Часть 6. Букля это кто? (2/2)

— Ваша жизнь, мисс Грэйнджер, без сомнения, полна любопытных событий, — раздался ледяной голос, – но не следует обсуждать её на уроках. Минус десять очков Гриффиндору.

Пока они разговаривали, Снегг незаметно подошёл к ним и встал за их спинами. Весь класс глядел на них.

— А, так вы ещё и журналы на уроках читаете! — прибавил Снегг и взял со стула «Ведьмин досуг». — Ещё минус десять очков Гриффиндору. Ах, ну, конечно… — Снегг увидал статью Скитер, и у него заблестели глаза. — Поттеру и дня не прожить без газетных вырезок о собственной персоне…

Слизеринцы загоготали, Снегг угрожающе улыбнулся, и, к ярости Гарри, стал читать заметку вслух.

— «Разбитое сердце Гарри Поттера»… что же, Поттер, с вашим сердцем на этот раз? «Гарри Поттер мальчик необыкновенный…»

Настала очередь Гарри залиться краской. А Снегг ещё и после каждого предложения останавливался, чтобы слизеринцы могли вдоволь насмеяться. В исполнении Снегга заметка звучала во стократ хуже.

— «…А доброжелателям Гарри Поттера остаётся только надеяться, что в следующий раз он отдаст своё сердце более достойной», — ухмыльнулся Снегг и под гоготанье слизеринцев свернул журнал в трубочку. — Пожалуй, лучше будет вас троих рассадить, а то вы больше заняты своими любовными похождениями, а не зельями. Вы, Уизли, останетесь здесь. Мисс Грэйнджер сядет вон там, с мисс Паркинсон. А Поттер – за свободный стол рядом с Малфоем. Ну, живее!

Гарри, дрожа от ярости, швырнул рюкзак и ингредиенты для зелья в котёл и потащил его к незанятой парте рядом с слизерином. Его только не хватало! Снегг пошёл следом, уселся за свой стол и стал глядеть, как Гарри достаёт вещи из котла. Гарри, стараясь не глядеть на Снегга, снова принялся толочь скарабеев, представляя себе, что каждый жук – это профессор зельеварения.

Гарри высыпал перетёртых в пыль скарабеев в котёл и принялся резать корень имбиря. От злости у него дрожали руки, но глаз он не поднимал, будто не слышал, что говорит ему учитель.

— Так вот, предупреждаю вас, Поттер, — угрожающим, вкрадчивым голосом продолжал Снегг, — я не погляжу, что вы знаменитость, попробуйте ещё только раз забраться в мой кабинет…

— Я и близко к вашему кабинету не подходил! — огрызнулся Гарри, позабыв о своей мнимой глухоте.

— Не врите! — прошипел Снегг, непроницаемым взглядом буравя Гарри. — Шкура бумсланга и жабросли – из моего личного запаса. И я знаю, кто их украл.

Гарри смело, не мигая, поглядел Снеггу прямо в глаза, как глядят честные люди. Он, и правда, ничего не крал у Снегга. Порошок из шкуры бумсланга на втором курсе стащила Гермиона, он им был нужен для Оборотного зелья. И сколько бы Снегг ни подозревал Гарри, доказать он этого так и не смог. Ну а жабросли украл, конечно, Добби, за что он был ему безумно благодарен.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — сказал Гарри.

— В ту ночь, когда залезли в мой кабинет, вас в спаль­не не было, я это точно знаю! — прошипел Снегг. — И я не намерен терпеть ваше поведение, даже если вашим по­клонником сделался и Грозный Глаз Грюм. Только попро­буйте снова забраться в мой кабинет, Поттер, и вам не поздоровится!

— Хорошо, — безразлично ответил Гарри и снова стал нарезать имбирный корень. – Буду иметь в виду на тот случай, если мне когда-нибудь захочется туда забраться.

Всё это время на Гарри украдкой глядел Малфой, то и дело перекладывая ингредиенты с одного место на другое. Вечно с этим Грифиндорцем какие-то проблемы. В этом году, после того, как бумажка с именем Поттера появилась из Кубка, почти вся школа стала над ним подшучивать, кто-то ненавидел, а кто-то завидовал, и врагу не пожелаешь. В последние месяца всё резко поменялось, сначала было первое испытание, где Драко надеялся увидеть как Поттера покалечит дракон. Потом последовало пристальное наблюдение за ним, желание вставить палки в колеса, но что-то его остановило, заставило задуматься. На словах он хорош, но что бы поднять палочку и реально сделать что-то плохое, причинить кому-то вред намеренно - такого не было никогда. Тем не менее, сейчас Малфой немного наслаждался ситуацией, если честно, Северус подбешивал Драко тоже, но сказать ему что-то подобное, да ещё и в лицо - безумие.

