Глава 8 (2/2)

• ───── ☾ ───── •

Когда Лиам уже стоял на пороге чужой двери, он впервые задумался над тем, что, возможно, он действовал несколько необдуманно. Всё же, они с Тео едва ли были друзьями и его спонтанная выходка могла уничтожить на корню их только зарождавшуюся дружбу. Данбар ведь понятия не имел, в чём же причина такой ненависти к этому дню и существовала некоторая вероятность, что она могло быть довольно-таки серьёзной.

Однако давать заднюю было поздно, потому что Лиам задумался о возможных плачевных последствиях уже после того, как позвонил в дверь. Конечно, он всё ещё мог убежать и Тео бы даже его не догнал, но ему в любом случае рано или поздно пришлось бы объяснять, что это вообще нахрен было.

— Лиам?

Как только он увидел высунувшееся из дверного проёма лицо, Данбар моментально пожалел о своём решении заявиться к тому домой.

Тео выглядел разбитым. И это ощущалось так неправильно. Лиам уже привык видеть его разным: серьёзным, весёлым, раздражённым, да даже изредка растерянным, но никогда таким ужасно печальным. Хотя нет, это была не печаль. Горе.

Данбар успел распознать это выражение буквально за секунду до того, как оно стремительно исчезло, спрятавшись за другим, уже знакомым. Очень злым.

— Что ты здесь делаешь?! — сквозь зубы процедил Тео, тут же настежь распахнул дверь, выходя из дома, и своим резким движением невольно заставил Лиама сделать шаг назад.

— С днём рождения, — не придумав ничего лучше, обречённым голосом и с нервной улыбкой на лице поздравил его растерянный Лиам, после чего тут же быстро развернулся, намереваясь податься в бегство.

Это определённо точно была очень глупая идея. Господи, да он же мог просто через пару дней спросить у Тео об этом, когда у того будет более-менее нормальное настроение. Да, скорее всего, это всё ещё был бы далеко не самый приятный разговор, но уж явно получше того ужаса, который происходил прямо сейчас, когда он решил тупо припереться к нему домой.

— Ты… ты что издеваешься?! — сначала даже потерял дар речи Рейкен, так как вообще не ожидал поздравлений в качестве объяснений чужого внезапного появления, а затем ещё больше охренел от того, что Данбар собирался просто уйти после того, как скинул на него эту ”бомбу”. Это было настолько нелепо, что первичная злость ушла на второй план, уступая место банальной растерянности.

Лиам вдруг остановился, всё ещё стоя к Тео спиной, и вскинул голову к небу, словно спрашивая у стремительно надвигающихся туч о том, ну как же его так угораздило?!

На протяжении минуты никто из них не произносил ни слова, пока Данбар всё же не провёл внутренний диалог с облаками и не решился объяснить своё фееричное появление, с сожалением отмечая, что Тео, видимо, не планировал просто проигнорировать этот кошмар и именно поэтому удивительно терпеливо ждал, пока Лиам наконец созреет.

— Ладно, это было глупо. Хорошо, я глупый. Но я просто не мог понять, почему ты так странно мне отвечаешь! Ну и мне стало интересно, и Тре-... Кхм-кхм! Кое-кто сказал мне, что у тебя день рождения и я подумал, что это как-то грустно, ясно? Ну, знаешь, я представил, что ты совершенно один сидишь в этом своём мажорском доме в такой день и всё такое… Короче, забудь об этом. Я не должен был приходить без предупреждения. Прости, — быстро заговорила напряжённая спина Данбара, ведь он так и не удосужился повернуться и сказать свою невероятную речь ему в лицо.

А Тео и не знал, что ответить. С одной стороны его невероятно злило, что Лиам так нагло вторгся к нему именно сегодня. Он никого не хотел видеть и планировал провести этот день в гордом одиночестве лишний раз не вставая с постели. Но судя по тому, что тот говорил, Данбар… правда беспокоился о нём. И каким бы ужасно разбитым сейчас себя не чувствовал Рейкен, что-то, доселе мёртвое, вдруг зашевелилось в его груди после чужих слов.

