходят, это только моё место, - неожиданно погрустнел мальчик. Но, быстро покачав головой, тут же вернулся в своё обычное настроение. - И я рад, что ты пришёл! Я всегда рад видеть гостей!Наступила неловкая пауза. Пытаясь как-то замять её, я принялся работать над эскизами дальше. Я стал зарисовывать Альфреда, а когда тот на рисунке стал узнаваем, настоящий Альфред от радости захлопал в ладоши и засмеялся.Это меня немного смутило. Ещё никто и ни разу не смотрел ни на то, как я рисую, ни на готовые работы. Собственно никто и не знал, что я вообще рисую. Но отгонять мальчика мне и в голову не пришло. Я стал зарисовывать колоски. Альфред заинтересовался моими новыми штрихами и подошёл вплотную, чтобы видеть поближе.- Как тебе это удаётся?- Что именно?- Рисовать вот так. Будто останавливаешь время на листе бумаги. Колоски, которые нарисовал ты, неотличимы от колосков в моём поле. Я задумался. Честно говоря, я не знал, как это можно объяснить.- Не знаю... Наверное, это и называется "талант". Хотя я не считаю себя талантливым художником.- А мне кажется, что это восхитительно! Если бы все люди в мире говорили с такой честностью в глазах и голосе, поверил бы любому.- Если ты и правда так считаешь, то я тебе поверю.- Только вот... - замялся Альфред.Сердце у меня ёкнуло.- У тебя всё здесь серое, а поле вон какое цветастое!Я удивился и через минуту уже не мог сдержать смеха.- Я потом нарисую красками. А это - наброски. Мальчик обиженно надул губки. Ему не нравилось чего-то не знать. Это так по-детски! Усмехнувшись, я взял карандаш и продолжил рисовать. Штрих за штрихом я вновь увлёкся своей работой. А ведь я уже почти забыл это чувство. Оно казалось мне призрачным и будто сотканным из тонких нитей паутины. Но когда ощутишь - не ошибёшься. Душа поёт привычный мотив, такой знакомый и родной. И возникает чувство, что ты его не забывал вовсе. Рука летала по бумаге, рисуя именно то, что я хочу, а не своевольничала, как это бывало обычно. Было приятно чувствовать себя снова живым. Живым и свободным. Не заключённым ни в какие оковы. Мне казалось, что я смогу вечно сидеть на этом валуне, зарисовывая всё, что видел: поле, лес, деревушку на холме, церковь на его вершине, расположение облаков на меняющемся небе. В траве я заметил полёвку, сосредоточенно грызущую своё зёрнышко - набросал и её на бумаге. Любую мелочь я хотел оставить в памяти, для надёжности - в альбоме. Мне хотелось, чтобы это утро длилось бесконечно. Хотелось посвятить этому полю века своей жизни. Здесь я не чувствовал вечный груз на моих плечах. Здесь было легко забыть о том, кто ты, что вынужден нести на себе, какая ответственность на тебе лежит. Не нужно думать об этом. Здесь хочется забыть всё. Забыть обязанности. И чувствовал, что это поле не уйдёт теперь из моих мыслей. Как и малыш Альфред, увлечённо наблюдающий за моей работой.

Его голубые глаза светились. В них плясали яркие огоньки радости.Я отложил карандаш и посмотрел на него, а он - на меня. И мы молчали.- Почему ты не рисуешь? - спросил Альфред.- Я зарисовал всё, что хотел. Больше нечего.- Не-а! Ты не прав! Я сейчас! - Мальчик сорвался с места и побежал в поле, звонко смеясь. Из зарослей поднялись потревоженные птицы. Альфред развёл руки в стороны, подражая их полёту, и закрутился по кругу. Я невольно заулыбался. Это так несвойственно мне! И было странным, что я делал это не через силу. Наоборот, спрятать улыбку стоило бы мне невероятных усилий. Альфред начал срывать какие-то травы, носясь туда-сюда по полю. Его смех разносился над травами и улетал в небо вместе с испуганными пернатыми. Я ни разу за много лет ничего подобного не слышал. До чего же легко и необычно! Альфред был мал, а трава высока. Он то и дело исчезал в гуще злаков, а затем появлялся в другом конце поля. Порывы ветра трепали его.Неожиданно я почувствовал себя чуждым этому чистому миру. Я был чужаком, посягнувшим на это святое доверие. Мне тут не место. Опустив голову, я задумался. А ведь и правда. Кто я здесь? Всё, что здесь происходит, не моё дело. Но тогда почему так больно думать об этом? Я жил во тьме до этого момента, и вот мрак о себе напомнил. Я продолжаю жить во тьме и сейчас, а то, чем я тешил себя до этого, просто ложь, не имеющая под собой никакой основы. И с чего я решил, что могу, не спросив, вторгаться сюда? Однако, я не успел ответить на все вопросы, терзавшие меня (или задать парочку новых), как меня кто-то стал требовательно дёргать за рукав. Это был Альфред......Весь в траве. Травинки запутались у него в волосах, колоски зацепились за одежду, а в руках он держал букет. Букет полевых цветов.- Вот! Такие ты ещё точно не рисовал! - Альфред был явно горд собой.- Спасибо, - поблагодарил я, не глядя на мальчика. А чужд ли я здешним местам? Хотя я только-только открыл для себя это поле, я уже не мог представить свою жизнь без него. Это поле стало родным и близким, оно меняло меня даже против воли. Хотя я и сам ещё не замечал этого. Я взял букет из рук Альфреда и начал сосредоточенно работать. Лепестки, прожилки, тычинки...