Глава 1 (1/2)

Предисловие от автора

В данной работе омегаверс описан с отсутствием течек у омег и гона у альф соответственно. Бет нет. Истинных пар нет. Союзы создаются между людьми, чьи запахи друг другу понравились.

***

Всё начинается с того, что по неизвестной причине альфы становятся агрессивными по отношению к омегам любых возрастов. Вплоть до того, что начинаются их массовые убийства представителями сильного пола.

В мире начинает твориться хаос, так как из-за своей одержимости уничтожением омег все альфы, в том числе и политики, военные, врачи, люди, занимающие руководящие должности, ставят перед собой одну цель — убить как можно больше омег, при этом не забывая о биологических потребностях своего тела (я сейчас о пище, сне и т.п. говорю).

Омеги, которым удалось выжить, ударяются в бега, маскируя свой запах и прячась в самых удаленных уголках мира.

ГЛАВА 1

Я плохо помню, с чего всё началось. В памяти всплывают лишь кое-какие отрывки: папа в крови на полу нашей маленькой кухоньки, отец с ножом в руках, смотрящий на нас с братом так, будто мы — худшее зло на планете, а потом — нескончаемый бег от опасности, страх, который, кажется, пропитал всё моё тело.

Да и неудивительно, что в моих «чертогах» сохранилось так немного. Мне тогда было всего три с половиной года. Хотя это не помешало быстро осознать тот кошмар, который творился вокруг: альфы стали убивать омег, будто умалишённые. Они кромсали своих детей и мужей, сбивали на машинах случайных прохожих, душили в постелях своих пожилых родителей-омег… В общем, если бы не мой брат-омега Алан, то не миновать бы и мне незавидной участи остального слабого пола.

Как потом мне рассказывал брат, он с головы до ног облился нейтрализатором запаха и гнал нашу машину прочь из города куда глаза глядят. И с нейтрализатором Алан, кстати, не прогадал! Альфы реагировали на запах омеги как быки на красную тряпку. И так как я еще не пах в силу своего возраста, брату было достаточно побриться налысо, нацепить на себя нечто мешковатое, чтобы скрыть фигуру, и измазать лицо в пыли, чтобы все встречавшиеся альфы принимали Алана за подростка-бродяжку, никак не замечая в нем молодого омегу. Но внимания брат старался к себе никогда не привлекать, на контакт с альфами шёл только в крайних случаях, когда требовалось достать еды.

А с приходом полового созревания «маскарад» стал распространяться и на мою персону. Правда, и нейтрализатора стало требоваться больше. А достать его было ещё той проблемой! С одной стороны — везде разруха и бардак, альфы ошиваются в основном в продуктовых магазинах, а на аптечные склады им чихать. Но если с другой — именно там они частенько вылавливали выживших омег. Участь тех бедолаг была незавидной.

И хотя нам с Аланом казалось, что мы уже научились быть предельно осторожными, что наше шестое чувство нас никогда не подведёт, как судьба, видимо, решила показать нам большой и жирный f*ck!

Это был совсем небольшой городок где-то на границе Техаса и Луизианы. Мы заехали на заправку. С виду она пустовала уже долгое время, не было никаких признаков пребывания людей. Алан шёл первым, я за ним. Продовольственные полки были подчищены, что и неудивительно. Но возле кассы на полочке ровным строем красовались нейтрализаторы.

— Ал, я пойду посмотрю, может, там что-то из теплых вещей осталось.

Брат только кивнул и стал быстро закидывать нужные нам баллончики. Я прошел вдоль пустых стеллажей, наклонился, чтобы поднять пыльную бейсболку с нижней полки, как резкий крик заставил бросить всё и ринуться к Алану. Огромный обросший альфа обхватил шею брата своими лапищами и, не переставая реветь как умалишенный, душил.

