Mou > Фильмы и сериалы > Колотые раны до небес

Глава 9. В моей груди горит картечь. Три пули: «я», «тебя», «люблю» (2/2)

Колотые раны до небес LullabyOfTheCrucified 367760K

Предыдущая страница Список Следующая глава

— Что именно? — голос Серкана звучал обеспокоенно.

Я резко открыла глаза и уставилась на него. Несколько секунд мы изучали лица друг друга испытующим взглядом.

— Ничего… — я тяжело выдохнула, осматривая творившуюся повсеместно вакханалию, затем гневно покосилась на Серкана. — Если увижу, что ты пялишься на кого-то, тебе не жить.

— А на тебя можно пялиться? — губы Серкана изогнулись в пленительной ухмылке, заставившей меня растеряться, даже несмотря на царствующую внутри тревожность.

Внезапно я уловила приближающиеся шаги: держа в руках два бокала шампанского, Клод с застывшей на лице улыбкой не спеша волочился к нам. На нем были плавки черного цвета и белая расстегнутая рубашка, из-под которой выглядывали заросли светлых вьющихся волос. Я невольно поморщилась от этого зрелища.

— А вот и мои замечательные партнеры! — француз заторможенно шевелил языком – видимо, он тоже успел принять на душу, как и все гости этой вырвиглазной вечеринки. Поравнявшись с нами, он протянул бокалы. — Угощайтесь, это винтажное «Дом Периньон»! Настоящее!

Серкан отрицательно мотнул головой, в то время как я, выхватив шампанское у довольного иностранца, залпом выпила все до дна и, поморщившись от кислого привкуса, отдала бокал Клоду, который в этот момент отвлекся на разговор с кудрявым парнишей, ранее встретившим нас у подъездной дорожки. Мой удивленный волшебник настороженно покосился на меня и, наклонившись к моему уху, зашептал:

— Милая, куда ты так налегаешь?

— Серкан, это вместо успокоительного! — я недоуменно уставилась на него, шепча в ответ. — Ты же видишь, какой кошмар вокруг! Мне здесь некомфортно, я нервничаю! В голове не укладывается, что именно так выглядят вечеринки творческих людей! — я прищурилась. — Или тебя в здешней обстановке, наоборот, все устраивает?

В ответ от нахмурился и, закатив глаза, тяжело вздохнул.

— Месье Серкан, мадемуазель Эда! — сияющий Клод вернулся к нам и, окинув нас замедленным взглядом, застопорился. — Ох, pardonnez-moi! — он театрально шлепнул себя по лбу. — Я совсем забыл предупредить вас насчет дресс-кода. Но это поправимо! — на пьяной французской роже расплылась улыбка, пока затуманенные глаза вперились в меня. — Девочки набрали с собой чемоданы купальников, думаю, они любезно поделятся с вами, мадемуазель Эда. А вам, месье Серкан… — выдержав паузу, Клод уставился на моего сурового мага, с подозрением взирающего на собеседника в ответ. — Свои запасные плавки может одолжить мой товарищ Луи. Он тоже крепыш, как и вы!

Француз вдруг хрипло и несдержанно рассмеялся. Я покосилась на непроницаемого молчаливого жениха и закусила нижнюю губу. Серкан в одних плавках – самое совершенное произведение искусства. Серкан в одних плавках среди сисястых девиц – полнейшая катастрофа галактического масштаба…

— Спасибо, господин Лагард, — Серкан коротко кивнул, выдавливая улыбку. — Нам и в нашей одежде комфортно.

— Ну что ж, — Клод развел руками и издал смешок. — Тогда идемте за мной, s'il vous plaît. У нас уже все готово для интервью…

— Интервью? — Серкан перебил озадаченного блондина, сверля его непонимающим взглядом. — А где же тогда Селин? Как пиар-менеджер она должна была подготовить нас к общению с журналистами.

— А нашу cherie я отпустил провести время с родственниками перед возвращением в Париж. Так что, месье Серкан, не обессудьте, — Клод пожал плечами и состроил печальную гримасу, но тут же звучно захохотал, вызывая у Серкана тяжелый вздох. Насмеявшись, он вытер глаза тыльной стороной ладони. — Не переживайте, у вас не возникнет никаких проблем с Жаклин, она очень тактичная журналистка. Так что вперед!

Всплеснув рукой, Клод направился прочь от бассейна. Серкан, переплетя наши пальцы, потащил меня за собой. В этот миг за спиной раздался пронзительный женский вопль, который тут же привлек мое внимание: посреди бассейна на доске теперь балансировала та самая рыжеволосая корова-коротышка в микробикини, которая имела наглость так развязно пялиться на моего любимого. Под прицелом моего уничтожающего взгляда она получила смачный шлепок от ягодиц своей соседки по развлечению и, подобно неуклюжему бегемоту, шумно рухнула в бассейн, предварительно распластав свои бидоны по водной поверхности. Упиваясь злорадством, я усмехнулась, вызывая вопрос на лице Серкана, на что тут же ответила лучезарной улыбкой.

