☯️ 309 ~ Первый раз ~ ☯️ (1/2)
Су Юн пригрелся к Лю Вэю. Его ровное, старавшееся оставаться спокойным болезненное дыхание разрывало тишину гораздо реже, чем учащенные вдохи Лю Вэя. Чем ближе они становились, чем крепче их связывал жар пылких чувств, тем сильнее проявлялась слабость лекаря и выползала наружу его невыразимая боль. Ему становилось хуже, хотя они только недавно медитировали вместе и всё, казалось, налаживалось... Но вот он Су Юн – такой хрупкий, такой слабый, лежит в руках своего мужчины, снова борясь с приступом боли. Прошло уже несколько дней, но боль продолжала возвращаться, пугая своей неотвратимостью.
Серебряный Дракон держал Су Юна со всей нежностью, на какую был способен, бережно утешая его боль, волнение и возбуждение. Берёг его всем своим существом, разделяя жар на двоих. Волновался за него. Всей душой мечтал, чтобы избранный им способ близости – ядро к ядру – был способен исцелить Су Юна, передать ему совершенно бесполезную для дракона в этот миг энергию. Желал помочь скорее залечить ужасную рану… Но столь интимно и близко общались только их души. Лю Вэй не умел делиться энергией ци, хотя пытался познать, как это делать. Сознательно пытался, несмотря на просьбу Су Юна пока не использовать силу... Но разве не Су Юн совсем недавно сказал, что его ядро теперь здорово?
«Я должен был хотя бы попробовать! Хотя бы немного поделиться силой, чтобы придать Су Юну сил для борьбы с невзгодами!..»
Лю Вэй знал, как это поддерживает и помогает. Когда сам приходил к Су Юну раненный и бессильный, лекарь постоянно отдавал ему всего себя – все силы до крупинки, лишь бы вытащить дракона со дна небытия, лишь бы не дать ему пасть во тьму и погибнуть. Лю Вэй всем сердцем хотел уберечь Су Юна от того, что так мучило его, а в момент их эмоциональной близости, когда тела их так разгорячились, а Су Юн – уязвимый, хрупкий, такой слабый и невинный – желал помочь ему почувствовать себя лучше. После всего, что Су Юн сделал для своего непутевого дракона, Лю Вэй был просто обязан пытаться ответить ему.
Их обмен энергией, нежностью, прикосновениями взбудоражил ядро Лю Вэя, обострил все чувства, разогнал жар по всему телу. Нижние меридианы горели гораздо сильнее верхних, но жар непривычно ударил не только в ноги, но и потек к груди, рукам, шее... Обостряя прикосновения Су Юна. Невинный юноша гладил мужчину носиком по шее, сам того не желая лишая рассудка. Лю Вэй возносился вместе с ним в блаженстве на грани боли, стараясь держать себя под контролем. Концентрировать мысли на том, что нужно помочь Су Юну исцелиться, отдать ему всего себя... Но раз он не может сделать этого телом, то просто обязан энергией!..
Сердце забилось быстрее.
Лю Вэй сместил руки к лопаткам юноши, желая направить энергию к груди, но боясь касаться открытой раны. Попытался сосредоточиться, но... Как тут, когда такое происходит!..
Су Юн волнительно подрагивал, всем весом давя на драконье достоинство. Су Юн – пушинка, но все же Лю Вэю хватает давления, чтобы чувствовать себя во власти пряных чувств. Когда Су Юн взволнован, он начинает пахнуть гораздо слаще, а сейчас перед его запахом просто невозможно устоять. Лю Вэй старается держаться, но Су Юн разгорячил его так, что тяжело отделить свои чувства, чтобы остаться собой. Су Юн творит с ним что-то невообразимое... Но на пике небывалого блаженства их близости Лю Вэй не озверел, не сорвался, он был собой, почитая и безмерно оберегая возлюбленного. Он позволил себе лишь нежный поцелуй в висок, а следом – в макушку – так бережно относился, так на самом деле любил. Не поддавался страсти, а всегда думал о его чувствах, всегда защищал и оберегал, не позволяя своему эгоизму и жадному до ласки телу брать верх. Су Юн давал ему столько, сколько мог... И с непривычки и того было много.
«Су Юн... Моя искорка света. Всегда оберегает и защищает меня. Я тоже должен...»
