farewell and forgiveness (2/2)
Нам Гю отправляет это сообщение, подпирает щеку рукой и думает. Танос последнее время ведет себя странно, не сказать, что навязывается, но чересчур беспокоится и скучает. Это начинает настораживать Гю и, не дожидаясь еще одного сообщения, он печатает новое.
kitty gyu
хен? не обижайся на меня, пожалуйста. я очень беспокоюсь о тебе. тоже скучаю. все нормально?
my hyung <з
да норм
извини, спасибо за твою заботу, я ее не заслуживаю ㅠㅠ
kitty gyu
заслуживаешь. почему ты себя так ведешь? ты можешь мне рассказать, я все пойму, правда.
my hyung <з
давай когда увидимся я тебе расскажу все, хорошо?? только блять я думаю ты не поймешь этого…..
извини
kitty gyu
пизды получишь за вечные извинения. все, чмокаю, до встречи :*
Су Бон улыбается. К нему никогда так тепло не обращались, как это делал Нам Гю. Истерика постепенно отступала, а чувства притупились таблетками, поэтому Танос отложил телефон и поднялся с кровати, чтобы выбросить лезвие.
Спустя час он перерыл всю мусорку и допустил очередную ошибку.
***
Нам Гю никогда не был у Таноса дома за все время их отношений. Парень не знал, что скрывал такого страшного дома Су Бон, что пресекал на корню все попытки предлогов приехать к нему. Но Нам Гю все понимал и уважал его чувства, чтобы сильнее не ранить. И лишний раз не навязывать свою компанию, тем более в его квартире.
Су Бон открывает дверь и поднимает усталый взгляд. На улице уже глубокая ночь, потому что добираться в отдаленный район Сеула 'Сеочон', где жил Танос, от места проживания Гю довольно долго и затратно. И как только Су Бон каждый день ездил в такую даль ради встреч с парнем или просто чтобы встретить с работы и проводить до дома? Это трогало сердце и от части слегка настораживало.
— Эй, Су Бон-и, все хорошо? — Нам Гю заглядывает в приоткрытую дверь и смотрит на поникшего Таноса, — что случилось? Извини, что так долго, просто долго добираться, ты ка-
Су Бон резко выходит и обнимает Нам Гю. Хватается за его плечи и в одно из них зарывается лицом, чтобы брюнет ничего не заподозрил, но он уже здесь, он увидит. Возненавидит.
— Хен? — Нам Гю обнимает в ответ худое тело и ведет рукой по спине, — все хорошо. Я здесь. Мы поговорим?
— Да… Прости, кот, прости меня.
— Прекращай уже извиняться, я же сказал – пизды получишь. Отлипай и давай пройдем внутрь, — парень хлопает его по спине и тот отстраняется, старается не заглядывать в глаза.
Су Бон прибрался, пусть это и не поможет в будущей ситуации. Нам Гю проходит, быстро разувается и осматривается. Подмечает интересный ретро-стиль, который чувствовался в каждом углу квартиры и это забавляло, даже нравилось.
— У тебя здорово. Не хочу показаться слишком грубым, но почему ты вечно отказывал мне в таком удовольствии? — брюнет ставит сумку на тумбочку в коридоре и уже готовится к резким словам, но получает лишь тихое мычание и такой же ответ.
— Просто, не люблю убираться, не умею порядок поддерживать, немного стыдно было бы перед тобой, — Су Бон подходит к Нам Гю, притягивает за талию и прижимает к тумбочке.
— Хен, если хочешь трахнуть меня, давай отложим это на мой выходной… — Нам Гю плавится от прикосновений, кладет руку на одно плечо парня, пытается поймать его взгляд, но Танос продолжает умело его прятать и затыкает поцелуем, чтобы не было никаких возражений. Как же он себя ненавидел сейчас. И все эти три года. Как все то время, так и сейчас, он принял запрещенное вещество, но не хотел быть пойманным и брошенным.
Су Бон трется о плечо и тяжело вздыхает. Он ведь и правда позвал Нам Гю ради разговора. Танос отстраняется, плечо немного ноет от недавних нанесенных увечий и он кладет на него руку, проходя дальше в комнату. Гю идет за ним, все еще осматриваясь, запоминая каждую деталь.
— Все хорошо?
— Да… Нет, присаживайся, — Су Бон садится на кровать, хлопает по месту рядом с собой и Нам Гю опускается рядом.
— Рассказывай, а то я скоро с ума сойду из-за твоих переживаний обо мне.
— Я могу просто показать?
— Конечно, но что?
— Если тебе будет неприятно – скажи сразу. Если захочешь расстаться – тоже, не ври мне и не испытывай жалость.
— Пожалуйста, хен, не говори так. Ты правда нравишься мне, — Нам Гю кладет руку на заднюю часть шеи Таноса и гладит. Су Бон все еще прятал взгляд, Гю это что-то напоминало. И от этой мысли бросило в дрожь, — прости, если будет странно это слышать, но ты что… Немного не в себе из-за… Какого-то внутреннего воздействия? — как же Нам Гю хотел думать, что он ошибается.
Его бывшая тоже постоянно прятала взгляд, всячески избегала зрительного контакта, чтобы не выдать расширенные зрачки.
Су Бон удивлен. Он резко поворачивает голову и в упор смотрит на Нам Гю. Расширенными зрачками.
— Блять, нет, Су Бон…
— Откуда ты знаешь?
— Был опыт, — взгляд Гю становится спокойнее, расслабленнее и слишком равнодушным, словно он никогда и ни с кем не испытывал положительных эмоций, — ты принимаешь? — голос разрезает тишину, слышен лишь рваный вздох Таноса и он тянется рукой к ладони на его шее, но брюнет ее тут же убирает.
