Часть 3 (2/2)

Но вот то, что снилось ему сегодня, пожалуй, самое дикое и сумасшедшее за всю его жизнь. Даже вспоминать стыдно.

Сон состоял из нескольких ярких отрывков, будто рекламные ролики. В первом отрывке Стайлз стоял босиком на деревянной палубе корабля, и на нем почему-то было надето светло-голубое платье. Красивое такое, старомодное. Как на фотографиях его прабабушки. Он гулял по палубе, а рядом с ним шел какой-то человек. Его было плохо видно — что-то темное и размытое. Но Стайлз его не боялся. Смена кадра, и они уже на носу корабля. Стайлз впереди, а этот кто-то обнимает его сзади большим руками, на которых густо росли темные волосы.

— Я лечу, Джек! — вырвалось у него против воли. Руки и правда были широко распахнуты, словно крылья. Холодный ветер бил в лицо. Стайлз как-то сразу осознал, что ему это снится. Уже привык к своей нездоровой фантазии. Вот только он не помнил, чтобы у Джека Доусона из «Титаника» были такие мускулистые, волосатые руки.

Второй отрывок был не менее странным. Сюжет сна перебросил его в чащу густого леса. Высокие ветки деревьев размывались в небе, не прогружая четкие текстуры листочков. Стайлз вздохнул, его мозг был креативным, но очень ленивым, поэтому смазывал мелкие детали. Он посмотрел по сторонам и заметил у себя в руке корзинку. А в ней — те самые яблочные булочки.

— Да, что же ты будешь делать, — в отчаянье выдохнул Стайлз, поднимая руку и снимая с головы шляпу. Уже догадавшись, какого она будет цвета. — Не сомневался, — скривил он губы, сминая в руке ярко-красную шапку.

— Меня ждешь? — ухо обдало жаром, Стайлз испуганно обернулся. Перед ним в тени деревьев стоял Хейл.

— Тебя только тут не хватало, — Стайлз обратил внимание на его открытые предплечья. Темные волосы стали еще гуще и чернее. Именно эти руки обнимали его на корабле «Титаника».

— Кому пирожки несешь? — Дерек вышел из тени, а Стилински чуть не закричал от страха. На взлохмаченной голове Дерека виднелись два серых волчьих уха. Звериные клыки блестели в хищном оскале, а за спиной Хейла качался длинный пушистый хвост.

— Злой и страшный серый волк, — вырвалось у Стайлза, прежде, чем он успел подумать. Дерек заулыбался еще шире. Затем поднял свою когтистую руку и, не царапая когтями, коснулся его шеи.

Стайлз сглотнул и замер, боясь двинуться.

— Колобок, колобок, я тебя съем, — угрожающе проговорил Дерек и вспорол лямки белого передника на груди Стайлза. От этого ткань порвалась и упала на землю.

— Это другая сказка, идиот, — фыркнул Стилински и тут же замолчал, потому что Хейл вдруг стал превращаться в волка еще больше. Плечи его раздались в стороны, спина прогнулась, а зубы увеличились в два раза. Взгляд приобретал животную сущность. Будто человек внутри Дерека постепенно пропадал.

— Сладкая, сладкая Красная Шапочка, — это были последние слова Хейла перед тем, как его тело полностью изменилось. Напротив Стайлза стоял огромный волк ростом с лошадь. Как Джейкоб из «Сумерек». Он скалил зубы, рычал страшно и надвигался в его сторону. Стилински бросился бежать. Он чувствовал горячее звериное дыхание, которое жгло спину. Было безумно страшно. Сердце долбилось уже не в груди, а где-то на уровне копчика. Ноги вафельные, почти не двигались. Бежать во сне было не лучшей затеей.

Звуки волчьих лап оглушали. Миг, и он почувствовал толчок в спину, падая на мокрую землю. Его развернули.

— Я тебя поймал, — прозвучал тот самый глубокий завораживающий голос Дерека. Мурашки пронеслись по спине. Перед лицом Стайлза клацнула волчья челюсть, и все вокруг потемнело.

