Очередная техничка в "Модерне" (1/2)

У Шаста сейчас отличное настроение, и он рад был бы отжигать на сцене, если бы у него не болела голова и не было неприятных ощущений в ухе. Ира давала ему таблетку от головной боли, но ее действие явно уже закончилось. Антон не думал, что головная боль возобновится, поэтому не стал брать с собой таблетки, хоть Ира и предлагала взять хотя бы парочку на всякий случай. Сейчас он жалеет о своем отказе, но толку от этого, естественно, никакого.

Шаст просит Оксану дать ему что-нибудь от головной боли, и та приносит ему таблетку и воду. Ему приходится уйти со сцены на несколько секунд, и это не остается незамеченным. И Сережа, и Стас, и Дима, и Арс, и зрители видят, как он скрывается за кулисами на несколько секунд, а потом возвращается обратно. И нет в этом ничего особенного для зрителей, а вот для ребят это повод для беспокойства. Все прекрасно помнят о его кровотечениях, поэтому не могут не задать молчаливый вопрос, что происходит. Шаст незаметно показывает, что ходил попить, и этот его ответ удовлетворяет всех, кроме Арса.

Он видит, что Шаст хоть и старается полностью погрузиться в происходящее на сцене, и это у него получается, но явно с каким-то напрягом. Не то чтобы он думает о чем-то другом, но что-то его беспокоит, от чего нет той легкости и свободы, которая ему присуща и которая является неотъемлемой его частью. Шаст в кои-то веки почти не орет и, что удивительно, когда ему смешно, не складывается пополам и вообще старается не сдерживать свои реакции даже на что-то невероятно смешное.

Арс все-таки спрашивает у него, что происходит, но Шаст отвечает, что все хорошо. В том, что все-таки на самом деле что-то не так, Арс убеждается, когда, пока Дима с Антоном вдвоем участвуют в разыгрываемой сценке, к нему подходит Сережа и тихонько толкает его локтем в бок.

- Что с ним? – спрашивает, прикрыв микрофон рукой.

- Не знаю, - Арс пожимает плечами. – Тебе тоже кажется, что что-то не так?

- Угу, - Сережа скептически усмехается. – Надеюсь, ты не успел за это время сотворить еще какую-нибудь хуйню? Как я понимаю, вчера ты реально послал своего пидора подальше? Сегодня что-то изменилось? В смысле, вот прям недавно? Час назад он был еще довольный жизнью и светился как лампочка Ильича.

- Ничего не изменилось и не изменится, - Арс раздраженно морщится. – Серег, блядь, ты же прекрасно видел, что я даже ни с кем не разговаривал, кроме вас. Я сам нихера не понимаю, и ты еще решил ебать мне мозг.

- Ладно, проехали, - Матвиенко внимательно смотрит на Шаста, - скажи лучше, ты когда с ним был, все было нормально?

- В каком смысле? – Арс на самом деле не понимает, что хочет знать Сережа.

Учитывая его бесцеремонность и прямоту с Арсом, он может спрашивать и про секс.

- Да вот, блядь, решил побеспокоиться о его заднице, - Сережа поднимает на Арса взгляд, в котором без труда читается то, что он хочет ему сказать словами – какой же ты долбоеб. – Арс, в том смысле, как он себя чувствовал? Завтра концерт, потом начинаются гастроли, а ты ему столько нервов за это время помотал, что даже положительные эмоции могли быть лишними. Они точно так же, как и хуевые, влияют на состояние. Чего ждать-то? Шаст ведь сейчас не признается, даже если ему будет очень херово.

- Все нормально было, - Арс не вдается в подробности их встречи и в то, что ей предшествовало. Ведь Антон на самом деле чувствовал себя хорошо. – Правда.

- Значит, просто заебался сначала с тобой, а потом с Иркой и ее братом. С тобой в прямом смысле, с ними в переносном, - делает вывод Матвиенко. - Ну, ты хоть сегодня не заебывай его и дай ему отдохнуть. Я вас отвезу домой после технички, чтобы вы не тащились на разных такси, а потом дожидались друг друга, вместо того, чтобы лечь спать. Шаста только предупреди, чтобы не отказывался от моего предложения подвезти его.

- Угу, - кивает Арс. – Спасибо, Серег, я…

Его прерывает Стас, который решает закончить номер Димы и Шаста и зовет их всех к себе. Арс видит облегчение на лице Шаста и понимает, что с ним на самом деле не все нормально. Вот только причину этого понять не может, а Шаст не дает ее понять. Техничка продолжается, и Антон отрабатывает свои роли по полной, хоть и чувствует себя все хреновее. Но на своем состоянии он не хочет заострять внимание, потому что завтра концерт, и если сейчас он пожалуется, что чувствует себя хреново, то завтра Стас настоит на очередном обследовании, хотя, его состояние сейчас никак не связано с его кровотечениями, которых не было уже достаточно давно.