«Ты пожалеешь об этом… » — говорил ему внутренний голос, который он слышал всякий раз, когда чувство вины накатывало на него настолько, что было трудно банально выйти из комнаты, но впервые Тео почему-то не стал его слушать и вслух произнёс совершенно другое:

— Заходи.

И тут же вернулся в дом, не дожидаясь согласия в ответ на приглашение. Однако через пару секунд он услышал звук приближающихся неуверенных шагов у себя за спиной и где-то на грани сознания промелькнула мысль, что он почему-то рад, что Данбар не ушёл.

Лиам постарался как можно более бесшумно пройти внутрь за Тео, пока не представляя, что из этого вообще выйдет. Он не знал, чего ему стоит ожидать после внезапной смены гнева на милость. Может, Рейкен просто пошёл за битой и сейчас выскочит из-за угла и хорошенько треснет его по голове? Данбар даже не удивится. Ну может слегка. Всё-таки если бы Тео и собрался его бить, то точно воспользовался бы одними кулаками.

Но Тео всё также молча прошёл на кухню, судя по всему, намереваясь поставить чайник. Лиаму вдруг пришла в голову мысль, что ему просто снится очередной странный и крайне непоследовательный сон с его участием. Потому что как ещё объяснить абсурдность происходящего?

— Я не знаю, любишь ли ты такое, — чуть слышно пробормотал Данбар себе под нос, осторожно положив на край обеденного стола небольшой свёрток с некоторыми сладостями, который он прятал то за спиной, то наоборот перед собой до этого самого момента.

Тео с сомнением и даже недоверием в глазах протянул руку к тому, что подразумевалось как импровизированный подарок ему на день рождения. На пару мгновений залом его бровей стал отчего-то глубже, словно он в этот момент принимал какое-то трудное решение или вдруг вспомнил что-то далёкое, однако затем залом медленно разгладился.

— Люблю, — в унисон ему, ответил он полушёпотом, всё ещё с задумчивым видом рассматривая содержимое пакета.

«Какое совпадение… » — вдруг осознал Тео, когда заметил, что практически всё, что принёс ему Данбар, он постоянно ел в своём раннем детстве. И те сладости ему тоже приносил кто-то другой.

Лиам, заметив, что Тео выглядел уже не таким напряжённым, с облегчением выдохнул. Он вообще не был уверен в том, разозлит ли его подарок ещё больше или же наоборот смягчит углы. И он был искренне рад, что, кажется, произошло именно второе.

Вслух Данбар лишь удовлетворённо хмыкнул, внутренне ликуя от того, что его не выставили за дверь за ещё одно напоминание про чужой день рождения.

Тео быстро окинул его нечитаемым взглядом, после чего спешно отвернулся и стал заваривать им обоим зелёный чай, другого у него дома почему-то не было.

И в таком же оглушительном молчании они, каждый со своей кружкой и плюс подарок в свободной руке Тео, поднялись по лестнице на второй этаж, дошли до комнаты Рейкена и осторожно, чтобы ничего не пролить, сели на чужую незаправленную кровать.

На самом деле, в данный момент Тео глубоко размышлял над тем, а что он вообще нахрен творит, потому что его действия не поддавались ни какому логического объяснению и он понятия не имел, что сейчас будет делать с сидящим рядом Данбаром, от которого буквально несло напряжением. В целом, как и от самого Тео.

А Лиам честно старался не смотреть в его сторону, потому что боялся, что его нервный взгляд будет считан как призыв к откровению. И хоть ему и было до чёртиков интересно, почему же у Тео было такое пиздецки бледное лицо и подозрительно покрасневшие глаза, он правда не хотел давить. Данбар сам не понаслышке знал, как невыносимо тяжело делиться своими личными историями. Словно ты заново вскрываешь свою едва затянувшуюся рану.

— Не сёрбай, — тихо произнёс Тео спустя минуту молчания, так как Лиам с очень характерным и раздражающим хлюпающим звуком пил свой чай.

— Он горячий, — оправдывался Данбар, но всё же перестал это делать, отставив кружку на тумбочку, чтобы чай немного остыл.

