Часть 37 (1/2)
Эфир канала RTS
Дневной выпуск новостей
— С вами в эфире постоянный ведущий Аманда Ньюман. К важным новостям. Произведён подсчёт убытка, нанесённого вследствие действий Генерала в отставке, Александры Роджерс. С момента возвращения Александры, в результате неправомерных действий был причинён ущерб на сумму, которые многие аналитики подводят к черте в...
***
Экран гаснет, вещание прерывает хакерская атака. Силы сопротивления выводят в прямой эфир запись, на которой Стив Роджерс завершает заседание в штабе Гидры.
— А также, организовать ядерную угрозу в Заковии. Придать информации максимальную огласку в кратчайшие сроки. Привлечь внимание Мстителей.
***
Запись обрывается и на экране вновь Аманда, которая потеряла дар речи. Телесуфлер молчит, но директор канала не намерен уходить на рекламу. Репортёр с открытым от удивления ртом перебирает бумаги, в которых не может разобраться.
— Убытки от неправомерных действий Генерала в отставке составляют колоссальную сумму, — выкручивается Аманда.
***— Какую сумму пустить на вооружение? — уточняет один из заместителей.
— Все деньги, которые поступили в наше распоряжение за последние два года. Хайль Гидра, — жёстко отвечает Стив.
***
Аманду возвращают в эфир вещания и теперь она злится от своей беспомощности.
— Неправомерные действия Дэдпула выходят за рамки всех бюджетов! — кричит девушка. — Наёмник, убийца и психопат на улицах нашего города!
***Блондинку снова вытесняют из эфира и включают вирусные записи из соц. сетей, на которых Дэдпул закрывает собой людей от обстрелов агентов Капитана, где Уэйд посещает больницу в Канаде и вырывает себе в прямом эфире глаз, но ему объясняют, что так органы не передают для трансплантации, а девочку рядом с ним вообще вырвало от такого зрелища.
Тем не менее, рейтинг Дэдпула возрастает в геометрической прогрессии. Люди со всего мира покупают сувенирную продукцию Дэдпула и деньги от продаж идут на восстановление стран, особо сильно пострадавших от гнёта Правящей Партии Мира.
На экране видео, где парнишка лет восьми радостно скачет на улицах Нью-Йорка в новеньком костюме Дэдпула, а в следующую секунду появляется сам Уэйд Уилсон и даёт пять ребёнку.
***
В эфир возвращается Аманда, которая вскидывает бумаги в порыве гнева.
— Наш мир стал безопаснее с приходом к власти Капитана Роджерс, вот что я вам скажу. В то время, пока Александра то сбегает, то возвращается, потом снова сбегает, оставив общество один на один с реальными угрозами, Стив Роджерс был рядом с нами каждый день на протяжении десятилетий. У меня нет никаких сомнений, что Капитан возьмёт ситуацию с этой войной в свои руки и мы вернёмся к мирному существованию.
***
Эфир прерывает очередная запись.
— Капитан, если мы устроим эту бойню на Манхэттене, то развяжем настоящую войну, — говорит Алан Рич, он же глава Правящей Партии Мира.
— Война идёт не первый год благодаря Скрытой Империи, — спокойно отвечает Роджерс и отдаёт приказы об организации нападения армии Читаури на Землю, а также о размещении купола, которым накроют город и тем самым обрекут людей и часть героев Земли на верную смерть.
***
Лицо бедняжки Аманды покраснело от злости, которая распирает ведущую. Девушка перелазит через стол и надвигается на камеру, но не успевает дойти до неё. В кадре возникает Карен Пейдж, за спиной которой идёт Каратель с вооружением, которому позавидует половина агентов Гидры. Тех, кто остался до сих пор в живых.
— Аманда! — радостно приветствует Карен и широко расставляет руки в стороны.
— Карен! — злобно кричит блондинка и яростно бросается в ответ, за что получает кулаком в челюсть.
— Адам, — зовёт Карен ассистента, — тут у Аманды кровь. Помоги нашему бывшему репортёру и напомни ей где выход.
Аманду выводят под руки из студии, а в кресло ведущего садится Карен и продолжает эфир.
— Занимательные кадры. Как участник той самой «Бойни на Манхэттене» могу сказать, что выжила благодаря неравнодушным людям. В том числе, Александре Березиной. Однако хватит о ней. Поговорим о каждом из нас, — предлагает Пейдж и просит вывести на экран последний из отрывков, на котором Капитан отдаёт приказ об истреблении людей ради собственной выгоды. — «Скрытая Империя», — повторяет Карен слова Стива, — война велась не один год прямо у нас под носом и мы допустили это. Настало время решить, на чьей мы стороне.
