IV. (1/2)

Какова бы ни была природа явлений, происходивших в поместье Малфоев, игнорировать их стало невозможно. И единственной зацепкой, способной приоткрыть завесу тайны, теперь была Пэнси Паркинсон.

Ещё отправляя приглашения на церемонию прощания с Драко, Гермиона выяснила все подробности судьбы слизеринки. Жизнь её сложилась скверно, как у большинства представителей её факультета, что совсем не удивительно для проигравшей войну стороны.

Несмотря на то, что её семья не попала в Азкабан, поскольку не была доказана их принадлежность к Пожирателям смерти, места в приличном обществе, как и престижной работы, для Паркинсонов в Магической Англии больше не находилось. Оставаться в стране не было смысла, и в качестве нового дома Паркинсоны выбрали Аргентину. Там, по мнению отца Пэнси, у них был шанс, имея деньги, занять более-менее хорошее положение и позаботиться об образовании и карьере младшей дочери Вайлет*.

Перед тем, как эмигрировать родители Пэнси продали фамильный особняк магглам Криви по достаточно низкой цене. Семейство молочника с усердием старалось обеспечить будущее своего сына Денниса в Магическом мире Британии и их мало заботила репутация и история Паркинсонов. Главное, что дом был старинный и принадлежал настоящим волшебникам.

Пэнси с семьёй не поехала. В тот момент она встречалась с Теренсом Хиггсом и по слухам именно из-за него осталась в Англии. Но Гермиона поставила этот факт под сомнение, когда прочла в личном деле Паркинсон, что буквально через неделю после отъезда семьи девушка бросила одного бывшего игрока слизеринской сборной по Квиддичу ради другого - Маркуса Флинта.

Жизнь с Флинтом пестрила скандалами и драками. В их квартире на окраине Магического Лондона, оставленной Паркинсонами в качестве единственного наследства своей старшей дочери, частенько собирались бывшие представители «змеиного» факультета, что порой вызывало тревогу в Министерстве. Обычно дальше попоек дело никогда не заходило, но вот пару месяцев назад очередная вечеринка закончилась вызовом мракоборцев. Перебрав с огневиски Маркус приревновал Пэнси к Кассиусу Уоррингтону и напал на него с кулаками. В отместку Кассиус отправил в сторону ревнивца заклинание жабьей кожи, что сделало и без того неприглядного Маркуса точной копией тролля. Стерпеть такого позора Флинт не смог и в дело пошёл Круциатус. В итоге по делу Флинта началось разбирательство в Министерстве, а Уоррингтон надолго попал в Мунго. Все винили в случившемся Пэнси и, оставшись без поддержки немногочисленных друзей, девушка заперлась дома, прекратив контакты с внешним миром. Там-то её и надеялась застать Гермиона.

Она понимала, что рискует, покидая Малфой мэнор. Любая случайная встреча на улицах Лондона способна разрушить всю конспиративную историю про командировку. Но, раз положиться ей не на кого, а причины мистических происшествий выяснить необходимо, то выбор в пользу поездки в город был очевиден. Хотя, надо признать, в душе девушка осознавала, что просто не желает одна проводить очередную ночь в месте, по которому бродит не то мертвец, не то призрак, не то Мерлин знает кто ещё!

Готовясь к отъезду, Гермиона долго думала, какую одежду выбрать, чтобы окружающие её не узнали, но потом поняла, что проблема не столько в окружающих, сколько в самой Пэнси Паркинсон. Слизеринка ни за что не пустит на порог гриффиндорку Грейнджер и вполне вероятно устроит скандал, чем привлечёт внимание соседей.

Решение проблемы пришло в голову почти мгновенно, и почти мгновенно Гермиона поняла, что от него человеку здравомыслящему стоило бы отказаться. В её сумочке всегда лежал пузырёк Оборотного зелья, а точнее его основа. В него оставалось только добавить волос нужного человека и, при необходимости, можно было использовать. Но единственные чужие волосы, которые были сейчас в распоряжении Гермионы, сохранились на жемчужной заколке и принадлежали уже умершей Нарциссе Малфой. Несмотря на то, что зелье было ею усовершенствованно, никто не тестировал его на предмет использования частиц мертвецов. Риск обернуться истлевшим трупом был столь же ужасающим, сколь грандиозной казалась мысль предстать перед Паркинсон в обличии матери Драко.

