глава 15 о покрашенных волосах и уступках (2/2)

— Да что ты делаешь! — негодует капитан, хватаясь за голову. Мою, причём. — Смотри прямо! И хватит нажимать невпопад!

— Это моя стратегия! — попыталась оправдываться. Я, между прочим, впервые в жизни села за приставку!

— Стратегия проигрывать! Смотри, как надо! — он навалился на меня со спины: взял джойстик поверх моих рук и положил подбородок мне на голову.

Ещё через двадцать минут совместных усилий, нам так и не удалось одолеть Кенму. Капитан давно уселся поудобнее, согнав меня со своего места. Он в очередной раз проиграл и расстроенно отложил геймпад в сторону. Растрепал волосы и шумно выдохнул, говоря всем, что катка была супер потной. Я кинула взгляд на часы.

— Все, время, — обращаюсь к Кенме, — тебе надо смывать, — напомнила ему и он тут же поднялся. Коленки его хрустнули, но мы не придали этому значения. Хотя звук выдался громким.

— А тебе? — спрашивает меня, направляясь в ванну.

— А у меня волосы темнее. Ещё минут десять-пятнадцать подождать надо, — пояснила причину. Капитан подвинулся на место Кенмы и похлопал рядышком, чтобы я села ближе. Не задумываясь, я спустилась к нему с дивана. — Тебе помочь смыть? — на всякий случай поинтересовалась.

— Не надо, я сам, — отмахнулся рукой. Прежде чем уйти, он несколько секунд помялся в проходе и смерил нас недовольным взглядом. — Без рук! — не пойми кому говорит и уходит.

Мы с капитаном переглянулись и прыснули. Он вновь взял геймпад в руки и второй протянул мне.

— Тебя я точно сделаю! — клянётся мне.

— Ха! Да ты сам ни разу не выиграл Кенму!

— Хорош чертяка, что с него взять, — пожал плечами.

Игра происходила лениво. Несмотря на то, что Куроо даже не старался меня победить, я все равно проигрывала. Крики наши поутихли, как обычно это бывает, когда мы остаёмся вдвоём.

— Эй! — смеюсь, когда он нажимает кнопки на моем джойстике, чтобы помешать мне победить. — Так нечестно, Тецу! — я повернулась к нему спиной и облокотилась на его плечо.

— Ладно, — все же сжалился. Он дал мне фору, за которую я смогла прилично его отдубасить (можно было бы сделать так в жизни!), и спустя пару минут я уже веселилась от радости. — Ура! — в порыве счастья я запрыгнула на него с объятиями.

От того, что Он уступил Мне вкус победы ощущается только ярче.

— Знал бы, что ты так отреагируешь, сразу бы поддался, — отпустил смешок и похлопал меня по спинке.

— Спасибо! — я неуверенно отлипла и улыбнулась. Куроо поправил мою растрепанную чёлку, от чего неловкость в воздухе превратилась в громкую недосказанность.

Его рука, не глядя, нашла мою и мои щеки загорелись ярким пламенем. А когда он неожиданно начал приближаться к моему лицу, я чуть не сгорела.

— Помнишь? Я говорил, что…

— Я же сказал без рук! — послышался недовольный голос и Тецу тут же отодвинулся, вскинув вверх ладони.

— Так мы и без рук! — хитро улыбается и незаметно мне подмигивает. Сложив руки на груди, с полотенцем на голове, Кенма выглядел крайне раздраженно, но по домашнему мило.

— Показывай давай! — перевела тему, пока не умерла от стыда. Я подскочила на деревянных ногах и подошла ближе. Котёнок развязал тюрбан и волосы, на тон светлее чем были, легли на его плечи. — О, Кенма! Ты такой хорошенький! Сразу лицо посветлело! — запрыгала вокруг. Дурная привычка Соу, еще и меня ей заразил!

— Теперь твоя очередь, — указал на покрашенную прядь и я тут же убежала в ванну.

Смыв краску с волос, я отругала себя всевозможными, как цензурными, так и нецензурными, словами. За один раз осветлиться у меня бы явно не получилось и черт меня дёрнул сделать это! Окислитель почти не взял мой цвет и теперь левый висок бурого цвета. Спасибо, что без рыжего оттенка и слава всем богам, что я не трогала чёлку.

Когда я вышла, парни надо мной не смеялись, вопреки моим опасениям. Капитан даже отвесил комплимент, что выглядит не так страшно, как он думал. Кенма же воздержался от лишних комментариев, но по его лицу и так все было предельно ясно. Его взгляд так и сквозил осуждением.

Время уже было позднее, а за окном пошёл дождь. Тецу вызвался меня проводить, ведь сама бы я точно не вспомнила дорогу до метро. Мы шли вместе под одним зонтом, одолженным у Кенмы, и чтобы оба могли вместиться, мне пришлось взять его под локоть. А на перроне мы скрылись под навесом. Как назло поезд уезжал прямо перед нами.

— Замёрзла? — констатирует факт и зачем-то расстегивает олимпийку. Сует руки в карманы и разводит края. — Иди сюда, — зовёт в тёплое местечко. Каков романтик!

