Глава 2. «Я больше не сладкий» (1/2)

27 ноября 2024 года. Среда.

Ускорившись, Тэхён поспешил перебежать дорогу, сразу же отскакивая дальше по тротуару и оглядываясь, понимая, что пролетевшая мимо машина даже и не собиралась тормозить. Отряхнув несуществующую грязь с пальто, успокаивая себя тем, что не придется отдавать его в химчистку, Тэхён игнорировал правду о том, что на том свете ни чистое, ни грязное пальто ему не потребовалось бы. Передернув плечами, он поморщился и продолжил путь до кафе, расположенного неподалеку от университета. Несмотря на то, что занятия уже закончились и у него не было ни одной причины задерживаться в центре, Тэхён предпочел переждать час пик, потратив его на шлифовку выпускного проекта. Расположившись у дальнего столика около окна, Тэхён повесил пальто на крючок на стене и, достав ноутбук, сделал заказ, посомневавшись над страницей с десертами, но в итоге отказавшись от сладостей.

Протерев уставшие из-за долгой работы глаза, Тэхён сохранил уже на третий раз проверенный проект и убрал ноутбук в рюкзак, подзывая официанта, прося его принести еще чая. Переведя взгляд на улицу, где уже опустилась темнота, разрезаемая искусственным освещением, он посмотрел на часы и рассудил, что после горячего напитка уже можно двигаться на автобусную остановку.

— Но я не заказывал, — растерянно выдал Тэхён, когда вместе с чаем официант принес ему тот самый десерт, который он не стал заказывать в начале вечера.

— Это подарок от мужчин за тем столиком, — пояснил парень, ладонью указывая в нужном направлении, сразу продолжая: — Они же закрыли ваш счет и просили передать, что после тяжелой работы нужно баловать себя чем-то приятным.

— И больше никаких просьб? — настороженно спросил Тэхён, беря в руки наполненную официантом чашку и делая обжигающий глоток, украдкой поглядывая на взрослых альф, продолжающих свою неторопливую беседу. — Провести с ними время? Дать номер? — уточнил он, уже наученный опытом.

— Нет, — понимающе улыбнувшись, ответил молодой парень, прижав поднос к животу, — ничего подобного ими озвучено не было. Да и они подобным тут не промышляют, на моей памяти это вообще первый раз, когда они такое делают, — добавил он, взглядом бегая по лицу Тэхёна. — Вы очень красивый, — выдал он, тотчас смутившись и потупив взгляд. — Простите, мне не стоило, я просто хотел сказать, что понимаю, почему они обратили на вас внимание, — к концу фразы перейдя на невнятный лепет, омега отступил назад и, поклонившись, ушел к барной стойке, где оставил поднос и скрылся в служебном помещении.

Оторопело проводив того взглядом, Тэхён прикоснулся к щеке, ощущая собственное смущение на коже, и вновь глянул на ранее указанный столик, вздрагивая от того, что один из альф смотрел прямо на него. Благодарно кивнув, стараясь не выдавать в своей мимике кокетства и заинтересованности, Тэхён провалил эту миссию, когда второй альфа повернулся к нему.

«Близнецы», — пронеслось в голове Тэхёна, шокирующее осознание, которое он попытался скрыть за суетливыми действиями по притягиванию к себе тарелки с подаренной сладостью и увлеченным рассматриванием внешнего вида десерта. Насладиться вкусом любимого лакомства не получалось, потому что в голове тревожно носились мысли, заставляющие думать о том, что две пары пронзительных глаз смотрят на него, однако стоило Тэхёну поднять взгляд, маскируя это отбрасыванием темной челки, как внутреннее напряжение сдулось, оставляя за собой в подсознании противный звук, как от развязавшегося шарика: альфы на него не смотрели, а продолжали свой разговор, разбавляемый тишиной из-за глотков кофе.

Отодвинув от себя тарелку с недоеденным куском торта, Тэхён резко поднялся и, накинув пальто и забросив лямку рюкзака на плечо, направился к выходу, останавливая себя на середине пути и направляясь к альфам: воспитание заставляло его поблагодарить тех за подарок и оплаченный счет, даже несмотря на то, что настроение было изрядно испорчено.

— Мы не угодили с выбором десерта? — спросил один из альф, стоило Тэхёну подойти к их столу. — Ты не доел, — пояснил он, кивая в сторону опустевшего стола, с которого еще не убрали следы ужина. — Тогда мы вынуждены принести свои извинения и предложить исправить это недоразумение.

Растерявшись от осознания, что он все же был объектом их внимания, пусть и неявного, Тэхён ощутил укол совести из-за своего поведения и тоном, лишенным нот пышущего ранее недовольства, проговорил:

— Нет, все в порядке, вы угадали, просто я плотно поел и уже не смог всё осилить, — озвучил он, по пристальному вниманию двух пар черных глаз осознавая, что его ложь для них не тайна: о предшествующей порции салата те тоже знали.

«Они же оплатили счет», — мысленно простонав, представляя, как хлопает себя ладонью по лбу, Тэхён выдохнул и продолжил:

— Я лишь хотел лично поблагодарить за высказанное пожелание, — озвучил он, поочередно смотря то на одного альфу, то на другого, с удивлением отмечая, что те даже для близнецов слишком похожи.

— Ты был так увлечен своей работой, — заговорил второй альфа, демонстрируя Тэхёну даже одинаковый тембр и интонации, — что мы просто не смогли остаться равнодушными.

— Проверял выпускной проект, — озвучил Тэхён, про себя морщась, не понимая, зачем рассказывает об этом.

— Выпускник? — уточнил первый альфа, возвращая внимание на себя. — На кого учишься?

— На переводчика, — ответил Тэхён быстрее, чем успел подумать и оценить свои слова, сразу продолжая под влиянием желания похвастаться: — Я владею тремя языками: английским, китайским и японским.

— Всегда восхищался теми, кто смог выучить другие языки, — проговорил второй альфа, подтверждая слова интонацией. — Мы с братом только японский знаем, и то потому что наш омони из Японии, и мы живем на две страны.

— Это да, — согласился другой, посмеиваясь. — Английский мы так и не освоили, как ни пытались, — добавил он, смотря на брата, после поворачиваясь к Тэхёну и представляясь: — Чон Чонгук, — кивая на второго альфу, он озвучил: — Чон Чонхён.