Пытливый ум Гермионы часто шёл в разрез со здравым смыслом, и она всё-таки бросила волос покойной леди Малфой в отлитую из пузырька на дно фарфоровой чашки жидкость. Волос быстро растворился и зелье приобрело лазурно-бирюзовый цвет и тонкий аромат белых цветов. Это был очень хороший признак, явно свидетельствовавший о превращении в живого человека.

Обрадованная результатом, Гермиона вскочила на ноги и помчалась выбирать одежду из богатого гардероба леди Малфой. Спустя пару минут она вернулась, держа в руках платье из бледно-зелёного шифона и мантию из тонкой тёмно-серой шерсти с широким капюшоном. Но едва она спустилась в холл, как почувствовала ужасный неприятный запах, словно здесь было разбито тухлое яйцо.

Лазурно-бирюзовая жидкость в чашке превратилась в коричнево-зелёную жижу и нестерпимо воняла.

- Экскуро!** - воскликнула Гермиона, взмахом палочки очистив чашку. – Значит, у меня не более пяти минут, чтобы проникнуть в дом Паркинсон, прежде чем я начну стремительно разлагаться. Но, что потом?

Мрачные выводы напрашивались сами собой: она понимала, что действие зелья продлиться дольше, чем ей предстоит провести в образе живой Нарциссы. Если выпить его в недостаточном количестве, то превращение будет неполным, а если в достаточном, то последующее перевоплощение в покойницу станет смертельным для неё. Остаётся только одно – внезапная остановка действия зелья. И камень безоар - универсальное противоядие - тут лучше всего справится с задачей. По крайней мере, на это девушка очень рассчитывала. Риск, конечно, глупый, но в душе её успел загореться тот забытый огонёк авантюризма и любви к приключениям, которого она не ощущала уже несколько лет. Из года в год, с момента знакомства с Гарри и Роном, она проживала невероятные и захватывающие события, сделавшие её не только настоящей знаменитостью, но и крепко зависимой от острых ощущений личностью. Окончание Второй Магической, последующее замужество и работа в Министерстве иссушили её жизнь и свели всё к будничной рутине. Газеты всё меньше уделяли строк знаменитому трио, продолжая писать только о легендарном Гарри Поттере, а должность, занимаемая Гермионой, не предполагала особых рисков и заключалась, по большей части, в бумажной работе, поэтому сейчас она была настолько увлечена своей затеей, что едва отдавала себе отчет, насколько опасное для жизни приключение собирается провернуть.

Гермиона решительно стянула кофту и джинсы, одев взамен платье Нарциссы. Оно оказалось больше необходимого, особенно в области груди и бёдер. К тому же девушка значительно уступала в росте леди Малфой. Но все это сейчас не имело никакого значения. Накинув мантию и прихватив палочку, она проследовала в авто и направилась в Лондон.

***</p>

День выдался пасмурный, тяжёлые тучи с самого утра медленно плыли по свинцовому небу. Дождь то и дело припускался, переходя в хлёсткий ливень с сильными порывами ветра. В такую погоду никому не было дела до одинокой фигуры, наглухо замотанной в мантию.

Гермиона оставила машину в подворотне и, опустив на лицо капюшон, проследовала по указанному адресу. Дом, в котором располагалась квартира Паркинсон, оказался старым английским особняком, по окна вросшим в землю. С обеих сторон его подпирали новые холёные здания из стекла и бетона, словно желая вытеснить уродца со своей улицы.

Современная архитектура проникала в магический мир вместе с маглорожденными волшебниками. Даже старинная Косая аллея с каждым годом все больше становилась похожей на лондонский Сохо, приобретая новые очертания.

Дом был разделен на два входа и по облупившейся двери с выжженой именной табличкой Гермиона без труда определила тот, что принадлежит Пэнси. Во второй квартире проживала некая дама по фамилии Шелби. Девушка запустила руку в карман мантии, ощутив гладкий и прохладный безоар, размером с фундук, и только после этого откупорила флакон с оборотным зельем. Она уже и забыла этот ужасный привкус железа, сопровождаемый хрустом костей и секундной нестерпимой болью во всем теле, от которой хотелось вскрикнуть. Спустя мгновенье болтающаяся на ней одежда села точно по фигуре. Девушка пожалела, что не взяла зеркальца, чтобы увидеть результат перевоплощения, но медлить теперь было некогда, и она уверенно позвонила в колокольчик рядом с выжженной табличкой.

В доме было тихо.

Гермиона повторно позвонила в дверь.

Опять ничего.