Спутанные мысли о блаженстве переплетаются с долгом. Лю Вэй старается управлять жаром. Когда возбужден, чувствует энергию гораздо ярче обычного. Ощущает её в ногах, тазу, животе, жарче всего – в возбуждённом паху, но пытается сосредоточиться на кончиках пальцев. Не на ногах, как обычно, а на руках.
«Это должно быть так же, да?.. Должно быть...»
Су Юн обжигает его шею редким выдохом. Его слабые от продолжительной муки руки сжимают так крепко, как могут. Он кажется беспомощней ребенка, но в ласке ему нет равных. Просто гладит носиком... Но в этом столько чувств – вся их близость, все мгновения, все слова – всё, сказанное ими. Когда не скрывает за руками сердце, когда открыто прижимается к телу Лю Вэя, не думая утаивать от него боль и что-либо иное, когда так открыт, всё, что оберегал в своём сердце с особой нежностью, возвращается к Лю Вэю воспоминаниями. В душе Су Юна такой же порядок, как в комнатке: все воспоминания хранятся на своих полочках, связаны с вещами, запахами и погодой, они все нарисованы его золотыми руками, все записаны самыми искренними словами. Лю Вэю не нужно и соприкасаться – одного взгляда достаточно, чтобы окунуться, чтобы вспомнить, чтобы прочувствовать, сколь многое их связало, сколько они пережили и сколько ещё переживут. То, как Су Юн бережно относился к их связи, как бережно ухаживал за воспоминаниями, как сильно любил, раз воздвиг в своей душе целый домик с их памятью – восхищало дракона, покоряя его уже давно пленённое любовью сердце.
Лю Вэй впервые оказался так глубоко в их совместном мире. Он, сам того не понимая, впал в медитацию, сплетенную из их душ, дыхания, жара и любви. Прежде Лю Вэй был лишь снаружи, но теперь вошёл внутрь резиденции клана Сён и гулял по множеству комнат, со смущением находя в каждом уголке рисунки со своим участием. Су Юн действительно восхищался им, мастерски передавая его красоту. Глубже в дом – исключительно парные картины, яркие и нежные. Вот Су Юн робко вытягивает руку, вот Лю Вэй впервые его касается, засыпая у него на плече, вот они вместе лежат на кровати... Тысячи совместных мгновений, ярких и таких теплых...
«Я наполнил его мир. Стал его миром...»
Су Юн совершенно не лукавил, когда говорил столь громкие слова. Он жил чувствами к Лю Вэю, бережно храня всё, что с ним связано. Заботясь о ленточке, что он подарил ему в миг искреннего проявления заботы, собирая фантики от конфет, что Лю Вэй ему дарил почти каждый день, вклеивая рисунки в альбомы, заполняя их совместную книгу грёз... Бережно ухаживая за семенем, что они посадили.
«Поскорее бы пионы выросли...»
Все пережитые мгновения: сентиментальные, нежные, волнительный, искренние, невинные вновь оживали в Лю Вэе. Он всегда носил их в себе – так же, как и Су Юн, но сейчас, когда оказался в укромном уголке их памяти, когда был переполнен эмоциями, жаром, любовью, желанием...
«Я хочу исцелить тебя, Искорка!..»
…когда вложил своё единственное желание в дрожащие от истомы пальцы, когда всей душой возжелал, когда его тело задрожало в блаженном пределе, вжавшись в Су Юна так близко, как только могли соприкасаться друг с другом тела и плоть, он проник внутрь него...
Проник энергией.
Не был гостем медитацией, не был отдельным существом. Он стал един с ним, пустив ниточки энергии через кончики пальцев. В то самое мгновение Лю Вэй вознадеялся, что сможет разделить боль возлюбленного на двоих, помочь Су Юну, поделится своей ци и исцелить его, но... Стоило его неуверенной, неокрепшей энергии приблизиться к ране, как Лю Вэю пришла отдача – он едва коснулся боли, что терзала любимого, как почувствовал, что умирает.
Резкий выплеск боли поверг Лю Вэя в такое страдание, что его сердце взвыло от муки, не в силах выдержать удара. Руки его ослабли, а медитация была разорвана.
