Часть 7 (2/2)

Они зашли в лифт, где его крестный приложил карту к специальному экрану и нажал на цифру восемнадцать. Лифт двинулся. С каждым этажом уровень нервоза повышался. Дереку, видимо, передалось волнение воздушно-капельным, поэтому он приобнял его за плечо. Словно безмолвно говоря: «Я рядом. Все будет хорошо». И Стилински действительно становилось лучше.

А давно ли вообще присутствие Дерека стало приносить спокойствие, а не наоборот? Непонятно.

Дверь лифта открылась прямо в квартиру. Большую, светлую, двухуровневую. С современным ремонтом, как на картинках в журналах про недвижимость. Много стекла и пластика, даже глазам не за что было уцепиться. Хотелось смотреть на все и сразу.

— Скотт! — позвал Питер, как только они вошли внутрь, и дверь лифта закрылась. — Скотт, дорогой, мы приехали!

Стилински покоробило это милое прозвище. Сверху послышались быстрые шаги, и уже через пару секунд на лестнице появился Скотт. У Стайлза словно камень с души упал. Его друг был в полном порядке.

— Стайлз! — он был в обычных темных штанах и футболке, и совершенно не вписывался в интерьер квартиры. — Наконец-то!

— Скотт, — Стилински рванул ему навстречу. — Ты в порядке? — выдохнул он, когда Скотт сжал его в объятиях. От друга пахло хвоей и легким парфюмом. Точно так же как и в машине Питера. Вот, оказывается, чей запах остался в салоне авто.

— В порядке, — Скотт улыбался своей чуть кривоватой улыбкой.

— Расскажи, что тут происходит? Почему ты здесь? Почему не позвонил? Как оказался вместе с Питером? — Стайлз заваливал его вопросами.

— Я все тебе расскажу, пошли в гостиную, — он потянул Стайлза за собой, на ходу оборачиваясь и бросая Питеру: — Приготовь нам, пожалуйста, чай и закуски.

На удивление, Питер покорно кивнул.

— Это твой друг? — он посмотрел на застывшего в дверном проеме Хейла.

— Нет. Это Дерек, — ответил Стилински, не зная, как именно его представить.

— Здравствуй, Дерек! Помоги, пожалуйста, Питеру, нам со Стайлзом надо пообщаться, — Скотт очаровательно улыбнулся. Дерек посмотрел на Стайлза и, дождавшись его согласия, пошел вслед за своим дядей.

— Какой-то друг у тебя хмурый, — прокомментировал Скотт, когда они вошли в гостиную и расположились на кожаном диване.

— Он мне не друг, — Стайлз вдруг смутится. Просто другом назвать Дерека было трудно. И чтобы не отклонятся от темы, спросил: — Ну так ты объяснишь, что происходит?

Скотт опустил голову, посмотрел на свои сцепленные руки и потер пальцы друг об друга. Стайл терпеливо молчал, ожидая.

— В общем, если быть откровенным, я и Питер встречаемся, — тяжело выдохнул Скотт и решительно поднял глаза на друга, ожидая реакции. Но, на удивление, ее не последовало. Стайлз лишь сглотнул и едва заметно качнул головой, предлагая продолжать. Это новость уже не казалось такой абсурдной, после в его того, что пережил сам Стилински.

— До этого я уже догадался, ты лучше расскажи, как это случилось? И почему ты прячешься в доме?

— То есть, тебя не смущает, что я встречаюсь с парнем? — Скотт был шокирован. Затем сжал кулаки и сказал: — Я — гей, Стайлз.

Стилински видел, как тяжело было его другу признаться в этом вслух, но удивляться, злиться или пребывать в шоке он уже не имел моральных и физических сил.

— Я, конечно, не могу сказать, что я тебя понимаю, — начал осторожно Стайлз. На самом деле, он был сейчас просто рад видеть лучшего друга. — Думаю, мне просто нужно время, чтобы все переварить. Я думал, что ты ненавидишь Питера. Что он тебя тогда насильно целовал.