— Имена не японские, — невольно заметил Тэхён, судорожно размышляя над дальнейшими действиями, потому что продолжение знакомства в его планы не входило, даже несмотря на явную привлекательность сидящих перед ним альф.

— Наш абоджи — кореец, — пояснил Чонхён, отодвигая стул для Тэхёна, безмолвно приглашая присоединиться к ним. — У нас его фамилия, поэтому решили не смешивать разные культуры.

Понимая, что у него нет ни одного повода отказать им в знакомстве, Тэхён поставил рюкзак на отодвинутый стул и снял пальто, отдавая его поднявшемуся Чонгуку.

— Ким Тэхён, — назвался он, попутно вешая рюкзак на спинку стула.

— Официант, — позвал Чонхён, жестом приманивая к их столу того же самого омегу, обслуживавшего Тэхёна.

— Ох, спасибо, — поспешно начал отказываться Тэхён, — я больше ничего не буду.

— Это наше извинение за то, что невольно заставили почувствовать горечь разочарования, — озвучил Чонгук, пока Чонхён диктовал заказ, включающий в себя всевозможные закуски, фрукты и мороженое.

— Это, конечно, не полноценный ужин, — заговорил Чонхён, подаваясь чуть ближе к Тэхёну, — но я догадываюсь, что от полноценной порции ты точно откажешься.

— Вы слишком проницательны, — с долей опасения, отразившейся в голосе, проговорил Тэхён, посмотрев на братьев. — Это пугает.

— Если ты думаешь, что мы маньяки, которые за тобой следили, успев выведать все твои вкусы и пристрастия, — проговорил Чонгук, озвучивая роящиеся в голове омеги догадки, — то ты ошибаешься. Это действительно первая наша встреча, просто нам давно не двадцать, — озвучил он, ухмыляясь на удивленный изгиб бровей Тэхёна, — поэтому мы знаем, как нужно вести себя с омегой.

— Сколько вам лет? — не сдержав любопытства, спросил Тэхён, бегая взглядом по одинаковым лицам и пытаясь угадать это их «давно не двадцать».

— Тридцать четыре, — прояснил Чонхён, забирая у официанта чайник и наливая Тэхёну чая в новую кружку.

— Двенадцать лет разницы — это много, — потрясенно озвучил Тэхён, продолжая всматриваться в чужие лица, перебегая взглядом на фигуры, скрытые костюмами, и не находя подтверждения тому, что между ними срок в десятилетие.

Тихо рассмеявшись, обдавая слух Тэхёна глубоким бархатным звучанием, Чонгук выдал:

— Смотря когда. Если бы тебе было десять, а нам двадцать два, то да, согласен, перебор и извращение.

— Точнее, недобор, — поддержав смех брата, добавил Чонхён, переводя мягкий взгляд на Тэхёна. — Сейчас же наша разница — это, скорее, преимущество, — заметив хмурый прищур зелёных глаз, он продолжил: — Мы уже точно знаем, чего хотим, нам не нужно перебирать и проверять, ты уже, наверняка, попробовал отношения с альфой и понял хотя бы, чего ты точно не хочешь, — выдал он, добавляя под пытливым взглядом Тэхёна: — Раз ты уже не в отношениях.

— А может, я не свободен, — предположил Тэхён, обхватывая похолодевшими пальцами горячую чашку и закидывая ногу на ногу, стараясь унять дрожь в теле от необъяснимого трепета от такой сканирующей оценки.

— Исключено, — ответил Чонгук. — Столь красивые омеги либо одни, либо сразу пресекают любое внимание в свою сторону, не давая повода для ревности.

— Чаще всего, они одни, — продолжил за братом Чонхён, заставляя Тэхёна ощутить себя зрителем на теннисном корте. — Потому что ровесники просто не тянут таких парней. И речь не о финансах, деньги могут и родители дать, они морально еще не готовы к отношениям с омегой, у которого на голове должна быть корона «Мистера Вселенной».

Чувствуя, как запылали кончики его ушей, Тэхён порадовался тому, что они скрыты волосами, и с затаенным любопытством проговорил:

— И чем отношения с таким омегой отличаются?

— Нельзя загнать райскую птицу в клетку и верить в то, что она останется прежней, — заговорил Чонгук. — Юношеский же максимализм заставляет делать именно это, — добавил он, прерываясь на глоток чая, налитого для компании с Тэхёном. — Требуют быть постоянно рядом, отчитываться о каждом шаге, не смотреть на остальных, не общаться ни с кем, ничем не увлекаться и интересоваться только тем, что занимает самого альфу, ревнуют до лютой ярости, вымещая эмоции на омегу, обвиняя в неверности, хотя это посторонние альфы оказывают внимание, — перечислял Чонгук, по сведенным на переносице бровям омеги понимая, что попал в цель.

Горько хмыкнув, Тэхён откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, выдал:

— То есть вы совсем-совсем не такие? — с нескрываемым скепсисом в голосе спросил он, едко фыркая от накативших воспоминаний об отношениях с Богомом.

— Не веришь в то, что мы не ревнуем? — риторически спросил Чонгук, ухмыляясь, продолжая под пристальным взглядом Тэхёна, в котором были все ответы и реакции на его слова. — Правильно делаешь. Ревнуем и злимся, но не на омегу, — подавшись ближе к Тэхёну, восхищенным взглядом оглаживая черты его лица, он спросил: — В чем твоё-то преступление? В твоей красоте? Весь наш гнев будет направлен на того, кто посмел переступить черту дозволенного общения с несвободным омегой.

— И где же будет проведена эта черта? — цепко смотря в черные глаза, поставил вопрос Тэхён. — Около моего носа или за десять километров от меня? — продолжил он, завороженно наблюдая за тем, как губы Чонгука растягивались в довольной улыбке, а в глазах вспыхнули одобрительные искры.

— Только тебе её проводить, — ответил Чонхён, стойко выдерживая режущий и требовательный взгляд напряженного омеги. — Где тебе станет некомфортно: около твоего носа или за десять километров?

— От сальных намеков и прикосновений, — обозначил Тэхён, невольно вспоминая всё внимание от альф, полученное им до этого вечера.

— Вот ты и обозначил для нас линию, пересечение которой означает команду «фас», — спокойно проговорил тот, не моргая смотря в зеленые глаза.

— «Нас»? — уточнил Тэхён, цокнув языком. — Настолько сильные братские узы, что готовы защищать омег друг друга как своих? То есть никакой черты нет? — продолжил он, чувствуя раздражение от нащупываемых двойных стандартов.

