Глава 3. Вопросы доверия (2/2)

Грейнджер развернулась к Драко, который думал о чём-то подобном. Похоже, перебирал в своей голове все варианты воздействия. Ей уже было интересно, что такого он сделал в прошлый раз, что теперь существовал запрет на проведение допросов с его стороны. Наверняка насилие или легилименция, что фактически одно и то же.

Рон снова попытался выудить какую-то информацию и не получил ни слова. Закончив свой разговор, он вышел и через секунду присоединился к компании в комнате наблюдения.

— Не вышло с хорошим полицейским, да, Уизли? — съязвил Малфой.

— Отвали, Малфой, — огрызнулся Рон в ответ. — Он молчит. Ни слова за час допроса.

— Потому что твоя тактика не работает.

— Разве я не просил заткнуться? — Рон даже не повернулся в его сторону. — Появилась новая информация?

— У нас есть ещё кто-нибудь? Сообщники? — подала голос Гермиона, всё ещё рассматривая каждую деталь на лице преступника по ту сторону. Даже после ухода аврора в совершенно пустой сероватой комнате он был спокоен, безэмоционален.

— Это мы и пытаемся выяснить, — разочарованно ответил Гарри и сделал два шага от стекла. — На месте больше с ним никого не поймали.

— Попробуйте блеф. Будь я на его месте, я бы что-то защищала.

— Он не общается с сыном большую часть жизни после развода, жена ему запретила, а он и не пытался. Не было никаких поступлений на счёт, знакомых, близких друзей нет. Что ему бы защищать, Грейнджер? — Драко взмахнул рукой, будто устал от её глупых предложений.

— А ради чего, Малфой? — она чуть подалась вперёд и наклонила голову. — Какой мотив? Он едва ли когда-либо был в Ирландии, с чего бы бросаться в огонь, ради идеи, которую он явно не поддерживает?

— Мы не можем исключать, что… — попытался опровергнуть её слова Гарри.

— Можем. Взгляните вы на него, — Гермиона ткнула в стекло. — Нелюдимый, одинокий, не связан с ИРА, при этом известно, что действует под их руководством, они взяли на себя ответственность за это нападение. Нет там ненависти к Министерству, там вообще ненависти нет. Он не защищает идею, она ему буквально чужда. Есть что-то ещё.

— Будь я на его месте, я бы хранил какой-то секрет, — Рон пару раз кивнул, подхватывая её мысль. — Что-то, на что можно надавить, чтобы раскрыть его, неизвестное нам, как государству. И с их стороны это была не угроза — он не боится — а обещание.

— С сообщниками всё стало бы гораздо проще, — на выдохе заметил Гарри. — Могли бы спровоцировать, сказав, что признались.

— Если хорошо блефовать, то можно сказать, что мы всё знаем. Он выложит карты на стол, как только поймёт, что это не так, будучи уверенным, — Уизли задумчиво сжал губы, уставившись в одну точку на полу. — Это может сработать. В конце концов, он не сказал ни слова за два дня, полтора из которых прошло в Азкабане, гнев выведет его.

— Это должен быть не ты, — ответила Гермиона. — У тебя всё на лице написано, к тому же, он уже понимает, что ты не в курсе.

— Найду ещё кого-нибудь, — Поттер отступил и обошёл подругу, когда его прервал голос Драко.

— Отправь меня.

— Малфой… — Гарри остановил его предупреждением, которое было известно всем, кроме Гермионы.

— Ты знаешь, что у меня получится. Я заинтересован в его ответах так же, как и ты.

— Это-то меня и пугает, — он сузил глаза, решение ложилось тяжёлым грузом на его плечи. Грейнджер видела, как он колебался между тем, чтобы позволить ему, но рискнуть контролем над ситуацией, или запретить и потерять шанс узнать ответы.

— По допросам соскучился, Малфой? — ядовито спросил Рон.

Он не ответил, отсылая ему взгляд, от которого даже Гермиона поёжилась, а она и не с такими встречалась. Она снова развернулась к комнате допроса. Два дня молчания, как сказал Рон. Сколько человек вообще способен молчать?