***

Местом для проведения интервью оказалась уютная кованая беседка посреди сада, раскинувшегося на приличном расстоянии от бассейна и непосредственно виллы. По крайней мере, истошные крики и отзвуки ритмичной музыки здесь практически не слышались, поэтому я позволила себе расслабиться, сидя на мягком плетеном кресле. Серкан расположился совсем рядом. Настолько рядом, что наши колени от каждого случайного движения, каждого ерзанья соприкасались, отчего нежность, с теплом укрывшая растревоженное нутро, трепетно щекотала мой живот своими невесомыми перышками. Я не могла оторвать очарованного взгляда от своего любимого гипнотизера, который мягко смотрел на меня в ответ искрящимся светом янтарных глаз. Но, к сожалению, провести остаток вечера в чувственных взглядах, прикованных друг к другу, мы не могли – напротив нас за небольшим столом уже устроилась улыбчивая темноволосая девушка со стрижкой под мальчика и кожей цвета молочного шоколада (та самая Жаклин, получается?) на пару со своим ассистентом, который настраивал камеру. Я совершенно не нервничала, умиротворенно откинувшись на спинку кресла… Пока не осознала, что интервью пройдет на французском языке, которого я вообще не знала, кроме «бонжур», «мерси» и «сильвупле». Внутренняя дымка расслабленности начала стремительно улетучиваться.

— Серкан! — умоляюще глядя на любимого, я подалась к нему вперед и зашептала так тихо, как только могла, чтобы не привлечь внимание журналистки и ее оператора.

— Что такое? — лаская меня фантастическим запахом своей кожи, он придвинулся ко мне так близко, что наши носы едва не коснулись друг друга.

— Я же не знаю французский! Что мне им говорить?! — покосившись на Жаклин, я заметила, как она показывала своему помощнику большой палец вверх. Черт, у них уже все готово? Паника долбанула по легким, отчего я сбивчиво задышала, видя, как чужие лица напротив нас начинают плыть.

— Любимая, не волнуйся, я все сделаю сам, — шепча мне в щеку, Серкан крепко взял меня за руку и нежно погладил большим пальцем. — Просто будь рядом. И украшай это интервью своей обворожительной улыбкой.

Он отпрянул от меня, довольно наблюдая, как, глубоко выдохнув, я смущенно заулыбалась, потупившись на свою кисть, что продолжала таять под трепетными касаниями любимого мужчины.

Спустя пару секунд неизбежное интервью началось. Мои уши не понимали ни слова из размеренной беседы француженки с Серканом, на которого я то и дело поглядывала, продолжая робко улыбаться, как он и просил, хотя мне даже стараться для этого не пришлось – чем дольше я слышала непонятный мне язык с мягким грассирующим «р», который из притягательного рта Серкана звучал просто до одури сексуально, тем сильнее улыбка завладевала моим лицом. Я уже живо нарисовала в своем воображении ночной Париж, огни Эйфелевой башни из панорамного окна нашего номера в отеле и обнаженного Серкана, шепчущего мне самые красивые слова на самом чарующем языке…

— Mademoiselle Eda, venons-en à vous! — услышав свое имя, я резко вынырнула из бездонного омута фантазий: темные глаза улыбающейся Жаклин были прикованы ко мне.

— А? — я растерянно хлопала ресницами, мечась встревоженным взглядом между Серканом и француженкой.

— Quel rôle jouerez-vous dans la mise en œuvre du projet? — журналистка продолжала пытать меня своими поблескивающими глазами, пока все, что я могла, — это беспомощно коситься на Серкана, хватая воздух ртом.

— Mademoiselle Eda s'occupera de l'aménagement paysager de la galerie, — сильнее сжав мою руку, Серкан вкрадчиво произнес набор красивых звуков, которые, увы, больше не могли спасти меня от всепоглощающей паники.

— Oh, vraiment? — Жаклин радостно взглянула на Серкана и, шире заулыбавшись, вернулась к своему лингвистическому насилию надо мной. — Avez-vous déjà des développements dans ce sens?

— Pas encore, car nous n'avons vu l'objet en personne, — Серкан заметно напрягся, увидев, как я вся вжалась в кресло. Он принялся нежно поглаживать мою кисть, пытаясь выдернуть меня из состояния ужаса.

— Mademoiselle Eda, je voudrais donc vous transmettre une demande des Parisiens qui habitent près du site où sera construite la galerie. Si possible, sauvez tous les platanes qui y poussent, s'il vous plaît. Ils ont survécu à de nombreux bouleversements en France avec leur pays! — лицо симпатичной француженки, мелодично щебетавшей что-то воодушевляющее, вновь начало во все стороны расползаться в моих глазах. Я прикрыла веки, умоляя Аллаха не дать мне отключиться прямо здесь.

— Mademoiselle Jacqueline, ne vous inquiétez pas, — медленно, но верно проваливаясь в небытие, я вдруг почувствовала, как теплая ладонь легла на мое колено, прикрытое подолом черной юбки. — Mademoiselle Eda prendra certainement en compte les souhaits de vos concitoyens, — рука Серкана неторопливо поползла выше по моему бедру, становясь все горячее для моей кожи и заметнее для полуживого сознания.

— Par ailleurs, la taille du site se prête parfaitement à la construction d'au moins un petit parc à côté de la galerie, — обострив свое осязание до предела, я не обращала никакого внимания на приятную уху болтовню Жаклин, для которой фокусы под моей одеждой, судя по всему, оставались невидимыми. Обжигающая ладонь в этот момент достигла кромки моих чулок и, коснувшись оголенной кожи бедра, резко переместилась к его внутренней стороне. Я судорожно распахнула глаза, задержав дыхание, пока сердце принялось танцевать чечетку о косточки моих ребер. — Pensez-y, les habitants de Paris vous en seront très reconnaissants!

