It’s gonna cost you a lot (2/2)

— Перестань, он того не стоит.

Дин глубоко вздохнул и прикрыл глаза, пытаясь вновь обрести контроль над собой, и спросил:

— Кас, а ты можешь просто забрать его моджо себе? Это сделает тебя ангелом снова?

— Да, но ненадолго, — ответил вместо него Метатрон. — Чужая благодать выжигает изнутри, если только ее не отдали добровольно — а мою ты забрал силой.

— Это правда, — сдержанно подтвердил Кастиэль. — Благодать… сопротивляется. Особенно если ее настоящий владелец все еще жив. Воспользуйся я твоим советом, стал бы ангелом, но мои силы были бы ограничены — значительная часть их уходила бы на то, чтобы… усмирить благодать, стремящуюся вырваться наружу и вернуться к тому, кому она принадлежит.

Винчестер достал пистолет и передернул затвор.

— А если ей не к кому будет возвращаться? — бесстрастно уточнил он, приставляя дуло к голове Метатрона.

— Тогда она просто будет постепенно гаснуть, — пояснил Кас. — Несколько месяцев, год, если повезет — и она иссякнет.

— И наш дорогой Кастиэль, к сожалению, иссякнет вместе с ней, — довольно проговорил Метатрон. — Сейчас он хотя бы может прожить смертную жизнь. Но если насытит себя чужой благодатью, то умрет сразу же, как только она полностью выгорит. Разве что ты будешь раз в несколько месяцев отлавливать ангелов и резать им глотки, чтобы добыть еще моджо для своего ручного пернатого.

— Я могу это сделать, — пожал плечами Дин.

— Нет. — Кас посмотрел на него с неприкрытым возмущением. — Я не позволю тебе убивать моих братьев и сестер, чтобы я мог жить!

Метатрон расхохотался неприятным, колючим смехом.

— Братья и сестры? — презрительно выплюнул он. — Ты только послушай себя! Все еще верен корпоративной этике, будто она кого-то волнует! Как будто мы и в самом деле семья. Но в действительности мы — всего лишь сомн сияющих огоньков, переполненных ненавистью к себе или мнимым благородством. — Он скривился и добавил: — Или тем и другим сразу, как, например, ты.

— Другие, может, и огоньки, — хмыкнул Дин. — А ты — просто жопа с крыльями.

— Без крыльев, — вставил Кас.

— Ну, сейчас да. — Винчестер пожал плечами. — Но до того, как я забрал его моджо, он мог летать. Все остальные теперь передвигаются как обычные смертные, но не этот. Почему, кстати? — он снова повернулся к Метатрону. — Заблаговременно спустился на землю, чтобы собственные крылышки при падении не сгорели?

— Есть такое понятие: око бури, — охотно сообщил Метатрон и жалостливо улыбнулся. — Наверное, детишкам охотников про это не рассказывают? Но я объясню: это когда…

— Я в курсе, — перебил его Дин. — Понятно. Ты был эпицентром заклинания, оно скинуло с Небес всех, кроме тебя. Вдвойне гнусно: сам сохранил способность летать, а другие… Я не слишком люблю ангелов, но это же… как птицам крылья подрезать. Жестоко!

— Какой впечатлительный, надо же! — ехидно рассмеялся Метатрон. — Не расстраивайся так! Ну, походят пешком немножко, а после крылья восстановятся. Сто тысяч лет, может, двести… Для ангелов это совсем недолго.

— Это правда? — спросил Дин у Каса.

— Скорее всего, — задумчиво ответил тот. — Когда пал Люцифер… Ему было куда хуже, его не на землю сбросили, а прямо в Ад. Нам после показывали, на что были похожи его крылья — в назидание. Обрубки, сожженные адским пламенем до черноты. Казалось, такие повреждения не могут быть исцелены… Но выбравшись из Клетки пять лет назад, Люцифер мог летать.

— Ну, вот видишь, — благодушно заметил Метатрон. — Другие тоже исцелятся. Даже твой драгоценный Кастиэль. Если, конечно, не умрет от старости лет через сорок.

— Слушай, мудак! — взорвался Дин. — Мне пофиг, что будет с тобой! Не хочешь договориться по-хорошему? Тогда я получу огромное удовольствие, выбивая из тебя ответы. Так что спрашиваю в последний раз, перед тем, как все станет грубым и уродливым: где благодать Каса?