После чего стал с определённо неподдельным интересом рассматривать интерьер чужой комнаты, потому что больше не знал, куда деть свой взгляд, ведь до этого он с удивительным усердием не отрывал глаз от своей абсолютно чёрной, ничем непримечательной чашки.

— Это случилось десять лет назад… — вдруг выпалил Рейкен через какое-то время и судорожно вдохнул, словно не дышал уже как минимум минуту.

Лиам тут же повернул голову в его сторону и стал молча ждать, пока тот продолжит, однако решил не смущать его своим пристальным взглядом, так что опустил его слегка ниже, на его рвано вздымающуюся при каждом вдохе грудь.

— Мы жили в пригороде, возле леса. И я очень любил природу в детстве, поэтому, вместо того, чтобы как любой нормальный ребёнок пойти куда-нибудь с друзьями, я захотел, чтобы сестра сводила меня к реке, которая была как раз в том самом лесу. Мы часто ходили туда летом посидеть на берегу, но в другое время года нам почему-то всегда запрещали, я уже не помню почему. Правильно делали, на самом деле, — невесело усмехнулся Тео, вдруг начиная усиленно массировать переносицу, словно не зная, куда деть свои слегка дрожащие руки.

Одни лишь воспоминания о прошлом и так вгоняли его в ужасную тоску и бессилие, а он зачем-то ещё и подписал себя на то, чтобы произнести это вслух, да ещё и не самому себе перед зеркалом, как он иногда делал, чтобы ни в коем случае не забывать о том, почему это вообще произошло и кто в этом виноват. Теперь у этого акта самобичевания был свидетель.

Лиам всё также ничего не говорил и с внимательным видом слушал, отчаянно боясь ненароком спугнуть чужой приступ откровенности какими-то неуместными комментариями или вопросами.

— Но… я всё твердил Таре о том, что «у меня же день рождения»... И мы пошли, соврав родителям, что просто пойдём гулять вдоль улицы. Я из Северной Дакоты и это время у нас уже довольно холодно, не то что здесь. Та зима, вернее, конец осени, был особенно холодным и эта река уже покрылась слоем льда. Тонким слоем, — продолжил Тео спустя пару секунд, однако с каждым произнесённым словом он всё сильнее сжимал свою кружку в руках.

Лиам уже догадывался, к чему тот вёл после очередной горькой усмешки на слове «тонкий». Он очень боялся, что сделает что-то не так, но он не мог смотреть на то, как Рейкен вцепился в очевидно горячую кружку, учитывая, что из неё всё ещё шёл пар. Это точно было больно.

Данбар нарочито медленно потянулся к чужой дымящейся чашке и аккуратно взял её за свободную ручку. Сам Тео держал её за стенки, которые не могли не передавать высокую температуру находящейся внутри жидкости. После чего всё также не спеша Лиам вытянул кружку из его ладоней, которые даже не встретили его особым сопротивлением, и поставил её рядом со своей.

Тео настолько был сосредоточен на том, чтобы сохранять относительно спокойное выражение лица и ровный голос, что толком не заметил внезапно возникшей пустоты в своих руках. Он просто продолжил, теперь сложив руки в замок, с абсолютным равнодушием отмечая то, как жгло ладони.

— Я почему-то решил, что будет здорово пройтись по нему. Может потому, что родители никогда не пускали нас на каток. Они считали это глупым занятием. Тара, конечно, отговаривала меня и даже поклялась, что не полезет меня спасать, если я вдруг провалюсь. Но… она полезла.

Несмотря на свои усердные старания, Тео всё же почувствовал острое жжение в глазах. Прошло столько лет, но за это время он ещё никогда не говорил произошедшем вслух. Как минимум потому, что сначала было просто некому об сказать. А с каждым пройденным годом он всё глубже закапывал свою боль вовнутрь. И теперь оказалось невыносимо сложно вытащить наружу то, что было так глубоко спрятано и появлялось лишь в покровах ночи, преследуя его в кошмарах.

— Ты не обязан продолжать… — прошептал Лиам, замечая влагу в глазах напротив.

Ему безумно хотелось как-то выразить своё сочувствие, но так, чтобы это не выглядело как жалость, потому что Тео бы это точно не понравилось, но Лиам вообще понятия не имел, какая поддержка сейчас будет уместной.