— Mademoiselle Jacqueline, vous pouvez être assurée que nous ferons notre travail au mieux, — когда пальцы Серкана, оставляя после себя невыносимо трепетные ожоги страсти, дотронулись сквозь ткань трусиков до половых губ, я машинально сжала бедра и резко выпучилась на него, всем своим взглядом крича: «ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?!» Однако мой ловкий фокусник и бровью не повел, доброжелательно улыбаясь ничего не подозревающей француженке.

Спустя мгновение Жаклин дала своему ассистенту с камерой знак, который я истолковала как «закончили». Не теряя сияющей улыбки, она тут же подлетела к Серкану, незаметно выдернувшему ладонь из-под моей юбки, и рассыпаясь в благодарностях, судя по повторяющемуся слову «мерси», сперва обменялась легким рукопожатием с ним, затем со мной, после чего, подозвав своего оператора, удалилась вместе с ним к выходу из беседки и начала что-то разглядывать на дисплее камеры. В этот момент я негодующе уставилась на Серкана и едко зашипела:

— Это что сейчас было? М?

— Эда, — мой самодовольный гипнотизер медленно наклонился ко мне и вполголоса заговорил, — я просто не мог позволить тебе потерять сознание на глазах журналистки. Пришлось импровизировать.

— Импровизировать?! — я сцепила зубы, выпучившись на него. — А если бы она заметила?

— Но не заметила же, — Серкан игриво подмигнул.

— Серкан, так нельзя! — я не унималась, изо всех сил сопротивляясь его невероятному обаянию, которое всякий раз сковывало меня по рукам и ногам, стоило моему соблазнительному чародею оказаться так близко ко мне.

— Эда, для меня главное, что это сработало, — его глаза украсились такими родными насмешливыми морщинками. — Тебе же больше не хочется вырубиться?

— Хочется тебя вырубить за такие выкрутасы на глазах у посторонних, — я чуть ли не рычала шепотом, вызывая на любимом лице лучезарную улыбку, что сильнее выводила меня из себя.

— Да ладно, — он мягко провел по моей скуле кончиком пальца, получая явное удовольствие от моего замешательства. — Ведь тебе понравилось. Я это почувствовал.

Я оторопела, уставившись на Серкана, чувствуя себя загнанной в угол. Ведь мне не просто понравилось… Мне ОХРЕНИТЕЛЬНО, МАТЬ ВАШУ, как понравилось.

— Это не меняет того факта, что я опозорилась, — через пару секунд выдала я, нервно заморгав по сторонам.

— Эда… — любимый мужчина тяжело вздохнул, купая меня в дурманящем тепле своего дыхания. Он явно хотел что-то возразить, но я, прочистив горло, затараторила первая.

— Серкан, ведь как знала, что не стоит тащиться на это интервью! — я выстраданно простонала. — Ты бы блестяще справился сам. В итоге подвела и тебя, и всю компанию! — судорожно закусив нижнюю губу, я виновато посмотрела на своего волшебника. — Что подумают господа парижане, увидев такую пустоголовую дуру, которая двух слов по-французски связать не может?

— Любимая, ты слишком сильно раздуваешь сейчас проблему на ровном месте, — улыбаясь, он невесомо провел ладонью по моей голове, замещая буйствовавшее во мне волнение на согревающую нежность своего присутствия. — Но если для тебя это так важно, я могу помочь тебе с изучением французского.

— Правда? — я с надеждой и долей радости уставилась на него.

— Конечно, — Серкан придвинулся вплотную к моему уху и бархатисто зашептал. — Есть даже один прием, который значительно ускоряет освоение этого языка, если регулярно повторять его во время каждого занятия. И вместо, скажем, шести месяцев ты сможешь выучить французский всего за два…

— Серьезно? — я удивленно захлопала ресницами, шустро отстранившись от сияющего лица в желании поскорее узнать языковой секрет. — И что это за прием?

Серкан выдержал паузу, с ухмылкой глядя в мои нетерпеливые глаза. Нарочито медленно облизнув губы, он на выдохе прошептал в мой рот:

— Французский поцелуй…

Я зависла, за долю секунды пережив ослепляющую вспышку мучительного желания, но тут же вернула самообладание в свои руки, испепеляя коварного колдуна напротив раздраженным взглядом:

— Серкан! — я снова шипела в его довольное лицо. — Перестань!

— Я всего лишь пытаюсь разрядить обстановку, милая! — сдерживая себя от смешков, он расслабленно опустился на спинку кресла.

Наша шепотливая перепалка была прервана Жаклин, которая снова подлетела к Серкану, сжимая какие-то бумажки, и с извиняющимся взглядом затараторила, жестикулируя рукой. Я тяжело выдохнула и, поднявшись с кресла, направилась к выходу в сад.

— Эда, ты куда? — за моей спиной раздался потяжелевший голос Серкана.

— Пройтись и подышать воздухом! — бросила я в ответ, не оборачиваясь.

