Глава 10. Проверка на прочность (1/2)

17 октября 2008 г.

Гермиона не раз действовала под давлением. В дипломатии на неё всегда кто-то давил. Обстоятельства, люди, иногда официальные письма или документы. Но чаще это были события, на которые требовалась мгновенная реакция.

Она поднимала глаза и отвечала на вопросы после страшных новостей, когда сердце разрывалось на куски. Всегда уверенно и хладнокровно сталкиваясь с реальностью, потому что там, за пределами её маленького выстроенного мира, никому не было дела до её боли и слёз.

Может быть, позже, она бы рассказала Алисии или Гарри, что переживает, или что не давало ей покоя. Поделилась бы личным, попросила бы совета. Так обычно она давала им знать, что смерть аврора во время покушения — это не ещё одна строка в отчётах. Количество жертв во время теракта в Лондоне что-то значило и для неё. А тяжёлая болезнь матери её заместителя миссии в Вашингтоне — повод для раннего отпуска, о котором она просила.

В чужих историях всегда находилось что-то, что задевало струны сердца, о которых Гермиона успевала забыть за отчётами и отстраненностью от всяких эмоций.

Тем утром ей было не с кем поделиться прочитанным, потому что и это казалось чересчур интимным. Зря доверенным даже ей.

Хуже всего было то, что Грейнджер не знала, как снова смотреть Малфою в глаза после прочитанного.

Что, пытки в Азкабане стали для неё новостью? Пожалуй, нет. Эта мысль появилась на задворках сознания, когда много лет назад к дементорам прибавились и волшебники для надзора над заключёнными. Мысль была догадкой, о которой Гермиона не думала, потому что оставались проблемы важнее.

Она думала, что Малфой сам принял решение служить в аврорате? Тоже нет. Было ясно почти сразу, что он выбрал этот путь не сам.

Не знала, что он заплатит огромную цену за её травмы или смерть? Он сам сказал ей об этом в те же первые дни.

Гермиона не могла найти ту ниточку, что раз за разом дотягивалась до сердца и вызывала это паршивое гнетущее чувство внутри, ведь всё знала заранее. Может, потому что не думала об этом никогда в таком ключе и не сталкивалась лично?

Услышать такое о человеке где-то далеко или лишь догадываться было проще, чем смотреть на Малфоя и знать. Теперь это казалось ещё и личным предательством, о котором сама же Гермиона и попросила.

Как будто Грейнджер добралась до таких секретов государства и, что хуже, души самого Драко, что переступила грань. Словно залезла туда, куда не следовало. И впервые жалела об этом. Что казалось ещё более странным, ведь речь шла не о ком-то близком и доверенном, а о Малфое.

Ещё неделю назад Гермиона бы махнула на это рукой, оставив чувства позади.

Ещё месяц назад нахмурила бы брови, смотря на саму себя в зеркале с вопросом «что с тобой не так?».

Ещё год назад рассмеялась бы в лицо тому, кто сказал, что её это волновало.

А теперь она смотрела на дверь комнаты, не представляя, как открыть её и спуститься вниз, потому что не знала, как встречать взгляд Малфоя.

Внезапная личная эмпатия накрыла её столь ярко и быстро, что разум не успевал это осознавать и, что хуже, обосновывать логически.

Гермиона сжала пальцы дрожащей руки в кулак и закрыла глаза. Чёртов тремор в самые неподходящие моменты. Ей пора было действительно засунуть все эти мысли вместе с непонятно откуда взявшейся виной подальше и отправиться делать свою работу.

Были вопросы поважнее, чем пытки Малфоя в Азкабане и причины его нахождения возле неё.

Разум словно переключился между двумя маячащими перед ней проблемами, и теперь встать с места, поправить свой костюм и отправиться на кухню, было гораздо проще.

Ричард встретил её внизу за барной стойкой. Он допивал утренний кофе и перечитывал газету, лишь спустя секунду вскинув к ней голову.

— Доброе утро, мисс Грейнджер.