— А кто сказал, что тебе нужно выбирать одного из нас? — хмыкнув, спросил Чонгук, цепко наблюдая за тем, как суровость на лице Тэхёна сменилась растерянностью, спина выпрямилась, а ладони опустились на бедро.

— Что вы имеете в виду? — с озадаченной осторожностью уточнил Тэхён, в очередной раз поворачивая голову в другую сторону.

— Мы знаем, чего хотим, — напомнил Чонгук, сразу уточняя детали: — За все годы мы усвоили простую истину — у нас совершенно идентичный вкус на омег.

— Другая пара близнецов? — предложил Тэхён, когда холодок осознания прошел по линии позвоночника.

— Пробовали, — подтвердил Чонгук, кивая. — И даже в этом случае мы выбирали одного и того же близнеца, не соглашаясь на второго, казалось бы, идентичного.

— Даже близнецы отличаются, — вклинился в объяснения Чонхён. — Даже у нас с Чонгуком есть моменты, в которых мы не сходимся.

— Но в том, чтобы делить омегу на двоих, вы сошлись? — пораженно выдохнул Тэхён, возвращая себе возможность думать и анализировать. — Вы хоть пробовали подобное или только сейчас это придумали?

— Пробовали, — произнес Чонхён, замечая, как дернулся Тэхён, словив мгновенное дежавю. — У нас были подобные отношения с двумя омегами. Предугадывая твой вопрос, отвечу, что разошлись мы потому, что каждый из них начинал предпочитать одного из нас, отказываясь от другого.

— Вполне естественно, — сдавленно отметил Тэхён, кивая своим мыслям. — Вы же сами сказали, что близнецы все равно разные.

— Скорее тут дело было в ином, — обозначил Чонгук, поджав уголок губ. — Мы с Чонхёном отличаемся в мелочах, но не в самой сути. Если мы сейчас выйдем, переоденемся и вернемся, то ты сможешь лишь угадать, кто из нас кто, а не сказать это со всей уверенностью. Они выбирали одного, потому что им становилось тяжело быть одновременно с двумя.

Потрясенно выдохнув, резко выпуская воздух через нос, Тэхён растер лицо ладонями, запустил пальцы в волосы, зачесывая их назад, даже не замечая голодные взгляды альф, любующихся его идеальными линиями.

— Если вы дважды получили один и тот же результат, то почему решили, что со мной будет иначе? — выдал Тэхён, не сдержав напряженного смеха. — Я такой же человек, как и ваши бывшие: мне тоже не нравится эта идея.

— Потому что мы учли прошлые ошибки, — ответил Чонхён, продолжая только после того, как Тэхён перевел на него настороженный, но осмысленный взгляд: — Не пытайся нас разделить, воспринимай нас как одного человека, обращайся к нам «Чон»…

— По фамилии? — обескураженно перебил его Тэхён.

— Это и первая часть наших имен, — обозначил Чонгук, получая свою порцию внимания от зеленых глаз. — Разумеется, у нас у каждого есть свой номер телефона, но мы сделали еще двуканальный номер, чтобы ты мог позвонить сразу двоим в том случае, когда тебе непринципиально, кто из нас тебе ответит.

— Предлагаете мне немного сойти с ума? — устало протянул Тэхён, чувствуя, как запульсировали его виски.

— Наоборот, — не согласился Чонхён, — нашли способ облегчить отношения с нами. Тебе не нужно будет думать о том, что ты сказал одному, но не сообщил другому, в попытке восполнить это. Мы сами расскажем друг другу всё, что каждый из нас должен знать. Не нужно считать, сколько раз ты переспал с одним и с другим, пытаясь дать нам равное внимание. Мы не соревнуемся в количестве, а руководствуемся только желанием, поэтому нет ничего страшного в том, что кто-то из нас получил три раза в неделю, а кто-то один. Обстоятельства бывают разные, а отношения — это не математика.

— Мы не ревнуем друг к другу, — продолжил за ним Чонгук. — За столько лет мы и сами уже воспринимаем себя как продолжение другого. Поэтому если кто-то вернется домой и застанет сцену разврата, — дразня, проговорил он, лукаво улыбаясь, — то никто скандал устраивать не будет, — выждав паузу, Чонгук понизил тон и дополнил: — Мы можем только присоединиться, если для тебя это будет приемлемо.

— Это уже будет инцест, — ошеломленно выдохнул Тэхён, чувствуя боль в натянутых мышцах спины.

— Это будет тройничок, — исправил его Чонхён, отзеркалив улыбку брата. — В такие моменты мы не взаимодействуем с Чонгуком как любовники.

— Просто у твоего альфы четыре руки, — проговорил Чонгук, наслаждаясь румянцем на щеках Тэхёна, явно красочно представляющего всё, что они обсуждают.

— И два члена, — ляпнул Тэхён, запоздало понимая, что озвучил мысли вслух, громко клацая зубами, при закрытии рта.

— И два члена, — подтвердил Чонгук. — Двойное проникновение не предлагаем, но с удовольствием воплотим это в реальность, если ты этого пожелаешь.

Встрепенувшись на слове «реальность», Тэхён испуганно заозирался, запоздало вспоминая, что они находятся в людном месте, но облегчённо выдохнул, когда увидел, что ближайшие к ним столики пустые.

— Господи, — хрипло выдал Тэхён, чувствуя, как сердце взяло разбег и болезненно забилось в груди, — я же даже не собирался с вами знакомиться, как это, чёрт возьми, превратилось в обсуждение секса втроём? — на протяжном выдохе озвучил он, подскакивая со своего места, хватая пальто с рюкзаком и стремительно покидая кафе, накидывая на себя верхнюю одежду только на автобусной остановке, попутно убедившись, что никто из братьев за ним не пошёл.

*****

30 ноября 2024 года. Суббота.

В очередной раз крутя в руках картонный прямоугольник с тремя номерами, который Чонгук явно положил в карман его пальто, когда вешал его на крючок, Тэхён вновь не смог его выкинуть. Особенно после того, как этим утром проснулся в мокрых пижамных штанах, медленно вспоминая сон, где у его альфы было четыре руки.

«И два члена», — мысленно простонал Тэхён, падая обратно на подушку, проводя ладонью по влажным от ночного возбуждения волосам.