Пока Серкан по-французски что-то нерасторопно объяснял журналистке, я покинула беседку и, поежившись то ли от холодного ветра, то ли от остатков заставшей врасплох паники, наугад пошла по одной из дорожек, ведущих глубже в сад. Оказавшись в компании гибискусов, олеандров и бугенвиллей, соседствующих со скромными клумбами из петуний, фиалок и маргариток, я сразу почувствовала себя лучше. Даже отголоски безудержного веселья со стороны бассейна совсем стихли. Бродя мимо цветников и кустарников, в итоге я оказалась у высокой металлической арки, густо обвитой какими-то красными бутонами. Подойдя поближе, чтоб рассмотреть бросающиеся в глаза цветы, я восторженно ахнула: да это же розы! Войдя в арку, я ахнула еще раз (и еще громче): передо мной в освещении тусклых фонарей предстал самый настоящий розарий.

Розовые кусты с бутонами самых разных форм и оттенков росли аккуратными рядами на пяти вытянутых грядках, оформленных бордюром из мрамора, расположенных по кругу от двухметровой статуи в античном стиле из белого камня, установленной на высокий постамент. Изваяние очень сильно напоминало Венеру Милосскую, только у здешнего варианта руки были на месте. Окинув статую беглым взглядом, я с детским восторгом кинулась к цветникам. Стоило мне увидеть растения вблизи, как вся моя радость тут же сошла на нет. Пристально рассмотрев каждый розовый куст, я убедилась окончательно: все цветы здесь болели. Каждый куст оказался заражен грибком, который проявлялся в характерной ржавчине на ослабленных листьях. Обнадеживало только то, что в целом розы выглядели достаточно хорошо, а это означало, что розарий еще можно было спасти. Нужно было только избавиться от всех листьев и провести обработку противогрибковыми препаратами… Черт, а вдруг местный садовник не заметит проблему или не уделит должное внимание уходу за растениями? Тогда все эти прекрасные розы погибнут? Что тогда делать? Самой пролезть тайком в этот сад с несколькими литрами спасительного раствора наперевес? Оставить какое-то послание прямо здесь, на грядках? Я судорожно перебирала в голове варианты, как можно помочь цветнику, к которому я вообще не имела никакого отношения, пока не остановилась на единственно разумном решении: сообщить владельцу виллы, который сдает ее гостям, об обнаруженном недуге и пошагово расписать на всякий случай лечение для роз. При желании я могла бы даже проверить, выполнил ли садовник все мои указания, но тогда придется снять это вычурное жилище хотя бы на вечер… Так, ладно, для начала мне нужны доказательства!

Вытащив из сумочки телефон, я включила вспышку и бегая туда-сюда принялась тщательно фотографировать листья наиболее пораженных роз. Многие из больных листочков можно было запросто не заметить при беглом осмотре, потому как они прятались в глубине колючих стеблей. Сгибаясь над кустами самым неестественным образом, пытаясь не поцарапать руки и не зацепиться одеждой, я пропихивала свой несчастный телефон между безжалостных шипов, чтобы сделать парочку фотографий. Буквально у самого основания одного из стеблей я обнаружила лист, почти полностью обезображенный ржавчиной. Так, подожди, маленький, сейчас я и тебя щелкну…

— Эда! Что ты тут делаешь?

От внезапно раздавшегося голоса Серкана я подскочила, как ужаленная, коротко выругнувшись, чуть не выронив телефон из расцарапанных рук. В этот момент мое тело на секунду потеряло равновесие, из-за чего я со всего маху угодила правым коленом в шипастые стебли розового куста. Послышался едва различимый треск рвущегося капрона.

— Черт! — не обращая внимания на саднящую боль в кистях и ноге, я тут же кинулась осматривать стебли, которые случайно задела своей конечностью, поскольку мне показалось, что я сломала какие-то из них. К счастью, розы были целы.

— Эда, что случилось? — Серкан за мгновение подлетел ко мне и, просканировав меня взволнованным взглядом, весь поник.

— Ничего! — я выпрямилась, осматривая дрожащие кисти, исполосованные ссадинами, и с горечью простонала. Еще и рукава сетчатого лонгслива оказались разодраны в нескольких местах. — Эти розы болеют, я фотографировала их, чтобы скинуть хозяину виллы… — я хмуро уставилась на застывшего от ужаса Серкана, который не моргая смотрел на мои руки. — А ты опять меня напугал!

— Милая… — Серкан медленно опустил свой взгляд. — У тебя все колено в крови…

Насупившись, я бегло осмотрела саднящую ногу: всего лишь пара капель. Не страшно. До свадьбы точно заживет.

— Серкан, это просто царапина! — я глубоко вздохнула и закатила глаза.

Мой обеспокоенный волшебник присел передо мной и, мягко обхватив коленку с внутренней части, принялся старательно рассматривать мое смехотворное ранение. Аккуратные пальцы Серкана, приятно согревая кожу ноги, стирали болезненные пульсации с каждым своим прикосновением.

— Сильно болит? — он поднял на меня затемненные тревогой глаза. — Давай я донесу тебя до машины и отвезу в больницу…

— Перестань! — я резко перебила Серкана и, схватив за предплечье, рванула к себе, заставляя его подняться на ноги. — Какая больница?!

— А вдруг на этих кустах был какой-то яд? — мой любимый параноик тоже становился взвинченным. — Эда, заражение крови не шутка…

— Серкан, все нормально! — я раздраженно развернулась и бойко направилась прочь. — Успокойся!