— Вот оно как. Что ж, — Снегг ухмыльнулся. — Сегодня, пока остальные готовят ингредиенты к контрольной на следующей неделе, Вы нам приготовите сыворотку правды, ну и конечно же, составляющее вы знаете наизусть, поэтому сегодня без книги. И, если мистер Поттер с ним не справится, все будут писать эссе из двадцати страниц на тему ”Чем опасно любовное зелье”. Приступайте!

По классу прошелся недовольный гул, а Гарри лишь зарыл свои руки в свои, и так непослушные, волосы. Да за что ему это наказание? Этот год — сущий ад. Вот бы сейчас Гермиона была рядом, она знает десятки зелий наизусть. Иногда Гарри хотелось просто провалиться под землю, затеряться в запретном лесу на несколько дней, и этот день один из них.

Котёл с водой стоял перед ним. Грифиндорец смутно помнил ингредиенты, и еще смутнее помнил граммовки. Спустя полчаса Гарри понимает, что это провал, вместо чистой кристальной сыворотки у него вышла серо-зелёная масса чего-то. Веки становятся тяжелыми, а руки опускаются. Всему есть предел. Всё это время профессор Снегг не отводил взгляд от Гарри, но поняв, что тот уже напортачил с зельем, опустил голову в какую-то книгу, словно придумывая дополнительное наказание для него.

Внезапно, на открытой пустой тетрадке для записей стали появляться очертания острых букв. Быстро подняв голову на профессора, заметив, что тот достаточно занят, чтобы заметить нечто подобное, Гарри стал вчитываться в слова.

Добавь валериану, слизь флоббер-червя и лаванду, дурень. У тебя хотя бы получится усыпляющее зелье. Если Снегг увидит ту бурду, что ты наготовил, мы месяц будем чистить котлы. Вручную!

И совсем еле заметно, в самом конце в углу виднелись очертания двух букв: Г.Ш.

Гарри вспомнил это зелье. На втором курсе, когда приготовление оборотного подошло к концу, потребовались частицы того, в кого требовалась превратиться. Гермиона тогда заранее подготовилась к сбору волос самых близких друзей Драко Малфоя — Крэбба и Гойла. Она-то и впрыснула усыпляющее зелье в пирожные, которые были с аппетитом съедены двумя здоровяками.

Поттер резко оглянулся. Нет, это не Гермиона. Она на него даже не смотрит, сосредоточенно натирая что-то на маленькой тёрке. Не Рон, он то уж точно не знает об этом рецепте. Это точно кто-то с его курса! И тогда и сейчас, это один и тот же человек. Поиск сужается, но перед тем как углубляться в расследование, Гарри добавил все необходимые ингредиенты в котёл и зелье приобрело голубоватый оттенок. Хоть что-то!

— Время вышло! — Снегг подошел к котлу Поттера, дабы его обсмеять. — Надо же, вам плохо спится Поттер? Я не просил вас готовить усыпляющее зелье. — Северус снова злорадствовал, словно одержал победу над обидчиком. — К понедельнику жду от всех эссе! Урок окончен.

Класс загудел и Поттер сорвавшись с места, выбежал первым из класса. Ярость, гнев и несправедливость текла по его венам. Гермиона и Рон пытались за ним успеть, но Гарри умеет прятаться. Шум его шагов раздавался по пустым каменным коридорам, освещенные несколькими факелами. Он просто не может сейчас никому посмотреть в глаза. Спустя десять минут он нашел себя в пустом классе прорицания, который располагается в северной башне. Гарри всегда описывал эту комнату как нечто среднее между чьим-то чердаком и старомодной чайной.

Гриффиндорцу казалось будто весь мир с ним несправедлив. Почему он не может просто спокойно учиться как остальные, не влезая во все эти неприятности? В помещении пахло сыростью, тут определенно не так уютно, когда крыша протекает. Гарри решает открыть тетрадь и взглянуть еще раз на загадочную запись. На его курсе около тридцати человек. Если исключить Гермиону, Рона и слизеринцев, выходит остаётся около двадцати. Задачка похлеще игры в заколдованные шахматы.

Насколько Гарри знает, есть такое заклинание позволяющее кому-либо заколдовать перо, следовательно написанное им появляется там, где пожелает заклинатель. Гриффиндорец это вычитал, вычесывая библиотеку в поисках подсказки для драконьего яйца. Обычно эти два предмета после связываются и работают они только на небольших расстояниях. Он решает взять перо и попробовать удачу. Прямо под чужой надписью, Гарри оставляет своё Спасибо, не ожидая, что это сработает. Подождав минут пять, снова и снова перечитывая одни и те же слова, он замечает, что ниже появляются новые буквы. Сердце замирает от предвкушения и от того, что это вообще сработало.

Не привыкай.

Поттер почти что роняет тетрадь, чувствуя дикое волнение. Он поправляет очки и снова макает перо в чернильницу.