— Прости, кот… Да, я… Не очень хорошо сейчас соображаю и я ненавижу себя сейчас и… Я правда принимаю, но я так не хотел, чтобы ты об этом знал. Я прошу, только не кричи на меня, ладно?
— Я не умею кричать на людей, особенно близких мне. И я не хочу этого делать, — Нам Гю вздыхает и уводит взгляд, потирая пальцами переносицу, — как давно?
Су Бон так благодарен, что Нам Гю все еще сидит здесь с ним, не убегает, хотя, наверное, очень хочет.
— Три года. Я начал, когда меня бросил очень дорогой мне человек, еще я начал наносить себе вред физически, потому что не выдерживал душевной боли от всего этого, от всех этих чувств. Ты выслушаешь?
— Я сижу и слушаю тебя сейчас, хен. Я не обещаю, что не уйду, но я выслушаю, если тебе от этого станет легче, — Нам Гю смотрел перед собой, не в силах выдерживать этот взгляд. Взгляд человека, который принимает.
— Спасибо, я лю… В общем, мне было очень плохо, один мой знакомый посоветовал мне записаться на прием к психиатру, чтобы он мне назначил терапию. И я уже два года принимаю антидепрессанты. Они мне помогают.
Они правда помогали, потому с ними было проще жить, а с дозой, на удивление, намного сложнее.
— Не врешь?
— Нет. Ты же видел меня, я сиял от счастья рядом с тобой. Этот человек… Разбил меня, растоптал мои чувства и весь мой смысл жизни. Предал, воспользовался и бросил. И теперь я постоянно боюсь, что ты сделаешь точно также.
— Я не такой человек. Я знаю, что ты чувствуешь.
— Прости, умоляю… Я не хотел, чтобы ты узнал, просто если бы ты не приехал, я бы…
— Помолчи, ладно? — Нам Гю все еще держит взгляд перед собой, а потом смотрит на свои руки, спрятанные в рукава толстовки. Потом он протягивает левую руку Су Бону, — посмотри.
— Что?
— Закатай мой рукав. Посмотри.
Танос неуверенно касается ткани у запястья и тянет вверх. Вид открывается… Очевидный. Множество заживших рубцов покрывают кожу до локтя.
— Ты тоже?
— Да, но я не настолько конченный, чтобы заниматься этим под дозой.
Нам Гю скрывал. И это связано с наркотиками, от части с той самой бывшей, и также кое-что связанное и с ним. Но он никогда об этом никому не говорил, даже Сэ Ми. Он бы предпочел унести это в могилу, но почему-то именно поведение и история Таноса заставили его вспомнить себя. Нам Гю видит в Су Боне одну из прошлых версий себя и его ведет.
— Прости.
— Завязывай извиняться уже, — Нам Гю вздыхает, опускает голову и прячет лицо в ладонях, а после трет, — что принимаешь?
— Только экстази.
— Ясно.
Они сидят в тишине какое-то время.
— Я не обещал, что не уйду.
— Нет, кот… Гю, прости, пожалуйста…
— Это ты меня прости. Но давай начистоту. Я уже связывался с такими людьми, как ты, и это ни к чему, блять, хорошему попросту не привело. Поэтому, давай закончим, пока не сделали друг другу еще больнее, — Нам Гю встает с кровати. Су Бон сдерживает порыв, очень хочет схватить его за руку, остановить и обнять, сказать, чтобы не бросал его.
Он опять доверился другому. Опять повторил ту же ошибку, что и в прошлом. Его бросают, в очередной раз.
Если бы только Танос был другим, не сломленным и счастливым, независимым от чертовых таблеток, которые портили и портят ему жизнь. Но больше всего портил себе жизнь он сам.
— Я не делаю тебя виноватым. Просто давай разойдемся, — Нам Гю разворачивается лицом к Су Бону, смотрит, поджимает губы, а потом начинает идти к выходу из комнаты. Брюнет не был взбешен или что-то вроде этого, он был разочарован. Это разочарование сильно чувствовалось и мешало здраво мыслить. Руки сжались в кулаки и, когда Гю понял, что Танос не собирается его останавливать, решил уйти. Навсегда.
И что мне остается?
Это единственное, о чем смог подумать сейчас Су Бон. Он лишь смотрит вслед ушедшему Нам Гю, слышит тихую возню в коридоре и уже представляет, как услышит завершающий хлопок двери. Эти отношения едва ли начались, как успели закончиться. Бессилие разъедает, ощущается физически, и в груди образовывается пустота.
Танос больше не думает, чувствует только слезы на щеках, но не обращает на это никакого внимания, так что он тянется к заветному ящику у прикроватной тумбочки, немного промахивается и задевает банку с антидепрессантами. Она падает на пол с характерным звуком, но Чхве уже больше ничего не слышит, у него в голове только одна вещь.
Все же забирается в ящик, выудив оттуда две цветные таблетки, смотрит на них с большим безразличием.
Какие уже по счету? Су Бон сбился. Сейчас это его совсем не волнует, но он продолжает в задумчивости смотреть на них, впервые в жизни сомневаясь в том, чтобы принять эти вещества. Танос не услышал тихие шаги, не увидел как Нам Гю остановился совсем рядом с ним. Он не увидел, как тот со смятением смотрит на него.
Нам Гю снова видит в нём прошлого себя, не может избавиться от наваждения, которое душит. Эта навязчивая мысль укрепилась в голове и бьёт где-то под черепом, заставляя чувствовать себя сомнительно. А еще Нам Гю надевает на средний палец кольцо.
Я мог бы влюбиться в Су Бона, если бы это не означало влюбиться в наркомана.
Поэтому Нам Гю перехватывает из руки Су Бона одну из таблеток и кладет ее себе на язык.
Я влюбился.