— Доброе, — она кивнула и подошла к нему, сразу замечая завтрак, оставленный для них на столе на нескольких тарелках. — Появились какие-то новости?

Глаза разбежались при попытке выбрать между выпечкой и чем-то более здоровым, но, вспомнив о ночном приключении с пирожными, Гермиона всё же остановилась на типичном для себя английском варианте.

Хоть что-то было привычным.

— Пока ничего стоящего нашего внимания, — Ричард мотнул головой. — Я получил для вас выпуски газеты из Белфаста, если захотите почитать в дороге.

— Благодарю, — Гермиона кивнула и налила себе кофе, тут же разворачиваясь на месте.

Она заметила и свою помощницу. Алисия стояла у окон другой стороны комнаты с кружкой в руках и что-то внимательно рассматривала, не отвлекаясь. Её губ коснулась лёгкая улыбка, которую Кларк попыталась спрятать за чашкой, и Гермиону это заинтересовало.

— Что у тебя там такое?

— Подойдите и посмотрите сами, — она даже не сдвинулась и не отвела взгляд, лишь едва поправив тонкие занавески, чтобы открыть Гермионе обзор.

Грейнджер нахмурила брови в недоумении, но сделала к ней несколько шагов под тихий смешок Ричарда за спиной. Что происходило на кухне этим утром?

Её глаза быстро нашли источник всеобщего внимания. В саду перед домом, несмотря на прохладное октябрьское утро, тренировались трое авроров. С обнаженным торсом.

Гермиона быстро поняла, что это была не просто физическая подготовка. Они отрабатывали приёмы рукопашного боя, сочетая их с элементами магической защиты.

Драко и Александр кружили друг напротив друга, обмениваясь быстрыми, точными ударами. Их движения были отточенными, почти танцевальными. Время от времени в воздухе мелькали вспышки беспалочковой магии — щиты, отводящие особенно сильные удары.

Внимание невольно задержалось на Малфое. Вчерашний вечер всплыл в памяти, но сейчас, в утреннем свете, его торс выглядел иначе. Бледная кожа едва покрылась каплями, а шрамы, которые она и не заметила, отчётливо виднелись на его груди и плечах. Гермионе лишь на секунду стало не по себе, что сейчас она точно знала, откуда они взялись.

Теперь и она и Алисия наблюдали, как капли пота стекают по напряжённым спинам, как мышцы перекатываются под кожей при каждом ударе или блоке. Несмотря на явную интенсивность тренировки, Александр и Малфой успевали отпускать шутки в процессе.

— Теперь действительно доброе утро, — с усмешкой бросила Кларк, наклоняя голову назад, чтобы сделать глоток кофе.

— И правда, — Грейнджер повторила её движение, дёрнув уголком губ, когда парни сменили друг друга. Драко дотянулся до полотенца, которое лежало на каменной скамье рядом, и вытер шею. Майкл занял его место, широко улыбнувшись.

Малфой принялся отдавать приказы, чётко указывая, как и куда наносить удары. Попытаться отрицать, что он выглядел совершенно изумительно в утренних лучах без одежды, было бы пустой тратой времени.

Почему она в последнее время вообще пыталась, учитывая, что её зрение было в идеальном состоянии?

Гермиона бросила взгляд на Алисию рядом и поймала лёгкий румянец, вспыхнувший на её щеках. Затем вернула внимание к тренировке, не без улыбки спрашивая:

— Александр или Майкл, Алисия?

— Зачем выбирать, если можно взять обоих? — она ответила тихо, но в голосе не было и капли стыда. В этом так легко узнавалась та Алисия, которую Гермиона знала эти годы, и она позволила себе рассмеяться. — Вот ваш выбор довольно банален, мисс Грейнджер.

Может и так, но оторваться она уже не могла.

Мерлин, за что он был так физически хорошо сложен, а Гермиона так легко попадалась на красивых мужчин?

