Часть 5 (1/2)

— Ну, что-то есть?

Уилл сидит на крыше, пытаясь поймать интернет. Я пританцовываю внизу. Кажется, отморозил уже все, что только мог. Поглядываю сочувственно на Камиля, которого мы положили на снег. Хорошо, что он без сознания и ничего не чувствует.

— Пиздец, — Уилл проводит ладонью по лицу.

— Что там?

После того, как оказалось, что монстром был тот, кто нам все про него и рассказывал, решили поискать, хоть какие-то легенды, как его прикончить. Может, что-то все-таки есть. Сети здесь почти нет. И судя по возгласу Уилла, ничего хорошего он там все равно ничего не нашёл.

— Пишут про солнечный свет.

Поднимаю голову, всматриваюсь в чёрное небо полярной ночи. Продуманный ублюдок.

— Обычный, от фонарика не подойдёт? — Сам понимаю, что нет, но мало ли.

— Понятия не имею. Нет почти никакой информации. Слишком локальная фигня.

— Ещё ищи.

Думаю, не просто так Илис сказал, что уничтожить его никак нельзя. Если бы солнечный свет был единственной возможностью, точно бы ”похвастался”, чтобы мы совсем всякую надежду потеряли. А так , кажется, что шанс есть. Как и нарваться на бесполезную биллеберду, как кол в сердце для вампиров. Не, ну разве что получится пригвоздить, как бабочку, и то есть шанс, что он если его не вытащит, так просто с другой стороны слезет.

Но ведь и правда есть: про серебро для оборотней. Оно не убивает, конечно, но способности блокирует, и ослабляет сильно, правда, работает это только в полнолуние. Хотя и в обычный день на оборотне не увидеть ни серебряной цепочки, ни кольца. А вот пулей можно убить, причём любой, как и обычного человека. Опять же кровь мертвеца для вампира. В общем, иногда бывает что-то стоящее.

— Нашёл! — спрыгивает с крыши, легко, будто до земли не пять метров. — Эта тварь горит.

— Ты уверен? — свет-огонь, в принципе логично, а если не получится?

— Ни черта я не уверен. Там всего две с половиной ссылки, и те неизвестного авторства.

— И что будем делать? Не думаю, что он будет спокойно стоять, пока мы его его будем поджигать. Да и даже если будет — долго придётся зажигалкой чиркать.

— Не знаю, надо подумать.

— Угу, надеюсь, у нас на это есть время.

Идём внутрь подхватив Камиля. Разницы нет. С тем же успехом Хийси может на нас напасть и снаружи, точно так же, как и подслушать наши планы — везде. А может и сейчас стоит рядом и смеется с нас — мастер гребанных иллюзий. А в доме все-таки теплее.

Подбираю контейнер с бутербродами, засовываю в рот один целиком. Нине с Матео они точно уже не нужны, а я от всего этого порядком проголодался. Поворачиваюсь к Уиллу и роняю контейнер из рук. Уилла нет. И комнаты с камином больше нет. Стою в каком-то каменном мешке, темно, скорее угадываю очертания стен, чем действительно их вижу.

Фонарик на телефоне выхватывает не намного больше. И все же это не мешок — тоннель. Уже хорошо. Глубоко дышу, стараясь подавить наростающую панику. Значит, я тоже ”исчез”. И я жив. Нахожусь неизвестно где, не имею понятия, как отсюда выбраться.

На экране сорок три процента. Нужно было давно телефон менять, аккумулятор ни хрена не держит. Выключаю фонарик, сажусь на пол, пытаясь привыкнуть к темноте. Что Хийси от меня нужно? Чтобы я умер? Если он питается страхом и отчаянием, то лучше держать нас живыми, сколько это возможно, беспрестанно пугая. Пока что у него получается очень неплохо. Мне очень страшно.

Значит ли это, что Ланс с Ниной живы? Возможно. Я же живой. Пока.

Можно устроить молчаливый протест и просто остаться сидеть на месте, но так хуже. Тревога внутри требует вскочить, бежать и что-то делать. Поднимаюсь, снимаю с себя куртку. Складываю телефон, ключи, документы и деньги в небольшую напоясную сумку. Раздеваюсь догола и цепляю бананку на голое пузо, одежду сворачиваю в рулон и все вместе заворачиваю в куртку, связывая рукава на манер ручки.

Мгновение, и чувствую, как провисает сумка на сузившейся талии, как становится теплее, а мир — чётче, обретает миллион запахов и звуков. Ощущения смешанные, но привычные, будто падаешь с большой высоты в ледяную воду. Сердце уходит в пятки, желудок делает кульбит, одновременно жутко и радостно. Обращаться не больно. Не знаю, как вы, а я бы хрен в волка когда превратился, если бы как в некоторых фильмах или книгах, перемалывало кости или выворачивало наизнанку. Понятно, в принципе, чего они такие злые всегда. Когда раз в месяц так с тобой поступают не спрашивая твоего мнения, легко начать ненавидеть всех вокруг и убивать. Но луна наш друг. На нее приятно повыть, под ее светом — побегать, она дарит нам силу.

Фыркаю. Доедаю в два укуса выпавший из контейнера последний бутерброд, просовываю голову в рукава и семеню вперёд. Неудобно, зато чувствую себя лучше. Сворачиваю раз, затем второй. Кажется, я в каком-то лабиринте или катакомбах. Хрен редьки не слаще, конечно.

Сажусь на пол, навостряю уши, наклоняя голову вбок. Напрягаюсь изо всех сил. Улавливаю еле заметное движение воздуха. Что ж, если гуляеет сквозняк, значит есть и какой-то выход. Иду по направлению ветерка.

Всхлип такой явный, что замираю на месте. Но такой далёкий, что непонятно, откуда он идёт. Прислушиваюсь. Точно, всхлип. Резко разворачиваюсь и припускаю туда, откуда, как мне кажется, он доносится.

Чем ближе подхожу, тем чётче различаю свернувшуюся в клубок на полу фигуру. Замечает меня тоже, вскидывается:

— Кто здесь? — спрашивает испуганно голосом Ланса