- Ух, ты... Головка, серединка, стебелёк...- Жаль, что я нарвал не так уж много.- Не расстраивайся. Ты же можешь сорвать ещё.- Правда?! А ты... нарисуешь? - с сомнением спросил Альфред.- Конечно! Я же сам предложил тебе нарвать цветов снова.- Тогда ладно! Пару минут посмотрев на мои старания, он снова умчался в поле. Какой же беззаботный ребёнок. Здесь, на приволье, он может делать всё, что захочет.Целый день лежать в траве, рассматривая облака, собирать душистые цветы. Бегать за птицами и ловить бабочек. Каждое утро, просыпаясь, сбегать вниз по склону холма. Бежать навстречу рассвету к быстротечной реке и брызгаться холодной водой. "Сюда редко приходят. Это только моё место, поэтому я рад, что ты пришёл! Я всегда рад видеть гостей!" - Зазвенело у меня в ушах. У него, наверное, совсем нет друзей. Это печально. Ему наверняка одиноко.- Артур, этого хватит?Я не увидел мальчика. Я увидел огромный сноп.- Эт-т-то... бук-кет? - Сглотнул я.- АГА!- КАК?! Ты даже быстрее, чем в прошлый раз, но собрал больше!- Честно говоря, я рвал что попало!- Такими темпами твоё поле облысеет! Тогда только трава останется на моих картинах! Альфред засмеялся.- Это только в этот раз. Я больше так не сделаю!- Я признателен, но, раз уж ты набрал такую охапку, может, разберём её и выберем, что из этого я буду рисовать?- Хорошо! - кивнул Альфред. Травы были ещё мягкими. Когда осень вступит в свои права, они будут жёстче. Затем наступит зима и укутает поле белым одеялом. Или на что будет похожа зима здесь? На снежную сказку Сибири? Или она будет просто холодной? Травинка за травинкой, цветок за цветком.- Давай этот?- Да ну, он вялый!- Да нет же, смотри!- Ну а этот?- Не-е-е...- Ну, пожалуйста? - попробовал я.- Скучный! Посмотрев в по-детски упёртое личико и взяв Альфреда за вредные кулачки, я сказал улыбаясь:- Как хочешь. Мальчик сначала не поверил такой лёгкой победе.- Точно?- Да.- Точно-точно? - всё-таки переспросил Альфред.- Точно-точно. Альфред задумался, потом хитро улыбнулся и медленно произнёс:- Точно-точно-точно?...- Абсолютно! Мальчик опечалился тем, что я не принял эту игру. Но не надолго. Неунывающий... Совершенно неунывающий человек! Интересно, он всё время улыбается? Неожиданно я увидел бегущего к нам человека. Кто? Кто беспокоит меня сейчас?! Испугавшись своих же мыслей, я спохватился, и, поднявшись с камня, встретил его.- Кто вы?- Я посланник Королевы! Господин Англия! Вы срочно нужны! Там такое творится, жуткий завал!- Но я же в отпуске... - нерешительно начал я. Повисло молчание. Посланец часто дышал от быстрого бега.- Что же мне сказать Королеве Елизавете? Как это ей объяснить? Передать письмо? Вы не придёте? Он же спрашивает меня... Так почему бы не отказать? Хотя бы раз в жизни нормально отдохнуть... У меня ведь так редко выпадают выходные... В конце-концов, то, что я работаю, не покладая рук, не означает то, что я ломовая лошадь! Я одёрнул себя. Очнись, Артур. Неужели ты и вправду рассчитывал остаться здесь навсегда? Как нелепо! Какой же ты дурак!- Я приеду.- Правда? Я рад, что вы согласны, это лучший выход.- Конечно, - ответил я. Вздохнул.- Артур, ты уйдёшь? Я не обернулся.- Да.- Но... Ладно... Я не думал что... Да я вообще ни о чём не думал!- А ты... вернёшься? - Его голос... дрогнул?- Я не знаю, - честно выдохнул я.- А... Понятно... Притих? Я всё же обернулся. Альфред нервно закусывал губы.- Альфред?- Все уходят. И не возвращаются... Никто из них не вернулся... Совсем... Никто... Я был шокирован. Не то чтобы я не предполагал подобного исхода... Хотя нет. Я ничего не предполагал. Не до этого было. А теперь...Он совсем один. Никого нет рядом, чтобы поддержать. Как и у меня. Навсегда один в темноте. Наверное, он такой же. Но он не страна, его бремя легче... Или тяжелее?Мне есть на что отвлечься. Именно из-за одиночества я зарываюсь в отчёты, доклады... Вся эта бумажная волокита отвлекает меня. Мешает думать о плохом. Но, однако, она утомляет. Глубоко втянув в себя воздух, я сказал всего два слова:- Я вернусь.А затем добавил:- Обещаю.А вот и первая глава творчества, которое я так упорно писала в последние дни! Та-да!Я очень ждала этого момента, ещё с первых слов написанных в тетради! Я очень признательна, что вы прочитали, а если вам ещё и понравилось, то рада вдвойне!Прошу, не поленитесь оставить свой комментарий. Критику, пожелание, просто констатацию того факта, что вы прочитали!

Очень надеюсь, что вы поставите "палец вверх" (хотя толком ещё ничего не написано ^^;). В любом случае я буду рада (правда не очень, если честно), даже если "вниз". Потому что лучше отзыв, чем пассивные читатели-флегматики.ВСЕМ СПАСИБО!!!С вами была и остаётся, надеюсь в дальнейшем Lu Docky \(^_^)/