Стив сидит в гордом одиночестве на лавочке Центрального парка Нью-Йорка и четно пытается понять вкус кофе из Старбакс, но старые привычки сильнее. Кофе на вкус — стопроцентная гадость.
На глаза Кэпу попадается странная парочка парнишек лет двенадцати на вид, которые очевидно затевают что-то. Тот опыт отцовства, который Стив успел накопить, особенно если это Нейт, которого воспитывала Саша, помогает понять Кэпу с первых минут наблюдения за детьми, что они не так просты. Парни заговаривают зубы продавцу сладостей, а потом один из них хватает бутылку газировки и бежит в одну сторону, а его друг в другую. Продавец тут же бросается в погоню за несносным парнишкой, а его подельник, как только прилавок остаётся без присмотра, берёт сладкий крендель и снова даётся в бега. Вторую кражу успел заметить продавец, но не может разорваться между парнями, которые, между прочим, оказались очень шустрыми.
Центральный парк — довольно сложная местность, если ты пытаешься в возрасте пятидесяти лет поймать сорванца подростка. Обычному гражданину сложно уследить за ходом «операции», но Роджерс внимательно рассмотрел от начала до конца, как один парень передаёт другому украденное, а тот смешивается с толпой, потом передаёт бутылку третьему, а тот четвёртому. Найти украденное становится практически нереально, а сам похититель сбежал из парка.
Тем не менее, Стив продолжает следить за ситуацией со стороны. Бутылка воды и сладкий крендель, хладнокровно похищенные пару минут назад, оказываются в руках одной маленькой девочки, которая бежит к друзьям, окружившим одну из посетительниц парка. Женщина выглядит скверно, но стоило ей съесть сладкий крендель и запить его газировкой, ей на глазах становится легче, а дети ни на шаг не отходят. Теперь Стив замечает, что одеты они в бейсбольную форму. Обычная команда, которая выбралась в парк поиграть, сплотилась ради спасения жизни.
Несколько похожих указывают направление, где команда по бейсболу проводит занятие, потому что других детей в парке нет на добрые три мили, но чем ближе продавец пробирался к «украденному», тем меньше людей находилось, готовых ему помочь. Когда же женщина, у которой случился припадок от резко упавшего уровня сахара в крови, стала чувствовать себя сносно, она попыталась расплатиться с детьми, но те лишь разбрелись и продолжили тренировку, будто не случилось ничего выдающегося.
Последний человек, у которого продавец спросил о мальчишке-похитителе, прекрасно видел описанную пропажу, но отказался сдавать детей и прошёл мимо, будто не слышал вопроса. Сам он не помог случайной прохожей, это не его проблема. Как законопослушный гражданин, он позвонил в скорую и на этом всё, гражданский долг выполнен. Мужчина слышал, как дети обсуждали, что ни у кого с собой нет налички и тут вдруг появляется газировка, а одного из них ищет встревоженный продавец сладостей на углу.
А ведь раньше, люди прошли бы мимо или были обязаны доложить о случившемся властям. Став свидетелем преступления, гражданин обязан доложить об увиденном в правоохранительные органы, иначе сам становится преступником, скрывающим улики. Тотальный контроль с благородным намерением истребить зло, убрать изъяны в системе. Подхватилось моментально и въелось в умы людей как нечто прекрасное, решающее все проблемы с безопасностью. Проблема ещё не успела возникнуть, а уже решена. Всё благодаря Правящей Партии Мира.
Однако, собирая по крупицам пазл в общую картину, ощущая причастность к происходящему и слепо радуясь этому, люди ни разу не догадались сделать пару шагов назад и оценить со стороны ту картину, которая сложилась и устоялась в обществе, а ведь тотальный контроль безобразен и несёт в себе разрушение воли народа. Не может один человек решать судьбу целой планеты.
— Пришло время поговорить, — говорит Дэдпул, появившийся рядом с Капитаном, который тяжело выдохнул.
— Разговор у нас не сложится, — отвечает Стив.
Телеэфир канала RTS
Карен зачитывает заголовки газет, которые встали на сторону сопротивления. После вскрывшихся подробностей о причастности Стива в глобальных и локальных бедствия за прошедшие годы, к Алтимейтс примкнуло ещё больше граждан всего мира. Люди больше не боятся осудить действия Гидры.