Промаявшись до обеда, понимая, что от зыбучих мыслей не спасли ни душ, ни важное задание по переводу текста, Тэхён схватил визитку, принявшись дерганными движениями поочередно вбивать все три номера. Замерев с занесенным пальцем над экраном, не зная, кому из них звонить, он зашел в мессенджер, создавая беседу на три номера, сразу же отправляя в чат первое сообщение.

«Как же я вас двоих ненавижу! Черт бы вас побрал с этим вашим предложением!»

«Оно еще в силе», — пришел практически мгновенный ответ от контакта «Чон Чонгук».

«Даже не спросишь, кто я?»

«Это личные номера. Их знают единицы. Я правда делал ставку, что ты выкинешь визитку сразу же, как только ее найдешь», — отозвался аккаунт, записанный как «Чон Чонхён».

«Я хотел! Очень хотел!»

«А чего ты сейчас хочешь?», — отправил Чонгук, провоцирующе и выжидающе молча, оставаясь в сети.

«Давайте встретимся в парке Намсан через два часа и поговорим», — предложил Тэхён, чувствуя, как у него замирает сердце в ожидании ответа.

«Мы будем у центрального входа через два часа», — пришло сообщение от Чонхёна, позволяя Тэхёну выдохнуть, отпуская болезненность из груди.

*****

30 декабря 2024 года. Понедельник.

Первый месяц их отношений Тэхён привыкал. Привыкал к тому, что у него есть альфа, к тому, что к нему стоит обращаться «Чон», и к тому, что «он» может отозваться стройным сочетанием двух голосов, неизменно произносящих: «Что, сладкий?». Запах свой Тэхён показал им еще в парке Намсан, помня все колкие отказы Богома от римминга, считавшего остроумными слова про то, что у него сахар будет на зубах скрипеть. Тэхён морально подготовился к смеху от альф, действительно слыша его потом и в реальности, но совершенно ошибаясь в его мотиве и содержании: сняв свои пленки с запаховых желез, Чонгук с Чонхёном радовались тому, что теперь их резкие, горькие запахи кофе и шоколада станут вкусными, после добавления в них столь недостающего им сахара.

Всё это время Тэхён старался жить так, как они его просили. Он относился к ним как к одному человеку, не беспокоясь о необходимости рассказать второму о прошедшем дне и задавая им вопросы, не задумываясь о том, тому ли близнецу он это говорил. К удивлению Тэхёна, он ни разу не получил непонимающий взгляд или увиливающий ответ: казалось, что они действительно мгновенно обмениваются информацией о Тэхёне, передавая друг другу даже тонкости его интонации, где часто важное значение играла ирония. Разумеется, он научился их отличать, изучив их родинки на лицах, позволяющие безошибочно назвать имя альфы, узнал их биографии, получившие разветвление из-за решения адеда по линии оммы, назначившего их генеральными директорами в разных бизнесах: Чонгуку отдав гостиничное дело, а Чонхёну — пассажирские и грузовые авиаперевозки, но с каждым прожитым днем Тэхён понимал, что привыкает к тому, что у него один альфа в двух лицах.

Не желая портить выстраиваемое им отношение к альфам как к единому целому, Тэхён даже первый поцелуй с «Чоном» обезличил, попросив альф самостоятельно решить, кто будет первым и вторым, при этом не рассказывая ему правду и не позволяя снять предусмотрительно надетую повязку на глаза. Несмотря на то, что те синхронно вздохнули и сокрушенно покачали головами, они отчасти исполнили его просьбу, хоть и немного по-своему: их губы коснулись его одновременно, забирая себе по половинке его рта, лишь потом хаотично заменяя друг друга в поцелуях, которые для Тэхёна сливались в один единый, выпивающий из него душу.

После того вечера их поцелуи вошли в приятную привычку, за которой Тэхён так же стирал имена своих альф, обезличивая их уже легко воспринимаемым «Чон». Даже при всем желании Тэхён не смог бы посчитать, сколько раз он целовал и обнимал одного, а сколько — другого, он просто делал это тогда, когда хотел, и с тем, кто в этот момент был рядом, не терзая себя возможным дисбалансом.

«Кому будет надо, сам возьмет недостающее», — резюмировал Тэхён, видя своих альф за работой, пусть это пока и выражалось лишь в разговорах по телефону с подчиненными, испуганно блеющими или спешно рапортующими под пробирающим до костей холодным властным тоном.

Последний месяц учебы был суматошным для всех студентов, кроме Ким Тэхёна, который спокойно наблюдал за переживаниями остальных, пытающихся в последний момент перед предстоящей защитой итоговых проектов сделать хоть что-либо внятное и приемлемое, и наслаждался размеренным отдыхом в особняке Чонов, расположенном в районе Итэвон, пока сами альфы отсутствовали на деловых встречах и совещаниях.

— Не надумал к нам переехать? — спросил однажды «Чон», подходя со спины к Тэхёну, заваривающему себе чай, и оставляя легкий поцелуй на его загривке.

Тихо посмеявшись, подставляя шею под новые касания, Тэхён насладился нехитрой лаской и только тогда повернулся, невольно бросая взгляд ниже губ, находя там родинку и мысленно отмечая «Чонгук», сразу ругая себя за непроизвольные рефлексы.

— Я вас знаю только три недели, — ответил Тэхён, прикрывая лукавую улыбку за боком кружки с горячим чаем, который пока точно не собирался пить. — Тебе не кажется, что это слишком поспешно?

— Нет, — уверенно заявил Чонгук, подув на темную жидкость, остужая ее. — Нам и трех недель хватило понять, что ты наш идеальный омега.

Сделав свой смех ответом, Тэхён в тот раз отвлек альфу поцелуями, не признаваясь ему, что его контракт на аренду заканчивается в этом месяце, а продлевать он его не стал, планируя съехать оттуда в начале января.

Защитив проект на высший балл, Тэхён отказался от приглашения однокурсников отпраздновать завершение учебы вместе с ними, зная, что это лишь вежливость и никто из них не хочет видеть на торжестве «выскочку Кима», как его называли за спиной. Он предпочел направиться к себе в квартиру и продолжить разбирать вещи, что-то отправляя на помойку, что-то в заготовленные коробки.