— В тот вечер, — Скотт быстро облизал пересохшие от волнения губы. — Питер сказал, что мы должны расстаться, потому что мой отец узнал про нас. Я посчитал Питера трусом и психанул. Сначала не поверил и полез к нему с поцелуем, потом ударил, разревелся, а тут ты… — Скотт посмотрел на Стайлза виноватым взглядом. — Я так испугался, что ты меня осудишь, что не смог рассказать правду. А потом, ты захотел помочь мне и рассказал моему отцу. Но он и так, оказывается, собирался меня перевести в школу в другом городе. Я смирился, попытался начать все заново.

Скотт сделал паузу, переводя дыхание. А Стайлз осознал, что совершенно не замечал, что происходило с его другом. Стало очень грустно и стыдно за свою идиотскую слепоту. Какой он друг после этого? Даже не видел, как оказывается плохо было Скотту.

— Потом Питер приехал за мной, — щеки друга порозовели от воспоминаний. — Было трудно видеться, отец следил за моими передвижениями через телефон. Часто отправлял своих людей меня охранять, боялся, что Питер ко мне приблизится. Так продолжалось пока я не закончил школу. Потом я взбунтовался и устроил скандал. Отец чуть ослабил бдительность, но телефон сказал всегда носить с собой и отвечать обязательно, — Скотт поджал губы и посмотрел задумчиво сквозь Стайлза. Стилински стало не по себе от услышанного.

— Почему ты раньше мне не рассказал ничего?

— Мне… было стыдно. Я боялся, что ты перестанешь со мной общаться. Я не хотел потерять лучшего друга, — признался Скотт. А Стайлз вспомнил свои грубые слова в адрес Питера в тот день. Как говорил, что тот мерзкий пидор, извращенец, педофил и так далее. Он-то думал, что поддерживает друга, а оказалось, что наоборот, только еще больше усугублял положение.

— Прости меня, — искренне сказал Стайлз. — Я не должен был говорить такие ужасные вещи. Из-за моей реакции, ты побоялся мне открыться, — было очень стыдно, но в тот же момент и радостно, что ситуация начинала прояснятся. Скотт положил ладонь ему на плечо, сжимая.

— Я не обижаюсь на тебя, Стайлз, — он счастливо улыбнулся. — Я должен был раньше тебе обо всем рассказать. Спасибо, что принял меня, — Скотт наклонился к нему, и они крепко обнялись. В груди будто хватку ослабили. Стало легче дышать.

— Мы как раз вовремя, — в гостиной появились Питер и Дерек. Оба несли подносы с чашками и легкими закусками. Они поставили посуду на стол в гостиной, приглашая Стайлза и Скотта к ним присоединиться.

За окном светило теплое осеннее солнце, внизу проезжали машины, люди спешили по своим делам, и никто из них даже подумать не мог, что происходило в этой квартире на восемнадцатом этаже. А происходило что-то нечто необычное и не поддающееся описанию. По крайней мере, для Стилински. Ему было очень странно и максимально неловко сидеть за одним столом вместе с Дереком и Питером. В какой момент жизни Стайлз свернул не туда? Не сказать, что после рассказа Скотта, у него как-то сильно изменилось отношение к Питеру, поэтому все еще было некомфортно находится в его обществе.

— Ну а вы как познакомились? — дружелюбно спросил Скотт. Ему, кажется, было очень приятно в таком окружении.

— Мы учимся вместе со Стайлзом, — ответил Дерек. — И я люблю его.

Все резко замерли. Даже, казалось, время застыло. Питер поперхнулся печеньем, Скотт открыл рот, а Стайлз пожелал провалиться, блять, с восемнадцатого на первый этаж. Прямо сейчас. Боже, за что ему все это?! Если бы придумали такую штуку, как стиратель памяти, Стайлз бы точно ей воспользовался, а затем отлупил бы придурошного Дерека за его болтливый язык. Ну куда он сейчас вот тут со своей любовью?! Они же еще сами толком не разобрались, что между ними происходит! Придурок!

— Оу, — Скотт был, мягко сказать, в недоумении. Его рука, помешивающая чай, повисла в воздухе. — Не знал, что ты с кем-то встречаешься, Стайлз…

— Мы не встречаемся, — отрезал он, довольно грубо. — Дерек просто не умеет шутить, — он посмотрел в лицо Хейла, ища поддержку. Но у того в глазах плескалось ничем неприкрытое обожание. — Ведь так, Дерек?

