Часть 89 (2/2)
-Слава Аллаху, она ему ещё одну пощёчину не залепила.
Глафира Афанасьевна перекрестилась и сказала:
-Крепче любить будет. Дай Бог ей силёнок его выдержать, — и снова перекрестилась.
-Ничего, хуже, чем у Салихи не будет, и то уже двадцать-два года вместе, — сказала Гюльфидан.
-Ты права, Гюльфидан, хуже, чем у Салихи точно не будет, — подтвердила Анна.
-Мои дорогие, а вам не хочется чаю? — спросила Глафира Афанасьевна.
-Я бы с удовольствием выпила, — ответила Гюльфидан. — Я знаю, что ещё осень, но я мёрзну по страшному.
Анна усмехнулась:
-Ты это сейчас говоришь. Посмотрим на тебя в крещенские морозы.
-А когда это? — спросила Гюльфидан.
-В середине января, — ответила Глафира Афанасьевна. — Не бойтесь, шубы у вас тёплые, да пуховые платки. И сапожки на меху, сверху валенки наденете и тепло будет.
-Я всё равно не понимаю, как вы тут живёте в таком холоде, — сказала Гюльфидан и поёжилась.
Анна позвала слугу и отдала распоряжение о чае.
В столовой огромный самовар был всегда полон и растоплен, поэтому чай был подан быстро.
Армаан и Василий достали пару книг с полки в углу и разговаривали о поэзии.
-Вы знаете, если нам повезёт, то Госпожа Ланская будет на бале в Зимнем, — сказал Василий. — Я лично с ней не знаком, но князья Разумовские с ней в дальнем родстве. Я не думаю, что Александр откажет представить вас ей.
-А кто она такая? — спросила Армаан.
-Простите, я совсем забыл, что вы не знакомы с местной знатью. Она была женой Пушкина, — сказал Василий. — О ней очень много чего говорят, но я не верю россказням. У неё сохранились рукописи поэта. Я не думаю, что она откажет вам если вы её попросите посмотреть их.
-У неё другая фамилия. Она вышла замуж? — спросила Армаан.
-Да, она вдовствовала семь лет, а два года тому назад вышла замуж за Генерала Петра Петровича Ланского. Генерал прекрасно понимает, что он взял в жёны вдову гениального поэта. Насколько я знаю, он позволяет супруге рассказывать о первом муже, — пояснил Василий.
-Мне очень нравится Пушкин. Особенно эго сказки, — с улыбкой сказала Армаан. — Я по ним училась читать по-русски.
-Действительно. И какая ваша самая любимая? — спросил Василий.
-«Сказка о Медведихе», но она не закончена. Поэт не успел её дописать. А жаль, — с грустной улыбкой сказала Армаан.
-Вы помните, что-то на память из этой сказки? — спросил юноша.
-Немного. Только первые пять-шесть сток, — девушка задумалась и начала читать:
Как весенней теплою порою
Из-под утренней белой зорюшки,
Что из лесу, из лесу из дремучего
Выходила медведиха
Со милыми детушками медвежатами
Погулять, посмотреть, себя показать.
-Я бы никогда не подумал, что это Пушкин. Я подумал бы, что Семёновна колыбельную затягивает, — с грустной улыбкой сказал Василий.
В это время к ним поднесли чай.
Армаан передала Василию книгу, и он поставил книги на полку.
Армаан начала разливать чай по чашкам. Когда Василий развернулся, он подозвал слугу:
-Пожалуйста принесите пару кусков чёрного хлеба и масло. И замените мою чашку на стакан.
С поклоном слуга забрал чашку с блюдцем и ушёл в вагон-столовую.
Армаан посмотрела на Василия и спросила:
-Вы не будете пить чай?
-Конечно же буду. Я просто не могу напиться из чашки. Армейская привычка, стакан в подстаканнике и чёрный хлеб с маслом и сахаром, — ответил офицер.
-Как с сахаром?
-Сейчас увидите, — с улыбкой ответил Василий.