Кадр поменялся, будто кто-то невидимый имел пульт от его снов, и переключал по собственному желанию. Третий отрывок сна оказался самым страшным. И совсем не потому что был ужастиком или кошмаром. Совсем нет. Дело в том, что Стайлз почему-то вел себя совершенно иначе, чем в жизни. И самое страшное — он даже не понял, что это не реальность.

В этом отрывке сна он был снова на корабле, только теперь огромном старинном и пиратском. Вокруг него была его команда пиратов, которые захватили чужое судно.

— Капитан Стилински, — обратился к нему член его команды. — Корабль захвачен. Команда матросов обезврежена, но их Капитан отказывается говорить, куда спрятал сокровище.

Перед Стайлзом на коленях оказался Хейл. Его руки были связаны за спиной, голова склонена, а командирская морская форма выпачкана в грязи и чужой крови.

— Ведите его ко мне в каюту, я сам его допрошу, — Стайлз властно осмотрел собственную палубу, усыпанную награбленным, и криво усмехнулся. Команда поработала отлично. Осталось только расколоть поверженного капитана.

— Оставьте нас, — отдал приказ Стилински, когда они вошли в капитанскую каюту. Его люди неаккуратно бросили Хейла на пол, запирая за собой тяжелую деревянную дверь.

— Ну, здравствуйте, Капитан Хейл, — презрительно выплюнул Стайлз. Он схватил чужие густые волосы на макушке, заставляя Дерека поднять голову. На него уставились два печальных желтых глаза. Они смотрели насквозь, будто внутрь него самого. В груди кольнуло.

— Живо отвечайте, куда вы дели сокровище!

— Не злись, рыбка моя, — улыбнулся Хейл. Его нижняя губа была разбита.

— Вы что себе позволяете, Капитан?! — захлебнулся Стилински от такой наглости. — Я сейчас прикажу вас выбросить в море! Акул захотелось покормить?! Где сокровище?

Стайлза трясло от злости. Вдруг Хейл сбросил, удерживающие его, веревки на запястьях, и обнажил ровный ряд зубов.

— Так вот же оно, прямо передо мной, — проговорил он и поднялся с пола, расправляя широкие плечи. Стайлз, неожидавший такого поворота, отступил, споткнулся и упал на кушетку позади себя. — Сокровище мое, — Дерек подошел ближе и вместо того, чтобы нападать, сел на одно колено, опустив голову в коротком поклоне, и замер. — Мой, Капитан.

— Ты подчиняешься мне? — Стайлз удивился. Как мог такой сильный Капитан с волевым характером и кровожадной славой склониться перед ним. — Почему?

— Я люблю Вас, мой Капитан, — признание ударило по затылку пыльным мешком. Что происходит?! Не успел Стилински озвучить свой вопрос, как Хейл прикоснулся большой горячей ладонью к его колену. Ногу словно ошпарило.

Рука поползла по голени вниз, расстегивая грубые сапоги.

— Что вы делаете? — какое-то вязкое томление заворочилось внизу живота. Дерек не ответил, только уверенно стянул его обувь, обнажая ногу Стайлза. А затем произошло то, что заставило органы Стилински превратиться в густое яблочное варенье. Хейл наклонился и прижался губами к темному пятнышку родинки на подъеме худой ступни.

— Ах, — не выдержал Стайлз и откинулся назад, опираясь на локти. Теплый рот Дерека поднялся до лодыжки и стиснул зубами маленькую косточку, вызывая при этом у Стайлза предблаженную дрожь по всему телу. Глаза сами собой закрылись, обращая всю его кожу в сплошные нервные окончания.

— Мое сокровище, — невозможно трепетно шептал Дерек между поцелуями. Его пальцы погладили ступню, обводя лунки возле ногтей.

Стайлз даже забыл свое имя, впитывая чувственные касания этого демона. Почему-то в этом сне его совершенно не волновало, что с ним все это вытворял парень.

В паху горячо запульсировало, хотелось большего. Хотелось ощутить его руки везде, чтобы касались всего тела. Бесстыдно трогали, обжигали своим жаром и утоляли жажду.

— Люблю, люблю… — до Стайлза доносилось хриплое дыхание Дерека. Оно сводило с ума.