Его план был прост, как задачки из высшей математики: в нем было столько деталей, правил, условностей и допущений, но Тэхён убеждал самого себя в том, что это самое лучшее, что он только мог выдать на муки и страдания своих чувств. Он понимал, что еще немного, и он утонет в «Чоне», как муха, попавшая в мед, но между ними до сих пор был один важный и нерешенный вопрос — секс. Тэхён никогда не позволял себе разделить постель с альфой раньше, чем через три месяца отношений, поэтому до горизонтальных позиций он дошел только с двумя из ухажеров, с одним из них прекратив сразу же: его пристрастия в плотских утехах были для Тэхёна невкусными и неприемлемыми. Именно из-за Сонёля он осознавал, как важно подойти друг другу не только в быту.

Решив поступиться своими же принципами, Тэхён приехал на свой день рождения к альфам, взявшим все хлопоты по ужину на себя, обещая приготовить его своими руками. Выйдя из автомобиля, присланного альфами за ним, Тэхён поблагодарил водителя и направился в дом, при этом держа в голове четкую мысль, что подарит себе эту необычную ночь и после решит, куда перевозить вещи с уже практически не его квартиры: на Итэвон или в Тэгу к родителям, прекращая общение с альфами, методично пробирающимися ему под кожу со своим вниманием и заботой.

Тэхён ожидал, что альфы не поскупятся на его праздник, но совершенно не рассчитывал на то, что оставшаяся после Рождества ёлка будет вновь обставлена коробками с подарками, количество которых он бросил считать после третьего раза, когда он сбился.

«Точно больше двадцати», — остановил себя Тэхён, озвучив, что распакует их, как и положено на Рождество, утром, умалчивая о голосе совести, которая нашептывала, что с его стороны будет просто мерзко забрать подарки и сбежать в другой город.

Пройдя за альфами в просторную столовую, Тэхён не знал, на что смотреть первым делом: на стол, заставленный едой, которую альфы приготовили для него, либо на его любимую джазовую группу, ожидавшую их появления в углу комнаты на условной сцене. Потрясенно обернувшись к альфам, выглядящим еще самодовольнее, чем обычно, Тэхён, не стесняясь посторонних, оставил пылкий поцелуй на губах того Чона, что стоял к нему ближе, сразу после приманивая второго и перепархивая в его объятия и целуя столь же страстно, только через некоторое время осознавая, что даже не попытался отличить их по родинке.

Сев во главу стола, Тэхён довольно намурлыкивал мелодию, которая стала негромко разливаться по помещению, позволяя альфам накладывать ему еду и наливать вина. Болтая фужером, в котором плескалась светлая жидкость, о стоимости которой он даже не хотел думать, Тэхён разморенно размышлял над тем, что любой из Чонов поразительно внимателен даже к самым крошечным мелочам, будь то невзначай обронённая фраза или музыка, недолго звучавшая из-за случайно выскочивших из разъема наушников.

«Но их таких двое», — подчеркнул он, не понимая до конца, пугает его это или нет.

— Подарки тоже выбраны неслучайно? — поинтересовался Тэхён, делая щедрый глоток вина и прикладывая к щеке бок пустого бокала. — Там тоже что-то из того, на что я случайно посмотрел, о чем оговорился и о чем подумал?

— По большей части, — послышался голос справа, побуждая Тэхёна скосить взгляд в нужном направлении. — Но также там есть и то, что именно нам бы хотелось тебе подарить.

— Если не понравится, — раздалось слева, отчего Тэхён повернулся ко второму альфе, — то ты обязательно скажи. Мы не обидимся, но хотя бы будем знать, что сделали не так.

— Вы слишком идеальные, — озвучил Тэхён, ставя фужер, который мгновенно был наполнен новой порцией вина.

— Это плохо? — спросил «Чон», пока Тэхён любовался музыкантами и их виртуозной игрой на инструментах.

— Это настораживает, — признался он, палочками беря кусочек нежнейшего мяса и отправляя его себе в рот. — Вам ничего не стоит превратить этот дом в ту самую золотую клетку.

— Стоит, — ответил «Чон» слева, отчего Тэхён вновь посмотрел на него, с усилием воли смотря в глаза, а не на губы, хотя и догадывался, что родинку он там найдет. — Тебя стоит. А это цена, которую мы платить не готовы.

— Чонгук прав, — подтвердил Чонхён, сводя на «нет» усилия Тэхёна по их обезличиванию. — Мы заинтересованы в том, чтобы ты остался собой, а не превратился в бледное привидение этого дома.

— Но работу на себя предлагали, — напомнил Тэхён, не удержавшись от колкости, чувствуя, что на эти слова его толкнуло крепкое вино.

— Я всё еще не вижу в этом ничего плохого, — парировал Чонхён, не понимающе сведя брови на переносице.

— Кроме того, что вам не нужен переводчик, вы и так хорошо владеете японским, — вклинился Тэхён, прерывая не закончившего мысль альфу.

— Мы — да, — подключился Чонгук, — но наши сотрудники — нет. А корейские и японские филиалы постоянно контактируют.

— Это всё равно будет редкая и неинтересная работа, — поморщившись, повторно отказался Тэхён. — Мне нужна реальная практика, поэтому к вам я точно не пойду.

— Так мы же и не настаиваем, — продолжил Чонхён, накрывая ладонь Тэхёна своей. — И прошу заметить, даже не вмешиваемся в твои поиски, что еще раз подтверждает, что никакую клетку мы устраивать не собираемся.

— Мы сами через это прошли, — начал Чонгук, делая глоток вина и после продолжая: — Мы же только последние два года занимаем должности генеральных директоров. Начинали мы с обычных менеджеров, пройдя все ступени до наивысшей точки.

— А с учетом того, что у нас с адедом разные фамилии и как бы разные национальности, — дополнил его Чонхён, отпуская руку Тэхёна, чтобы тот мог взять свой бокал и чокнуться с ним, — то никто и не догадывается о том, что мы его внуки. Лишь некоторые достоверно это знают, но молчат.

— Поэтому в том, что ты хочешь пойти на обычную работу в бюро переводов, мы не видим никакой проблемы, — закончил Чонгук, придвигая свой фужер к их, создавая легкий звон от соприкоснувшегося стекла. — Не приписывай нам пороки, которых у нас нет, — добавил он, подавшись к Тэхёну и коснувшись его губ в легком поцелуе.

— А какие у вас есть? — спросил Тэхён, отводя взгляд от цепких черных глаз и отпивая из своего фужера.

