Часть 9 (2/2)

— Большего, чем она?

— Нет. Большего, чем я.

— А ты задумывалась над тем, чтобы построить с ней отношения?

— В последнее время — да.

— И тебя никак не смущало то, что происходило между нами в этот период?

— Именно это и стало причиной, по которой я не могу быть с ней.

— Ты жалеешь?

— Мне неприятно, да. Но я бы все равно не дала ей той любви, которую заслуживает она.

— У вас что-то было?

На этом вопросе я застопорилась. Не знаю, нужно ли было ей знать об этом. В теории, я бы предпочла об этом умолчать. Да, нам было хорошо вместе. Но стоит ли это того именно сейчас? Она была больна мной, а я никогда не была больна ею. Это была не любовь, это — болезнь.

— А это имеет значение сейчас?

— Я точно не хочу знать о том, что ты одновременно крутила с нами обеими.

— Я ничего ни с кем не крутила. Я вообще не понимала, что происходило все эти последние дни.

— Может стоит разобраться в себе? Подумай, что тебе ближе на самом деле.

— Как меня заебали эти раздумья. Я целый год думала, думала, думала. До чего я додумалась? Я просто свалила. Я заебалась думать обо всех и обо всем. Я могу хотя бы раз подумать о себе? — взбесилась я.

— Опять старая песня. Я предупреждала, что не надо говорить со мной в таком тоне.

— Ну, и что будет? Опять отшлепаешь меня где-нибудь? Я чокнутая мазохистка, и мне это нравится. Чем ещё ты попробуешь напугать меня?

— Ещё одно слово — и я за себя не отвечаю, — напряглась блондинка.

— У тебя целая барная стойка, можешь разгуляться, и ни за кого не отвечать, — плюнула я и слезла со стойки, направляясь к выходу.

Медведева схватила меня за горло и прижала к себе, заключая в крепкие объятия. Я пыталась вырываться, но вскоре осознала, что это бесполезно. Она никуда не отпустит меня. Вообще никогда.

— Ты садишься обратно на барную стойку и болтаешь своими долбанными голыми ногами, а я буду за тобой наблюдать. Можешь хоть до посинения рвать глотку, но ты останешься на месте, ясно? — грубо прохрипела барменша.

— Ясно, — недовольно кинула я, возвращаясь на своё место.

Какое-то время я сидела с надутыми губами, пропиливая стену взглядом. Я искренне пыталась не оборачиваться на танцпол, куда постоянно пялилась Кира.

— Что там интересного на танцполе, что ты глаз оторвать не можешь? — возмутилась я.

— Столько красивых девочек, — начала измываться блондинка.

Я озлобленно обернулась на танцпол и осмотрела находящихся там людей. Я поймала взгляд девушки, которая пялилась на барменшу. Заметив между ними коннект, я начала пилить блондинку взглядом. Она продолжала улыбаться той девушке, но её рука успокаивающе поглаживала мое бедро, проникая под одежду.

— Ты, вроде, за мной наблюдать хотела, — прошипела я.

— А ты чего злишься, кис? — игриво спросила Медведева, перемещая свою руку на мою шею.

— Действительно. Я сижу здесь, а ты пялишься на другую. Чего же мне злиться?

— Иди ко мне, моя злая кошечка, — улыбнулась Кира, притягивая меня к себе.

Девушка оставила мягкий поцелуй на моих губах, размещая свои руки на моих бёдрах. Это вызвало у меня довольную улыбку. Весь клуб мог наблюдать, что внимание этой девушки было приковано ко мне. Я была ужасной собственницей. Когда-нибудь это оставит свой след, но я никак не могла избавиться от этого. Да, эта блондинка точно раскрывала во мне все потаенные места.

— Довольна, кошечка?

— Ещё как.

— Я ещё никогда не целовалась за баром, — призналась Медведева.

— Я, собственно говоря, тоже.

— Я и за барную стойку никого не пускала. Ты сломала все устои моей жизни, кошка.