Стайлз не заметил, как оказался полностью раздетым, а Хейл навис сверху. Тоже абсолютно голый. Он был так близко, кожа горела. Стилински закатил глаза, когда язык Дерека мокро провел след по краю уха. Стайлз громко застонал. Терпеть уже казалось не было сил. Тело напряжено. Чужие руки, как он и желал, сжали его кожу на боках. Воздух резко нагрелся, губы запекло.

«Люблю, люблю, люблю» — нежный шепот Хейла звучал будто бы в его грудной клетке. Там, где шумно билось сердце,

Дерек был так близко. Так горячо. До боли. Вдруг в ушах зазвенело, тело завибрировало сладостью. Темнота вокруг задрожала и мелкой крошкой осела на кожу.

До мурашек.

— Твою мать, — Стайлз резко открыл глаза, просыпаясь. В груди — отбойный молоток.

— Пиздец, — он сел в кровати, откидывая одеяло. На штанах было красноречивое мокрое пятно.

Голова закружилась от ужаса.

Он помнил все.

Помнил весь сон от начала до позорного конца.

— Это что сейчас было… — не веря в произошедшее, Стилински вскочил и помчался в ванную. Он включил свет, подбегая к раковине и плеская холодной водой себе в лицо.

— Я нормальный, — из зеркала на него уставились испуганные глаза с расширившимися зрачками. — Нормальный, — он дышал тяжело, чтобы выровнять дыхание и привести себя в чувство. Затем сильно растер лицо, будто мог содрать с себя это гадкое унизительно чувство.

Ему только что приснилось, как он трахается с парнем. С Дереком Хейлом. С самым ужасным, мерзким ублюдком на планете.

И он стонал под ним. Ему так нравилось, что он кончил прямо во сне.

— Это просто нервы, — кивнул Стайлз сам себе, успокаиваясь. Он вылез из запачканной пижамы, будто она была чем-то отвратительным, и забросил ее в барабан стиральной машины.

— Просто нервы, — повторил Стилински и забрался в душевую кабинку, цепляясь за края дверцы трясущимися пальцами.

— Нервы, — на голову полился прохладный поток воды, освежая. Стайлз сполз на стенке на пол и уставился потерянным взглядом на свои ступни.

Просто в последнее время, Дерек сильно потряс его хрупкую нервную систему. А слишком бурная фантазия выдала его страх вот такой вот извращенной искаженной манере.

Надо просто меньше нервничать, больше бывать на воздухе и питаться здоровой едой. Все точно пройдет. Это просто небольшое помутнение.

Надо, всего-то навсего, не думать, о Дереке Хейле.

***

— Слушай, Дерек, — Кора постучала в комнату брата.

Он сидел на полу перед телевизором, увлеченно играя в приставку.

Наконец, выдался свободный вечер, и можно было немного отдохнуть и расслабиться в одиночестве. После того, как предыдущие выходные он провел в узкой палатке парка аттракционов. А все из-за того, что его друг Джордан, который там работает на постоянке, заболел и попросил Дерека его подменить. И теперь, когда выходные выдались свободными, хотелось только закрыться от всех и играть до посинения.

— Сегодня Стайлз придет, можешь не мешать нам хотя бы пару часов? — попросила она, а у Дерека десна зазудели, и пальцы сильнее сжали джойстик. Стайлз был у них позавчера, а потом наступили выходные, и встретить его не было возможности. Даже в тот день Стайлз всеми силами старался избегать Дерека и не выходил из комнаты его сестры.

— Он и так позавчера зашуганный весь вечер просидел. Нам все-таки надо делать проект.

Кора постояла в двери несколько секунд, ожидая ответ от брата. Тот не останавливался играть, продолжая беспорядочно жать на кнопки. Только глаза заблестели еще большим азартом.

— Дерек, ты меня слышишь? — спросила она, повысив голос.

— Слышу, — Дерек кивнул, активно наклоняясь в разные стороны, словно сам уворачивался от ударов.

— И?

— Что, «и»?

— Не придуривайся! — она подошла за экран телевизора и вырвала розетку.

— Кора! — Дерек обиженно подскочил.

— По-моему, ты уже сходишь с ума. Ведешь себя, как болван!

— О чем ты вообще? Это ты ворвалась ко мне в комнату и выключаешь мою игру, — Дерек кинул джойстик на пол, раздраженно прошел до своей кровати и завалился, уткнувшись носом в подушку.