— Отвечаю еще раз. — Метатрон сплюнул на пол кровь из разбитой губы. — Цена этой информации: две скрижали и мальчишка Пророк.

Кастиэль вцепился в Винчестера, силой удерживая его на месте.

— Не надо, — повторял он, в то время как рычащий от ярости Дин рвался из захвата. — Не ведись! Он ведь именно этого и добивается: вывести тебя из себя.

— Я ему все кости переломаю!

— Ты можешь, — продолжил насмехаться Метатрон. — Великий герой, спаситель мира, — на самом деле просто тупоголовый качок, только и умеющий, что махать кулаками. Избить связанного пленника, который даже не способен дать сдачи — как раз достойный тебя поступок!

— Ты заслужил кое-что похуже, чем пара ударов по морде. — Дин внезапно успокоился и лишь сверлил его взглядом, полным ненависти. — Давай припомним твои подвиги? Украл благодать Каса. Выгнал ангелов с Небес. Приказал Гадриэлу убить Кевина. И… что же еще? А, да! Ты меня просто бесишь!

— О, надо же! — Метатрон закатил глаза. — Мою мораль судит Дин Винчестер. Тот самый, который обманом позволил ангелу вселиться в своего брата? Который называет Кастиэля другом, а сам выгнал его на улицу — беспомощного, лишенного благодати? Который водит дружбу с королем Ада?

— Дин, не слушай его! — поспешно проговорил Кас, видя, как Винчестер поменялся в лице. — Я тебя простил. И Сэм тоже.

— Что ж, а сам я себя не прощаю, — глухо проговорил тот. — Пойдем отсюда, Кас. Пусть этот уебок еще немножко посидит в одиночестве. Может, поумнеет.

— Я хочу поговорить с ним наедине.

— Нет! — Винчестер наградил его яростным взглядом. — Даже не думай!

— Прекрати! — Кас твёрдо посмотрел в ответ. — Хватит с меня гиперопеки!

— Кас, дело не в этом…

— Я ведь скован по рукам и ногам! — подначил Метатрон. — Какой вред, по-твоему, я могу причинить этому большому сильному парню?

— Не мешало бы еще твой поганый язык отрезать! — огрызнулся Дин.

— Я хочу поговорить с ним о Небесах. — Кастиэль мягко прикоснулся к руке Винчестера. — Это… дела ангелов.

— Я уже оставил тебя наедине с Гадриэлом, всего на пять минут! — напомнил Дин. — И ты его освободил.

— Метатрона я освобождать не намерен, — заверил Кас. — Просто задам пару вопросов. Обещаю.

— Ладно, чувак, — было видно, что Дину отчаянно не хочется соглашаться. — Хорошо, поговори с ним. Но недолго, и если что — я жду прямо за дверью.

— Хочешь сказать, если жалкий безобидный я полезу драться? — глумливо проговорил Метатрон. — Писарь против воина, у которого, к тому же, свободны руки и за пояс заткнут ангельский клинок? Конечно, в этом случае Кастиэль немедленно позовет тебя на помощь!

— Дин, иди. — Кас почти силой выпроводил скрипящего зубами от злости Винчестера и задвинул стеллажи.

— Не понимаю я твоей привязанности к этой безмозглой мартышке, — сочувственно заметил Метатрон.

— Ты изгнал ангелов и запер Жемчужные врата, — проигнорировав его выпад, напомнил Кастиэль. — Почему?

— Что, вот так сразу к делу? — Метатрон с огорчением покачал головой. — Никакого светского общения?

— Я задал вопрос.

— Почему, почему… — Тот раздраженно всплеснул руками, и сковывающие их цепи зазвенели. — А почему бы и нет? Я мог это сделать — и сделал.

— Как отменить твое заклинание?

— Зад-стиэль, ты серьезно? — расхохотался Метатрон. — Правда такой наивный, или притворяешься? Его невозможно отменить, тупая бошка! А даже если бы и было возможно, с чего я стал бы тебе об этом говорить?

— Мы собирались починить Небеса, — обвиняюще напомнил Кас. — Объединить разрозненные фракции, заставить противоборствующих ангелов выслушать друг друга!