— Сеть заполонили хэштеги «КонецСкрытойИмперии». Главным вопросом остаётся то, кто сможет первым «бросить камень». Мы лишились нашего лидера. Вторым по популярности хэштегом, разумеется, является «Дэдпул». Может быть он спасёт нас? Хотелось бы верить.
Стив сидит в комнате для допросов штаба Нью-Йоркской полиции, временно оборудованной для переговоров. Входит Баки и закрывает за собой дверь. В руках мужчины толстая папка и ручка. Барнс садится напротив Капитана, а за стеклом президент Америки, Ник Фьюри, несколько представителей из других стран, Сэм Уилсон.
— Ты можешь выйти свободным человеком, относительно, если подпишешь договор, — говорит Барнс и подталкивает папку.
— Тебе недостаточно кадров того, как меня, привязанного к капоту машины, прокатил Дэдпул по Тайм-Сквер?
— Ты или подписываешь, или отправляешься в самую защищённую тюрьму на планете, — хлоднокровно говорит Барнс и даже не моргает, изучает Капитана досконально.
— Что в нём? — презрительно взглянув на папку, спрашивает Стив. — Читать слишком долго.
— Ты даёшь гарантию того, что не покинешь территорию Америки, даже близко не подойдешь к политическим делам ни одной из стран, отныне действуешь в содружестве со мной и Соколом на равных, а мы подчиняемся правительственному собранию. Лишаешься абсолютного права носить щит Капитана Америка, потому что теперь это собственность граждан страны.
Требований свободы Капитана так много, что Роджерса искренние удивляет и смешит подготовленность документа, лежащего перед ним. Сколько страниц в нем? Порядка сотни. Стив ухмыльнулся и открыл последнюю страницу, которую вырвал, рассматривая своё имя на документе.
— Я согласен на то, что мы будем на равных с тобой и Уилсоном, но не один договор мне не указ, — твёрдо говорит Капитан и смотрит на стекло за спиной Барнса, потому что теперь обращается к тем, кто стоит за ним. — Одна страница — мой потолок. Включите в договор это, право на щит за народом Америки и то, что Гидра подлежит ликвидации.
— Этого не достаточно, — говорит Баки и скрещивает руки на груди.
— Поверь, я многого лишился.
— Тебя это не оправдывает. Ни один из твоих поступков.
— Ты понятия не имеешь, что мной двигало, что я действительно сделал.
— Ты отнял самое дорогое, что у меня было в жизни. Вырвал мою душу.
— Может тебе следовало хоть раз бороться за неё, а не пытаться добить? Ты тянул её на дно.
— Я тянул её на осознание случившегося, от которого она бежала. Ты же пользовался. Разве она позволила хоть каплю узнать себя настоящей? Ты отправлял её решать проблемы Мстителей, прикрывался на очередном приёме в своей предвыборной компании в президенты, требовал натягивать улыбку на публику. Ты хоть раз спросил, что творится у неё в голове? Что ей чаще всего снится? Сколько раз она была с тобой откровенна? А ты с ней?
— Заткнись. Хватит.
— Ты просто хотел её, ту лёгкость, исходящую от Саши, умение очаровать публику, которую твои люди настроили против неё же. Скажи, тебе нравилось наблюдать за тем, как на Сашу льют реки грязи?
— Это больше не мои люди. Гидры больше нет.
— Алтимейтс тоже. Свою миссию они выполнили, а значит больше не нужны.
Стив кивнул в знак согласия с этой мыслью и Баки устроили проведённые переговоры. Только дурак бы не понял, что Роджерс не подпишет договор, а Барнс не дурак. Он добился одной страницы договора, формирование которой ложится уже не на его плечи.
— Баки, — зовёт Кэп, прежде чем мужчина выйдет. — У меня тоже болит… — едва слышно говорит он и смотрит серьёзным взглядом на друга, который тоже многого лишился. И так уж вышло, что одного и того же человека.
— Недостаточно сильно, — помедлив, отвечает Баки.
Формирование нового договора заняло не так уж и много времени. Всё потому, что присутствующие прекрасно понимают шаткость положения и не хотят потерять хлипкое согласие на эту авантюру. Годы войны против Скрытой Империи привели к тотальной усталости, которую наконец кто-то смог выразить и победить. Нет ничего удивительного, что многие хотят верить в силу договора.
Торжественным подписание соглашения назвать нельзя, но Стив не против дать официальное заявление для прессы, поджидающей у здания полиции. Капитан Америка занимает место за трибуной, ждёт, когда первые крики с вопросами репортёров умолкнут, а Баки и Сэм займут свои места по обе стороны от него.