С Мейсоном всё было довольно просто — они поддерживали друг друга физически — своими бро-обнимашками, как это называл Лиам, но это определённо не то, что подошло бы к их отношениям с Тео. По крайней мере сейчас. Может когда-нибудь…

— Раз я начал, то должен закончить. Иначе этого никогда не произойдёт, — напряжённо ответил ему Рейкен, всё ещё отчаянно цепляясь за остатки своего самообладания, которое вот-вот должно было рухнуть. Тео всё ещё не мог понять, почему вообще решил рассказать об этом Данбару, но при этом у него было стойкое ощущение, что ему нельзя останавливаться.

Несмотря на то, что Лиам временами бывал очень злобным человеком, одновременно с этим он также был и довольно эмпатичным. И у него в буквально смысле сейчас заболело сердце при виде Тео, который так сильно старался не показать своих истинных чувств.

И это искреннее сочувствие настолько переполнило его, что рука непроизвольно дёрнулась в направлении чужого плеча, но в итоге остановилась на пол пути прямо в воздухе, после чего Лиам тут же прижал её к своему бедру, надеясь, что его порыв оказался не замечен.

— Ты… ты можешь, — с некоторым надрывом произнёс Тео даже не глядя в его сторону, своими словами красноречиво намекнув на то, что он заметил. И что он позволяет.

Лиам слегка покраснел из-за того, насколько он оказался очевидным, но ничего ответил. Он едва-едва касаясь положил свою ладонь на его плечо, в очередной раз убеждаясь в том, насколько же Тео сейчас напряжён.

Тео почувствовал удивительно приятное тепло чужих пальцев на своём правом плече. Данбар был даже чересчур аккуратен, потому что эти ощущения то на миг исчезали, то снова появлялись, что говорило о том, что Лиам боялся своими действиями разрушить какой-то невидимый барьер, который всё ещё присутствовал между ними.

По большей части эти неприступные стены выстраивал вокруг себя именно Тео, потому что не привык открываться, хотя в последнее время отчаянно хотел этого. Возможно, он просто устал копить всё в себе. Там уже просто не осталось места.

— Всё произошло так быстро. Помню только, как успел добежать где-то до середины, а потом… Я уже был под водой и ноги тут же схватило судорогой от холода. Не знаю, как она это сделала, но она успела схватить и вытащить меня до того, как меня бы унесло течением под воду, и оттолкнула в сторону. Достаточно сильно, потому что я откатился довольно далеко от неё, а потом… Я будто в замедленном действии смотрел на то, как лёд под ней трескается и она… просто падает вниз. И больше не всплывает… — наконец закончил Тео, чувствуя как хватка на плече стала ощутимо крепче, а по лицу потекли таким кропотливым трудом сдерживаемые слёзы.

Лиам не знал, что сказать. И нужно ли было что-то говорить. Ему просто было бесконечно жаль, что Тео пришлось пережить нечто настолько трагичное. И Данбар с ужасом понял, что буквально пришёл к нему со своими поздравлениями в день траура, потому что случилось всё именно в этот день.

— Это должен был быть я, — охрипшим голосом произнёс Тео, устало прикрыв веки, и положил руку на сердце, сжимая свою футболку в этом месте.

— Тео… Ты не виноват в том, что произошло, — с искреннем сочувствием возразил ему Лиам, без задней мысли начиная поглаживать чужое плечо, мягко водя рукой по кругу.

— Но я виноват, — с некоторым недоумением посмотрел на него Рейкен всё ещё мокрыми глазами. Он даже не поверил, что Данбар действительно это сказал, потому что по его и не только мнению, это целиком и полностью была его вина.

— Это не так! Тео, ну ты же не хотел этого, верно? Это просто ужасная, невероятно ужасная случайность. Я знаю, что это может прозвучать довольно грубо, но ведь твоя сестра точно не для того спасала тебя, чтобы ты до конца своих дней винил себя в случившемся и чувствовал себя так, будто живёшь в долг, — решился высказать свои мысли Лиам, потому что ему было невыносимо думать о том, с каким грузом на душе Тео живёт на протяжении десяти лет, если всё это время винил себя в произошедшем.

