Глава сорок четвёртая (1/2)
Следующие слова, сошедшие с моих уст, шли из таких глубин души, что все предыдущие мои речи показались мне ложью.
***
За окном уже была глубокая-глубокая ночь. Из приоткрытого окна дул прохладный ветер, который заставлял зябко поёжиться, лёжа на неудобном, твёрдом футоне, который явно видел свои лучшие годы. Мне даже удалось заметить на нём старые пятна крови, которые, видимо, остались от прошлых генинов, которым посчастливилось не потеряться в лесу и добраться до места назначения. Я лениво пялилась в темноту, даже не пытаясь заснуть. Стоило конечно: весь день мы провели с Наруто в нервном ожидании новостей о Саске и Орочимару. Нашего сокомандника забрал Шисуи, пообещав вернуть того к вечеру. Обещание он, как ни странно, сдержал, и Саске явился под наши очи с перекрытой каким-то странным фуином печатью. Когда Учиха буквально оттащил меня от себя, я обратилась к его кузену:
— Что с Орочимару?
— А вот это уже не ваша юрисдикция, мелочь. Дрыхните и попытайтесь не завалить экзамен, — раздражающе ухмыляясь, поддел Шисуи. — Коротиза, тебя это особенно касается, даже полудохлый Саске вызывает во мне больше уверенности.
— Чего-о-о? — деланно возмутился Наруто, вскинув руки. — Шисуи, Мари-чан сильная, не говори так!
Саске только тяжело вздохнул, улёгшись на футон и отвернувшись от начинавшегося представления.
— Да слабачка она. Сла-бач-ка, — по слогам проговорил… мистер-длинные-реснички, оттянув веко и показав язык.
— Заткнись, патлатый, — огрызнулась я, попытавшись стукнуть нахала по голове. Окончилась моя попытка тем, что я разъярённо трепыхалась, когда мне скрутили руки и уложили мордой в пол.
— Выбирай выражения, мелочь, особенно с теми, кто сильнее тебя, — ехидно произнёс Шисуи, больно дёрнув меня за прядку.
— Вот увидишь, гад, я тебя в асфальт закатаю, а потом ещё и сверху попрыгаю! — прошипела, безуспешно силясь вырваться из крепкой хватки. — Про все твои похождения расскажу!
— Ммм, и ещё наверное Итачи пожалуешься? — дразняще спросил парень, жестче прижав колено к моему позвоночнику, намекая на мои предыдущие доносы старшему брату Саске на этого придурка.
— Ему особенно! — ни капли не смутилась этого обстоятельства. Только Итачи-сан находит управу на этого негодяя, обижающего всех и вся.
— Неправда, меня все любят, кроме тебя, — не остался в долгу АНБУ. Ой, я сказала это вслух?
— Продолжай думать так же, — насмешливо фыркнула, после чего меня опять дёрнули за многострадальную прядку. Да так и вырвать её можно, изверг!
Благо, Наруто не смог больше терпеть такое отношение к названной сестре от своего кумира (моё досадное упущение), и напрыгнул на него сверху, громко объявляя, что он не позволит так издеваться надо мной любимой. Шисуи театрально ахнул и мягко стащил Узумаки со своей спины, наконец-то освобождая мои конечности. Злобно зыркнув на усмехающегося брюнета, который начал катать Наруто на своих плечах, я с независимым видом прошествовала до своего временного спального места, взяв пример с Саске, который, кажется, уже умудрился задремать. Золотой ребёнок, нужно поучиться у него. Демонстративно отвернувшись, я крепко закрыла глаза и крайне убедительно притворилась, что сплю. Этот невербальный посыл означал, что всё, меня не трогать! Но как только Наруто угомонился, мистер-я-самый-классый-и-крутой подошёл ко мне и уселся возле моего футона.
— Мари-ча-а-ан, — ноль реакции.
— Изана-а-а-ами, — опять же, полное и стойкое игнорирование. Меня нет, я сплю, ты разговариваешь сам с собой, АНБУшник, просто отстань.
— Короти-и-иза, — прямо в ухо протянул парень, и такой наглости я стерпеть не смогла!