— Бла-бла-бла! — Метатрон в очередной раз закатил глаза. — Я просто говорил тебе то, что ты хотел услышать. Ты же у нас неудачник с комплексом героя! Вечно стремишься что-то исправить — и всегда с одинаковым результатом. Ты никогда не сможешь починить Небеса, Кастиэль. И знаешь почему? Дело не в твоей отсутствующей благодати и подмоченной репутации. Ты просто не любопытен. Не прочитал достаточно книг. И не знаешь, как написать действительно впечатляющую историю.

— Зато ты знаешь?

— Убеди своих Винчестеров отдать мне скрижали, — сказал Метатрон. — И я приведу Небеса к славе, которой они не знали со времен ухода Бога. Пророка, так и быть, можете оставить себе. Он мне не нужен.

— Зачем требовал тогда?

— Всегда надо просить больше, чтобы получить хоть что-то, — назидательно сообщил Метатрон. — Скрижали бесценны, а мальчишка ничего не стоит. Но если я предложу твоим Винчестерам выбрать одно или другое, они будут достаточно тупы, чтобы предпочесть его. И это мне на руку!

— Это называется состраданием, Метатрон, — ровным голосом сообщил Кас. — Человечностью.

— А, так несколько месяцев смертной жизни все-таки не прошли для тебя даром? — обрадованно потер руки Метатрон. — Расскажи, как тебе человеческие чувства? Нравятся?

— По большей части, утомляют, — сознался Кастиэль. — Слишком интенсивно… почти болезненно. Тревога, вина, сожаление… Раньше они не ощущались так остро.

— Любовь? — Метатрон впился в него жадным взглядом. — Счастье?

— Мне не довелось испытать счастья, — спокойно констатировал Кас. — Как бы я мог, после всего, что натворил?

— Это потому, что ты снова облажался, — почти разочарованно сообщил Метатрон. — Я ведь мог убить тебя, но решил отправить на землю. Подарить тебе новую жизнь! И что ты с ней сделал? Вместо того, чтобы влюбиться в милую девушку, нарожать с ней кучу детишек и поселиться в уютном домике с белым заборчиком, ты предпочел таскаться за этими угрюмыми, грубыми Винчестерами!

— Они — мои друзья. — Кас отвел взгляд, и от Метатрона этого укрылась.

— Или не только? — его глаза расширились. — Ну, конечно! Ты сказал, что не испытал счастья, но умолчал про любовь. Ох, Кастиэль! — он погрозил пальцем. — Предпочитаешь такую любовь, да? И кто же из них? Кривоногий злючка или Пол Баньян? <span class="footnote" id="fn_36694265_5"></span>

— Заткнись!

— Ну разве жизнь — не стерва? — Метатрон выглядел невероятно довольным. — Они ведь просто держат тебя при себе, как питомца. Особенно Дин.

Оценив выражение лица Каса, он с еще большим восторгом воскликнул: — О, да! Конечно же, это он!

— Я сказал: заткнись! — прорычал Кас. — А то мне придется лишить Дина удовольствия выбить из тебя дерьмо. Потому что я сделаю это сам.

— Ты поэтому и хочешь получить назад свою благодать? — сочувственные нотки в голосе Метатрона, возможно, и показались бы искренними, если бы не довольная улыбка на его лице. — Чтобы перестать чувствовать?

— Нет, — отрезал Кастиэль и с горечью подумал: «Благодать мне в этом не поможет. Я бесконечно любил Дина и будучи ангелом».

— А для чего тогда? — усмехнулся тот. — Что станешь делать, если вернешь ее?

— Восстанавливать то, что помог разрушить.

— То есть Небеса? — хмыкнул Метатрон. — Допустим, только допустим — ты в этот раз не облажаешься. Хотя я не вижу, как ты смог бы это сделать, учитывая, что Жемчужные врата заперты. И что дальше? Вернешься в Рай и будешь жить, как раньше? Я тебя умоляю! Как будто ты сможешь быть прежним послушным ангелом! Или останешься со своей парочкой обезьян в качестве их домашней зверушки?

— Это тебя не касается.

— Нет. — Метатрон пождал губы. — Но ты слышал условия: моя свобода, благодать и скрижали. Тогда — и только тогда, я отдам тебе твое моджо.