Часть 52 (2/2)

-Ей ещё очень далеко до разговора, но я надеюсь, что она такая же умная, как и Повелитель.

-Анна, если она будет такая же умная как ты, то она будет умнее Повелителя, - опустив глаза сказала Гюльфидан. – Дядя сам это сказал.

-Дядя преувеличивает.

-Анна, ты и дядя очень подходите друг другу. Он никогда не был так счастлив как с тобой. Он тебя очень любит.

-Спасибо, Гюльфидан.

-Не благодари меня. Анна, у меня будет к тебе просьба, - посмотрев Анне в глаза сказала Гюльфидан.

-Какая?

-Моя мама умерла после родов. Но она сказала дяде какое имя мне дать. Намык и слышать ничего не хочет. Я несколько раз пыталась с ним поговорить, он всё время отмахивается. Но я, хочу, чтобы кто-то знал имя, которое я хочу дать дочери.

-Гюльфидан, почему такие грустные мысли. Я уверена, что всё будет хорошо, - уверенно сказала Анна.

-Я тоже молюсь об этом, но я хочу, чтобы кто-то знал.

-Хорошо, Гюльфидан. Какое имя ты хочешь дать дочери?

-Безмиалем. Она заменила мне мать. Валиде умерла, когда мне было пять лет, Повелитель всегда был занят, а она всегда приходила ко мне, и всегда пела мне песенки и играла со мной. Даже когда родился Абдул-Меджид, она никогда обо мне не забывала, - сказала Гюльфидан.

-Хорошо, я скажу об этом Намыку-паше. Но я уверена в том, что ты сама дашь дочери имя, - с улыбкой сказала Анна.

-Я тебе сказала, и мне стало легче.

-Гюльфидан, как ты себя чувствуешь? – спросила Анна.

-Хорошо, но я очень хочу уже родить. Я просто устала, - ответила Гюльфидан.

-Я тебя очень хорошо понимаю. Ты помнишь о чём мы говорили?

-Да, но Намык боится, а я не хочу его уговаривать. У меня ещё есть время, - со вздохом сказала Гюльфидан.

Анна покачала головой и улыбнулась:

-Если, что, то дай мне знать и я с ним поговорю. Договорились?

-Хорошо Анна. Если понадобится, - кивнув ответила Гюльфидан.

Женщины разговаривали до того времени покак Анне надо было кормить детей. Анна забрала малышку у Гюльфидан. Гюльфидан встала и нагнулась назад чтобы размять спину, когда она выпрямилась у неё на лице было удивление.

-Гюльфидан, что? – спросила Анна.

-Я не знаю, как будто бы что-то ударило меня в поясницу и боль пошла по кругу и начало тянуть в низу живота. Сейчас уже отпустило, - ответила Гюльфидан.

-Гюльфидан, ты хочешь остаться здесь или поехать домой рожать? – спросила Анна.

Гюльфидан посмотрела на Анну удивлёнными глазами:

-Анна, ты хочешь сказать, что это схватки?

-Угу. Первая из многих, - с улыбкой сказала Анна.

-Я хочу домой, там всё готово, а если я останусь тут, то я домой не попаду больше месяца, - сказала Гюльфидан.

-Хорошо, я сейчас позову повитуху, пусть она с вами сразу же едет. И сообщу Намыку-паше. А ты пока посиди здесь, - сказала Анна, открывая двери в покои мужа.

Войдя в кабинет, Анна увидела мужчин работающих над бумагами. Они, что-то громко обсуждали и, как всегда, не видели, когда Анна вошла. Она подошла к двери, открыла её и сказала Заиру-аге, чтобы тот позвал повитуху в её покои. После того как Заир сказал, что сейчас же это сделает, Анна подошла к столу и сказала:

-Повелитель, Вам надо отпустить Намыка-пашу, ему надо отвезти жену вместе с повитухой домой.

-Зачем? – спросил Повелитель.

-Затем. Махмуд, ты где? – с улыбкой спросила Анна.

Махмуд внимательно посмотрел на Анну, сморщив лоб спросил:

-Она что рожает?