Его платиновые волосы, едва влажные, прилипли ко лбу, придавая ему какой-то невероятно привлекательный вид. Взгляд скользил по рукам, вверх до шеи и номера из Азкабана, выбитого там вертикальным числом.

Она почти слышала его голос, хриплый от напряжения, но по-прежнему властный. Сомнений не оставалось — Малфой командовал уверенно, его указания были чёткими и конкретными, выполнимыми и для Майкла, и для Александра.

Невыносимо. Почему это вводило в такой транс?

Каждый его жест, каждый поворот демонстрировали годы тренировок. Наверняка глаза горели сосредоточенностью, а на губах играла лёгкая улыбка удовлетворения от хорошо выполняемой работы. Она понимала, что должна перестать глазеть, но никак не могла остановиться.

К счастью, сделать это пришлось, иначе обе девушки так и могли стоять, наблюдая за этим до конца тренировки. Майкл резко вскинул голову и прищурился. И он заметил две фигуры в окне.

Синхронно Гермиона и Алисия отвернулись от окна за долю мгновения, едва задев занавески. Их тихий смех сменил тишину.

— Чёрт, — Кларк опустила голову вниз, смеясь над своей шалостью. — Мне становится трудно жаловаться, что у вас такая охрана в этой поездке.

— Мне тоже, — кивнула Гермиона, пойманная на месте преступления.

Малфой ей ещё это припомнит, она не сомневалась. На секунду Грейнджер оказалась благодарна за этот момент, когда её разум совсем забыл о том, что она читала вечером. Покрывшись пеленой спокойствия и маленькой каплей стыда уже за собственные поступки, её мысли успокоились. А потому Гермиона решила, что вернуться к завтраку было бы хорошей идеей. По крайней мере, её рот будет занят, когда Драко попытается пошутить над произошедшим.

Ричард проводил обеих девушек взглядом, полным желания бросить удачную шутку. Однако, не оставшись незамеченным, тут же изменил своё выражение лица на невозмутимое и протянул Гермионе газету.

Магический вестник Эйринн вышел с фотографией Уолша на главной странице и, разумеется, хвалебной статьей о том, как Министр Магии почтил память погибших и пообещал изменить ситуацию в скором времени.

Она не прочитала ничего нового, кроме как восхваления и восторга от его слов. Лишь небольшую строчку, которая могла бы привлечь её внимание, она оставила напоследок.

«Посол Министерства Магии Лондона Гермиона Грейнджер приняла участие в официальной церемонии и возложила цветы к мемориалу. Несмотря на обострённые отношения между двумя странами, этот жест со стороны героини войны был тепло воспринят населением и заслужил высокую оценку.»

Грейнджер не смогла отказать себе в удовольствии вскинуть брови, поднимая взгляд на Маккензи.

— Вы выглядите удивлённой.

— Я удивлена, — она перелестнула страницу на следующую и увидела собственную колдографию с церемонии.

«Присутствующие на церемонии отметили, что появление Гермионы Грейнджер стало неожиданным, но важным шагом к смягчению напряжённости между Соединённым Королевством и Ирландией. Некоторые политические аналитики рассматривают этот поступок как попытку возобновить диалог и наладить более тесное сотрудничество. Однако, остаётся вопрос, будет ли её мягкость достаточной, чтобы выслушать наши требования.»

— Теперь уже нет, — она улыбнулась и отложила газету от себя, так как материал был закончен именно на этом абзаце. — Эйринн ведь находится под управлением Министерства?

Ричард только кивнул.

— Странно, что они позволили себе такое количество комплиментов в мою сторону.

— Вам кто-то раздаёт комплименты? — Майкл вошёл, если не сказать влетел, в кухню и тут же бросился к кувшину с водой. — Нам стоит переживать?

— Возможно, если вы и дальше будете проводить тренировки на свежем воздухе, игнорируя правила безопасности, — равнодушно заметила Алисия. — Разве один из вас не должен быть всегда в нашем присутствии?