— Ты её не знал…

— Да, но я уверен, что человек, который не раздумываясь рискнул своей жизнью, хотел бы, чтобы ты смог жить дальше. И жить счастливо.

Тео ощущал себя так, словно у него вот-вот что-то взорвётся внутри. Говорить о ней было слишком… больно. Но одновременно с этой невыносимой болью он почувствовал, словно тяжесть на сердце не стала меньше, нет, но будто теперь кто-то подставил ему своё плечо и теперь нёс это бремя вместе с ним, и эта внезапная опора словно дала почувствовать ему себя немного сильнее. Как будто он справится с этим. Когда-нибудь.

Он всё ещё считал себя виновным в произошедшем, но из-за того, c какой уверенностью Лиам убеждал его в обратном, Тео буквально на миг ощутил облегчение. Данбар оказался первым человеком, который не пытался в очередной раз напомнить Рейкену о том, что тот живёт взаймы.

— Прости, если я сказал что-то лишнее. Я просто правда не хочу, чтобы ты винил себя в этом, — вновь обратился к нему Лиам после уже минутной тишины, нарушаемой только периодическим шмыганьем носа Тео, и медленно убрал руку с его плеча.

— Нет. Мне было важно это услышать. Спасибо. Просто... расскажи что-нибудь. Мне нужно отвлечься, — ответил ему Тео уже не таким дрожащим голосом и стал дышать по технике квадрата, чтобы быстрее успокоиться. Он и так уже успел позорно расплакаться перед Данбаром, но продолжать он точно не собирался.

— Ладно, ну… Знаешь, я… тоже не любил свой день рождения раньше, — тут же растерялся Лиам на пару мгновений, так как в голову не пришло ни одной идеи, о чём он мог ему поведать. Однако вдруг промелькнула мысль, что раз Тео поделился с ним чем-то настолько личным, с его стороны будет уместно сделать тоже самое.

Встретив чужой заинтересованный, но всё ещё затуманенный взгляд, он продолжил:

— У меня есть… есть биологический отец. Я не видел его уже много лет. Я помню только, что он пил. Постоянно. Но на праздники больше, понятное дело. Потому что, как он говорил, «был повод». И он был… агрессивным алкоголиком, — машинально сглотнул Данбар, вспоминая самый неприятный период свой не такой уж долгой жизни.

— Он… бил тебя? — неуверенно спросил у него Тео, который уже более-менее пришёл в себя и теперь внимательно слушал Лиама. Такое внезапное откровение не могло не отвлечь.

— Сначала нет. Но это не важно. Больше всего меня злило, что он бил… мою маму. Но как протрезвеет — тут же извинялся, говорил, что не понимал, что делает и прочую лживую херню. А она его каждый раз прощала. Я долго не мог понять, почему она не ушла от него раньше. А потом понял, что просто было некуда. Она не работала, он запрещал. Так что у неё банально не было денег, чтобы уйти. Да ещё и с ребёнком, — продолжил Лиам, гневно сжимая пальцы в кулак, вспоминая так и не стёртое временем лицо того ублюдка.

— Бабушки, дедушки?

— Моя мама выросла в детском доме и своих родителей не знала, так что… не было такой возможности, — сконфуженно ответил ему Данбар, так как изначально вообще не планировал это озвучивать.

Не то чтобы он этого стыдился, ни в коем случае, просто его мама и так очень не любила говорить об этом, а он, получается, рассказал об этом человеку, которого она сама даже лично не знает.

Хотя Лиам уже успел прожжужать ей уши о Тео буквально на этих выходных. Но она сама первая спросила о том, появились ли у него новые друзья в университете. Ну а его немного понесло, так как он решил поделиться с ней их полной историей знакомства. И его мама так обрадовалась этому, что даже уже позвала Тео к ним в гости. Но Лиам пока не спешил об этом сообщать. Не самое подходящее время.

— Извини, — тут же заметил его нахмуренные брови Тео.

— И как вы ушли?

