Часть 2 (1/2)

— Ты не брала с собой сумку, — в утвердительной форме сказала Виолетта, усаживаясь в такси следом за мной.

— Я подумала, что взяла, — пожала плечами я, отворачиваясь к окну.

— Перестань мне врать, малышка, — Малышенко схватила меня за подбородок и развернула к себе, пытаясь разглядеть что-то в моем взгляде.

— Я не брала сумку и специально отправила тебя туда, чтобы нормально попрощаться с Кирой, — призналась я, не выдерживая напора девушки.

— А, типа со мной ты бы нормально не попрощалась?

— Ви, дорогая, я так хорошо провела время. Не хочу слушать этот вынос мозга.

— Да иди ты, — обиженно выкинула подруга, отворачиваясь в противоположную сторону.

Она достаточно часто выносила мне мозг своей ревностью, и порой это просто выводило меня из себя. Я старалась не давать ей никаких надежд, но, видимо, было уже поздно. Я и сама однозначно не могла сказать, что чувствую к ней. С ней очень хорошо, тепло и комфортно. Она всегда старалась поддерживать мое настроение в норме. Я наблюдала за ней со стороны и иногда ловила себя на мысли, что, возможно, между нами что-то есть, но сразу же отводила это на второй план, не позволяя кому-то врываться в мою зону комфорта.

После этого мимолетного знакомства с Кирой во мне что-то изменилось. Эта девушка не на шутку заинтересовала меня, и я ждала её сообщения. Мне не терпелось узнать, что она за человек. Но пока рядом была горячо любимая мной Вилка, это было сложно, ведь она буквально не давала мне прохода, окружая своим вниманием и заботой.

Может быть, я отчаянно бегу от этого в страхе снова испытать боль?

Как правило, как только ты открываешь человеку своё сердце — все катится по наклонной. Они начинают уходить, плевать в душу, игнорировать, предавать. Эта жизнь научила меня полагаться только на себя, поэтому все, что касалось моих чувств к кому-либо было под запретом.

Мы достаточно быстро добрались до дома Виолетты и направились в квартиру. Девушка осматривала меня с ног до головы, пока мы ехали в лифте, и в её взгляде читалась агрессия.

Агрессия была моим слабым местом. Я постоянно связывалась с агрессивными людьми. Зачастую я становилась и главным раздражителем, и человеком, который мог контролировать уровень этой агрессии. Этот феномен тоже вызывал множество вопросов в моей голове, но я решила смириться с этим, просто осознав, что я люблю агрессивность в людях.

— Мне так хочется схватить тебя за горло и прижать к этой стене, — выпалила Ви, не отрывая от меня взгляда.

— Что тебе мешает? — выкинул мой пьяный мозг, который уже не мог контролировать ситуацию.

Я подошла к девушке вплотную и неуверенно схватила за горло, буквально сжигая её взглядом. Как только двери лифта распахнулись, Малышенко резко убрала мою руку со своей шеи и схватила меня, прижав к стене. Я издала непроизвольный стон, ведь агрессия и грубость сводили меня с ума.

— Ты рискуешь быть оттраханной, малышка, — прохрипела мне на ухо Виолетта, отпуская мою шею.

— Ты не трахнешь меня, — уверенно усмехнулась я, покидая лифт.

— Но я могу сделать так, что ты будешь умолять меня сделать это, — подмигнула девушка, открывая дверь квартиры.

— Никогда в этой жизни, — продолжала издевательства я.

— Не зарекайся. А вообще, я обижена, и не хочу с тобой разговаривать.

— Ну что ты злишься, зайчик?

Меня веселила данная ситуация. Я схватила Виолетту за подбородок и притянула к себе, оставляя на её губах протяжённый «чмок». Как только я начала отходить, она резко притянула меня к себе и прижала к стене, намереваясь затянуть меня в поцелуй. Но я была непреклонна, поэтому ловко выбралась из хватки девушки, сбегая в спальню.

— Сучка, — возмутилась Вилка, — Я добьюсь своего, слышишь?

— Бла-бла-бла, — прилетело ей в ответ.

— Ты же доиграешься, малых, я не шучу. Я стану твоим ночным кошмаром, — начала угрожать Малышенко, кидаясь на меня с щекоткой.

— Ты и так мой ночной кошмар, Малышенко, — рассмеялась я, пытаясь спрятаться от щекотки.