Господи, просто согласись, или хотя бы кивни. Но, в место этого, Хейл поднял руку и пальцем стер крошки с его кожи под нижней губой. И улыбнулся: — Как скажешь, — Стайлза прошиб пот, а Питер закашлялся, теперь уже подавившись чаем.

— Ты так и не рассказал, почему не позвонил и сам не приехал ко мне? — быстро перевел тему Стилински. Касания Дерека вызывали в его теле волнение и неконтролируемую мышечную дрожь. Как если бы он ехал в гоночной машине на большой скорости. И почему-то он не хотел, чтобы кто-то видел, насколько его трясет от рук Хейла. От его улыбки и голоса. Стайлз уткнул свой взгляд в чашку с чаем, чтобы не видеть глаза Дерека.

— Там вообще трудная ситуация образовалась, — подключился Питер. — Мистер Маккол, отец Скотта, отслеживает его телефон. Нам пришлось придумать маленькую хитрость.

— Да, я сказал отцу, что мы с друзьями отправляемся в поход на две недели, — продолжил Скотт, улыбаясь. В его зрачках заплясали искры. — Что связь будет плохая, и я могу только слать сообщения. Затем я отдал телефон своему знакомому, который правда отправляется на две недели в лес, и попросил отвечать на сообщения от отца, что со мной все хорошо.

— А на самом деле, мы быстро купили билеты сюда и тут же улетели. Но здесь тоже приходится прятаться, чтобы нас не заметили люди мистера Маккола. Его основной офис находится в этом городе, — Питер заботливо подвинул Скотту тарелку с печеньем, и Стайлз увидел столько любви и тепла в этом его движении, что он смутился. Захотелось отвернуться, чтобы не мешать им.

— Скотт старается лишний раз не выходить из дома.

— И как долго вы собираетесь скрываться? — вдруг спросил Дерек, чему Стайлз удивился. Ему что, действительно интересно?

— Так же встречаться невозможно трудно. Питер, почему ты ничего не делаешь? — Хейл нахмурился, будто его разозлило бездействие дяди. Еще полчаса назад он обвинял его в том, что он бросил дочь, а сейчас поддерживает. Вот так просто и открыто.

Непонятный человек.

— А что я могу сделать, если Скотт несовершеннолетний? Это не законно, — спокойно ответил Питер, но его пальцы сжались на ручке чашки.

— Мне исполнится восемнадцать в следующем месяце, тогда можно будет уже серьезно поговорить с моим отцом, — Скотт допил чай и посмотрел в сторону Питера. — Мы и так слишком долго прячемся, хочется уже спокойно видеться и не бояться никого. На самом деле, если бы не поддержка мамы, то было бы гораздо труднее.

— Мелисса? — удивился Стайл. Мать лучшего друга всегда ему очень нравилась. Добрая, заботливая. Она безумно любила сына и всегда переживала за него. — Она в курсе ваших отношений?

— Да, — согласился Скотт. — Поначалу, конечно, грозилась пристрелить Питера, если увидит его рядом со мной, — он засмеялся. — А потом, когда ближе с ним познакомилась и убедилась, что никакой он не негодяй и, что он не использует меня, успокоилась. Даже стала прикрывать нас перед отцом. Она пыталась поговорить с ним, но тот ее и слушать не желает.

Стайлз смотрел на своего друга и своего крестного и думал о том, почему вот так бывает в жизни? Тем, кто очень сильно стремятся быть вместе, постоянно что-то мешает. Судьба не дает даже возможности на удачу. А тем, кому любовь эта вообще и не сдалась, попадается здоровенный волосатый мужик с замашками маньяка…

Несправедливость.

***

— Интересная история у них получается, — задумчиво проговорил Дерек, когда они уже подъезжали к дому Стайлза.

После легкого перекуса, Скотт и Питер проводили их до лифта. Стайлз крепко обнял друга и подумал, что теперь, кажется, все становится на свои места. Скотт счастлив, Питер оказался не таким мудаком, которым он себе его надумал. Даже Дерек, вроде успокоился.

