Часть 21. Гарри сходит с ума. (1/2)

О том вечере они больше не разговаривали, и словно по волшебству они держали дистанцию. Вот уже неделю, как они вновь встречались в этом магическом месте. Их разговоры стали откровеннее, а иногда Гарри мог поклясться, что слышит в голосе Малфоя флирт, ведь в его легкой интонации, в том, как он искал взгляд Поттера, проскальзывала новая и непонятная эмоция.

Гарри чувствовал, как между ними стремительно что-то меняется. Драко становился более открытым, его взгляды раскрывали больше, чем прежде, и он делился детскими воспоминаниями и мечтами о будущем, которые прежде прятал за стенами хмурой маски. Каждое его слово шло прямо в сердце Гарри, лишая его дара речи, и каждый раз, покидая этот тайный уголок, Гарри ощущал, как восходят чувства, влекущие его к этому человеку все сильнее. Мир вокруг утрачивал свои границы — когда они были вдвоём, время словно останавливалось, а каждое мгновение делалось важным.

С утра Гарри очень нервничал, ведь он планировал сегодня обучить Малфоя ”Патронусу”.Хогвартс был полупустой, а школьные коридоры напоминали заброшенные улицы, где эхом раздавались только их шаги. Это создавало особую атмосферу, позволяющую Поттеру чувствовать себя более свободно и раскрепощенно, да настолько, что он почти напросился к Малфою в подземелье, задыхаясь от ожидания, как будто стоя на краю пропасти. Драко в свою же очередь не отказал; его фирменная уверенность лишь разгоралась, когда он отмахнулся фразой ”если ты будешь паинькой”, с легким налетом игривости, который заставил сердце Гарри бешено забиться.

Внутри стен замка всегда было холодно, даже летом. Поэтому поднимаясь на восьмой этаж к Выручай-комнате, Гарри старался надевать теплую одежду, плотно закутываясь в свитер. По мере того как он приближался к своей цели, легкий холодок ощущался на коже, пробуждая в нем чувство нетерпения. Но уже в самой Выручай-комнате, когда он снимал с себя лишнее, теплая и уютная обстановка встречала его, как старый друг.

Эта волшебная комната за все эти дни успела привыкнуть к двум определенным людям, из-за чего камин всегда горел, диван, казавшийся мягче пуха, пригласительно располагался рядом с огнем, а около него появились даже стол и стулья, уютно окрашенные в теплые тона для обеда. В углу, словно напоминание о празднике, стояла украшенная елка с мерцающими огоньками. В такой обстановке хотелось утонуть, насладиться каждым мгновением и даже задремать под треск дров в камине, позволив себе забыть о внешнем мире. Но, как по часам, ровно в восемь вечера, перед ужином, они всегда расходились по своим спальням, оставляя за собой ощущение легкой грусти и неизбежности.

Открывая дверь, Гарри удивился, ведь Драко уже был внутри. Уютная атмосфера комнаты окутала его. Сегодня Малфой был одет лишь в рубашку с закатанными рукавами, подчеркивающую его тонкие запястья, и свободные штаны, которые придавали ему непринужденный вид. Драко сидел на том самом диване и мирно читал книгу, его светлые волосы слегка падали на лоб (он перестал зализывать их назад), а губы были чуть приоткрыты в сосредоточенной задумчивости. На мгновение гриффиндорец замер, это зрелище его заворажило: Малфой выглядел так расслабленно и естественно, что Гарри почувствовал, как его сердце немного замерло, словно затаив дыхание.

— Ты знал, что у маглов есть такая игра с мячом... как её? Футбол, — подал голос Малфой, едва подняв глаза от книги, как будто его мысли все еще переживали страницы, которые он читал.

— Конечно, я знаю, — Гарри удивился такому интересу. — А что?

— Да ничего, просто представь, если бы они узнали про квиддич... думаю, им бы понравилось, — сказал Драко, его голос звучал легко.

— Думаю, ты прав, — ответил он, подходя к рядом стоящему креслу и откидывая с себя теплую мантию. — Драко... — произнес Гарри это достаточно тихо, но слизеринец, обладая чутким восприятием, мгновенно услышав свое имя, закрыл книгу и внимательно посмотрел в зеленые глаза.

— Что? — Драко чувствовал волнение, Поттер его назвал по имени.