— В погоне за величием, миром без изъянов, мы разучились делать добро. Гидры больше нет, Алтимейтс тоже. Даю письменное и устное согласие исправить свои ошибки, вернуть свободу народа Америки. Не сбиться с намеченной цели мне помогут мои верные товарищи, герои Америки и достойные парни: Баки Барнс и Сэм Уилсон.
Были те, кто пытался освистать Стива в начале его довольно короткой, по меркам Роджерса, речи, но даже они в конце концов аплодировали. Люди любят Капитана Америка.
А целых трёх равноправно действующих Капитана и подавно. В свете разрухи, стране нужен не один, а все три Капитана, когда-либо занимающих этот пост. Работы предстоит очень много. Роджерс действует только в рамках своей страны; Уилсон выступает дипломатом, способным в отличии от других, таких же дипломатов из разных стран, врезать как следует группе вооружённых преступников; Барнс выпускает погулять Зимнего Солдата и берёт на себя самые тяжёлые случаи, при этом не ограничивая себя одной страной, в этом его очередной плюс. Когда же эти трое собираются вместе, общество быстро забывает о прошлых грехах и кто в них повинен, но это не значит, что не остались те, кто никогда не забудет.
Уэйд не смог обойти стороной кладбище в Трентоне и стоит напротив надгробия, которое гласит:
«Сэм Роджерс
7 сентября 2014 год
Любимая жена, Мститель»
— Пф… Как же… — хмыкает наемник и отпивает виски. — Всё-ё-ё-ё ложь. Мне нравилось называть тебя «Сэм», потому что ты пришла в мою жизнь с таким именем. Я нуждался в тебе куда меньше, чем был нужен в ответ. Да! — злится брошенный Уилсон и снова отпивает, да побольше. — Ты не «Сэм», точно не «Роджерс», определенно не «жена» и больше нет никаких Мстителей. Это я за тебя отомстил Гидре. Если тут кто-то и Мститель, то старина Уэйд Уилсон.
Наемник допивает залпом остатки спиртного и бросает бутылку в дерево рядом, а после садится задницей на сырую после дождя землю и сверлит взглядом надгробную плиту.
— Дата смерти тоже не верна. Ты сбежала. Также, как и сейчас. Оставила меня разгребать этот бардак. Знаешь, что из всего написанного правда? Одно только слово, Птенчик, «любимая». Потому что в конце концов, когда я снова потерял тебя, ни бутылка виски, ни сотни взрывов от СИ-4, реки крови твоих врагов, ни даже твой дружок Барнс не изменят того, что единственное, что у меня осталось — это пустота там, где когда-то была крышесносная девчонка, которую я любил всем сердцем. Пустота и эта чертова могила, на которой написана неверная дата смерти и нет даты рождения. Ты мой должник, Пумба. Да-да. «Мы же как Тимон и Пумба», помнишь? Ты согласилась и снова бросила меня, а я, между прочим, работал. И не за деньги, а ради любви. Ясно тебе? За Сашу и Нейта, — торжественно, словно поздравительный тост, говорит Уэйд и поднимает в воздухе воображаемую бутылку, потому что физическую только что разбил.
— За Сашу и Нейта, — повторяет Баки за спиной Уэйда.
Наемник оборачивается на него и встает с земли.
— Ах вон оно что. Действительно неприятно, когда за тобой подглядывают. Это тебе повезло, что за приблудами меня не застал.
— На кладбище то? — с улыбкой спрашивает Барнс и пожимает правую руку Уилсона.
— Смотря на чьей могиле, — отшучивается наемник и переводит взгляд на свою любимую правую руку, но тут же нервно хохочет, поняв, что перегнул. Даже для него это слишком.
— 26 декабря 1910 год, — коротко говорит Баки, но не найдя в глазах Уэйда понимания, поясняет: — Саша родилась 26 декабря 1910 года.
— Так и знал, что она козерог, — с улыбкой отвечает наемник и оборачивается через плечо на надгробие. — Читал как-то журнальчик про знаки зодиака.
— Где бы она не была, она тоже по тебе скучает.
Баки кладет ладонь на плечо Уэйда и видит, как тот счастлив это слышать. Какими бы мыслями не была забита голова Дэдпула, чтобы не говорили ему голоса в голове, в сердце мужчины тоска, а не пустота. Немного скрашивает эту тоску мысль о том, что по нему скучают в ответ.