— А что ты говорил про своих бывших, с которыми Питер переспал, — хлесткое слово «трахал», которое использовал Хейл, Стайлз почему-то не осмелился произнести вслух. Ему вообще было неловко заводить этот разговор. — Я спрашиваю, не потому что мне интересно про твоих бывших, а потому что хочу знать про того, кого любит мой лучший друг. Вдруг Питер и его бросит, — он попытался оправдать свое любопытство, заметив, как Дерек удивленно выгнул бровь на его вопрос.

— Мы с Питером никогда не были близки. Он, как ты успел заметить, не из самых приятных людей, — Дерек затормозил на светофоре и открыл окно, проветривая. В салоне все еще пахло сигаретами Стилински. — Я любил парней постарше, приводил их домой, и так случалось, что Питер им вдруг нравился больше. Он одно время жил с нами, когда развелся с женой и еще не купил дом. Тогда, видимо, чтобы отвлечься после развода, трахал все подряд. Моих парней и девушек, с которыми я знакомился. Не скажу, что был уж сильно расстроен, но приятного, конечно, было мало, — Дерек замолчал, поворачивая руль в сторону дома Стайлза. Хейл остановился, но дверь не разблокировал, сжимая руки на коже руля и нервно кусая щеку изнутри. Будто обдумывал, стоит ли говорить дальше.

— Я, наверное, пойду. Открой дверь, — попросил Стайлз и схватил свой рюкзак. Когда до двери дома было буквально несколько метров, а он тут сидел в запертой машине вместе с Хейлом, пульс повышался. — Дерек? — позвал его Стайлз, и Хейл посмотрел на него.

— Я тогда сильно влюбился в одну девушку. Ее звали Пейдж. Она была слишком крутая для меня, — горько усмехнулся Дерек, а Стайлз вдруг понял, чтот Хейл говорит сейчас что-то очень личное и откровенное. Он испугался. Он не хотел слушать и проникаться в историю первой любви Дерека. Но выхода не было. Как в прямом, так и в переносном смысле.

— Слишком крутая? Для тебя? — не поверил он. Да кто вообще может быть круче Дерека Хейла?

— Ну да, она была слишком красива, а я был идиотом. Конечно, Питер не уводил ее у меня. Она вообще-то и никогда не была со мной, а позволяла только себя любить. Я уже отчаялся ее добиваться, а Питер сказал, что переспал с ней, — Дерек уставился тупым взглядом в лобовое стекло, будто бы там были ответы на все его вопросы. — Я думал, что придушу его, но потом как-то отпустило. И после этого, я с Питером больше вообще не хотел ничего иметь общего.

Дерек замолчал, и Стайлз тоже не знал, что сказать. Он посмотрел в окно на подъезд своего дома и пожевал губу. Стало ли ему жалко Дерека после его рассказа? Не очень. Стал ли он больше его понимать? Кажется, да.

И зачем только Хейл вдруг вывалил на него подробности своей прошлой личной жизни? Стайлз будто бы невольно стал участником этих событий. Стал сопереживать. Откуда-то возникло идиотское желание положить свою руку ему на макушку и потрепать.

Ужас.

— Пригласишь меня к себе домой? — спросил Дерек, опять растягивая губы в своей любимой хитрой улыбке. Ну как так-то?! Только что сидел, меланхолично грустил о прошлом, а теперь опять за свое!

— Нет. У меня родители дома, — Стайлз, как представит Хейла снова у себя дома, так резко пропадает воздух из легких.

— А что? Твоей маме я уже понравился. Заодно и с отцом познакомлюсь, — Дерек вальяжно откинулся на сидение.

— Ну уж нет, — ужаснулся Стайлз. — Не хватало тебе еще сболтнуть чего-нибудь лишнего, как ты сделал это при Скотте и Питере. Я вообще в толк не возьму, зачем ты это так выпалил? — в груди завибрировало возмущение, и щеки налились краской.

— Я решил, что раз он твой лучший друг, то я могу сказать ему правду, — ответил Дерек и опасно положил свою руку на подголовник кресла Стайлза. Жадные пальцы оказались слишком близко к его волосам на затылке. Стилински поежился.

— Не надо больше ничего решать за нас двоих! — вспыхнул он и дернул ручку автомобиля — вдруг случится чудо, и она откроется.

Чуда не произошло.

— Опять бежишь от меня? — Дерек положил вторую руку на руль и повернулся к Стилински всем корпусом, заметно наклоняясь вперед. Стайлз вжался в дверь с такой силой, что позвоночником уперся во все выпуклости.