— Разве вы не были в поле нашего зрения? — холодно бросил Александр, когда зашёл в комнату следом. Тонкий намёк совсем ничего не изменил на лице Алисии. — Не переживайте, принцесса, мы всегда начеку.

Гермиона же обернулась, чтобы застать всё ещё раздетого Драко, прижавшимся плечом к двери. Он не выждал и секунды, ухмыляясь:

— Нравится то, что видишь, политика?

Да.

— Прикройся чем-нибудь, Малфой, — она отвернулась и переключилась на часы на запястье. — Мы должны выехать через десять минут.

— Как скажете, госпожа Посол, — Майкл отвесил ей шуточный поклон, подмигнув, и все авроры скрылись из виду за несколько мгновений. Чтобы переодеться, как понадеялась Гермиона, возвращаясь к разговору с Ричардом.

— Я еду на встречу с Эйданом сегодня, — она сказала это будничным тоном, как будто это происходило каждый день, а вот его поражённый вид говорил совсем об обратном, — и мне бы хотелось иметь полную картину того, как я могла бы склонить его на свою сторону.

Он дёрнул уголком губ в ответ на её аккуратную формулировку, за секунду улавливая её смысл.

— Вы спрашиваете, можете ли вы угрожать ему?

Гермиона чуть мотнула головой в сторону.

— Я бы не стала использовать такой термин.

— Но смысл вы сохраняете?

— Лишь в некотором роде, — неохотно она всё-таки согласилась.

Маккензи раздумывал около минуты, которую Гермиона тратила на завершение завтрака. Казалось, он вытаскивал из своей памяти всё, что знал об объекте их разговора за годы работы, а она могла лишь надеяться, что этой информации будет достаточно.

— Исключительно ваши угрозы на него не подействуют, — наконец сказал он. — Он довольно принципиален, и, если вы хотите найти в нём союзника, я бы исключил такой прямолинейный метод.

— Но?

— Но он может и воспринять вашу чересчур мягкую манеру за бесхребетность.

— Хм, — Гермиона коснулась кулона на шее, прокручивая маленький кристалл между пальцев. — Его влияние довольно значительно, ведь так?

Ричард пожал плечами.

— Он молод, умён, амбициозен, умеет идти на уступки. Я бы не побоялся сказать, что он уговорит любого, если ему это потребуется. Разумеется, у него много сторонников.

— И он женат? — Гермиона подняла взгляд.

— Я нахожу ответ на этот вопрос опасным в данном диалоге.

Она улыбнулась.

— Он носит кольцо, это трудно не заметить.

— Его жена родом из Шотландии, насколько мне известно, она работает помощницей кого-то из преподавателей в Хогвартсе.

Даже так?

— Любовницы, внебрачные дети? — ей хотелось иметь что-то о нём, что-то, что она могла бы использовать в случае необходимости. — Связи с преступностью в прошлом?

— Его биография так же чиста, как твоя, Грейнджер, — Малфой вмешался в их диалог, когда вернулся на кухню уже в своей форме. — Закончил Хогвартс с отличием, прошёл стажировку, раскрыл коррупционную схему пару лет назад, имеет хорошие отношения с родителями, отлично общается с главным редактором газеты, помогает финансовому отделу и бегает каждое утро пять километров вокруг озера.

— Откуда ты…

— Навёл справки, — Малфой махнул рукой. — И не нашёл ни одного повода для подозрений.

— Что, как известно, и становится поводом для подозрений, — бросила Алисия.

— Слабо сказано, — Гермиона чуть нахмурилась. — Он слишком молод, чтобы сидеть на такой должности без сомнительных событий в прошлом.

— Ему тридцать два, я бы не сказал, что это такой небольшой возраст, — вставил Александр, когда присоединился к ним, тоже полностью готовый выезжать. — Разве Кроу не стал руководителем в том же возрасте?

— Кроу из семьи, которая веками возглавляет этот пост, — Гермиона покачала головой. — Он стажировался в Министерстве каждое лето с пятнадцати лет, и ему было тридцать семь, когда он занял пост. Эйдан уже несколько лет возглавляет Отдел.