— Рану в любом случае надо обработать, Эда! — он следовал за мной, заведенно пыхтя мне в спину.

— Да какую рану?! — повысив голос, я на ходу всплеснула исцарапанными руками. — Говорю тебе, это просто ссадина! Которую просто надо промыть водой! Знаешь, сколько таких царапин у меня оставалось после одного дня работы в цветочном? Раз в десять больше! На мне все заживает как на собаке!..

— Эда!.. — его голос гулко дребезжал в ушах.

— Все! — я жестом обозначила, что разговор окончен. — Не нервируй меня!

Пока я, взбешенная излишней мнительностью Серкана, бодро вышагивала в сторону виллы, не обращая внимания на пульсации в колене и кистях, он покорно волочился за мной, прожигая мой затылок настойчивым взглядом. Благодаря эмоциональному шторму, который бушевал внутри меня, мы достаточно быстро вновь оказались в зоне бассейна, где попойка в купальниках обрела второе дыхание. Мои глаза, заметавшись по полуголым незнакомцам, шустро отыскали Клода, который, облокотившись о барную стойку, беседовал с двумя мужчинами в футболках и шортах. Не считая нас с Серканом, этих месье можно было назвать самыми «одетыми» на данном мероприятии.

— Месье Лагард! — поравнявшись с французом, я тут же осеклась, часто заморгав, несмело оглядывая незнакомцев, чью беседу так бесцеремонно прервала. — Кхм, извините, что отвлекаю… — я машинально отвела правое колено за левую ногу, надеясь таким образом скрыть окровавленную конечность. — Где у вас здесь уборная?

— Ох, ma belle Eda, это снова вы! Я так рад видеть вас! Жаклин осталась в восторге от вашего интервью, — Клод расплылся в настолько широченной улыбке, что его рот рисковал порваться.

Серкан, стоя за моей спиной, со скрежетом сомкнул челюсть и шумно выдохнул, обдавая кожу моего плеча холодком гнева. Я растерянно покосилась на его каменное лицо и, нетерпеливо уставившись на зависшего с лыбой француза, издала «кхм-кхм».

— Excusez-moi, что-то не туда меня понесло… — он хрипловато усмехнулся. — Туалет? Хм… — на пару секунд нетрезвый блондин глубоко задумался, после чего жестом указал на расположенное напротив крыльцо виллы. — Заходите внутрь, потом налево и по коридору до упора. И так на каждом этаже…

Клод икнул. Я буркнула «спасибо» и уже развернулась в направлении входа в дом, но тут француз снова зашевелил замедленным от спиртного языком:

— Месье Серкан! — мы оба остановились и уставились на блондина. — Эти джентльмены очень хотели бы с вами пообщаться. Ну, вы помните, мои друзья-инвесторы…

Серкан нахмурился, бегло пробежав глазами по мужчинам, которые доброжелательно кивнули ему, после чего обеспокоенно взглянул на меня. Видя его замешательство, я шустро приблизилась к нему и, встав на цыпочки, зашептала на ухо:

— Все хорошо, любимый. Я промою колено и вернусь.

— Тебе точно не нужна помощь? — его глаза пристально изучали мое лицо.

— Точно, — я улыбнулась и отрывисто провела ладонью по щетинистой щеке. — Все, скоро буду.

Тяжело оторвавшись от Серкана, я глубоко вздохнула и, чувствуя его внимательный взгляд в свою спину, направилась в сторону крыльца.

Очутившись внутри виллы, я последовала ровно по тому маршруту, который словесно изобразил пьяный Клод. К слову, внутреннее убранство дома, которое можно емко описать как «дорого-богато», вполне соответствовало пафосному экстерьеру, но никак не подходило для визгливой оргии снаружи… Подойдя к белой двери с позолоченной табличкой WC, я уже схватилась за ручку, как вдруг изнутри до меня донеслись звуки сдавленных стонов и приглушенного бормотания. Я резко отскочила прочь, как ошпаренная. Аллах, кому-то просто стало плохо! Наверняка!..

Я поспешила подальше от двери туалета, скрывающей за собой очередное непотребство, и вскоре оказалась у входа в уборную на втором этаже. Вроде бы внутри все тихо… Поглубже вдохнув, я взялась за ручку и отворила дверь. Никого. Заскочив внутрь, я защелкнула замок за собой и, желая как можно скорее вернуться к Серкану, приступила к неотложной помощи для своего пострадавшего колена.

Первым делом на пол полетели скинутые с ног брутальные ботинки. Стараясь не задевать ссадину на правой ноге, я максимально осторожно стянула с нее разорванный чулок. Мои глаза тут же пробежались по левой конечности – спереди на черном капроне виднелась длиннющая «стрелка», которая от любого движения ползла дальше по чулку. Как же хорошо, что я взяла с собой запасные! Мысленно благодаря свою предусмотрительность, я быстро осеклась, взглянув на исцарапанное колено, – все же к списку обязательного содержимого любой сумочки стоило добавить антисептик с пластырем…

Тряхнув головой, я подлетела к раковине, морщась от холода гладкого мраморного пола, и включила холодную воду. Мои глаза мельком прошлись по рукам – царапины были, к счастью, неглубокие и совершенно не кровили. Чего не скажешь о колене… Опершись о стену, я повыше задрала ногу и подставила травмированную часть под поток воды. Ссадины тут же остро защипали и запульсировали, заставляя меня зажмуриться и сжать кулаки. Ничего смертельного, терпимо… Поглубже вдохнув, я осмотрела расцарапанное колено, которое, омывшись от подсохшей крови, уже не выглядело так страшно и почти не саднило.