— Дерек, открой дверь, — Стилински смотрел в желтизну этих глаз и видел в них свое испуганное лицо.

— Пошли завтра со мной на вечеринку, — предложил Хейл и перевел взгляд на его губы, облизываясь.

— На какую вечеринку? — Стайлза уже трясло от этих эмоциональных горок. Дерек был каким-то слишком неусидчивым человеком. Слишком быстро менял тему. Слишком быстро отходил и переключался. Стилински не успевал за ним.

— Странно, что ты не слышал. Парни из команды по лакроссу планируют снимать коттедж, чтобы отметить начало соревнований. Собирается почти весь универ. — Дерек склонился к нему еще ближе. — Пойдешь?

— Н-не знаю… надо п-подумать, — рука Хейла, которая покоилась на руле опустилась на колено Стайлза. Он ощутил теплые пальцы сквозь ткань. От того места расплылось дурацкое удовольствие. Дерек обвел глазами его родинки на щеке, и Стайлз физически ощутил его взгляд.

Змей. Искуситель.

— Подумай, конечно, — рука поползла вверх по бедру, а сам Дерек уже был почти рядом с его лицом. Стайлз вдруг неожиданно для себя с ужасом осознал, что ждет, когда Дерек его поцелует.

Все. Это конец.

Дерек выиграл.

Стайлз прикрыл глаза и облизнул губы. Ладонь Хейла обожгла его шею над воротом свитера, а пальцы любовно погладили край волос на затылке. Стилински не дышал, замерев, как кролик. Он всем своим нутром ждал, когда к губам прикоснутся чужие губы, но Дерек не спешил. Он тяжело дышал возле его лица, трогал бедро до колючих мурашек и гладил родинки на его шее. Под веками запекло и замигали разноцветные мушки. Стайлз склонил к ласкающей его руке голову и в нетерпении приоткрыл губы, глубоко дыша. Хейл прокатил рукой вверх по ноге через тазовую кость и забрался под свитер и футболку под ним, касаясь спины.

— Дерек… — вырвалось у Стайлза. Так пошло и неожиданно, что он сам испугался себя и своей реакции. Время шло, но Дерек его почему-то не целовал. Только осторожно мял в руках его кожу на спине и затылке. Стайлз открыл глаза и увидел, как Хейл внимательно следит за его реакцией и… улыбается! Вот же ублюдок!

— Стайлз-Стайлз, — тихо выдохнул Дерек со смешком. — Так ждешь, что я тебя поцелую? Весь дрожишь, возбудился.

— Убери от меня свои поганные руки! — истерично взвизгнул он и задергался. Отпираться было бессмысленно, но Стилински был слишком упрямым, чтобы признать, что слова Хейла — это правда.

— Ты же только что сам ластился к моим рукам, как кот, а теперь говоришь, что они поганные? — Дерек откровенно смеялся над ним и руки не убирал. Они жгли кожу и будоражили.

— Отпусти, кретин! — Стайлз выпустил свой рюкзак, схватился за оба его запястья двумя руками и с силой потянул их от себя, пытаясь выбраться. Но чужие руки были как стальные прутья, которые заключили его в клетку и не выпускали.

— Признай, что хотел мой поцелуй, и я отпущу тебя, — пообещал Хейл, но Стайлз заупрямился еще сильнее.

— Ничего я не хотел! Отстань!

— Признай правду, — Дерек бережно погладил позвонки под свитером, от чего Стайлз подавился стоном и выгнул спину. — Скажи, что хочешь целовать меня… — он склонился к уху и подул на раскрасневшуюся мочку.

— Не… скажу, — выдавил Стилински, цепляясь пальцами за руки Хейла. Уже не было понятно, отталкивает он их или тащит на себя, — Я тебя никогда… ах, — чужие губы сжали многострадальную мочку и потянули, вызывая головокружительный эффект.

— Скажи, — словно мантру повторял Дерек, лаская своими руками, пальцами, губами обезумевшего от жажды Стайлза, но все еще не трогая его губы. Не целуя. — Говори.

— …

Дерек зарычал: — Вот, упрямец! — он обвел кончиком языка маленькое пятнышко под ухом и прочертил мокрую дорожку вниз до самого ворота своего свитера. Стайлз громко застонал и забился в его руках.