И еще Шасту не хочется тратить время на убеждение Арса, что с ним все в порядке. Ему хреново, потому что у него болит голова, только и всего. Подействует таблетка, голова перестанет болеть, и к приезду домой все с ним будет нормально. Арсу совсем необязательно знать, что сейчас у Антона не самое лучшее состояние. Его забота и беспокойство приятны, но у Шаста совсем другие планы на этот вечер и ночь. И менять он их не собирается из-за какой-то сраной головной боли.

Когда техничка заканчивается, Стас зовет всех на разбор полетов. Понятно, что перенести его на завтра нельзя, ведь завтра уже концерт, так что всем приходится остаться и обсудить сегодняшние косяки, которых хоть и было немного, но они все же были. Арс наблюдает за Шастом, который чересчур активен в их беседе и явно хочет закончить ее побыстрее, и ему это не очень нравится. Нет, он понимает желание Шаста свалить уже домой, он и сам этого хочет, но ему не нравится, что, оказывается, Шаст пил таблетку от головной боли и не сказал об этом, его сдала Оксана, которая спросила, прошла ли у него голова, и что он через каждые пять минут пьет воду, хотя в помещении совсем не жарко, да и предпосылок к сушняку сейчас явно уже нет.

Когда Стас с Димой отвлекаются друг на друга и начинают громко обсуждать Димкину медлительность в каком-то из сегодняшних номеров, Арс отходит к столику, на котором стоит чайник, включает его и подает знак Шасту, чтобы тот подошел к нему.

- Арс, налей мне тоже чаю, - говорит Шаст, подходя к нему и вопросительно глядя на него. - А я пока пойду покурю.

- Хорошо, - кивает тот. – Черный сладкий? – уточняет, чтобы просто продолжить разговор. - Сережа нас отвезет, - добавляет едва различимым шепотом.

- Угу, - Шаст тоже кивает, давая понять, что принял информацию и будет ждать от Сережи предложение подвезти его домой.

Он не понимает, с чего вдруг Матвиенко решил сегодня стать добрым самаритянином и отвезти их домой, но ему, если честно, не очень и интересен ответ на этот вопрос. Ну, то есть, Арс потом и так расскажет, что значат эти ”души прекрасные порывы” от Сережи, а сейчас он просто рад, что ему не придется тащиться домой на такси и ждать там Арса, который вроде как остается ночевать у Матвиенко, а значит, уедет с ним на его машине совсем в другую сторону. И даже если Сережа через какое-то время развернется и привезет Арса домой, он все равно приедет позже Шаста. Сразу же они не поедут в нужном направлении, чтобы случайно с кем-нибудь не пересечься по дороге и не отвечать на лишние вопросы, которыми их потом заебут, желая узнать, куда это они затесались, что даже соврали, что поедут сразу домой.

Шаст уходит курить, но сделав пару затяжек, выбрасывает сигарету, потому что когда он втягивает воздух в легкие, начинает стрелять в ухе, в котором и без того чувствуется тупая ноющая боль, отдающая в висок. Он толком даже не понимает, что у него болит, и то ли это от виска отдает боль в ухо, то ли наоборот, и понятно ему лишь одно – вот что у него болит точно, так это голова, и он точно понимает, что ему не помешала бы еще одна таблетка обезболивающего. Но с собой у него нет, просить у Оксаны – это снова привлекать к себе внимание, так что придется дождаться приезда домой.

Когда он возвращается, то Стас решает продолжить разбор полетов, и они еще минут двадцать обсуждают техничку, а потом начинают собираться расходиться по домам, ну, или по своим делам, хотя, время уже двенадцатый час, и дела находятся только у Матвиенко. Сережа предлагает Шасту подбросить его до дома, если он едет домой, потому что ему нужно заехать к какому-то знакомому и отдать ему подарок для друга, живущего в Калининграде, куда этот знакомый вылетает рано утром. Шаст, естественно, соглашается, и они втроем уходят из театра и идут к Сережиной машине.

- Так, педики-неразлучники, - язвит тот абсолютно добродушно, - быстро запрыгивайте в машину. Я не врал про знакомого и подарок. Мне реально нужно заехать к человеку и передать через него посылку. Если бы не это, можно было бы и не спешить. Так что, Шаст, если хочешь покурить, потерпи до дома, ок?

- Я не хочу курить, - бурчит Шаст, усаживаясь на заднее сиденье рядом с Арсением. – И если ты спешишь, давай я поеду на тачке, а вы с Арсом к твоему знакомому, а на обратном пути ты его закинешь ко мне.

- Да пошел ты нахер, обиженка, - Сережа садится на водительское сиденье. – Шаст, я бы вас отвез в любом случае, даже если бы мне было не по пути. Завтра концерт, а ты уже сейчас пиздец какой заебаный. Тебе, по-хорошему, вообще бы надо было пораньше домой свалить.

- Да нормальный я, - продолжает бурчать Шаст, устраиваясь на сиденье поближе к Арсу. – Просто устал.

- Вот и отдыхай, - Сережа трогается с места и включает музыку.

- Серег, а можешь выключить? – Шаст кладет голову на спинку сиденья и закрывает глаза. – Реально хочу уже отдохнуть от шума.

- Да без проблем, - Матвиенко тут же выключает музыку. – Отдыхай, отдыхай.

- Спасибо.