глава 28 о тренировочном лагере. часть 4 (2/2)

— Слушай, Бом. Мы оба знаем, что ты мозг команды СоМи, и ты постоянно думаешь за нас двоих, — мысленно я вернулась во времена, когда наш дуэт еще не оброс разношерстной бандой. В средней школе у нас было мало друзей, но зато было ужасно весело и гораздо проще, чем сейчас. А ведь в те времена, я только и хотела скорее повзрослеть (снова). Типичная ошибка молодости.

— Ты у нас рабочая единица, — уголки губ сами потянулись к ушам, хотя, казалось бы, настроение для этого не располагало. — Возишь меня в школу, таскаешь мои учебники и даже меня, когда приходится, — и чем я тебя заслужила?

— Для меня это дополнительная нагрузка к тренировкам, — надеюсь он не имел ввиду, что я толстая… — Я хочу сказать кое-что, — румянец равномерно лег на его персиковой коже, но он упрямо смотрел мне в глаза. Мне казалось, он настроен решительно, но: — ну, в общем. Вчера, эээ, был один из… ааааа, — закинул голову к потолку и простонал. — Вчера был один из лучших дней в моей жизни! — протараторил, как скороговорку, и в более быстром темпе продолжил: — я не думал, что наша дружба затянется надолго, ведь меня мало кто мог выдержать. В детстве я для всех был «через чур». Ты называешь меня гиперактивным, и, да, я несносный и невыносимый, но ты первая, кому я был, эм, не… в тягость, понимаешь? — он сбивался, проглатывал слова и крепко жмурился.

А для меня он был самым прелестным ребёнком на свете. Да с шилом в одном месте, но ведь и я такая была. Со своими закидонами, полчищем тараканов в голове. И это все в совокупности делает его для меня самым живым человеком.

— Ты первая, кто заставил меня остановится. Ну, не буквально, имею ввиду, хах! — неловко растрепал волосы на затылке. — И… даже когда я бежал сломя голову, ты бежала со мной, — он глубоко вздохнул, чтобы перевести дыхание. Он задумался и на его лицо легла мрачная тень. — черт, — шипит, потянув себя за мочки ушей, — я забыл, что хотел сказать!

— Пф! — я знаю, что это не та реакция, которую он ожидал, но я уже не могла сдержаться. — Дурак! — и заржала, как конь, а он подхватил мой смех. — Ты был прав — я точно мозг нашей команды!

— Точно-точно, — совсем не обиделся и ласково улыбнулся. Румянец все еще ярко пылал на его лице, а мои уши от жара готовы были расплавиться. Чему бы я была очень рада. — В общем, в двух словах… я люблю тебя. Давай встречаться!

— В трёх! — мое сердце яростно затрепыхалось в груди.

— Что?

— Я люблю тебя, — говорю ему, проникновенно заглядывая в глаза. Он сглатывает, будто загипнотизированный. — Это три слова…

— А? — проморгался, сбрасывая наваждение. — Да? Да. Именно! Это я и хотел сказать! — нелепо хихикает. — А что на счет второго предложения? — потупил взгляд и прикусил губу.

— Я не знаю, что будет впереди, — обречено призналась, закрыв лицо. — Вдруг у нас ничего не получится? — отчаянно всплеснула руками, и он поймал их в свои. — Я не хочу, чтобы это отразилось на нас и нашей дружбе, — я неловко поджала губы и он серьезно задумался. Поманил пальцем ближе к себе и когда я приблизилась, мы оперлись лбами.

— Просто помни наше обещание, — обнадеживающее улыбнулся. — Чтобы не случилось, даже если мы расстанемся, я никогда тебя не оставлю.

— Звучит угрожающе, — попыталась перевести в шутку.

— Да, так и есть, — бесхитростно оскалил зубы и мне стало легче.

— Давай дадим друг другу шанс, — я хотела быть с ним и я знала, что никакие преграды меня не остановят. — До Нового Года, — поставила условие. — Если ничего не получится, то останемся просто друзьями, — это было наглое вранье, потому что в душе я понимала, что умру в тот же миг, если мы расстанемся.

— Хорошо, — согласился без раздумий.

— И если тебе что-то не понравится — говори сразу, иначе это выльется в огромный ком проблем, недопонимая и ненужной нервотрепки. Говори даже если это покажется сущей мелочью! — пригрозила кулаком, чтобы он понял серьезность моих намерений.

— Понял, — предельно ответственно кивнул. — Меня все устраивает, но ты можешь, ну, меньше меня — как бы это сказать? — сюсюкать? — он прокашлялся и важно выпрямился. — Я все-таки уже мужчина!