-Ещё нет, но схватки только что начались. Отпускай Намыка, пусть везёт её домой. Повитухе я уже сообщила, - сказала Анна.

-Анна, это точно? – спросил Намык-паша.

-Точно, - ответила Анна. И внимательно посмотрев на Намыка, она добавила – Намык-паша, если вас о чём-то просил беременная жена, то даже если вам это кажется странным, нужно исполнить, потому что она может знать то, чего вы не знаете. Вы меня поняли?

-Я не знаю о чём вы говорите, но я приму это к сведению. А сейчас, с Вашего позволения, Повелитель, я отвезу жену домой, - сказал Намык.

-Конечно же вези, - сказал Повелитель. – Намык, дай нам знать, что и как?

-Слушаюсь, Повелитель, - ответил Намык и пошёл за Анной в её покои забирать жену.

Весь день и всю ночь во дворце ждали вестей. На следующий день дважды посылали узнать, как себя чувствует Гюльфидан. В пять часов вечера Намык-паша прислал записку:

«Гюльфидан родила сына. У меня сын!!! Оба чувствуют себя хорошо. Гюльфидан спит.»

Махмуд и Анна выдохнули с облегчением, и Анна, поцеловав мужа в щёку поздравила его с первым внуком. Повелитель приказал объявить глашатаем на всех площадях о рождение у него внука и пять раз выстрелить из пушек за его же рождение.

Через неделю, повитуха принесла корзинку с деньгами к Повелителю, и он опять отправил её к Кафтанджи-баше.

Через месяц, когда двойняшкам было два месяца и неделя, к воротам дворца подъехала неприметная телега. На телеге стояли два ящика один поменьше, второй в два раза больше. Оба ящика имели надписи на французском, русском и турецком языках, все надписи гласили одно и тоже «Верх» «Низ» «Не переворачивать». На телеге приехал Артамон Панкратьевич. Спрыгнув с телеги, он сказал бостанджи у ворот, чтобы те не задерживаясь открывали ворота. Бостанджи были из нового призыва и не знали казака, приехавшего с телегой. Они очень насторожились и сказали казаку убираться прочь.

-Это так друзей Мусы-аги во дворце встречают? – спросил казак. – А ну зовите Мусу, тут посылка для Анны Петровны из самого Парижу.

-Здесь нет никакой Анны Петровны, - ответил один из бостанджи.

-Ну, ясно дело нету. А Хасеки-Султан есть? – спросил казак.

-Есть. Но она никого не принимает, - ответил тот же бостанджи.

-Конечно не принимает, деткам только два месяца, ещё чего не хватало, чтоб каждый лез к ней. Упаси Господи сглазют ещё, - и казак, перекрестившись продолжил - Но подарки она должна принимать. Так, что зови Мусу, я и так полдня в порту просидел пока ваши янычары дозволили ящики с корабля снять.

-А что ему сказать? – спросил бостанджи странного казака.

-Скажи, что Панкратыч приехал, - ответил казак.

Через несколько минут появился Муса-ага. Увидев казака, он поздоровался с ним как с лучшим другом.

-Панкратыч, как ты тут? – спросил Муса казака.

-Посланник отправил меня в порт получить подарок для Анны Петровны и привезти его во дворец, и письмо лично в руки передать. Я полдня в порту с янычарами проваландался, и тут меня не пускают, - ответил казак.

Муса-ага приказал открыть ворота и идя рядом с Артамоном Панкратьевичем показывал куда везти телегу. Дойдя до главного входа, Муса послал солдата к Амберу-аге доложить о ящиках. Через несколько минут, Амбер вышел посмотреть, что доставили для Хасеки-Султан. Увидев ящики, он приказал их открыть.

-Амбер-ага, нельзя. Приказано передать письмо и только после того как прочтёт открыть ящики, - сказал казак.

-Давай письмо, отнесу, - сказал евнух.

-Не могу, приказано в личные руки, - покачал головой казак.

-Идём провожу к ней, - сказал Амбер.

