Глава II. (2/2)

— Значит, его дело было важнее Вашего.

Белокурый парень демонстративно закатил глаза, выразив этим свое безразличие к «царским» обязанностям, и, «переваливаясь» с ноги на ногу, медленно побрел по коридору.

— Зачем ты чуть не перерезал колдуну глотку? — следуя за будущим хозяином Серебра, поинтересовался синеглазый послушник.

— Он слишком самодоволен. Гордыня — есть грех, — передразнил Вил Первосвященника.

— Себялюбие тоже, — с усмешкой парировал паренек в балахоне. — В любом случае, прав тот, кто первый осознал свою вину.

— Ты хочешь, чтобы я извинился перед этим выродком? — злобно ощерился Вилмар резко развернулся на пятках.

— Он — Ваш будущий маг, было бы глупо иметь под боком человека, который Вас ненавидит. Не находите? — рассудительно изрек Тадэ́ус и прошел мимо разозлившегося принца.

— Не легче тогда его просто вышвырнуть прочь?

— Раз король посчитал, что он нужен нашему Дому, значит, нет, — завернув за угол, проговорил статный юноша. В ответ белокурый мальчишка лишь недовольно фыркнул и повернул в сторону библиотеки.

***

За время пребывания в новом доме маг пристрастился к королевской библиотеке и просиживал там почти все свободное время. Колдунья, которая обучала его и готовила к посту хранителя (Королева), была лишь рада такой тяге к знаниям. Но тяга к знаниям была не единственной причиной: только в библиотеке белесый мальчишка чувствовал себя спокойно и уютно. Даже сейчас, как только паренька отпустили из лазарета, плотно перевязав кровоточащую из-за каприза юного принца шею, он неторопливо побрел к книгам, единственным «друзьям», которых смог завести в темном каменном замке.

Лазарий тихо прошел в огромный зал. Библиотека казалась бесконечной: стеллажи и шкафы с заветными книгами занимали почти все пространство, создав самый настоящий «лабиринт из знаний». В самом углу помещения находился небольшой пьедестал, на котором стоял внушительный каменный стол, предназначенный для удобного чтения или конспектирования древних писаний. Бледный юноша не торопясь поднялся к столу и склонил светлую голову над старинным свитком.

— Exaudi, O superi, Veni vobiscum nobis fidem! * — с выражением прочитал Лазарий, узнав на ветхой бумаге родной язык. В душе тут же стало теплее, но уже через секунду нежное чувство превратилось в неприятно саднящий осадок. Он ощущался куда болезненнее, чем свежая рана на левой стороне шеи.

— Ларра! Я так и знал, что найду тебя именно здесь, — вновь отвлекая колдуна от чтения, громко воскликнул Вилмар и зашел внутрь. «А это начинает входить в привычку», — обернувшись на звук, подумал про себя светлоглазый. Блондин быстро взобрался к Ларре на «возвышенность» и широко оскалился, готовясь произнести «речь», которую он так тщательно придумывал по дороге сюда. Но заметив белую повязку, через которую все еще сочилась бордовая жидкость, мальчик почувствовал, как в груди что-то ёкнуло. Нахмурившись, он подошел чуть ближе. Внутри все на мгновение сжалось от страха: «А что случилось бы, если бы я случайно его убил?». Вид окровавленного бинта на шее чародея заставил Вилмара все-таки выкинуть из головы огромную тираду извинений, которая больше походила на издевательство.

— Прости, — буркнул он, опустив взгляд на носки своих сапог. — Мне жаль. Правда.

Лазарий пристально взглянул на погрустневший лик кареглазого блондина: даже если этот задавала и ощущал вину, то она все равно не смогла бы заглушить ту обиду, коя сейчас просто огнем распирала изнутри мага. Поэтому он постарался собрать все самообладание в крепко сжатые кулаки до побелевших костяшек и монотонно изрек:

— Вам не идет жалость, Ваше Величество.

*Услышьте, о боги, я пришел с Вами и нашей Верой.