— Вот, думал, научить тебя сегодня, как отгонять дементоров, — сказал Гарри, его голос чуть дрожал от напряжения, а пальцы нервно стискивали подушку, лежащую рядом. Внутри него нарастало волнение, и он ощущал, как поднимается адреналин, ведь обучать кого-то столь важному было одновременно и пугающе, и возбуждающе.

— Звучит интересно, покажешь? — отозвался Драко, его глаза заблестели от интереса, а в голосе зазвучали нотки любопытства. Он всегда хотел узнать о том, что делает Поттер таким уникальным, и это было отличной возможностью.

Мгновение спустя парни стояли посреди комнаты, их тени вырисовывались в тусклом свете от камина, создавая атмосферу чего-то тайного. Темнота вокруг казалась уютной, и в ней рождалась уверенность. Гарри достал палочку, его пальцы ощутили прочное дерево, и он слегка сжал её, пытаясь отогнать внутренние страхи. Собравшись с мыслями, он почувствовал, как в нем пробуждается сила.

— Экспекто Патронум! — произнес он четко и уверенно, выпуская заклинание в воздух. В тот момент комната наполнилась белым светом, словно яркий луч солнца пробился сквозь тьму.

Через мгновение из этого сияния появилась фигура — огромный серебристый олень, грациозно и свободно парящий в воздухе. Он обошел вокруг них, создавая ощущение защиты, словно заявляя, что тьма не может дотянуться до тех, кто полон света. Гарри смотрел на своего Патронуса с гордостью и облегчением.

— Вот, видишь? — сказал Гарри, его голос всё ещё дрожал от волнения. — Это тот самый Патронус, который защищает от дементоров. Он отражает то, что важно для тебя, что приносит радость.

Драко, охваченный новыми эмоциями, наблюдал за оленем с восхищением. В тусклом свете его серые глаза слегка блестели, и на мгновение он забыл о всех своих прежних предрассудках. Находиться здесь, рядом с Гарри, было чем-то совершенно иным, чем любые их недоразумения или странности в прошлом.

— Это... впечатляет, — пробормотал он, пытаясь найти правильные слова для описания своих чувств. — Ты действительно способен на что-то удивительное, Поттер.

Гарри, обрадованный откликом, почувствовал, как внутри него растёт теплота. Он помнил те моменты, когда сам сомневался в себе, и теперь, когда Драко проявлял интерес, это стало важным шагом.

— Твоя очередь, попробуй, — сказал Гарри, показывая, как надо взмахнуть палочкой, чтобы Драко мог повторить его жест. Но, как бы Малфой ни старался, ему казалось, что всё это бессмысленно; невыносимое ощущение неуверенности съедало его изнутри, оставляя лишь лёгкую зависть к уверенности Гарри.

— Черт, — пробормотал Драко, уже начиная злиться на себя. «Не может же он показаться сейчас слабым», — мысль об этом обрушилась на него, как буря, и он почувствовал, как напряжение нарастает.

— Подожди, попробуй так, — сказал Гарри, осторожно подходя со спины. Он заметил, как Драко напрягся, и, словно давая ему пару секунд для возражения, коснулся его руки. Это касание, неожиданное и нежное, пронизало пространство между ними

Гарри ведёт рукой Драко в воздухе, формируя движение заклинания, медленно и аккуратно. Слизеринец мог лишь ощущать тёплое дыхание рядом с его щекой, от которого у него шли мурашки.

— Вот так, — сказал он, его голос отозвался в тишине. — Теперь представь, что приносит тебе радость. Тот самый момент, когда ты чувствуешь себя счастливо и свободно.

Драко закрыл глаза, стараясь абстрагироваться от всего, что его удерживало. Но внутри него вспыхнули лишь плохие образы: тёмные коридоры замка, холодные взгляды сверстников, ожидания и давление, навязываемые семьёй. Все эти воспоминания сжимали его, как удавка, и он не мог избавиться от ощущения, что каждый из них тянет его вниз. Он открыл глаза, осознавая, что просто не может найти ничего, что бы могло подарить ему ту искру счастья.

— У меня не получится, — отрезал он, не в силах сдержать ледяную нотку в голосе. Это звучало как признание, словно худшая из своих слабостей.

— Что? Почему? — спросил Гарри, его голос был полон недоумения. Может он сделал что-то не так?