-Приказано передать письмо возле ящиков, - и почесав затылок, казак добавил – И Повелителя зовите, ему записочка аж из самого Парижу.

-Дожили, казаки Повелителя к себе требуют, - сказал Амбер и пошёл во дворец.

-Панкратыч, что в ящиках? – спросил Муса.

-Понятия не имею. Но ящики тяжёлые. И привезли их на нашем военном корабле, - подняв брови сказал казак.

-А у вас, что военные корабли товары перевозят? – удивлённо спросил Муса-ага.

-Да нет, это впервой. Пришёл капитан корабля к посланнику, посланник вызвал меня и отправил с телегой в порт с капитаном. Тот мне письма вручил и ящики матросики поставили, я ещё в ведомости за всё расписался, - объяснил казак.

-Странно как-то, что ж там может такое быть, что военный корабль вёз? – сказал ага.

-Сам голову ломаю. А вон уже идут, - сказал Панкратыч и сняв папаху поклонился.

-Здравствуйте, Артамон Панкратьевич, - с улыбкой поздоровалась Анна.

-Добрый день, - сказал Повелитель. – Мне сказали, что у вас письма которые вы не можете передать, а должны лично вручить.

-Да, Повелитель. Владимир Сергеевич строго настрого приказал Вам лично в руки передать, - сказал казак и протянул письмо Султану. – А это для вас, матушка, - и второе письмо отдал Анне.

Махмуд открыл письмо в нём было только три строчки:

«Поздравляю с рождением сына и дочери.

Ты теперь передо мной за всех троих в ответе.

Дядя Коля.»

Махмуд улыбнулся и покачал головой.

Анна открыла письмо и прочла:

«Здравствуй, Аннушка.

Радость то какую мне сегодня сообщили. Что ты легко родила на радость Петьке и мне внука и внучку. Пусть они будут здоровы, и растут без хлопот для тебя.

Знаю, что от мамушек и нянюшек да кормилиц откажешься, но позволь хоть мужу о тебе заботится. Он перед тобой в неоплатном долгу.

Я в Лондоне пару лет тому назад увидел одно новое изобретение, но оно мне не очень понравилось так как надо впрягать большую собаку или козу. Но в прошлом году, по моему прибытию в Париж, я увидел усовершенствованную модель. Как только я узнал, что ты с ребёночком, я её сразу же и заказал. А когда сообщили, что ты двойню родила, я заказал большую. Но решил отправить тебе обе. Я слышал, что племянница Падишаха тоже ждёт первенца, так, что может и ей пригодится.

Это изобретение называется коляска. Ты сможешь положить малышей и гулять с ними. Я надеюсь, что тебе понравится.

Ещё раз поздравляю тебя родная. Будь счастлива. Поцелуй внучат за меня и скажи мужу своему, что я всё знаю.

Целую тебя,

Твой вечно любящий дядя Коля.

P. S. Скажи отцу, я ему напишу. »

Дочитав письмо, Анна прослезилась, и посмотрев на мужа сказала:

-Дядя Коля просил передать, что он всё знает.

-Я знаю. Он и мне написал. Но он мне не написал, что в ящиках, - сказал Махмуд.

-Я точно не поняла, но что-то что называется коляска. Он заказал для одного ребёнка, а когда узнал, что у нас двойня заказал большую. Но прислал обе, вторую чтобы мы подарили Гюльфидан, - объяснила Анна.

Махмуд приказал открывать ящики. При этом дважды повторил, чтобы это делали аккуратно.

Начали с большего ящика. Когда его открыли то в середине увидели, что-то замотанное в мешковину. Сняв мешковину, все увидели диковинку: большую плетёную корзину с капюшоном, прикреплённую к четырём колёсам и ручкой за капюшоном. Во втором ящике была такая же коляска только на одного ребёнка.

Анна была счастлива. Махмуд был рад за жену. На протяжении следующих лет, обе коляски послужили на славу двум семьям. Третью же коляску для Мусы сделают казаки. А четвёртую, закажет в Париже любящий отец семейства Дживанмерт через полгода после свадьбы когда Салиха сообщит ему о том, что у них будет ребёнок.