— Пока только один, — улыбнулся Чонхён, выжидая, когда любопытство Тэхёна пересилит и тот повернется к нему. — Одержимость тобой.

Довольно посмеявшись, Тэхён жестом подманил альфу к себе и оставил на его губах влажный след от аналогичного поцелуя, про себя отмечая, что не видит в этом желания соблюсти баланс, а лишь поступает так, как чувствует.

Приглашение на танец стало для Тэхёна неожиданностью, особенно с учетом того, что к нему были протянуты сразу две ладони. Ощутив испуг от первой мысли, что ему придется выбрать, Тэхён разогнал свои буйные домыслы, рассуждая, что такого быть не может, и вложил свои пальцы в чужие, позволяя альфам увести его на свободное место между столом и музыкантами. Прикрыв глаза, Тэхён позволял альфам вести, испытывая легкий стыд перед посторонними, наблюдающими за тем, как он откровенно прижимается и прогибается, под ласками и давлением сразу четырех рук, который растаял после первого же прикосновения губ к его вискам.

Натанцевавшись до легкой влажности между ягодиц, Тэхён со смехом ускользнул из-под крепких пальцев и вернулся за стол, залпом осушая бокал, сбившись с их счета и уже начиная привыкать к тому, что светлая жидкость практически мгновенно начинала вновь блестеть через прозрачные бока фужера, словно и не исчезала оттуда.

Тихий звук колесиков Тэхён уловил не сразу, а лишь тогда, когда заметил движение с обеих сторон, понимая, что альфы поднимаются и, придерживая привезенный поднос, аккуратно переставляют на центр стола клубничный торт со свечками. Джазовая композиция медленно перетекла в поздравительную песенку, отчего Тэхён не сдержал довольного смеха, запрокидывая голову и прикрывая рот ладонью.

Порабощенный алкоголем мозг не хотел думать над желанием, путая его мысли и сознание, лишь пуская фейерверки, в которых слышались стройные глубокие голоса, чувствовались сильные руки и ощущалась горечь еще не подслащенных ароматов. Решив, что он все равно не сможет сформулировать ничего конкретного, Тэхён задул свечи, продолжая под прикрытыми веками видеть отрывки воспоминаний из прошедшего месяца.

Дразня, Тэхён воровал клубнику с тарелок каждого из Чонов, которые изображали попытки защитить украшения своих кусочков тортов, но извечно проигрывали, отдавая на милость победителя трофеи. Болтая вилкой под звуки джазовой музыки, лившейся уже не из инструментов недавно отпущенных музыкантов, а из антикварного проигрывателя, где крутился черный винил, Тэхён счастливо пританцовывал на месте, извивая позвоночник в нехитром движении.

— Я останусь сегодня в своей спальне, — выдал Тэхён, чувствуя, что немного протрезвел и может начать разговор, в котором ему требовалась хотя бы капля здравого рассудка.

Получив практически синхронные кивки, Тэхён мысленно скривился, осознавая, что для тех это не значило ничего особенного: просторную комнату с огромной кроватью, явно рассчитанной на троих, ему предоставили еще в первый приезд в этот дом, которой он уже не единожды пользовался по прямому назначению.

— Но я не хочу сегодня спать один, — добавил Тэхён, внося вполне конкретную ясность.

— Ты уже выбрал, кого к себе позовешь? — спросил его Чонхён, делая глоток чая.

— Я никогда не буду выбирать, — обозначил Тэхён свою позицию, которую считал принципиальной. — Вы обещали мне одного парня в двух лицах, поэтому это ваша проблема, как вы будете это воплощать. Хотите — приходите по очереди, хотите — вместе. Не обещаю, что когда-нибудь соглашусь на двойное проникновение, — проговорил он, считая столь же важным обсудить этот момент до его ухода наверх, — но ночью втроем вы меня уже точно не напугаете.

— На самом деле двойное проникновение — вещь очень странная, — хмыкнув, озвучил Чонгук, отставляя от себя пустую чашку.

— Почему? — спросил Тэхён, мысленно поражаясь тому, как сам не догадался о том, что братья Чон уже наверняка такой опыт имели.

— Потому что мы не только одновременно находимся внутри омеги, но и тремся своими членами друг о друга, — со смехом пояснил он, бросив на брата подначивающий взгляд. — А с учетом того, что к друг другу нас не тянет, то это несколько отвлекало от основного процесса, — закончил он, позволяя полноценному смеху сорваться с губ, когда заметил то же самое замешательство на лице Чонхёна, которое было у того и в день их эксперимента.

— Но это не означает, что мы откажемся от подобного с тобой, — прояснил Чонхён, возвращая своему лицу нормальный вид.

— Точно не сегодня, — ответил Тэхён, поднимаясь со стула и направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж, бросив через плечо рваную фразу: — Дайте мне десять минут.

По ощущениям Тэхёна, они дали ему чуть больше времени. Сполоснув со своего тела следы прошедшего дня, особенно убрав подсохшую смазку между ягодиц, Тэхён надел махровый халат, выходя в спальню и натыкаясь на темноту и тишину. Он понимал, что это его время на передумать, но не собирался даже рассматривать этот вариант, потому что съехать нужно через пару дней и он обязан принять решение, которое, несомненно, поменяет его жизнь.

Пережив приступ бешено стучащего сердца, едва успокоив его и собственное волнение, Тэхён вновь ощутил жжение от темпа, когда дверь в его спальню открылась, разрезая темноту мягким желтоватым светом от настенных бра, висящих в коридоре.

— Мы отпустили прислугу, — сказал «Чон», подходя к Тэхёну, проводя ладонью по его талии и становясь перед ним.

«Объясняет, почему не закрыл дверь», — догадался Тэхён, замечая, как и без того слабый свет уменьшил свою интенсивность, и повернул голову в бок, замечая «Чона» за своей спиной и открывая для него доступ к шее, которой практически мгновенно коснулись смоченные от постоянного облизывания губы.

Слабый узел на халате поддался уверенным пальцам без какого-либо сопротивления, обнажая медовую по цвету и бархатную по ощущениям кожу, пуская по ней мурашки возбуждения. Другие руки стащили тяжелую ткань с его плеч, скидывая его единственную одежду на пол, отчего Тэхён жадно схватил воздуха в окатившем его осознании: он действительно собирается провести ночь с двумя альфами, которые ждут от него, что подобное продлится всю оставшуюся жизнь.