— Малфой, будь ты на его месте, что бы заставило тебя сдаться? — резко и нарушая всякие границы, она обратилась к нему, к тому же прерывая перепалку. Это было грязно — вытаскивать на свет прошлое, которому уже много лет, но Грейнджер такие вещи не волновали.

Он поджал губы, сперва удивлённый, затем озадаченный, а секундой позже злой на её вопрос. Может быть, он был в шаге, чтобы послать её к чёрту, она бы это поняла.

— Семья, — нехотя и уже тише ответил Драко. — Это всегда была бы семья.

— Здесь это бесполезно, — Уизли попросил у кого-то из стажёров стакан воды.

— Если денег не было, он лично ничего не получил, — Гермиона почувствовала, что если она надавит на свои пальцы ещё чуть сильнее, то послышится хруст, так что она перестала их заламывать. — Могли предложить что-то для сына. Как у него дела?

— Прилично. Оценки хорошие, метит в Гринготтс после школы, девушка есть, друзья. Я разговаривал с ним утром, милый парень, — Гарри будто заучил всё его досье наизусть.

— Жена?

— В порядке, положение среднее, у неё свое небольшое производство тканей, с работниками отношения хорошие, жалоб не было.

— Значит, у этой части его семьи всё в порядке… — она снова задумалась и воцарилась тишина, всего на минуту. — Что если семья, о которой мы знаем, не единственная? Кто-то должен был выиграть, чтобы он согласился, кто-то важный для него.

— Поттер, пусти меня, — Драко будто поймал её мысль полностью, с поразительной лёгкостью, и поднялся с места. — Давай, если я перейду границу, можешь меня уволить.

— А я не хочу увольнять тебя, — Поттер фыркнул и запустил пальцы в волосы. — Просто не… не переходи, ладно?

Ему больше было не нужно.

Драко схватил документы у Рона, игнорируя его недовольство, и вылетел из комнаты через приоткрытую дверь. Гермиона недолго смотрела на полупустую комнату. Из возбуждённого Малфой превратился в стальную непробиваемую фигуру.

Он выглядел как настоящий детектив из книг — уверенный в себе и в каждом своём слове, в выстроенной теории. Так, будто уже не нужно было признание, но Драко не угрожал. Он знал, что это не подействует, он рассказывал. Медленно, смакуя каждое слово, достаточно вежливо.

Мужчина ударил по столу, подаваясь вперёд во вспышке гнева, в ответ на его слова, и Гермиона улыбнулась, довольная результатом. Дальше разговор пошёл намного более продуктивно, нужно было лишь сломать стену, за которой он прятался. Теперь он был готов рассказать, даже если в попытке переубедить Малфоя в его знаниях.

Гарри похлопал Грейнджер по плечу в молчаливой благодарности, и она вышла обратно в коридор.

Это пусть и казалось маленькой победой, не значило совершенно ничего. Потому что будь они умны, а они были чертовски умны, они бы не выдали себя. Эта организация напоминала мафию, прятавшейся за тысячей исполнителей, только суть оставалась та же. Никто и никогда не знал, как выглядит руководство, и выйти на них будет невозможно.

Остановить это можно будет только одним путём — договориться с Министерством Магии Ирландии. Они имеют больше рычагов давления, чем любой аврор в этом здании. Даже это могло не помочь. Грейнджер была достаточно умна, чтобы это понимать.

Радикальные организации непредсказуемы, и уж точно никогда не отказываются от своих идей. При этом они просачивались так глубоко в общество, что прошедший мимо человек, сосед в поезде метро, даже официант в кафе — мог бы стоять за терактами.

Ей нужна была сигарета или бокал вина, что-нибудь, чтобы немного разгрузить голову. На плечах Гермионы всегда лежала большая ответственность, они играли в солдатиков реальными людьми, почему сейчас это казалось чем-то настолько сложным?

Не потому ли, что её собственная жизнь была под угрозой?

