Три дня в лесном домике и возвращение к работе (1/2)

Шасту Арса не хватало все эти дни, причем, не только общения с ним, но и чисто физического ощущения рядом. Он настолько привык, что рядом с ним в постели находится именно Арс, и Шасту это на самом деле очень нравится, что нахождение рядом с Ирой для него уже является чем-то абсолютно некомфортным и чужеродным. К ней он не чувствует ничего. Чувства к Арсу – это такой спектр эмоций, которые трудно передать словами. Как и желание именно вот это охренительное тело ощущать в своих объятиях, чувствовать твердые мышцы под своими ладонями, целовать, ласкать, доводить его до состояния расплавленного металла и испытывать удовольствие, видя реакции на все свои действия.

Шасту необходимо восполнить нехватку всего этого в последние дни, и он абсолютно не спешит переходить к каким-то активным действиям. Арса это тоже полностью устраивает. И если уж совсем честно, то ему хочется Шастовых объятий, его поцелуев, его мягких прикосновений, его безраздельного внимания, от которых Арс получает неимоверное удовольствие. И сейчас он просто окутан этим вниманием Шаста.

Но что-то есть в нем еще такое, чего Арс понять не может. Это не напряжение и точно не желание Шаста именно доказать Арсу, что его отношение к нему никак не изменились после проведенного времени с Ирой, но есть в его действиях какая-то настойчивость что ли. Как будто Шаст хочет убедиться, что за время его отсутствия в самом Арсе ничего не изменилось.

- Ты чего? – Арс открывает глаза и сосредотачивает взгляд на Антоне, который сидит на его ногах, наклонившись вперед, уткнувшись лицом ему в живот и прижавшись губами к мягким волоскам, образующим тонкую дорожку от пупка вниз.

Ощущать его теплое дыхание на своей коже очень приятно, но Арс не может наслаждаться этим моментом в полной мере. Шаст не совершает больше никаких действий, и, естественно, Арса беспокоит его состояние. Он провел за рулем слишком много времени, потом суетился в доме, занимаясь печкой и прочими делами, связанными с их комфортом, и Арс мысленно называет себя долбоебом, что послушался Шаста и нихрена не делал в это время. Нужно было сделать наоборот – усадить его в кресло с кофе и пирожными и самому заняться всеми делами.

- Ничего, - прерывает Шаст его мысли. – Арс, я пиздец как соскучился, - он скользит губами по его животу, поднимаясь чуть выше. – По тебе и по твоему охуенному телу. И по этому запаху, - говорит, проводя носом в районе солнечного сплетения. – Мне тебя не хватало, - шепчет тихо, продолжая исследовать его тело и носом, и губами, и руками.

- Иди сюда, - Арс тянет его на себя, и когда Шаст укладывается сверху, приникает к его губам поцелуем.

Шаст представить не может, как все это время Арсу его не хватало. И вообще как ему его всегда не хватает, когда они не вместе. Да и когда вместе, но не могут быть вместе. И Шаст представить не может, насколько Арсу хорошо с ним, когда они вместе, и насколько он чувствует себя цельным рядом с ним и забывает про все херню, которая творилась и иногда продолжает твориться в его жизни. И Шаст представить не может, насколько для Арса важно и нужно, чтобы он был с ним, и насколько эти слова Шаста важны для Арса, и насколько он чувствует себя счастливым, услышав их.

Оторваться от поцелуя их заставляет уже не просто заметное, а требующее хоть каких-то дальнейших действий возбуждение. Потребности организма при абсолютно обоюдном желании никто не отменял. Они даже не выясняют, кто в какой роли сегодня будет, или же они будут ими меняться. Это не нужно, потому что сегодня их желания совпадают, и они понимают это без лишних слов.

Шаст готовит Арса как и всегда долго, хоть этого уже и не требуется, но ему нравится доводить его до состояния острого желания и видеть и ощущать это желание на себе. А Арсу нравится испытывать чувство острого удовольствия от наконец-то удовлетворенного желания ощущать в своей заднице член Шаста и его действий, от которых это удовольствие становится еще острее, а желание перестает поддаваться контролю.

Арсу это удовольствие хочется продлить подольше, и он все-таки останавливает Шаста, укладывает его на спину и пристраивается сверху. На контроль это совсем никак не влияет, Арсу сейчас охиренно и совсем не хочется себя контролировать. Просто в этой позе несколько сложнее кончить, а значит, есть вероятность продлить удовольствие и насладиться кайфовыми ощущениями, которые Арс сейчас испытывает каждой клеточкой своего тела.