Волна испуга прошлась по его телу, исчезая столько же стремительно, как и появилась, под ласками мнущих его бедра и талию пальцев и терзанием его шеи, сосков языками и зубами. Простонав, откидываясь «Чону» на грудь, Тэхён завел одну руку наверх, другую подняв на уровень груди, одновременно цепляясь пальцами за мягкие волосы, придавливая лица каждого из альф к себе сильнее, требуя большего.

Когда же смазка покатилась по бедрам, Тэхён дернулся, понимая, что закапает ковер, но не успел даже свести ноги, в попытке зажать между ними сахарную смазку, как «Чон» за его спиной опустился, сопроводив свое движение скольжением пальцев и губ по его коже, и, растащив ягодицы в стороны, слизал выступившую смазку. Потеряв равновесие, Тэхён завалился вперед, падая на грудь «Чона», на инстинктах обвивая его шею руками, прогибаясь и притягивая для поцелуя.

«Господи, они же оба меня целуют», — пронеслась паническая и будоражащая мысль в голове Тэхёна, растворяясь в его сознании под ворвавшимися туда жадными звуками и стонами.

Чувствуя, что ему нужна легкая передышка, Тэхён снялся с настойчивого языка, вывернулся из двадцати крепких пальцев и разорвал поцелуй, на ватных ногах доходя до постели и буквально падая на ее край задницей. Выкинув руки назад, находя в них опору, Тэхён закинул ногу на ногу, зажимая между ними яички, и хрипло выдал:

— Раздевайтесь, — скомандовал он, позволяя коже, лишенной пылких прикосновений, остывать, порождая озноб из-за перепада температур, но не подгоняя альф, а наслаждаясь зрелищем, вполне различимом в тусклом свете.

Тэхён понимал, что они перед ним красовались, обнажая тела, которые можно было вылепить только упорным трудом. И он не имел ничего против. Омеги всего мира мечтают хотя бы об одном таком альфе, а ему досталось сразу два.

«Джекпот», — мысленно похихикал Тэхён, сразу же исправляя себя: — «Чонпот», — про себя проговорил он, указательным пальцем приманивая альф к себе.

Расставив ноги, чувствуя липкость на коже, Тэхён выпрямил спину и, положив по ладони на грудь альф, провел ими по рельефным прессам, лобкам с короткими волосками и обхватил их члены пальцами, сжимая валики узлов, под аккомпанемент их стонов, сразу начиная синхронное скольжение.

На задворках сознания отмечая радость от того, что амбидекстр, Тэхён за члены подтянул альф ближе, посмеиваясь над комичностью процесса, и расположил головки около своих губ, облизывая, целуя их, дразня языком и беря в рот, не заглатывая глубоко, помня о прошедшем плотном ужине.

— Я передумал, — выдохнул Тэхён, дыханием обдавая члены альф и по мелким движениям их тел догадываясь, что напугал их своими словами. — Я хочу двойное проникновение.

— Тэхён, — выдохнул «Чон», касаясь его волос на затылке.

— Даже не пытайся меня отговаривать, — строго заявил он, убирая с них руки и отползая ближе к центру постели. — Я должен понимать максимум того, на что иду.

— А если тебя это не устроит? — спросил второй «Чон», становясь коленом на край постели, водя ладонью по своему влажному от слюны члену.

«А правда, что если?», — пронеслось в голове Тэхёна, озадаченно посмотревшего на свои колени.

— Значит, сделайте так, чтобы мне понравилось, — ответил Тэхён, не желая утруждать себя сложными вопросами, когда между ягодиц вновь становилось мокро.

Откинувшись спиной на постель, Тэхён подтянул колени к груди, вытягивая стопы кверху, позволяя альфам увидеть влажный блеск на его коже.

Хмыкнув, альфы переглянулись и, словно договорившись взглядами, пришли в движение. Проводив взглядом «Чона», перебирающегося на постель и ложащегося на спину, Тэхён тихо вскрикнул, когда место под его коленкой обхватили чужие пальцы, удерживая его ноги в поднятом положении, а ягодица получила легкий укус.

— Перебирайся, — ухмыляясь, указал «Чон», крепче взяв его под коленом и перекатив на бок, едва ощутимо шлепнув под ягодицей.

Встав на четвереньки, Тэхён направился к «Чону», сразу забираясь на него сверху, выпуская с губ стон, когда пальцы другого «Чона» скользнули внутрь него, провоцируя его нутро на новую порцию смазки.

— Если ты ее всю съешь, то что останется на секс? — веселясь, пожурил его Тэхён, оглядываясь назад, смотря на то, как его спины и талии касались губы и пальцы.

— Сладкий, — понизив тон, прошептал он ему на ухо, — добыванием твоей смазки мы сейчас и займемся, — говорил «Чон», пальцами массируя его петлю, в которой и была вся проблема: та не была нацелена на сильное расслабление во время секса.

Повернувшись обратно, Тэхён улыбнулся лежащему под ним «Чону» и подался ниже, целуя его губы, непонимающе замирая в тот момент, когда ладонь альфы обхватила их члены и, прижимая друг к другу, начала скользить по всей длине. Чуть приподнявшись, Тэхён уже открыл рот, чтобы озвучить вертящийся на языке вопрос, но подавился воздухом, когда в него одним движением вошел крупный член, проникая вместе с узлом. Уронив голову «Чону» на плечо, Тэхён вжал пальцы ему в грудь, постанывая в такт резких толчков.

— Расслабься, — проговорил «Чон», продолжая ласкать их члены, в итоге отпуская свой и оставляя в руке только омежий. — Мы не сможем проникнуть вдвоем, если ты будешь стремиться зажать член в себе, — услышав вопросительное мычание, он погладил черные волосы свободной рукой и продолжил: — Нужно обмануть твою петлю, не подводи ее так быстро к финалу, — произнес он, перекладывая руки на талию Тэхёна и помогая сесть. — Не лови мой узел, — закончил он, садясь вслед за омегой.

«Твой?», — подумал Тэхён, уже собираясь повторить вопрос вслух, как поджал ягодицы и понял, что в нем теперь много смазки, но пусто. Спешно обернувшись, он облегченно выдохнул, когда увидел «Чона» позади себя, и с охотой ответил на его поцелуй, ощущения от которого смешивались с эмоциями от соприкосновения ворсинок на их запаховых железах и от нового проникновения такого же по размеру, но явно другого члена.