— Хорошо… ладно, ладно, — не соображая, забормотал он. Хейл остановился и взглянул в его помутневшие зрачки.

— Что — «ладно»? — хрипло спросил Дерек. Стайл тяжело пытался отдышаться. Рот блестел от частых касаний языка, щеки налились цветом, а глаза шальные. Такого Стайлза хотелось только раздеть, кинуть на кровать и трахать глубоко, чтобы тот даже говорить не мог, а только стонал.

— Я… — тяжелый вздох. — Я-я…

— Скажи, что чувствуешь, Стайлз, — искушал Дерек.

— Я хочу, — господи, как тяжело! Как стыдно такое произносить.

— Чего ты хочешь? — подталкивал, вытягивал. Молил. Стайлз смотрел на него и будто бы проваливался внутрь его тела через эти чудовищные, завораживающие глаза.

— Я хочу, что бы ты… чтобы ты меня поцеловал, — сказал это и увидел, как зажглись восхищением глаза Хейла. А уже в следующую секунду снова застонал, но уже в губы Дерека.

Поцелуй был невероятным. Ни одна девушка его так не целовала. Он вообще раньше и не думал, что можно ТАК целовать кого-то. Что только от поцелуя можно было потерять сознание. Интересно, кто-нибудь падал в обморок от того, что его целовали? Потому что Стайлз, возможно, будет первым.

Кожу щекотало так, будто бы вокруг летало миллион бабочек. Он не мог перестать стонать и дергаться каждый раз, когда языка касался язык Дерека. Он творил в его рту какую-то невообразимую хрень, от которой Стайлз хотел выпорхнуть из машины прямо через крышу и взлететь. Он даже шевелиться боялся, но в какой безумный момент заметил, что отвечает на поцелуй, и ему нравится целовать Хейла. Нравится до такой степени, что готов был прямо сейчас наброситься на него и забраться глубоко под кожу. Готов был оказаться запертым в его грудной клетке, рядом с сердцем. Готов был даже никогда не вылезать обратно…

Полный пиздец.

Замок блокировки щелкнул, оглушая и возвращая к реальности.

— … выходи, — произнес Дерек очень хрипло, будто простыл или мороженного объелся на ночь.

— Выходи скорее и запрись дома, — Стайлз увидел, как набухли штаны Хейла в паху. — Иначе, я прямо сейчас увезу тебя к себе.

— Что?.. — Стайлз глупо моргал, не понимая, где он, и что происходит.

В груди бешеного билось сердце, а губы горели от поцелуя.

— Стайлз, я не сдержусь, черт тебя дери! — Хейл с трудом отстранился, отнял собственные руки от такого мягкого, теплого Стайлза и сжал с силой руль. Его ноздри расширились. — Выходи!

Стайлз вздрогнул от его голоса, нашарил дрожащей рукой ручку на двери и, практически, вывалился на улицу. И как только он закрыл машину, Дерек тут же дал по газам, увозя прочь свои жаркие прикосновения и щемящие грудь поцелуи. Стилински отшатнулся, будто готовый свалиться на землю, а затем крепко зажмурился и прижал ладонь к своему лицу, жестко растирая по глазам несколько раз.

Он сказал это. Произнес вслух при Дереке. Сказал, что хочет его поцелуев. Что желает их и ждет всем своим существом. В Стилински будто поселилось два Стайлза. Один отбрыкивался, все отрицал и возмущенно закатывал глаза. А второй… тянулся к Дереку. Не понятно по какой причине, не понятно каким образом, но тянулся так отчаянно, что Стилински казалось будто он уже спятил.

Спятил, потому что, кажется, действительно хотел целовать Дерека. И как бы сильно он не старался избавиться от него, тот постоянно оказывался рядом. В каждой мелочи, окружавшей Стилински. Он медленно заполнял его жизнь собой. Поселился в его воспоминаниях. В его коже. В его сердце. А Стайлзу это и нравилось. Нравилось, как тот смотрел на него, как бережно относился. Нравились его забота, страстные поцелуи, нежные пальцы и даже несдержанные, пошлые высказывания.

Ему, черт возьми, нравился Дерек…