Кора вздохнула и обвела обеспокоенным взглядом, обычно прибранную комнату Дерека, которая сейчас находилась в полнейшем беспорядке. Валялись пустые банки от колы, разбросанные вещи, не заправленная постель. Кора задумчиво пожевала губу и села на край кровати брата.

— Дерек, что с тобой происходит? — осторожно начала она. — Ты следишь за Стайлзом, печешь булочки для него, просишь приглашать его к нам домой. Ты стал себя вести странно: задумчивый, не разговариваешь со мной, играешь целыми днями и развел бардак в комнате.

— Не понимаю, о чем ты, — голос Дерека прозвучал глухо из-за подушки. — Мне что, нельзя отдохнуть в свой выходной?

— Дерек, ты играешь уже восемь часов подряд. И вчера просидел весь день до поздней ночи. Это не нормальное твое поведение, — Кора пыталась разговаривать очень аккуратно, не обвинять, но Дерек все равно нахмурился. Голову он так и не повернул, оставаясь лежать на подушке.

— И?

— А ну прекрати мне так отвечать! — она крикнула и хлестко ударила его раскрытой ладонью по спине. Дерек не пошевелился. Кора напрягаясь еще сильнее.

Обычно Дерек реагировал на такие ее выпады очень бурно, начиная отвечать и спорить. Она подумала, и все-таки осмелилась спросить.

— Ты влюбился в Стайлза? — вопрос прозвучал, как выстрел. У Дерека опасно заколотило в голове.

— Влюбился? — зубы скрипнули друг об друга. Дерек поднялся и бросил на сестру нечитаемый взгляд. — Я трахнуть его хочу. Вот и все. Я не влюбился в него.

— Дерек, — она замялась, подбирая слова. — После Пейдж прошло почти полтора года. Ты в праве позволить себе влюбиться снова.

— Кора, прекрати, — сквозь зубы, выдавил из себя Дерек, словно каждое слово давалось ему с болью. — Она здесь ни при чем.

Пейдж была первой любовью Дерека. Он слишком сильно ее любил. Намного сильнее, чем она его. Она была его первой девушкой, и последней. Он бегал за ней, словно обезумевший влюбленный пес. Дарил ей подарки, таскал свою выпечку, ухаживал, всегда думал прежде всего о ее желаниях. Совсем потерял себя. Нельзя так сильно любить другого человека. Особенно, если человеку это не нужно. Вот и Пейдж любовь Дерека была не нужна. Нельзя было сказать, что после этого он резко перешел на парней, они ему нравились и до первой любви. Но вот с девушками он точно завязал навсегда.

После того, как Пейдж исчезла из его жизни, Дерек почти полгода приходил в себя. И с того момента думал, что влюбленность — это совсем не прекрасное чувство. Влюбленность — это самое страшное. Это болезнь, которой можно легко заразиться воздушно-капельным. Или от проклятого солнца, который отражается в ее глазах.

И вот, теперь его сестра с чего-то решила, что он добровольно согласится снова попасться на эту удочку?

Ни-за-что.

— Не отрицай очевидное, — Кора настаивала на своим. — Тебе он нравится, — и не дождавшись ответа, вышла из комнаты Дерека, оставляя его наедине со своими мыслями.

— Ага, влюбился, — фыркнул Хейл, вновь утыкаясь лицом в подушку. — Еще чего.

Все его действия вполне можно было объяснить. Он хотел, чтобы Стайлз поплатился за все свои грубые слова. Чтобы осознал все свои ошибки. Чтобы извинился перед ним. И извивался на кровати под ним. Стонал, краснел, умолял его и кончал.

Вполне нормальное желание, как считал Дерек. И то, что он решил накормить Стайлза своей выпечкой, совершенно нечего не означало. Это он так хотел… Хотел, чтобы Стайлз просто расслабился. Чтобы почувствовал себя свободнее в его присутствии.

И это совсем не значило, что Дерек в него влюбился. А его ладони вспотели, потому что в комнате жарко. И под закрытыми веками мелькало, потому что он долго играл в приставку. А ребра тянуло, потому что он просто был голоден.

Вот поест, выспится, и все сразу пройдет.