— Вот так, сладкий, — проговорил «Чон», усадив Тэхёна на себя и удерживая его за талию в одном положении, не давая двигаться и вынуждая расслабиться. — Выдохни, — советовал он. — Резко и полностью, — дополнял он, осыпая лицо повернувшегося к нему Тэхёна порхающими поцелуями. — Вот так, — вибрирующим тоном похвалил он, лишь слегка раскачивая омегу на себе, осторожно проводя ладонями по коже, добираясь до ягодиц и бережно разводя их.

Почувствовав, что от этого движения его петля растянулась, свободно пропуская в себя член альфы, Тэхён по инерции попытался зажаться, но резко отпустил себя, когда его несильно прикусили за плечо.

— Давай, еще немного, — возбужденным тоном прошептал ему «Чон» на ухо, пристраивая пальцы к его входу, несильно толкаясь ими внутрь, аккуратно массируя петлю, успокаивая ее и вынуждая в свободном обхвате лечь вокруг узла. — Иди ко мне, — позвал он Тэхёна, перекладывая ладонь с влажными фалангами на талию и едва заметным жестом прося его подняться.

Теряя ориентир в пространстве, Тэхён прикрыл глаза, чувствуя легкое головокружение, но послушно поднялся, перекинул ногу через бедра «Чона», сразу разворачиваясь и оказываясь во власти сильных рук, подтягивающих его и усаживающих на себя.

— Не зажимайся, — напомнил «Чон», удобнее переставляя колени, раздвигая их, за талию придерживая Тэхёна, слегка возвышающегося над ним и обнимающего за шею.

Придерживая Тэхёна под спину, «Чон» наклонил его назад, фактически укладывая на грудь поднявшегося брата, давая и их ворсинкам переплестись, добавляя в аромат омеги еще одну ноту.

— Держись, — произнес «Чон», мазнув по лицу омеги едва ощутимым поцелуем и укладывая его ладони на их руки, державшие Тэхёна по талии и за плечи.

Кивнув, просто выполняя команды, Тэхён крепче перехватил чужие предплечья, тихо охая, когда его приподняли, безропотно позволяя выпрямить его ноги.

Встав на колени, «Чон» перебрался ближе, устраиваясь между ног Тэхёна, прижимаясь к его паху своим и укладывая ладони на места, где ноги переходят в ягодицы, одновременно поддерживая того на весу и слегка растягивая место его входа.

— Повисни на нас, — проговорил «Чон» Тэхёну на ухо, заметив завороженный взгляд брата, любующегося лицом их омеги и явно забывшего о том, что действия нужно сопровождать словами.

— Да, — выдохнул тот, очнувшись, — расслабься, — выдал он, чуть приседая, подставляя головку ко входу, придерживая его от покачивания кончиками пальцев, рядом ощущая такой же напряженный член брата. — Нам главное войти в тебя вдвоем, остальное все постепенно сделаем.

Слыша голоса только краем сознания, Тэхён пытался отвлекаться от своего возбуждения, но, стараясь его не терять, умиротворенно думая о том, что он никогда ранее не был таким влажным. Почувствовав первое давление, мало чем отличающееся от обычного проникновения, Тэхён подумал, что альфы решили войти в него по очереди, убеждаясь в ошибочности своего вывода уже через мгновение: петля растянулась на никогда ранее неощутимую ширину.

— О господи, — простонал Тэхён, откидывая голову на плечо «Чона», впиваясь ногтями в кожу под ними.

— Выдохни, — нашептывал он, поглаживая ладонью бок его талии, задевая вздымающийся из-за частого дыхания живот. — Выдохни и опустись на нас.

Выпрямив голову, Тэхён открыл глаза, пытаясь сфокусироваться на цепком взгляде, внимательно следящем за его реакцией, и, не понимая причин, кивнул ему, несколько раз поверхностно вдыхая и протяжно выдыхая, попутно чувствуя, как удерживающие его под ягодицами ладони опускаются вместе с ним, позволяя принять в себя члены двух альф практически до узлов.

— Сцепка на двух узлах получится? — спросил Тэхён, чувствуя, как его бережно приподнимают и опускают, сопровождая это попеременным скольжением внутри него, не выходя из него до конца.

— Это физически очень сложно сделать, — ответил «Чон» около его уха, отчего Тэхён не успел понять, какой именно из них это произнес.

— Тебе от этого может быть очень больно, — послышалось следом, около другого уха и, похоже, все же со спины. — Мы упремся во вход в омегму, — пояснил он, успев оценить сочетание их длины и глубины. — От одного члена мало приятного, а уж от двух…

— Много приятного, — мурлыча, чувствуя вибрацию в груди, ответил Тэхён, вспоминая немногочисленные разы, когда у него все же была сцепка, сразу же отгоняя мысли о бывшем. — Попробуйте.

— Тогда нам придется поменять позу, — неуверенно проговорил «Чон», смотря в глаза брата, понимая, что он тоже догадывается о том, как им стоит расположиться.

— Дерзайте, — выдал Тэхён, перекладывая ладони на плечи «Чона», находящегося перед ним, упираясь пятками в матрас и легким движением снимаясь с их членов, расслабленно падая на постель рядом с оторопевшими альфами. — Не переживайте вы так, — смеясь, выдал он, смотря на выражения их лиц, которые были вполне различимы в условиях имеющегося освещения, — я чувствую, что легко смогу вновь принять вас, — добавил он, запуская в себя пальцы и массируя свою петлю, поглаживая ее волокна, слегка растягивая их, не давая тем вновь набрать тонуса.

Переглянувшись, так же синхронно выдохнув от своеволия их омеги, они взглядами и кивками определились с позой, которая должна была им помочь в выполнении желания Тэхёна, и приступили к перемещениям. Подойдя к брату, выпрямившему ноги и сведшему их вместе, один из «Чонов», проделал тот же маневр, который уже выполнял Тэхён, седлая их, только вместо чужого паха, он опустился ягодицами на постель между раздвинутыми под ним бедрами, попутно вытягивая свои ноги по обе стороны от талии «Чона».

Увлеченно наблюдая за тем, как его альфы бедрами подаются навстречу, плотно прижимая валики узлов, параллельно удерживая члены в вертикальном положении, Тэхён приподнялся и сел, невольно хихикнув, вспоминая, что тем на самом деле не нравится подобный тесный контакт друг с другом.