Часть 4 (2/2)
— Ну что, старина, — говорил я сам себе, записывая результаты экспериментов в журнал. — Если даже Бэтмен узнает, что я здесь хозяйничаю, ему, надеюсь, хватит ума понять, что я не враг.
Так моя лаборатория становилась местом, где я соединял науку и силу, продолжая идти по пути саморазвития и защиты окружающих. И пусть это была лишь небольшая часть большого мира, я чувствовал, что с каждым днём становлюсь на шаг ближе к пониманию того, как использовать свои способности на полную.
В своей лаборатории я сосредоточился на изучении материаловедения. Это направление казалось мне ключевым, ведь для борьбы с потенциальными угрозами, такими как Дарксайд, одной лишь воли вооружения было недостаточно. Да, это мощный инструмент, но его потенциал явно ограничен. Мой текущий уровень энергии не позволял пробивать неуязвимую шкуру подобных существ, а значит, нужно было искать обходные пути.
”Либо воля должна стать сильнее,” — размышлял я, прокручивая варианты. — ”Либо нужен материал, который сможет прорезать любую броню.”
Начал я, естественно, с исследований, которые могли дать мне представление о самых прочных и необычных веществах в доступных мне мирах. Варианты были: адамантий, вибраниум, N-металл, но все они оставались лишь теориями. Даже если бы я нашёл их аналоги в этом мире, природа и свойства таких материалов оставались загадкой.
Я углубился в исследования графена и его производных. Эта углеродная структура обещала высокую прочность, но её нестабильность на молекулярном уровне могла стать как слабостью, так и преимуществом. Я решил проверить, можно ли на её основе создать материал, способный впитывать и усиливать воздействие воли вооружения.
Однако даже это казалось мне полумерой. Воля вооружения, как я осознавал, связана с энергией души.
”Значит, нужно искать способы раскачать душу,” — задумался я однажды вечером, сидя перед своими записями. — ”Но как? Обычные тренировки помогут лишь частично. Нужен более глубокий подход.”
В поисках ответов я начал экспериментировать с медитациями. Садился в тишине сарайчика и пытался сосредоточиться на своей внутренней энергии. Сначала это казалось пустой тратой времени, но спустя недели я стал ощущать что-то новое. Казалось, моя душа начала откликаться, словно я нащупывал её границы и учился растягивать их.
”Если воля вооружения — это проекция силы души, значит, я могу усиливать её через работу с этим внутренним светом,” — решил я.
Параллельно с медитациями я проводил эксперименты с концентрацией своей энергии. Вспоминая, как Энель управлял электричеством, я пробовал направлять потоки разрядов через свои руки, заставляя их циркулировать вокруг меня. Это помогало мне лучше понимать, как управлять энергией, а заодно тренировало мою силу воли.
Нельзя сказать, что всё шло гладко. Бывали дни, когда мне казалось, что я топчусь на месте.
”Ты просто зациклился на проблеме,” — убеждал я себя. — ”Лучше попробуй найти что-то новое.”
В такие моменты я возвращался к исследованиям материалов. Комбинировал графен с разными металлами, проверяя их устойчивость к экстремальным нагрузкам. Однажды, случайно подвергнув образец воздействию высокой температуры и электрического разряда, я обнаружил, что он стал необычайно прочным.
”Вот это уже похоже на прорыв,” — подумал я, записывая результаты.
Так, шаг за шагом, я двигался к своей цели. Я понимал, что предстоит ещё многое узнать и преодолеть, но это меня не пугало. Ведь каждый новый эксперимент приближал меня к созданию оружия, которое сможет справиться даже с величайшими угрозами вселенной.
Помимо исследований в области материаловедения, я не оставлял без внимания криптонит. Этот странный минерал, хоть и являлся опасным для Кларка, казался мне настоящей сокровищницей неизведанных возможностей. Мои эксперименты с ним перешли в новую стадию — я начал изучать влияние различных излучений на его структуру.
Используя оборудование, собранное из подручных средств и добытого в Готэме, я подвергал кристаллы криптонита воздействию ультрафиолета, гамма-излучения, рентгеновских лучей и даже своих электрических разрядов. Целью было не только понять его природу, но и выделить полезные свойства, которые могли бы быть использованы для улучшения организма.
”Если Кларк уязвим к криптониту, значит, его излучение действует на молекулярном уровне. Но что, если убрать вредоносные частоты и оставить только полезные?” — размышлял я, наблюдая за очередной серией экспериментов.