— Когда мне исполнилось девять, я решил, что уже достаточно взрослый, чтобы защитить маму. Потому что до этого я был абсолютно беспомощен перед ним и ничего не мог сделать. Меня это так злило! И до сих пор злит. Но я каждый раз боялся, потому что она говорила, что станет только хуже. Но в один день я пришёл со школы и буквально с порога увидел, как он… ударил её по лицу. Кулаком. И я просто взорвался. Я даже не помню, что именно сделал, но он так разозлился, что просто швырнул меня в стену и я отключился. А когда я проснулся уже в больнице, мама сказала, что мы переезжаем. И больше я его никогда не видел. Как-то так, — закончил свой рассказ Лиам, нервно перебирая пальцами край своей рубашки.

В таких подробностях он рассказывал об этом только Мейсону и уже довольно долго не вспоминал об этом, а сейчас он будто снова почувствовал себя тем маленьким мальчиком, который не мог дать отпор монстру, которым являлся его родной отец.

— Мне жаль, что вам пришлось пройти через это и я рад, что это всё в итоге закончилось, — искренне посочувствовал ему Тео и скользящим движением провёл рукой по его бедру, не замечая того, как при этом реагирует Данбар.

А реакция была. Лиам тут же переключился со своих внутренних переживаний из-за собственного рассказа на чужое ненавязчивое прикосновение, которое почему-то вызвало у него табун мурашек по всему телу.

«У меня просто давно никого не было…» — мысленно оправдывал себя Данбар, не зная как ещё по-другому объяснить, почему в последнее время даже самый простой физический контакт так его будоражил.

— Вообще ты не обязан был мне это рассказывать только из-за того, что тебе пришлось сегодня услышать от меня, — удивительно мягко добавил Тео через несколько секунд, вновь заглядывая Лиаму в глаза. Однако тот, по неизвестной для себя же причине, теперь его взгляда упрямо избегал.

— Я знаю. Мне просто захотелось поделиться этим. С тобой, — тихим голосом ответил он ему, как вдруг почувствовал жар на своих щеках после последних слов. Он определённо подбирал какие-то странные формулировки.

— Тогда спасибо за доверие, — беззлобно усмехнулся Тео, заметив чужое смущение и списав это на то, что Данбару было просто неловко говорить нечто подобное вслух.

— И тебе, — тепло ответил ему Лиам, также расплываясь в улыбке.

На пару минут воцарилось молчание, однако оно не было таким напряжённым, как раньше. В это время каждый обдумывал услышанное, а подумать действительно было над чем.

— Мне, наверное, стоит уйти. В том смысле, что ты, очевидно, собирался сегодня побыть один, а тут вот я нарисовался… — вдруг как-то нервно произнёс Лиам после того, как его размышления привели его к тому, что возможно Тео всё ещё не выгнал его чисто из вежливости.

Конечно, они откровенно поговорили друг с другом и это определённо точно что-то, да значит, но это никак не отменяет случившегося десять лет назад и чувств Тео по этому поводу. И Лиам не мог забрать у него право прожить этот день так, как ему хочется. Даже если Тео планировал провести его в полном одиночестве, что, конечно, не могло не печалить Данбара, который очень проникся его историей и искренне хотел хоть как-то его поддержать.

— Я правда не ждал гостей сегодня, но, знаешь, сейчас я даже не против твоей компании. И я уже провёл достаточно времени наедине с собой, если ты об этом. А твоё присутствие оно… помогает. Помогает отвлечься, — тут же остановил он поток мыслей Лиама, с удивлением отмечая про себя, что в данную секунду действительно чувствует себя иначе.

Тео всё ещё ощущал глубокую тоску, но она словно больше не была такой разрушающей, впервые не ломала его до самого основания. И это на самом деле шокировало, потому что он понятия не имел, что его сердце может ныть не так убийственно болезненно, если он разделит своё горе с кем-то другим.

— О… Ну, если ты так говоришь, то… я буду рад остаться, — немного смутился Лиам из-за чужой прямоты, однако тут же сбросил с себя это неуместное выражение.

Ему определённо стоит подумать о том, почему слова Тео оказывают на него такой странный эффект. Да и не только слова.