Вырубив воду, я промокнула разодранную кожу бумажным полотенцем и вытащила из сумки сменные чулки. Бережно натянув их, стараясь не сильно тревожить покалеченную розами конечность, я шустро обулась и затолкала изорванные чулки в сумочку. Вскользь глянув на себя в зеркало, я поправила прядь волос за ухо и, чуть улыбнувшись своему зеркальному двойнику, вылетела прочь из туалета.

Воодушевленная, я неслась по коридору, ведущему к двухмаршевой лестнице на первый этаж. Стоило мне оказаться у ступенек и схватиться за поручень, как за спиной раздался знакомый голос, от которого внутри все оборвалось:

— О, здарова, Эда!..

Желудок тут же болезненно сжался. Я оцепенела всей своей сущностью, каждой клеткой застывшего тела, мысленно надеясь, что мне просто показалось. Снова. Но шаги позади продолжали приближаться, подсказывая, что самая нежеланная для меня встреча из всех возможных все-таки реальна.

Набрав в легкие побольше воздуха, я резко повернулась: растрепанный улыбающийся Дениз, одетый в широкие синие шорты и несуразную гавайскую рубашку голубого цвета неторопливо спускался ко мне по лестнице с третьего этажа.

— Дениз… — я прохрипела и с трудом прочистила горло. — Здравствуй.

Не сводя с меня изучающих светло-карих глаз, он подошел ко мне и, будто бы растерявшись, отвел взгляд на ступеньки, почесав затылок.

— Я уж боялся, что ты не придешь… — он несмело посмотрел на меня, заставляя меня нахмуриться.

— Это почему? — в моем голосе засквозило раздражение.

— Ну… — Дениз хмыкнул, снова отводя взгляд. — Подумал, ты не захочешь меня видеть.

— С чего бы? — на моем лице проступила усмешка. — Мы же взрослые люди. Партнеры. Ты мой заказчик, — я скрестила руки на груди и повыше задрала подбородок. — Что бы там ни случилось в прошлом, я буду вести себя как профессионал.

— Да уж… — Дениз легко улыбнулся и несмело посмотрел на меня. — Ты правда изменилась, Эда.

— Изменилась, — я прожигала его суровым взглядом. — Больше не даю себя в обиду.

Улыбка исчезла с лица напротив. Какое-то время Дениз, стоя на расстоянии вытянутой руки, бегал глазами по проплывшей мимо нас компании шумных барышень в купальниках, которые, судя по всему, искали туалет. Я тяжело вздохнула и хотела уже откланяться, но Дениз решил прервать затянувшееся молчание, которое пытало меня каждой бесконечной секундой:

— Как ты вообще?

— Отлично, — я равнодушно пожала плечами. — Замуж вот собираюсь.

— Вы хорошо смотритесь вместе, Эда, — он снова заулыбался, уставившись на меня. — Рядом с ним ты прямо светишься. Я рад за вас.

— Спасибо, Дениз, — я отрывисто кивнула и сугубо из вежливости решила поинтересоваться в ответ. — Ты как сам?

— Да нормально, — собеседник задумчиво потупил взгляд в пол. — Закончил универ, открыл свою мастерскую, сейчас помогаю Клоду с галереей. Жизнь бьет ключом, так что мне не на что жаловаться.

Он как-то обреченно вздохнул и покосился на девушек, которые теперь двигались в обратном направлении, возвращаясь к бассейну.

— Рада, что у тебя все в порядке, — я проследила за его взглядом и изогнула бровь от удивления. — Там где-то твоя девушка?

— Девушка? — он явно опешил и глупо заулыбался. — У меня никого нет, Эда. Я давно один.

— Понятно… — от охватившей меня неловкости я опустила взгляд. — Что ж… — в горле опять встал бестелесный ком, который я еле проглотила. — Мне пора, Дениз. Серкан уже заждался…

В этот момент телефон, покоившийся в моей сумочке, звонко загудел и завибрировал от входящего звонка, даря мне ощущение преждевременного облегчения.

— О, а вот и он, — улыбаясь, я полезла за звенящим смартфоном. Схватив его кончиками пальцев, я резко рванула вверх, однако телефон, запутавшись в петлях порванных чулок, выскочил из моей руки и полетел к ногам Дениза.

Призрак моего прошлого наклонился к гаджету, который не прекращал трезвонить. Внезапно из-под воротника его рубашки что-то выпало.

— Это какая-то «Мело», — Дениз издал смешок, глядя на экран телефона, который, находясь в его руке, резко перестал надрываться от рингтона, после чего протянул его мне.

— Спасибо, — коротко кивнув, я взяла свой смартфон.

В этот момент мои глаза зацепились за блеснувший на шее Дениза предмет.

Нет. Этого не может быть.

