Глава 3: Так поступали наши предки (2/2)

К тому же, он слишком затянул с присвоением имен. Самого крупного (и вредного) детеныша темно-сине-черной окраски, он назвал Винтер. Малиновый дракон стал Кровавым Пламенем, а фиолетовый — Штормовым Странником.

Запасы мяса в Черном замке быстро истощались. К счастью, Призрак охотился сам и довольно успешно дал понять некоторым мужчинам из Вольного Народа, что он не против их умелой компании там, где надо загнать дичь.

Джон же переключился на тренировки на вершине Стены. Выполнение упражнений на скользком льду добавляло дополнительного напряжения. Это означало более быстрые результаты, тем более что он всегда исцелял себя, когда достигал предела, и мог игнорировать время, необходимое для заживления его разорванных мышц. Джон только что закончил тренировку и возвращался в свою комнату, когда к нему подошел Эдд.

— Джон, что нам делать с предателями?

Джон застыл на месте. Он предполагал, что со всеми предателями разобрались, учитывая, что никого из них он не видел. Он отругал себя мысленно: «ты прожил слишком долго, чтобы делать такие опасные предположения». Пора было перестать избегать людей и, наконец, привести некоторые вещи в порядок.

— Где они сейчас? — Его тон видимо был угрожающим, потому что Эдд подсознательно сделал шаг назад. Он понял, что его магия опасно гудела, отвечая на его эмоции. Из более чем трехсот лет своей предыдущей жизни, он провел примерно сто пятьдесят в борьбе за существование. И число убитых им легко достигло миллионов. Это стало отражаться в его магии, поведении и манерах с течением времени. Сейчас его контроль вновь на уровне подростка и даже навыки в окклюменции не особенно помогают. Нужно время, чтобы снова взять эмоции под полный контроль.

— Э-э, они в ледяных камерах, — ответил Эдд.

У нас по старинке. Тот, кто выносит приговор, сам заносит меч.

Голос Эддарда Старка эхом отозвался в его голове, пробуждая сладко-горькие воспоминания. Хотя сейчас у него были смешанные чувства по отношению к дяде, он признавал мудрость древнего обычая Первых людей.

— Выведите их во двор и принеси мне блок.

Во дворе Черного Замка собралась толпа. Дозорные и Вольный народ смотрели на него благоговейно и расступались перед ним. Тормунд направился к Джону.

— Они думают, что ты какой-то Бог. Человек, который вышел из горящего огня с драконами, вместо того, чтобы остаться мертвым и превратиться в пепел, как это делают нормальные люди, — сказал одичалый своим гулким голосом. Он остановился на мгновение и задумчиво добавил. — А потом, когда ты вернулся, ты начал драться, как демон. —Тормунд наклонился ближе и вопросительно прошептал ему на ухо. — И я видел твой член, когда ты был мертв. Когда ты выбрался из огня, он стал больше! Ты уверен, что ты не какой-то бог?!

— Я все еще человек. Если бы для того, чтобы стать богом, требовался только большой член, у нас было бы слишком много богов.

Они оба весело засмеялись и крепко обнялись. Люди называли вольных людей настоящими дикарями, но Тормунд был честным, веселым, прямолинейным и преданным своим друзьям. Вы не могли бы найти лучшего друга, чем он, даже если бы попытались.

— Можешь ли ты спросить вождей вольного народа, не желает ли кто-нибудь из них сражаться за меня? Что-то — или кто-то — заставило мою милую сестру, драгоценную дочь Севера, бежать как бездомную собаку к бастарду-дозорному. Она даже пыталась покончить с собой, прыгнув в огонь. Кажется, у меня много врагов на юге.

Станнис взял в плен несколько тысяч вольных людей, разбив их кавалерией перед Стеной. Джон Сноу заключил сделку с некоторыми вождями о безопасном переходе на юг после того, как стал Лордом-командующим. Ему также удалось спасти из Сурового Дома еще семь тысяч человек, хотя большинство из них были женщинами и детьми. Если хотя бы половина бойцов согласится следовать за ним, его шансы на успех против Болтонов значительно возрастут.

— Я спрошу о тебе, Лорд-Ворона. Но я не думаю, что у тебя возникнут проблемы с тем, чтобы наши люди последовали за тобой, — Тормунд одарил его счастливой улыбкой. — Ты сражался за нас и умер за нас, а это важно для жителей истинного Севера. Особенно после того, как ты вышел из того огня. Если ты позовешь, они последуют за тобой. Но позови сам.

Джон с благодарностью кивнул ему.

Вскоре появились предатели. Скорбный Эдд и еще пять братьев притащили Марша, Ярвика, Алистера Торне и Олли во двор в цепях. Обезглавливать их одного за другим не хотелось и ему вдруг пришла в голову отличная идея.