На мгновение Лю Вэй потерял сознание, не помня себя от боли, что прожгла грудь. Всего одно мгновение соприкосновения с болью Су Юна... Лю Вэй – крепкий, мужественный, героически сильный – не смог выдержать даже секунды.
– Господин Лю Вэй!
Су Юн беспокойно воскликнул, вырывая его из небытия. Лю Вэй ослаб. В его грудь словно пришелся лучший удар генерала. Его повалило на пол, а Су Юн, что бережно обнимал его, завалился следом – прямо на него. Юный лекарь вовремя среагировал и подставил ладони под макушку друга, чтобы Лю Вэй не ушибся головой, а затем распластался на нем, волнительно осматривая и удерживая себя на дрожащих коленях. Их клинки неизменно сохраняли близость.
Когда Лю Вэй открыл глаза, первое, что он увидел – это живую тревогу во взбудораженных ярких глазах. Щеки Су Юна горели от жара их близости, но губы волнительно дрожали из-за страха за него.
– Господин Лю Вэй! Слава Небесам!
Су Юн сместил руки и крепко обнял его за шею, прижавшись щекой к щеке.
– Я так испугался! Вы так резко...
Лю Вэй чувствовал нежность и любовь, что изливались на него. Су Юн был ласковей котёнка, нежнее матери… Он был совершенным воплощением любви и верности. Но Лю Вэй только что узнал правду о том, что он испытывает. Не на словах – на себе. Глаза его наполнились бессильными слезами. Су Юн в мгновение показался ему настоящим драконом, способным на своей спине пронести мир.
«Ему больно дышать...»
«Ему так больно... Каждое мгновение... Я едва коснулся...»
Страх обуял Лю Вэя. Не за себя.
– Искорка...
– Я рядышком, – прошептал Су Юн, ласково потираясь о его щеку. – Всё хорошо, Огонёк. Пожалуйста, не беспокойтесь.
Бессилие душило.
– Как тут не беспокоиться?.. – прохрипел Лю Вэй уязвимо. – Вы такое... Такое терпите?.. К-как?.. Такое прячете… Носите в себе…
Лю Вэй был слишком шокирован, чтобы собрать свои мысли. Для него это было непостижимо. Он никак не ожидал, что любимому настолько плохо. НАСТОЛЬКО.
Су Юн скользнул к его носу и бережно потерся о кончик, заглянув в глаза.
– Всё хорошо, – с привычной лаской тихонько прошептал юноша. В его голосе звучала сила, религиозная терпимость и настоящая любовь – он всегда говорил так. Знал ли Лю Вэй о его боли или нет, Су Юн был сильнее всех обстоятельств, лишь бы подарить другу спокойствие. – Я справлюсь с этим, правда. Но Вам совсем не надо касаться этого. Умоляю, никогда больше так не делайте!.. У Вас очень слабое сердце. Оно может не выдержать...
Су Юн скользнул рукой к груди мужчины. Погладил, стараясь успокоить.
«Хотел помочь, а в итоге...»
Последние слёзы стекли по щекам Лю Вэя, позволив глазам наконец видеть измученное лицо возлюбленного с болезненной ясностью.
– Как Вы держитесь?.. Как я могу помочь?..
– Тихо, тихо, всё хорошо, – Су Юн бережно погладил по груди, верно чувствуя, где болит остаточным чувством. Сам ведь испытывал то же. Его прикосновение нежностью лечило боль, прогоняя прочь, только вот никто не мог также мастерски и играючи забрать боль у него. – Я не хотел Вас ранить, – сожалея, виновато прошептал Су Юн, касаясь друга исключительно бережно. – Чувствуете, боль уходит? Вот так же и Вы: когда держите, мне совсем не больно. Не так.
Су Юн не лукавил, не приукрашивал. Он действительно находил спокойствие в руках дракона. Прятался в его объятьях от всего мира и боли внутри.
– Но я ведь держал... В тот миг, когда прикоснулся к Вам, обнимал так крепко, что вся боль должна была уйти прочь... Что же тогда, если?.. Если я не рядом?..
Су Юн улыбнулся ему, оставаясь сильным.
– Тогда гораздо больнее. Но уже лучше… Чем было в первый день, значительно лучше. Ваша забота и лекарства помогают мне. Я потихоньку поправляюсь, и в этом – исключительно Ваша заслуга. Спасибо, что так беспокоитесь за меня.