В голове мыслей не было, тело действовало на автомате. Даже не помню, как в моих руках оказался тот нож. Помню только, как мягко, без сопротивления, он вошёл в спину мужчине. Это сработало. Альфа отпустил задыхающегося Ала, но повернулся ко мне. В его взгляде не было и капли рассудка. Мужчина напоминал обезумевшую машину для убийства. Будто в замедленной съёмке я наблюдал, как он заводит руку себе за спину, вытаскивая из неё окровавленный нож, как постепенно наступает на меня, явно мучаясь от боли. И как Алан прыгает на него со спины, обхватывая тонкими руками широкую шею альфы. Они падают на пол, брат не разжимает рук, не прекращая перекрывать кислород ублюдку. И у него всё бы получилось, не вытащи альфа из-под себя руку с ножом и не соверши он последний свой предсмертный рывок, как загнанная в угол крыса. Если б не бездействовал я в тот момент, а помог брату.

А я только и смог, что хватать ртом воздух и смотреть, как окровавленный металл врезается в тело брата, как кричит Алан от боли, но не разжимает своей хватки. Вскоре тело под ним безжизненно обмякло.

— Нужно быстрее уходить. С ним могут быть и другие. — Ал со стоном вытащил из себя нож, прижимая окровавленную ткань рубашки к правому боку.

Добежав до машины, я первым делом выпотрошил автомобильную аптечку. Но из всего, что в ней имелось, можно было воспользоваться только стерильным бинтом и антисептиками. Сделав тампон, я протянул его брату, чтобы тот смог зажать рану и хоть как-то остановить кровотечение. А сам прыгнул за руль и вдарил по газам, выруливая с заправки на видавшую виды дорогу.

Алан молча сидел на переднем сиденье, прижимая к голой уже груди окровавленный бинт. Погони вроде бы не было, но мы мчались вперед как сумасшедшие. Я остановил машину только один раз по просьбе брата, когда недалеко от дороги показался какой-то водоём.

— Ал, тебе помочь?

— Я сам.

Брат избавился от висевшей на нем окровавленной рубашки и стал ею же, смоченной в воде, стирать с себя засохшую кровь и свежие сбегающие из раны струйки.

— Прости меня. — Мои щёки пылали, остужаемые стекающими из глаз каплями. Мне было так стыдно перед братом. И так страшно, что я могу его потерять.

— Эй, брось, — Алан улыбнулся мне бледными губами. – Ты был молодцом, Рич. То, что случилось, — результат моей неосмотрительности. Мне же за неё и отвечать. И я рад, что только мне.

Брат закончил своё дело и, подойдя ко мне ближе, обнял за плечи:

— Родной мой, всё закончилось. Я обязательно поправлюсь. — Ал взял моё лицо в ладони, вытирая большими пальцами мокрые от слёз щёки.

И я поверил ему. Как можно было не поверить человеку, заменившему тебе и отца, и папу?

***

На следующий день Алан вроде вёл себя как обычно, если бы не проскальзывающая порой тень боли на его лице.

Я занял место водителя, а брат всё больше отлеживался на заднем сиденье. Вчера мы использовали все возможные антисептики для обработки раны, хотя толк от этих манипуляций вряд ли будет.

Больше мы нигде не останавливались: запасы воды и еды пополнять пока не требовалось. И только поздним вечером я притормозил, чтобы встретить вместе с Алом закат. Мы часто любили так делать. Как будто праздновали очередной прошедший день, очередную «победу» над смертью.

— Алан, смотри, сегодня ни облачка на небе! Солнце так и пылает…

Я повернулся к брату и запнулся на полуслове. Алу явно стало хуже: пряди отросших за последнее время волос облепили мокрое от пота лицо, руки притянули колени к животу, а всё бледное тело брата сотрясал озноб.

— Алан? — Ответа не было. Я выбрался из машины, чтобы открыть дверь пассажирского сиденья и протиснуться к брату. – Эй, Ал, ты слышишь меня?

Ответом мне был лишь хриплый стон из обкусанных до крови губ. Пока я беспечно гнал вперёд машину весь день, брат мучился от адской боли и молчал! Чёрт, это так на него похоже…

Смочив ткань футболки, что нашлась в нашей сумке, я протер пылающее тело Алана водой, чтобы хоть немного снизить жар. Я больше ничем не мог ему помочь: у жаропонижающих и обезболивающих, что когда-то мы прихватили заодно с нейтрализаторами, уже давно истёк срок годности. Как и у антисептиков, которыми мы обрабатывали рану брата.