-Вы не были на обеде. Вы голодны? — догадалась девушка.
-Не очень. Скоро будет ужин тогда и поем, а сейчас и хлеба с маслом хватит, — с усмешкой ответил Василий.
-Нет, так не пойдёт. Вы из-за нас остались голодным… — сказала девушка вставая со стула, и быстро пошла к переходу между вагонами.
-Армаан, подождите, — догоняя девушку сказал Василий. — Я не так голоден, как вы думаете.
Армаан его не слушала и с силой открыла дверь и перешла из тамбура в тамбур, а Василий следом за ней. Двери остались открытыми и все, даже через стук колёс, слышали требование Армаан допустить её к плите, и дать ей сковороду и яйца.
-Она его уже кормит, — покачав головой сказал Махмуд.
-До Санкт-Петербурга часов четырнадцать. Может и свадьбу успеем сыграть? — спросил Намык-паша, еле сдерживая смех.
-Намык, — с улыбкой сказал Султан. — Дай парню поесть. Ему ещё ей второе предложение делать.
-А у тебя хоть одна дочь может замуж выйти без приключений? — спросил Намык.
-Намык, ну что вы вечно о приключениях говорите? — со сдерживаемым смехом спросила Анна. — Накшидиль вышла замуж без всяких приключений. И Любочка, тоже.
-Да, Любочка себе жениха нашла, когда ей было два года, а Накшидиль подошла к Мираку-паше и в присутствии всего совета спросила, когда он наконец на ней женится. Что ему оставалось делать? Он прямо при всех спросить у Повелителя отдаст ли он Накшидиль ему в жёны, — ответил Намык-паша.
-Намык, если вы мне сейчас скажите, что вы не счастливы с Гюльфидан, то я на вас обижусь до конца своих дней, — сказала Анна.
-Нет, я этого вам, моя госпожа, никогда не скажу, и знаете почему? Потому, что Гюльфидан-султан была права, мы были созданы друг для друга. А я бегал за миражами, — с полупоклоном ответил Намык и посмотрел на Гюльфидан глазами полными любви.
Гюльфидан ответила ему с такой же улыбкой и протянула ему руку. Намык наклонился и нежно поцеловал её пальцы.
-Намык-паша, если они поженятся, то я в первой же церкви пудовую свечу поставлю, — со слезами в голосе сказала Глафира Афанасьевна. — Васенька в восемнадцать лет сделал девочке предложение, а она ему отказала. Сказала, что не готова к браку, а потом оказалось, что Васенька наш её не устраивает, родословная у него не хорошая.
-Ну, чего ты плачешь, матушка? Женится Василий. Ему только в Апреле будет двадцать-один, в его полку все к тридцати женятся и в отставку выходят, — сказал Михаил Игнатьевич.
В то время, когда родители решали, когда делать свадьбу, Армаан быстренько сделала омлет на пять яиц и выложив его на тарелку усадила Василия за стол.
Сидя за столом и кушая омлет, Василий поглядывал на девушку, сидящую напротив него. Она была не такая, как все знатные девушки, которых он знал. Он никогда даже представить себе не мог, что принцесса своими руками будет готовить ему омлет. А тут девушка только с ним обсуждала любимую музыку и поэтов, и вдруг на кухне одев передник как ни в чём не бывало приготовила омлет. Василий подумал: «А может, Намык-паша был прав? А может ей действительно наплевать на то, что моя мать была крепостной?»
Смотря на девушку, он доел омлет, и Армаан приготовила им чай, а Василий намазал ломоть хлеба, отрезанный через всю буханку, маслом и густо посыпал сахаром. Перерезав его пополам, он подал половинку Армаан.
Армаан улыбнулась и поблагодарила Василия за угощение, и начала кусать с огромного ломтя маленькие кусочки.
Они ещё не знали, что это станет у них традицией, и когда им будет очень хорошо, и когда им будет очень плохо. А пока они пили чай и ели чёрный хлеб помазанный маслом и посыпанный сахаром.