«Это – лучше?..»
Лю Вэй почувствовал себя последней тварью.
– «Немножечко больно»?.. Су Юн, ты...
Все эти слова, все эти попытки его успокоить в мгновение перестали работать. Лю Вэй узнал, что такое «чуть-чуть больно». Страшно было даже представить, что такое, когда Су Юн признавался, что больно уже не «чуть-чуть».
«Что я с ним сделал?!..»
Чувство вины душило, не давая дышать.
– Моё тело другое, – прошептал Су Юн, опустив взгляд на грудь мужчины. – Не спрашивайте об этом, просто поверьте. Я держусь. Я могу выдержать гораздо больше. Не думайте об этом так. Малая боль, большая – мне без разницы. Главное, что Вы в порядке. В безопасности. Целы и здоровы.
– Что значит «без разницы»?.. – дрожащим голосом прошептал Лю Вэй. Его брови жалостливо выгнулись, а взгляд не терял ни волнения, ни страха. – Су Юн...
– Она утихнет, – успокаивающе пообещал Су Юн. – Правда-правда.
– Это я должен успокаивать тебя. Су Юн... Терпишь такое...
Лю Вэй потянул к нему руку с бессильным отчаянием. Су Юн почувствовал его намерение и перехватил ладонь.
– Не надо!.. – воскликнул непривычно для себя, но тут же понизил голос. Сразу понял, что Лю Вэй хочет снова попытаться прикоснуться и разделить то, что царило внутри. – Господин Лю Вэй, Ваше тело ещё не восстановилось...
– Позволь... – прохрипел Лю Вэй, не желая врываться силой. Су Юна нельзя было тормошить, с ним нельзя было быть грубым – исключительно ласковым. – Я должен забрать её себе. Это моя боль, моя расплата за спасение. Я не хочу, чтобы ты платил за меня, за мою слабость. Я должен...
Су Юн бережно сжал его ладонь.
– Вы мне ничего не должны, – с улыбкой произнес он. – Совсем. Поверьте, я в порядке. Разве я Вам когда-нибудь врал?
– Когда дело касается боли, ты всегда принижаешь ее. Говоришь «чуточку», «немножко», чтобы я не волновался. И только я поверил, что тебе действительно становится лучше, как... Ты ведь даже не отрицаешь. Не споришь. Тебе правда так плохо... Так плохо, что ты не можешь нормально дышать... Всё еще не можешь. Так не должно быть. Позволь мне забрать это себе. Это несправедливо!..
Су Юн отпустил руку друга и обхватил его щеки с двух сторон. Нежно и с любовью, как умел только он. Взгляд его был влажным, честным.
– Знаете, что такое настоящее «больно»? – прошептал Су Юн, заглянув в янтарные глаза. – Это видеть, как Вы бессильны перешагнуть через болезнь, которую невозможно исцелить. Это видеть Вас в крови: раненного и едва живого. Бояться за Вас, не зная, всё ли с Вами хорошо… Самая настоящая боль – совсем не та, что терзает тело. Я могу отрешиться от этого, могу не думать, спрятаться в медитации, просто забыть. Настоящая боль – это Ваша боль. Когда Вы так переживаете, мне тоже становится тяжело.
Лю Вэй осек себя. Он ласково погладил макушку возлюбленного и поцеловал его в кончик носа.
– Прости... Прости, Искорка, я просто... Я мгновение ощущал твою боль и... Это выбило меня... Ты невероятный. И мне очень больно за тебя. Вместе с тобой. Я не хочу тебе такой участи.
– Я совсем не жадный, господин Лю Вэй. Я бы отдал Вам всё, но свою боль – никогда. Я могу доверить Вам свои чувства, но никогда не позволю страдать. Вы такой же, как я. Вы чисты душой и не желаете муки мне. А я – Вам. Мы действительно можем понять друг друга. Именно потому, что наши души такие родные, нам так хорошо вдвоем. Но есть нечто неотвратимое. Если бы у меня был выбор, я бы ранил себя вновь. Понимаете?
Они уже говорили об этом. Много раз. Лю Вэй не мог снова затевать этот разговор, Су Юн и так мучился из-за его чувств.