— Слушай, вам в АНБУ там совсем что-ли заняться нечем? Вали по своим делам, девушку какую-нибудь осчастливь, а лучше две, чтобы я смогла им рассказать друг про друга, — глумливо хихикнула я, перевернувшись обратно к Шисуи. Тот сидел на корточках, не отрывая пяток от пола, как заправский гопник на районе, и внимательно смотрел мне в глаза.
— У меня что-то с лицом? — хмуро поинтересовалась у брюнета, не зная как интерпретировать такой странный взгляд. Тот весело хмыкнул, а после сказал:
— Да вот думаю, этот ж в каком чане с химией нужно было так искупаться, что волосы аж в синий перекрасились.
— Это мой натуральный цвет, — вяло возмутилась я.
— Да-да, а то как же. Просто не хочешь признавать, что неуклюжая, — продолжал подначивать меня член отряда АНБУ, наслаждаясь кипящей злостью на моём лице.
— Сгинь, нечисть, — натурально зарычала, порываясь стукнуть его по голове, но вовремя остановилась, помня, чем закончилась предыдущая попытка.
— Ой-ой, боюсь-боюсь, ты прямо-таки ужас, летящий на крыльях ночи! — картинно помахал руками Шисуи, изображая птицу. Наруто на соседнем футоне заворчал, зная, что это моя фразочка.
— Ни грамма индивидуальности, — самовлюблённо вскинула голову, показательно откинув синюю прядку с чёлки назад.
Учиха на данное высказывание только вопросительно приподнял бровь, а после медленно прошелся взглядом по своему телу, мысленно спрашивая, мол, ты это мне?
Я участливо кивнула, и с чувством выполненного долга отвернулась от Шисуи, несколькими движениями сбивая под собой подобие подушки. Парень щёлкнул меня по носу, но я не обратила на это внимания: на уме было лишь одно — сон.
Вот так я проснулась посреди ночи и, как ни странно, очень даже выспалась. От нечего делать начала смотреть в неширокое окошко: луна светила бледно, было видно лишь тусклый, только зарождающийся полумесяц. Горизонт видно не было: только огромные, исполинские деревья, кажущиеся жуткими из-за непропорционально огромных ветвей, которые скрипели при малейшем дуновении ветерка. Где-то вдалеке слышался чей-то ор, крики, какое-то непонятное хлюпанье. Сейчас там ребята сражаются за своё будущее — и дело не только в свитке и возможном статусе чунина, на кону стояли их жизни. Либо смерть, либо позор, потому что за проигрыш генинов их деревня точно по головке не погладит. Это ужасно, на самом то деле. Никогда не любила высокие ожидания. Поэтому каждый из них зубами будет выгрызать себе путь к победе. Даже если ради этого кого-то придётся убить. Я уверена, что некоторые из генинов настолько отбитые и психически неуравновешенные, что позволят себе пойти на убийство более слабых. Гаара тому наглядный пример. Однако, по моему мнению, среди них существовала так же иная категория: те, кто пойдут на кровопролитие не потому, что получают эйфорию от самого факта уничтожения другого человека, а потому, что ради цели пойдут по головам.
И, честно говоря, я не знаю, какая категория пугает меня сильнее.
Не стоило забывать, что один из представителей неуравновешенных джинчурики лежал с нами буквально через стенку. Вероятно, он тоже не спал, так как моя память канона мягко подсказывает мне, что Шукаку постоянно сводил его с ума, мешая даже такой базовой функции человеческого организма, как сон.
Интересно, а о чем он вообще думает? Есть ли у него цель, мечта, может быть хобби? Не может же однохвостый полностью задавить его личность.
Сладко потянувшись, я негромко мурлыкнула, а после поднялась на футоне, периодически зевая. Распустив хвостик, распутала волосы и пальцами расчесала их. Сон категорически не шёл, поэтому я приняла решение подышать свежим воздухом на крыше, благо она была открытой. Во избежание нападения на мои части тела комаров и мошек, которых здесь пруд пруди (причём, как и свойственно обитателям этого леса, они тоже были аномальных размеров), я накинула на себя белое покрывало. Вот умора будет, если кто-то примет меня за приведение. В любой другой раз я бы подшутила над своими сокамандниками, которые до ужаса боялись историй про призраков (Учиха стоически держал лицо), но они много пережили за дни экзамена, поэтому я сжалилась и не стала их трогать.