— Принеси мне еще три блока, — он повернулся к предателям. — Если у вас есть последние слова, сейчас самое время.

— Ты не должен быть жив, это неправильно!

Джон просто фыркнул и перешел к следующему мужчине.

— Моя мать все еще живет в Белой Гавани. Не могли бы вы написать ей? Скажите ей, что я погиб, сражаясь с одичалыми.

Как будто он потратил бы дорогой пергамент на предателя, особенно когда его мать, вероятно, даже читать не умела. Его лицо оставалось застывшей маской, когда он перешел к Аллисеру Торну.

— У меня был выбор, Лорд-командующий. Предать вас или предать все, за что Ночной Дозор сражался тысячелетиями. Вы привели на наши земли армию одичалых. Армию убийц и налетчиков. И Болтонский бастард вскоре настигнет нас за помощь проклятому Баратеону. Если бы мне пришлось делать выбор снова, я бы его сделал.

Джон уже собирался возразить, когда послышался тихий визг и яростное хлопанье крыльев. Винтер приземлился ему на плечо и внимательно посмотрел на связанного рыцаря. Лицо Торна на мгновение застыло от страха, прежде чем покраснеть от ярости.

— Я сражался и проиграл. Теперь я отдохну. Но ты, лорд Сноу, будешь вечно сражаться в их битвах.

Джон посмотрел на лицо озлобленного старика, который решил в последний раз насолить ему словесно, прежде чем сдохнуть. В то время как у Джона Сноу внутри осталась какая-то мягкость, Гарри давно погасил такие бесполезные порывы, особенно по отношению к врагам.

— Тебе просто нужно было открыть свой злобный старый рот, не так ли? Я могу вечно сражаться в их битвах, но ты тоже не увидишь покоя.

Он вернулся с дикой ухмылкой. И повернулся к ночным братьям, держащим его.

— Отведите пока сира Торна в сторону. И кто-нибудь, принесите мне веревку.

Он посмотрел на Олли. Он ждал каких-то последних слов, но парень непоколебимо смотрел на него. Всю его семью убили одичалые, и ему некуда было идти, кроме Дозора. Мальчик страстно ненавидел их, поэтому не должно было быть сюрпризом, что он решил предать его. Вскоре принесли еще три деревянных пня, и Марша, Ярвика и Олли поставили перед ними на колени. Джон обнажил Длинный Коготь. В его руках он казался слишком легким. Он глубоко вздохнул. Один мощный взмах, и три головы одновременно скатились на землю. Джон Сноу казнил Яноса Слинта, но это было всего лишь воспоминание, сейчас же был первый раз, когда он сам казнил людей. И это было намного тяжелее, чем отнять жизнь в бою. Джон понял, что все его тело было напряжено, и он тяжело дышал. Сосредоточившись, он передал Длинный Коготь Сатину для очистки и сказал Эдду:

— Сожгите тела.

Наконец он повернулся к Торну.

— Ты будешь висеть на виселице. Затем твое тело будет помещено в ледяные камеры. Если боги пожелают, ты воскреснешь как умертвие и поможешь мне сражаться во всех тех битвах, которые меня ждут.

Джон схватил последнего предателя и без особых усилий потащил его на виселицу. Старый рыцарь, вырывающийся из его хватки, пытался брыкаться и кричать, но хватка Джона была железной. Он сам надел петлю на шею Торна, другой конец веревки перекинул через деревянную перекладину, схватил ее и потянул. Аллисер продолжал болезненно дергаться, пока медленно задыхался. Вольные люди и некоторые дозорные смотрели на Джона с уважением. Однако некоторые ночные братья были мрачными и озлобленными. Минуту или две спустя Торн перестал дергаться и Джон уронил веревку, позволив телу рухнуть, как мешок с картошкой.

— Бросьте его труп в ледяные камеры и крепко свяжите цепями. Не забудьте запереть дверь камеры на случай, если он снова начнет двигаться.

По мысленной команде Винтер слетел с него. Джон снял свой плащ и бесцеремонно передал его Скорбному Эдду.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал с этим? — удивленно спросил тот.

— Носи его. Сожги его. Что хочешь. Мой дозор окончен. Черный Замок твой.

Джон повернулся и пошел через двор под пристальными взглядами остальных братьев, оставив Эдда ошеломленным с плащом в руках. На пороге его комнаты к нему подбежал Сатин.

— Лорд комм… Сноу, — поправился его бывший стюард, бросив на него острый взгляд. — Меня попросили сказать вам, что ваша сестра проснулась.

— Спасибо, Сатин, и ты можешь звать меня просто Джон. Теперь я ни над чем не властен.

Он благодарно кивнул своему бывшему стюарду и бросился к покоям Сансы, сопровождаемый взмахами крыльев Винтера.