Вся чрезмерная охрана и повисшая, едва ощутимая паника, совершенно не помогали ощущению того, что у неё получится что-то изменить, они были готовы к тому, чтобы умереть за неё. А значит, за границей её знаний скрывалось что-то ещё, о чём ей вновь не сказали.

Малфой вернулся с допроса, доложил Гарри, по их лицам всё и так было ясно. Поттер увидел Гермиону, сидевшую в стороне, и кивнул в сторону своего кабинета. Она послушно пошла следом. Хоть какая-то польза от сегодняшнего дня могла ещё быть после разговора насчёт Малфоя. Она должна была знать, почему его же начальство приняло решение о таком назначении.

Двери за ними захлопнулись, оставив в коридоре весь шум и беспорядок. Какое заклинание было наложено, Грейнджер не знала, а вот поражалась ему каждый раз. Едва двери закрывались, срабатывала защита от подслушивания и от входа посторонних.

— Что в итоге? — она скинула сумку на диван и села с обратной стороны стола.

— Ты была права, — он потянулся за чаем, который ждал его, увы, обнаружив, что тот остыл. — У него есть дочь, девочка родилась без способностей. Они пообещали, что она сможет поехать учиться в Хогвартс, когда ей исполнится одиннадцать, и скроют любое родство с ним.

В ответ Гермиона только опустила глаза. Дети без способностей к магии рождались всё чаще в последнее время, или, может быть, просто стало больше статистики. Она пыталась развивать программу в Министерстве для их особого обучения, не хватило времени с постоянными командировками.

— Заказчиков, я так понимаю, не знает? — она вернулась обратно к теме разговора, Гарри покачал головой. Ожидаемо. — Ладно. Сейчас меня больше волнует Малфой.

— Что именно ты хочешь знать? — он вытащил из ящика стола папку, поправил очки и положил её перед собой. — И, как я и сказал, я хочу понимать, зачем тебе эта информация.

— Я еду с человеком в другую страну. На сколько? Неделя? Месяц? Год? — она подалась вперёд, складывая руки в замок на поверхности стола. — Я должна доверять ему свою жизнь, ничего о нём не зная. Как ты себе это представляешь?

— Твоя мысль, конечно, справедлива, но ты не думала, что если его одобрили Кроу, Кингсли и я — всё в порядке?

— Одобрил ли? — Гермиона выгнула бровь. — Тебе не нравится то, что он крутится в этом деле, в чём причина?

— Мне не нравятся его методы, — Гарри пожал плечами и протянул ей документы. — Но это не значит, что я ему не доверяю. Он прав, после Нью-Йорка поставить его на эту позицию было правильно.

Она развернула перед собой файл с данными Малфоя. Бывший заключённый Азкабана, бывший Пожиратель смерти. Прошёл допрос под сывороткой правды, отличные результаты в академии, экзамены сданы великолепно. Владение несколькими типами оружия, в том числе и маггловскими. Прекрасные навыки допросов и сотрудничества с отрядом и руководством.

Малфой был хорош, у него не имелось опыта работы телохранителем прежде, вот единственное, что ставилось под вопрос. Множество раскрытых дел и успешных операций. Он действительно пошёл в академию сразу, как только вышел из тюрьмы.

— Слишком хорошо, — прокомментировала она с ноткой скептицизма. Гарри рассмеялся.

— Я говорю так который год, он не перестаёт меня удивлять. Малфой не сахар, конечно, но работу выполняет восхитительно. Его команда — лучшее, что у нас сейчас есть, самая низкая статистика провалов и нераскрытых преступлений.

— Поэтому ты доверил ему меня? — Гермиона на мгновение подняла глаза, чтобы увидеть, как он кивает, затем вернулась обратно к изучению.

Не было в Малфое ничего, что могло бы подорвать её доверие. Он действительно был привержен работе, больше, чем многие. Единственное не укладывалось в её голове — потерянная стенография приговора в сочетании с тем, что он был слишком верен людям, которые изгнали его отца, посадили его самого и едва не упекли за решётку мать.