Бесшумно ступая по полу, который я, следуя обычным инстинктам шиноби, изучила на предмет скрипящих половиц, вышла за дверь, а потом через окно в коридоре прошла на крышу, внимательно осматриваясь по сторонам. Пусть нам и запретили убивать друг друга в месте сбора, но пакости и травмы никто не отменял. Другие деревни на то и другие деревни — сюсюскаться с тобой только потому, что ты принимающая сторона, никто не будет.
Глаза быстро привыкли к темноте и укутавшись в покрывало, я умостилась на краю крыши, свесив ноги и медленно болтая ими взад-вперёд. Комары противно жужжали под ухом, чувствуя свежую кровушку, но я накинула покрывало ещё и на голову, оставив только разрез для глаз. В принципе, так можно было и помедетировать, чтобы не терять время зря — медитации, пусть и постепенно, увеличивают резерв, а лишним это точно не будет. Прикрыв глаза и сосредоточившись на клубке чакры возле солнечного сплетения, я начала чувствовать, как энергия бежит по венам рядом с сосудами, от живота до подушечек пальцев, а потом оттуда же к ногам. После медитаций я всегда чувствовала себя бодрее, когда некоторых клонило в сон. Звуки сверчков, рык какого-то хищника, кваканье лягушки не отвлекали, а давали чувство уединения с природой. Хотя в Конохе это было частое явление — весной, летом и даже немного осенью у нас было всё в зелени. Некоторые «иностранцы» даже шутили, что это любимый цвет каждого шиноби и простого гражданина, проживающего в Конохе. В моей памяти начали меркнуть все мегаполисы с их высокими зданиями, неоновыми вывесками и гулом движущихся машин. Здесь, в моей деревне, было очень много лесов и лужаек. Будучи своего рода эстетом, я предпочитала медитировать в живописных местах, особенно возле речки. Может быть это сила самовнушения, но мне казалось, что благодаря этому мой резерв увеличивался капельку быстрее. Не сказать, что я прямо-таки упёртый баран, который качал резерв только в определённом месте: иногда у тебя нет даже сил встать с кровати, либо просто побеждает лень. Однако если выдаётся свободная минутка от тренировок или посиделок с друзьями, я предпочитала проводить её в месте с красивым пейзажем. Такая вот причуда. Но ведь все шиноби со странностями, верно?
Я ненадолго отключилась от реальности, но в себя пришла только из-за чужого присутствия — такая мощная аура ни за что не оставит равнодушной. Скинув простынь, чтобы она не была помехой в случае чего, тут же приняла боевую стойку, впившись глазами в красноволосого парня с кандзи «любовь» на лбу. Ночью, тет-а-тет с Гаарой, быть расслабленной противопоказано. Если конечно жизнь дорога. Я ей, как бы не называл меня Саске самоубийцей, дорожила.
— Не провоцируй, — ровно произнёс джинчурики, сложив руки на груди, глядя на меня нечитаемым взглядом. И где Учиха заметил здесь желание, спрашивается? Такой мрачный, что аж до костей пробирает.
— Тогда уйди, — сильнее сжала кулак и громко сглотнула. Не от страха, нет, от напряжения.
— До мерзкого смелая. Хочу стереть тебя в порошок. Прямо сейчас, — отрывисто проговорил Собаку-но, сощурив глаза.
— Уж потерпи до финальных поединков, — спокойно ответила подростку, в противовес его серьёзности развеселившись. Ха, так и скажу Саске, что весь прикол с влечением ко мне тот выдумал. Гуру в отношениях, блин. — Если не проиграешь в одном из них, конечно, — нервно хихикнула, лихорадочно пытаясь осмыслить, кому я это сказала.
Сука, ну вот когда я научусь держать язык за зубами, етить твою налево?
— Но я думаю ты победишь, ты же сильный, не сомневайся в себе, продолжай в том же духе! — выдала тираду в стиле Гай-сенсея, для убедительности ещё и вскинув вверх большой палец под немигающим взглядом.
Воспалённый мозг перебирал варианты развития событий, которые могут сейчас со мной произойти. И что бы ещё сказать парню, который поджал губы, намертво впиваясь взглядом в мои постепенно краснеющие щёки.