Я смотрела на его кулон и не дышала, часто моргая глазами от невозможности происходящего, пока споткнувшееся сердце, забившись куда-то на дно грудной клетки, беспомощно морщилось от страха. На шее Дениза висел ключик. Ржавый. Облезлый. Тот самый чертов ключик…

Земля начала плавно уползать из-под ног. Тело непроизвольно пошатнулось, попятившись назад, пока мои глаза были намертво пригвождены к этому нелепому кулону, заточившему в себе некогда самое прекрасное воспоминание, которое в итоге обернулось настоящим кошмаром.

…Лицо мороженщика становилось все суровее с каждой секундой, что я торчала у витрины киоска, пытаясь определиться с выбором холодного лакомства. Пожалуй, пару дней назад я бы и не подумала прицепиться к незнакомому человеку, который уже закрыл свою лавочку по причине окончания своей рабочей смены, под предлогом смертельно необходимой дозы мороженого в честь выпуска из школы… Но сегодняшним вечером все было по-другому. Потому что я чувствовала себя самым счастливым человеком в космосе...

Получив заветный рожок с двумя шариками ванильного пломбира, я плюхнулась на скамейку неподалеку и, наблюдая, как багровеет широкая морда мороженщика, взглядом проклинающего застрявшего у витрины Дениза, громко расхохоталась. Я вообще всегда много смеялась в компании своего единственного друга, но сегодняшним вечером мой живот просто устал надрываться от непрекращающегося смеха. Потому что мое счастье было бесконечно, безгранично и бездонно. И сегодня у моего счастья всегда растрепанные кудрявые волосы были нелепо зализаны назад…

Определившись со вкусом, Дениз наконец-то купил себе мороженое и, держа в одной руке рожок с шариками, в другой – кошелек, уселся рядом со мной. Расплывшись в улыбке, я едва сдержалась от очередного приступа смеха.

— Ты в курсе, что дяденька-продавец чуть тебя самого не превратил в шарик мороженого? — лизнув лакомство, я ехидно покосилась на Дениза, на лице которого читалось неподдельное недоумение.

— Да? Почему? — он наощупь пытался попасть кошельком во внутренний карман своего пиджака, но постоянно промахивался. — Я такой вкусный, что ли? — его губы изогнулись в моей любимой дебильной улыбке.

— Нет, дуралей! — я беззастенчиво рассмеялась, вызывая на лице Дениза немой вопрос. — Потому что ты целую вечность выбирал то же мороженое, что взяла я!

— А, да? — он удивленно посмотрел на рожок в моей руке. — Во блин, надо было просто попросить то же, что и у тебя!

Пока я заливалась несдержанным смехом над умозаключением Дениза, он сделал слишком резкое движение, пытаясь затолкать несносный кошелек в карман, отчего оба шарика его мороженого отправились в короткое свободное падение и бесшумно плюхнулись на асфальт. Мы оба застыли, глядя на растекающееся по остывающему бетону белое месиво... Буквально через секунду меня разорвало на этой скамейке от сумасшедшего хохота, из-за чего целая стая птиц, сидящих на дереве рядом, взметнулась в небо.

Выйдя из раздосадованного ступора, Дениз запихнул злосчастный кошель в злосчастный карман злосчастного пиджака. Я тем временем, физически устав от смеха, вытерла с лица слезы и взяла своего растяпу за руку. К пломбирной лужице рядом с нами подкрался рыжий кот и принялся неторопливо лакомиться ей.

— Эй, не грусти! Глянь, зато пушистику перепало, — я воодушевленно трясла поникшего Дениза за кисть. — А ты можешь съесть один шарик у меня, — хитро улыбаясь, я протянула ему рожок со слегка подтаявшим мороженым.

Дениз широко заулыбался, глядя на меня, и наклонился к лакомству, раскрывая рот. В этот момент я резко ткнула его мягким пломбиром в нос, оставляя на кончике белую кляксу.

— Да блин, Эда! — Дениз принялся вытирать нос ладонью, пока я опять надрывалась от бесконечных смешков. — Вот всегда ты так со мной!

— Ладно, ладно! — я наклонилась, глубоко дыша, и уперлась головой в его плечо. — Больше не буду, обещаю. По крайней мере, ближайший час.

В итоге мое мороженое оказалось поровну поделено между нами. Я даже отдала Денизу хрустящий кончик вафельного рожка, заполненный вкуснейшим шоколадом, ради которого и покупала этот холодный десерт в специальных киосках. Ведь просто рожки почему-то не продавали…

— Эда, у меня для тебя кое-что есть… — Дениз прочистил горло, растерянно глядя на меня. — Повернись спиной, пожалуйста.

Прищурившись, я смерила Дениза подозрительным взглядом: слишком уж взволнованным он был. Значит, какой-то подлянки можно не ждать. Я сидя развернулась и вздохнула. Моей шеи коснулось что-то металлическое. Опустив глаза, я обнаружила милый кулончик в виде сердца, в центре которого зияла дыра, напоминающую скважину.

— Дениз, какая прелесть! — чуть не подпрыгнув на месте, я повернулась обратно и радостно обняла своего парня за шею. — Спасибо!

Мои губы мягко коснулись его гладкой щеки, заставляя его робко заулыбаться, потупившись в асфальт. Когда я отпрянула от него, Дениз, довольно глядя на меня, достал из-под своей рубашки миниатюрный ключ на цепочке.

— А теперь смотри, — он придвинулся почти вплотную ко мне и, взяв мой кулон, приложил свой ключик к скважине и несильно надавил. Но ничего не произошло. — Черт, не подходит, что ли?