Она вернула папку в руки Гарри.

— Что такого случилось на одном из прошлых допросов?

Он отвёл взгляд, почти со стыдом сознался, что позволил такому произойти под его руководством.

— Он поднял руку на одного из подозреваемых. Это было старое дело, связанное с домашним насилием, погибла молодая девушка. Он не выдержал.

Такая эмпатия? Гермиона придержала этот комментарий, сохранила лицо, но внутреннее удивление никуда от этого не делось.

— С тех пор всё, что касается допросов, для него почти под запретом, только допросы по бытовым делам, не связанные с убийством людей. А в нашем случае… сама понимаешь.

Малфой казался ей человеком, далёким от того, кто мог бы сорваться из-за собственных эмоций. Даже если это и происходило, то лишь из-за его внутренних проблем, а не из-за чужих страданий. Для неё он был и оставался эгоистом. Информация, полученная от Гарри, действительно удивила.

Она задумалась, по привычке хмуря брови.

Подумать только, всего день в свободной обстановке и Гермиона уже не контролировала выражения своего же лица. И глаза закатывала, и хмурилась, не отдавая себе же отчёт.

Вопиющий непрофессионализм.

Перед глазами так и стоял Кроу, который учил её контролировать всё, что написано на её лице, любая непредвиденная реакция могла быть фатальной.

Иногда Грейнджер казалось, что он преувеличивал значимость таких деталей, но проверять на практике она не решалась. В мире, где закинуть ногу на ногу означало проявить неуважение к собеседнику, он мог оказаться прав.

Гермиона ещё секунду колебалась между тем, чтобы спросить о приговоре для Малфоя или оставить это, в итоге решила спросить у Драко самостоятельно позже. Вопросов на день было достаточно, впереди её ждала бессонная ночь за книгами.

— Гермиона, — Гарри чуть наклонился вперёд, дотягиваясь до её ладони и накрывая её своей. — Я сделаю всё, чтобы ты чувствовала себя в безопасности.

— Крайне трудно чувствовать себя в безопасности, когда едешь в страну, где за твою голову назначена награда, — она попыталась дружелюбно улыбнуться, пошутить не удалось, лицо Гарри тут же стало серьёзным и хмурым. — Я в порядке, рисковать жизнью моя работа в той же степени, что и твоя.

— Шутишь? Я сижу здесь круглыми сутками, раздавая указания и подписывая документы.

— Чёртова бюрократия.

— Не говори, — он улыбнулся ей уже не так серьёзно и Грейнджер со спокойным сердцем поднялась с места.

— Гарри, могу я попросить об одолжении? — она вдруг развернулась к нему, уже держа свой кейс в руках. Он снова поправил съезжающие очки, готовый слушать. — Пока мои авроры под твоим авторитетом. Я не хочу, чтобы за меня кто-либо умирал.

Он был будто разочарован её просьбой, несмотря на понимание, которое Гермиона заметила в его взгляде.

— Это их работа, и каждый из них согласился на неё, подписав договор. Я не могу менять условие по твоей защите, уже нет.

Грейнджер замерла с пустым выражением лица, оценивая только что полученные данные.

— Договор…?

Существовало соглашение, по которому, при приёме на работу указывалось, что могут быть спланированы поездки на длительное время. О нём Гермиона знала. Это было четвёртое приложение к трудовому договору, его подписывали все авроры, которые приезжали к ней. Более того, по условиям, они не находились вне границ Соединённого Королевства больше года, поэтому к ним она предпочитала не привязываться.

Теперь был заключён ещё какой-то документ, и о нём Грейнджер узнала вот так, между делом?

— Как ты и сказала, ты едешь с ними надолго, — пояснил Поттер с некой осторожностью. — Вся группа Малфоя заключила договор, по которому они находятся в твоём сопровождении, пока ты в Ирландии и пока существует угроза твоей жизни.

Она не верила собственным ушам, а Гарри точно не шутил.

— В условиях договора сказано, что твоя жизнь — приоритет в любой ситуации, которая может возникнуть.