— Мы ещё не начали встречаться, а ты уже с претензиями?! — шутливо ударила его в плечо. — Ладно, я тебя услышала, — первый ещё ныть начнет, что ему мало нежностей! — И давай не будем афишировать и распространяться на людях?

— И мы НИ ЗА ЧТО не скажем моей маме! — активно закивал.

— Так я уже!

— Боми! — в панике подскочил.

— Шучу-шучу! — я весело рассмеялась и посадила его обратно. — Ты такой милый, — потрепала за надувшиеся щеки. Вылитый хомяк. Не понимаю, как он мог поросить не сюсюкать его, когда это ему так нравится? — Хочешь ещё что-то добавить к сказанному?

— Одно свидание в неделю, — поставил своё условие.

— Естественно! — как будто может быть по-другому.

— Тогда два! Нет — три!

— Хоть каждый день!

— Каждый день не могу, мне надо тренироваться, — обиженно стрельнул глазками. Я опять же рассмеялась.

Мы смотрели друг на друга, а в воздухе чувствовалось напряжение. Но уже не то, когда мы только собрались. Он поглядывал на мои губы и наше желание было обоюдным, но мы ещё стеснялись открыто выражать свои стремления.

— Повторишь ещё раз?.. — он недоуменно склонил голову на бок, как птенчик. — То, что ты говорил «в двух словах».

— А, — до него дошло и он сильно раскраснелся. — Кхм. Ну, в двух словах… Люблю тебя, — и у меня бегут мурашки по спине. Я приподнялась над ним, уперевшись руками в широкие сильные плечи.

— Ещё, — прошу снова, склоняясь над его лицом. Он осторожно приобнял меня за талию и притянул ближе.

— Л-люблю, — он вытягивает шею и не смеет отвести от меня взгляд, — тебя.

— Люблю, — шепчу ему в губы и глаза его заблестели на свету. И мы сошлись в нежном поцелуе, который с каждой секундой набирал обороты.

Он прильнул ко мне грудью и помог удобно усесться сверху. Руки он сместил мне под бедра и держал навесу так, что я не прикасалась к его нижней части. Я крепко обнимала его шею и пальцами зарылась в волосах на затылке. Почему поцелуи с ним всегда разные? Соу сладко простонал, когда я сжала кулак и оттянула его за волосы назад. Стоило мне мягко надавить и он лег на спину. Я готова была отдать душу Будде, потому что я почти лишилась рассудка. Он лежал по до мной такой растрепанный, горячий, смущенный, податливый. Я часто заморгала, будто могла сфотографировать его, больно хотелось, чтобы он отпечатался в таком виде на сетчатке глаза. У меня за секунду пронеслись тысячи картин в голове, а в ушах я уже отчетливо слышала музыку из его стонов. Я бы могла заставить его покраснеть настолько сильно, что он бы под собой расплавил татами.

Он вздрогнул, когда на его лицо упала капелька крови, и краска отошла с лица.

— Боми! — подскочил в панике, пока я зажимала нос. — Салфетки! — он в панике осматривал комнату на предмет последних. Заметив мою сумку, он бросился к ней и выудил пачку, после чего протянул мне.

— Когда-нибудь я тебя сожру, — клянусь, засовывая в нос влажную ткань. Градус в комнате заметно поднялся от нашего разгоряченного дыхания. Одежда неприятно липла к телу и хотелось от нее избавиться.

— Хорошо-хорошо, — соглашается с глупым и мечтательным выражением на лице. Дурак. — Как себя чувствуешь? Нигде не болит? — кажется он не догадывается, что его девушка конченная извращенка.

Я его девушка, гы-хы.

— Все ок, — голова слегка кружилась, но это терпимо. И в этот момент в комнату вернулась Мако. Она бросилась ко мне, когда заметила, что мы оба в крови. А мы с Ину облегчено выдохнули, что я так вовремя полыхнула кровью из носа. Если бы Отаки зашла на несколько минут раньше, ей бы предстала занимательная картина. И как бы мне не хотелось похвастаться, что это теперь Мой парень, видеть его таким могу только я.

— Я пойду, — шепчет неловко. Он сейчас очень напоминал по цвету варенного рака. Я ему кивнула, милостиво дав добро. Не прошло и секунды, как он пулей вылетел из комнаты.

О том, что я попросила его умыть мою кровь с лица, он, вероятно, не расслышал. Так как через некоторое время в девчачую обитель ворвалась орава котят. Придурки. Но любимые.