На одном из этапов я обнаружил, что при определённой настройке частоты электрического разряда криптонит начинал излучать мягкий свет. Анализ показал, что это излучение было неопасным и даже имело стимулирующее воздействие на живые клетки.
”Что-то вроде вита-лучей из Марвел,” — пронеслось у меня в голове.
Подумав, я решил углубиться в это направление. Я начал выделять спектры излучения, которые могли ускорять регенерацию клеток, стимулировать иммунитет и даже повышать общую выносливость организма. Конечно, я тестировал всё это сначала на растениях и животных.
После нескольких месяцев экспериментов я получил первый стабильный образец. Это был небольшой прибор, способный преобразовывать криптонит в источник безопасного и полезного излучения.
”Так, теперь нужно проверить это на себе,” — решил я, держа устройство в руках.
Я включил прибор и начал проводить сеансы под его излучением. Первое, что я заметил — улучшение общего самочувствия. Энергия буквально переливалась через край. Затем начались более интересные эффекты: лёгкие раны заживали быстрее, утомляемость снизилась, а концентрация выросла.
”Ну, теперь у меня есть хоть что-то, чтобы оправдать свои эксперименты перед родителями,” — усмехнулся я, записывая результаты.
Все эти эксперименты поглощали практически всё моё время. Когда я не был занят учёбой или делами на ферме, я пропадал в своей лаборатории, окружённый криптонитом, прибором для обработки излучений и стопками заметок. Школьная жизнь казалась чем-то второстепенным, хотя я старался не запускать учёбу. Родители и так волновались, что я мало общаюсь со сверстниками, но я объяснял это тем, что увлечён наукой.
Из друзей у меня фактически была только Хлоя. Её увлечение аномалиями Смолвиля служило не только отличным прикрытием для моих исследований, но и поддерживало наши отношения.
— Кей, ты не поверишь! — как-то раз воскликнула Хлоя, ворвавшись в школьную библиотеку, где я пытался дочитать книгу по физике. — Я нашла статью про нового ”метеоритного фрика”! У него кожа светится, как у светлячка, и он может излучать радиацию. Представляешь?
Я сдержанно улыбнулся:— Ну, метеоритный дождь определённо оставил нам богатое наследие. И что ты собираешься делать с этой информацией?
— Что-что? Конечно, попытаться его найти! — в её глазах вспыхнул азарт. — Кто знает, может, он согласится дать интервью!
Я кивнул, стараясь скрыть смущение. Хлоя была невероятно энергичной и всегда стремилась докопаться до сути. Её интерес к загадкам Смолвиля часто перекликался с моими исследованиями, но, в отличие от неё, я видел в аномалиях что-то большее, чем просто любопытство.
— Может, не стоит слишком близко к нему подходить, — заметил я осторожно. — Мутации, вызванные криптонитом, могут быть опасными. Мы не знаем, как это работает, и к чему приводит.
— Вот поэтому и надо разобраться! — не унималась она. — Кей, ты же сам интересуешься этим, разве нет?
Я вздохнул, понимая, что в её словах есть доля правды. Мои эксперименты с криптонитом были чем-то большим, чем просто увлечением — это было моё стремление понять, как работает эта загадочная сила.
— Ладно, Хлоя. Если ты настаиваешь, давай посмотрим, что можно сделать. Но будь осторожна, хорошо?
Она одарила меня широкой улыбкой.— С тобой мне нечего бояться, Электро!
Её случайная шутка заставила меня напрячься, но я тут же взял себя в руки. Хлоя, конечно, ничего не знала о моей второй жизни и экспериментах. Для неё это всё было увлекательным приключением, а для меня — серьёзным делом.
Так мы и продолжали нашу странную дружбу: она как хобби искала аномалии, а я использовал её находки для своих исследований. Это был своеобразный симбиоз, который позволял мне оставаться в тени, сохраняя свои эксперименты и героические выходки в тайне.
Конечно, я понимал, что этот прибор — лишь первая ступень. В будущем его можно было доработать, сделать компактнее, мощнее, и, возможно, настроить для более целенаправленного воздействия. Криптонит перестал быть для меня просто опасным минералом; он стал ключом к новым возможностям.
Данного фрика мы нашли точнее быстрее нашла служба безопасности так как данный фрик представлял реальную угрозу национальной безопасности. Ну или это я сообщил по анонимке чтобы Хлою не подвергать опасности кто знает. Меня больше напрягала оговорка Хлои может тогда она узнала меня по голосу и росту. Фиг его знает.