Дениз пытался засунуть кулон-ключ в отверстие моего «сердца», но все его попытки оказались тщетны: резьба его подвески попросту не соответствовала нужной, словно его «ключ» должен был открыть совсем другой замок... В итоге он сдался и сник всем своим видом.

— Эй, перестань киснуть! — я положила ладонь на его щеку, вынуждая его посмотреть на меня. — Это чудесный подарок, я буду носить его не снимая!

— Правда? — он искренне просиял. — Тогда я рад, — Дениз задумчиво посмотрел на небо, усыпанное неизвестными нам созвездиями. — Пусть этот кулон будет напоминать тебе обо мне, Эда. И о моих чувствах...

— Хм… — поджав губы, я недоверчиво уставилась на него.

— Что такое? — он с тревогой в глазах посмотрел на меня.

— А зачем чему-то напоминать о тебе, если мы всегда будем вместе?

Мой вопрос поверг его в ступор. Почесав затылок, Дениз в итоге неуверенно выдал:

— Тогда… Мне сдать кулоны обратно в магазин?

Мои брови дернулись вверх, после чего меня накрыла очередная волна безумного смеха. Придя в себя через какое-то время, я взяла озадаченного Дениза за руку и, пытаясь отдышаться, выпалила:

— Дениз, этот кулон будет скорее напоминать о том, какой ты неисправимый дуралей, — он уже хотел что-то буркнуть, но я опередила. — Но как бы там ни было… — нежность переполнила меня, заставляя захлебнувшееся теплом сердце трепетно заныть. — Ты МОЙ дуралей. И я очень люблю тебя.

Через секунду наши губы встретились и отстранились друг от друга лишь для того, чтобы встретиться вновь…

Тотальная паника сдавливала все мои внутренности, не давая мне сделать и вздоха. Прижимая телефон к груди, я схватилась за ближайшую стену, чувствуя, как ноги безнадежно слабеют. Лицо Дениза стало непроницаемым.

— Дениз… — я шептала, продолжая задыхаться. — Этот кулон...

Глядя на меня, он как-то неестественно улыбнулся. С горечью. Вымученно.

— А у меня ничего не изменилось, Эда, — усмешка. — Ничего.

— Что?..

— С тех пор, как я улетел в Париж, не прошло ни дня, чтобы я не думал о тебе.

— Нет…

— Все это время я так скучал по тебе, Эда… Все эти годы…

— Замолчи…

— Когда вновь увидел тебя, такую цветущую, счастливую, уверенную в себе… Я сам был так счастлив, Эда. Счастлив, что люблю такую, как ты…

Внезапный прилив адреналина взорвал мою застывшую кровь, давая мне силы на отпор этой чуши.

— Что ты несешь? — я мотнула головой, не веря ни единому слову. — Какие годы, Дениз? Какая любовь? — мой голос становился все громче. — Я что, слепая, по-твоему? И не видела фотографий, на которых ты обжимался с другими девушками?

Несколько секунд он молчал, виновато потупившись в пол, пока я прожигала его непримиримым взглядом.

— Я пытался… — он поднял на меня потухшие глаза, безжизненно улыбаясь. — Пытался начать новую жизнь. Потому что был уверен, что ты меня не простишь. Да я сам не мог простить себя за то, что оставил тебя. Я встречался со многими, Эда, но каждый раз, закрывая глаза, видел рядом тебя. И только тебя.

— Заткнись… — я беспомощно мотала головой из стороны в стороны, пытаясь не дать вновь поднимающейся тревоге отключить мое сознание. — Просто закрой рот…

— Эда, знай, что я не переставал любить тебя. Ни секунды…

— ЗАЧЕМ МНЕ ЭТО ЗНАТЬ, ДЕНИЗ?! — я заорала ему в лицо и нервно рассмеялась. — Для чего? Что мне ответить? Что сделать? Чего ты ждешь от меня?!

— Ничего, — он сделал шаг ко мне – я шарахнулась прочь и уперлась спиной в стену. Его светлые глаза затеплились нежностью, отчего меня чуть не вывернуло. — Я ничего не жду. Я сказал тебе правду только потому, что ты заслуживаешь ее знать. Ты ничего не должна, Эда. Ни мне, ни кому-либо еще. Вернее… — он издал еле слышимый смешок. — Ты должна быть счастлива. И все.

Глухой вакуум стал постепенно заполнять мою голову, расширяясь от колотившегося в висках сердца. Дениз молча пялился на меня, пока мои глаза хаотично метались по его лицу.

— Может… — он расплылся в своей любимой дебильной улыбке. — По старой дружбе пригласишь бывшего одноклассника к себе на свадьбу?

Его растянувшийся рот вдруг стал растекаться шире. Еще. И еще… Я не чувствовала ног, рук, своего туловища в целом, понимая, что через пару мгновений просто свалюсь здесь перед Денизом, который опять непрошено вторгся в мою жизнь и разворошил ее своим ненужным признанием. Этот день просто не мог закончиться хуже… А Серкан Болат, как и всегда, оказался прав…

Пока крадущийся обморок накрывал сознание темнотой, в мыслях всплывали слова хохочущей Мело:

«Ночка обещает быть долгой! И насыщенной!»

Предыдущая страница Список Следующая глава