— У них есть приказ убить меня? — слова давались через силу. За её спиной Министерство подписало целой группе авроров смертный приговор, даже не потрудившись уведомить её об этом. Она не думала, что будет рядом с Малфоем настолько долго, угроза могла сохраняться хоть всю её жизнь. Ей хотелось взглянуть в глаза человеку, который придумал это соглашение, что-то подсказывало, что для этого ей придётся подняться на три этажа наверх. — В случае, если это будет необходимо?

Они поняли друг друга довольно быстро, хотя Гарри сначала и попытался увести её в другую сторону. Гермиона будет стоять на своём, пока не получит ответ.

— Есть.

— И кто будет принимать такое решение? — она чуть прищурилась, чувствуя, как внутри поднимается волна негодования.

— Малфой.

— Ясно.

Она не знала, что ещё ей оставалось сказать в ответ на всё, что она здесь услышала в последние минуты. То, чего было у Гермионы не отнять, так это самообладания и удачи по жизни, словно она упала в котёл с Феликс Фелицис ещё при рождении.

— Как я и сказал, для твоей безопасности делается всё. Когда я говорю всё…

Гермиона прервала его на полуслове, поднимая руку.

— Чего я не знаю? Это чересчур даже после всего случившегося. В чём дело?

Может быть, она зря задавала этот вопрос. Та вина, что теперь кружила вокруг него аурой и оседала на его плечи тяжёлым грузом, была слишком хорошо заметна. Грейнджер пожалела в который раз, что использовала свои методы на нём и забывала, насколько их раны открыты до сих пор.

— Я не хочу, чтобы в этот раз всё закончилось удачной попыткой покушения.

Такое объяснение она была практически готова принять. Оно имело смысл и объясняло почти всё. Кроме стремления самого Малфоя в этом участвовать.

— Спасибо, Гарри, — Гермиона могла разве что надеяться, что её улыбка вышла успокаивающей.

Она попрощалась с Поттером и вышла из кабинета, медленно раскладывая всё в своей голове: данные о преступлениях на одну полку, сведения о Малфое — на другую, а мысли о новых знакомых — на полку поближе. Минута за минутой, страница за страницей. Несмотря на то, что Грейнджер не была окклюментом с рождения, не училась этому, трюк она позаимствовала ещё во времена войны от Гарри. Визуализации было более, чем достаточно, чтобы очистить сознание.

Малфой в режиме работника Министерства встретил её в коридоре, разговаривая с Александром и Майклом. Оба они, похоже, и правда были его самыми доверенными людьми.

— Ты узнал всё, что тебе было нужно?

Он кивнул, отвлекаясь.

— В целом, да. Хочешь домой?

— У меня много работы, — Гермиона моргнула, смахивая пелену никуда не девшейся усталости. Ей однозначно был нужен кофе. Обратившись к парням по правую руку, она спросила. — Вы выполняете мелкие поручения?

Малфой оскалился:

— Они тебе не мальчики на побегуш-

— Зависит от того, что вам будет нужно, — Александр полностью проигнорировал Малфоя, когда прервал его. Гермионе показалось, что он улыбнулся ей, но выражение его лица нисколько не изменилось. Скорее всего, дело было в его взгляде.

— Я сейчас остро нуждаюсь в пачке сигарет, — теперь уже она игнорировала удивлённого Малфоя. — Вы ведь не отпустите меня саму в магазин, не так ли?

— Исключено, мисс Грейнджер, — Майкл был целиком доволен ситуацией, либо его радость никогда никуда не исчезала. Подкалывая её, он уточнил: — Какие предпочитаете?

— Сейчас? — Гермиона чуть улыбнулась. — Какие угодно.

— Будет сделано, — Александр кивнул ей и развернулся, чтобы уйти к камину.

К моменту, как Грейнджер снова посмотрела на Драко, тот уже вернул свою непроницаемую маску безразличия и с напускным видом излучал скуку. Она махнула ему рукой, напоминая о его же правиле.

— Не знал, что ты куришь, — только заметил он.

— Я не курю.