Я подхожу осторожно, словно он может поглотить меня и я растворюсь в нем без остатка. Так оно и будет.

Тецу заводит руки мне за спину, укрывая своей бесконечной толстовкой, и когда я утыкаюсь лицом ему в грудь, я забываю, как дышать. От него веет июльским жаром, и если прикрыть глаза, то можно почувствовать себя в объятиях самого тёплого сезона. Пахнет смятением, лёгким цитрусовым одеколоном и курортным романом. Сносит голову окончательно и бесповоротно.

— Извращенка, — хихикает надо мной.

Я недовольно подняла голову. Его эта ситуация тоже невероятно смущала. Удивительно, но на его коже румянец совсем себя не проявляет, но по глазам все видно. И даже чёлка, спадающая на один глаз, не скрывает его робости. Склоняется ниже, не прерывая зрительного контакта. Аккуратно, прощупывая почву. Кулаки его то сжимаются, то разжимаются. Нервничает.

— Боми, — только он умеет произносить Так мое имя. Трогательно, с придыханием. — Кажется, я обещал тебя поцеловать, если ты хоть раз выиграешь, — ему как всегда нужен предлог. От былой хищной ухмылки не остаётся следа. Она превращается в лёгкую, игривую улыбку, а передо мной предстал обычный мальчишка восемнадцати лет. И вроде на вид ничего. И даже сожрать его уже не хочется.

Черт с ним! Будь, что будет!

Я приподнимаюсь на носочки, проехавшись по его груди и срываю с его губ волнительный вздох, прежде чем мы поцеловались. До чего же приятно… Вот чего мне так отчаянно хотелось: чтобы кто-то обнял, не наивно по-дружески, а так смело и крепко, словно весь мир рухнет, если мы отцепимся. Чтобы трепетный поцелуй предназначался не всего лишь там соседской девчонке, не странной однокласснице и тем более не драгоценному менеджеру. А именно что — Такаде, бывшей Чхве, Боми.

Куроо не спешил сразу засунуть свой язык мне в рот, сначала нежно покусывал губы. Крепкие, натренированные руки прижимали меня все сильнее. Через плотные ткани двух толстовок, разделявшие его ладони от соприкосновения с моей кожей, я все равно смогла почувствовать их жар. Он так сильно прижимался к моей пояснице, словно если приложить усилия, то препятствия сами собой исчезнут. Он точно нечисть, потому что так хорошо целоваться может только инкуб.

— У меня поезд, — слова даются с трудом, когда мы слышим гудок, повествующий о прибытии машиниста. Тецу не отпускает, опять наклоняется.

— Через пять минут ещё приедет, — соблазнительно, прямо в губы. Его голос охрип, но от того стал глубже и сексуальнее. Вот почему он меня всегда провоцирует? Если бы я не опиралась на него своим телом, то упала бы по причине подкосившихся ног.

— Ладно, — согласилась на авантюру.

И пока другие бежали внутрь под проливным дождем, мы продолжили укрываться под маленьким навесом. Поцелуи стали тяжелыми и напористыми. Куроо повернул меня к стенке, упёрся руками над моей головой и скрыл от любопытных глаз. Вжимаясь спиной в холодную стену, за шею притягивала его разгоряченное тело к себе. Хочется ближе, хочется намного большего, но Тецу не поддался.

Когда послышался ещё один гудок, я только и подумала, как быстро прошли эти чертовы пять минут. Он раскрыл зонтик, взял меня за руку и повёл ближе к перрону. Люди на станции вновь набежали и некоторые косились на нас в осуждении. Смотря на расслабленное лицо Куроо, без притворств, я почувствовала себя хорошо. Его губы слегка припухли и в этот момент он показался мне самым красивым человеком на свете.

— Так мы встречаемся? — решаюсь спросить, когда поезд с противным звуком тормозит. Стало шумно и свой вопрос пришлось прокричать, что безумно смущает.

— А ты хочешь? — хитро улыбается, возвращаясь к себе обычному.

— Я?! — ошалела от заданого вопроса. Хотелось ему вмазать, честно. — Да я! Да ты! Да с тобой бы! — Тецу уже откровенно ржал над моей истерикой, пока я ходила туда-сюда, в попытках подобрать слова. — С тобой бы даже гусеница не стала встречаться, ты ч-ч… — чмо, чурбан, чепуха. — Червяк!

— Ха? — а ему все хихоньки, да хахоньки. — Да в каком месте я червяк? — спрашивает, когда двери вагона раскрылись. Скрываясь от позора, я сразу же забежала внутрь. Схватилась за первый поручень для опоры и обернулась. Куроо нежно улыбнулся и махнул рукой. — Напиши, как доберёшься до дома, — черт да закрывайтесь уже! — Не слышу ответа, — и издевательски приложил ладонь к уху.

— Хорошо! — рявкнула и убежала на свободное место.

И кто меня за язык дернул? Встречаться с Ним?! Боже упаси! Лучше я съем ведро гвоздей!