— С пятнадцати лет? — Алисия подавилась воздухом.

— Его отец, его дед, его прадед — там же вся семейка один за другим занимается дипломатией, — Александр обошёл стойку и остановился напротив девушек, рядом с Малфоем. — Даже странно, что у него нет сына.

— Разве это важно? — фыркнул Драко, прерывая их рассуждения. Взгляды, которыми они обменялись с Александром, было крайне трудно истолковать. — Мы вроде обсуждали Флинна.

— Если на него ничего нет, значит, всё зачищено, — уверенно сказала Алисия, откинувшись на спинку стула. Гермиона согласилась с ней молча, не желая высказывать такую важную мысль вслух.

Жена в Хогвартсе, а он здесь, в Дублине, на посту главы Отдела, без единой истории измены? И ни одного публичного скандала? Она изучала его действия и раньше, и то, что Эйдан так мало светился в прессе, уже вызывало сомнения, но с настолько чистой историей в политике Грейнджер сталкивалась впервые.

Она встречалась с пробелами, как у Уолша, когда целые годы были упущены. У Флина же, казалось, всё было расписано без единого потерянного периода жизни, и ничего, к чему можно было бы придраться?

— Значит, давить в личном и профессиональном плане не на что, — наконец заключила Гермиона, подводя итог. — Ладно, а что у нас есть из вероятных перспектив для его должности?

Ричард тихо вздохнул и покачал головой, озвучивая первые пункты, которые пришли в голову и Грейнджер:

— Потеря репутации, разрушение дипломатических каналов связи, как следствие — потеря многих выгодных стране соглашений, и карьерные риски. Профессиональная изоляция.

— И всё? — не без осуждения заметил Малфой. Гермиона усмехнулась. — Что на обратной стороне?

— Карьерный рост, большее влияние на внешнюю политику, возможное повышение авторитета в глазах граждан, публичное признание, расширение сети связей, укрепление влияния. Наследие, в конце концов, — ответила она.

— Как будто бы участвовать в войне на стороне Уолша ему выгоднее, чем вставать на нашу.

— Так только кажется, — вставила Алисия. — Риски, которые за собой несёт начало конфликта, могут раз и навсегда уничтожить всё, что он выстраивал эти годы.

— Значит, это шанс пятьдесят на пятьдесят? — Александр наклонил голову набок, рассматривая присутствующих. — И как склонять его на свою сторону?

— Есть парочка вариантов, — Гермиона заметила Майкла, который заглянул в двери и наклонился вперёд. — Мы готовы ехать?

Он кивнул.

— Работа в посольстве не ждёт, — Маккензи улыбнулся, допивая свой кофе.

Гермиона тихо и коротко рассмеялась, поднимаясь со своего места:

— Это точно.

~*~

Посольство представляло из себя новое просторное здание в несколько этажей. Оно не выглядело новым, скорее намеренно замаскированным под стиль Министерства Магии.

Грейнджер оставила свою волшебную палочку на входе и прошлась по коридорам вместе с Ричардом. Изредка он представлял её кому-то из сотрудников, подсказывая, к кому и с какими вопросами обращаться.

Проходя по одному из этажей, Гермиона заметила аккуратные стеклянные витрины, в которых были выставлены британские артефакты и предметы искусства. На стенах висели колдографии важных моментов дипломатических встреч и мероприятий. Она остановилась у них на несколько мгновений, всматриваясь в знакомые лица. Некоторые события происходили ещё до её рождения, а какие-то случились совсем недавно.

Она узнала и Гарри, который приезжал на встречу с Министром после окончания войны, и это заставило её улыбнуться.

Кабинет Гермионы оказался большим и светлым, с видом на ирландский пейзаж за окнами. Большой деревянный стол был покрыт документами, а на полках стояли книги по международному праву, истории магических отношений и политической аналитике. В камине у стены уже во всю трещало мягкое согревающее пламя.

Здесь не было ни единого признака её присутствия, по крайней мере пока.