Она даже заволновалась, и мысленно отругала себя за то, что не убедилась заранее в том, что Пэнси дома. Рука Гермионы потянулась к колокольчику с фамилией Шелби, но своевременно остановилась, помня в чьём обличье стоит у двери. Сразу после этого послышались быстрые шаги и хруст замка. Спустя секунду на нее ошеломлённо смотрела Паркинсон. Гермиона с не меньшим удивлением смотрела на Пэнси, замечая, как сильно изменилась слизеринка за те годы, что они не виделись: прежнее каре она отрастила, длинные волосы были убраны в хвост, лицо лишилось юношеской припухлости, приобретя острые и выразительные черты. И нос… Её знаменитый вздёрнутый нос, давший ей кличку «Пикинес»… Она явно изменила его, сделав более узким и прямым. Да, Паркинсон определённо похорошела, но при этом была в ней некая измождённость и даже изношенность, как бы странно этот термин не звучал в применении к человеку.

Надо сказать, что Пэнси рассматривала перевоплощённую Гермиону с не меньшей тщательностью. На лице её были ужас и смятение, но глаза жадно вглядывались в каждую деталь внешности, словно пытаясь разобраться в природе стоявшего на пороге существа.

-Вы? – наконец-то сдавленно прошептала слизеринка.

Гермиона поняла, что ей все тяжелее находится под изучающим взглядом Паркинсон и поспешила проникнуть в дом со словами:

- Нас могут увидеть.

Пэнси отступила, пропуская гостью, и медленно пошла следом, не отводя настороженных глаз.

- В газетах писали, что вы умерли в Азкабане, - произнесла слизеринка.

В ответ на её фразу Гермиона обернулась и посмотрела на девушку холодным и презрительным взглядом, каким, по её мнению, обладала Нарцисса. Судя по виноватому выражению лица Паркинсон, взгляд леди Малфой ей удался. Пэнси засуетилась, пододвигая к ней стул и освобождая кофейный столик от грязных чашек и пустых пивных бутылок.

Квартира слизеринки была небольшой и сильно обветшалой, что, впрочем, напомнило Гермионе о доме на площади Гриммо и привело к неожиданному выводу о том, что многие чистокровные волшебники предпочитают жить в старых, почти музейных интерьерах. Странное желание. Словно в пожелтевших обоях и пыльных мебельных гарнитурах таится их магическая сила. Тут же присутствует куча фамильного хлама, безусловно, волшебного, но ветхого, и дурно пахнущего.

- Чаю?

Голос Пэнси вернул её в реальность и напомнил о том, что рассиживаться времени не было.

- Нет, я за помощью, -Гермиона старалась говорить отрывисто и тихо, чтобы как можно дольше сохранить маскировку. - Не для себя, а для Драко.

- Он тоже жив? – с надеждой спросила Пэнси.

Хотела бы Гермиона знать ответ на этот вопрос, как и на тот, что сказать Паркинсон, чтобы та выдала тайное знание, о котором упоминала Нарцисса.

Пэнси стояла, испытующе глядя на свою гостью и нервно покусывая нижнюю губу в ожидании её слов, но потом повернулась к окну и принялась задёргивать наглухо шторы.

- Ненавижу… Министерские крысы следят за мной почти круглосуточно. Надеюсь, что ваш визит они не заметят.

- Ты же помнишь о проклятии Драко? – став в полумраке чуть более уверенной произнесла Гермиона.

Руки Пэнси замерли на шторах. Не оборачиваясь, она ответила:

- Проклятии? Или вашем заклинании?

- О нём… Ты же знаешь? - размыто ответила Гермиона.

Выходит, что собственная мать стала причинной загадочной смерти Драко? Да еще и обратила его в нечто пугающее и потустороннее.

- Знаю, но мой отец струсил! Сразу после начала судебных процессов над вами он сказал, что не будет в этом участвовать. Его больше не волнует мир Магической Англии. И он так поспешно улепетывал из страны, что соглашался на любые сделки с Министерством, лишь бы избежать преследования. А самой мне не справиться, вы ведь понимаете… Да, к тому же, человек из Мунго ко мне так и не пришёл. Пергамент с инструкцией не был доставлен. Что я могла сделать, я ведь даже не знаю где его искать? Потом, правда, была статья в «Пророке» о миссис Уизли и её визите на прощение с Драко в больницу. Всё это очень странно… Какое ещё прощение? Разве такое возможно для осуждённого за преступления Второй Магической?

- Миссис Уизли, - хмыкнула Гермиона, понимая, на сколько это обращение ей не подходит и с ней не ассоциируется. – А почему ты сама не пошла на прощание?

- Я?! – удивилась Пэнси. – Откуда мне было о нём знать?

- Разве ты не получала письма?