Шаст абсолютно не возражает против этой рокировки. Ему нравится и такой расклад. Точнее, от него он испытывает не меньшее удовольствие, чем когда сам управляет в постели их действиями. И вообще, глядя сейчас на Арса, который то медленно насаживается на его член, то ускоряет темп, то отклоняется назад и неглубоко вбирает его в себя, то садится прямо и опускается на него до самого основания, так, что его ягодицы касаются ног Шаста, и, кажется, отключившегося от внешнего мира и полностью погрузившегося в свои кайфовые ощущения, Шаст не может не поражаться и не восхищаться этим зрелищем. Стоящий член Арса вздрагивает от каждого движения, а капельки предэякулята скатываются по головке и падают Шасту на живот. Это так эротично, немного развратно и пиздец как возбуждающе.

- Арс, - Шаст кладет руки ему на бедра и слегка царапает их ногтями, - я не могу больше, - говорит, дыша учащенно и глубоко.

- Чуть-чуть, Шастик, - выдыхает Арс, сцепляет их пальцы и отводит его руки назад, наклоняясь вперед корпусом и продолжая насаживаться на его член до самого основания и немного ускоряя темп своих движений.

Его член зажат между их телами, и Шаст животом чувствует, насколько он горячий и твердый. Арс тоже уже находится на пике, и ему действительно нужно еще совсем немного, чтобы кончить. Шаста хватает меньше чем на минуту, но больше терпеть он уже не в состоянии. Вряд ли Арс это понимает сейчас, просто и ему этого времени оказывается достаточно. Он подается бедрами назад и остается в этом положении. Член Шаста сейчас почти полностью погружен в его задницу.

- Давай, - срывающимся голосом говорит Арс, чуть сжимая внутренние мышцы и елозя задом по его паху.

Шаст и без разрешения Арса все равно бы уже больше не смог сдерживаться, но сейчас все получилось очень даже вовремя. Шаст кончает, погружая в него член до самого основания и прижимаясь пахом к его ягодицам. Арс крепко сжимает его пальцы своими, сам еще сильнее, хотя, кажется, сильнее просто некуда, но у Арса получается, насаживается на его член и тоже кончает, заливая живот Шаста горячей спермой.

Шаст расцепляет их пальцы и обнимает Арса за плечи, прижимая к себе и скользя губами по его виску и щеке. Он тяжело дышит, но и дыхание Арса не свободное и спокойное. Его спина под руками Шаста опускается и поднимается в такт его тяжелому и прерывистому дыханию. Они оба без сил, и то, что было сейчас, это их еще один очередной новый уровень секса и новый уровень получаемого удовольствия, когда физическое неотделимо от эмоционального и наоборот, и так не было и никогда не будет ни с кем другим. Впрочем, о других – это из серии «так говорят». Их мысли только друг о друге, их желания связаны только друг с другом, и их секс – это отражение и этих мыслей, и этих желаний.

- Я тебе говорил, если я вдруг сдохну во время секса, то это произойдет от удовольствия, и я отойду в мир иной счастливым? – Арс через несколько минут все-таки нарушает молчание, наконец-то выровняв дыхание и отойдя от того острого чувства удовольствия, которое накрывало его еще некоторое время после оргазма.

- Придурок, заткнись, - Шаст находит его губы и закрывает рот мягким поцелуем. – Арс, ты не представляешь, какой же ты охиренный.

- Могу сказать тебе то же самое, - абсолютно серьезно говорит тот, отвечая на поцелуй. – Наверное, мне нужно молиться на тебя и твой характер, которому я не перестаю поражаться.

- А ты не поражайся, а просто не страдай херней и не выдумывай проблемы, которых не существует и не может существовать, - Шаст слегка подается назад и вытаскивает член из его задницы. – Мне с тобой хватает абсолютно всего и в отношениях, и в сексе. Понятно?

- Угу, - Арс в очередной раз поражается, насколько же Шаст понимает его и все его загоны. – Прости.

- Я и не обижался, - Шаст целует его и ласково поглаживает ладонями по плечам и спине. – Просто тебе самому будет проще, если ты наконец-то поймешь, что мне никто и ничего не нужно, кроме тебя и того, что у нас есть с тобой. И мне все это по-настоящему дорого.

Арс закрывает его рот поцелуем и не дает больше ничего говорить. Шаст уже сказал все, что Арс хотел знать и услышать от него. Впрочем, Арсу хочется услышать от него пусть и банальное, но все-таки желанное «Я люблю тебя», но он решает, что это сейчас уж точно неважно. Арс надеется, что когда-нибудь все же услышит эти слова от Шаста, а сейчас и без них все прекрасно.

Вставать лень, как и всегда, но необходимость банных и гигиенических процедур заставляет их сползти с печки и по очереди сходить в душ. Но потом они возвращаются обратно и устраиваются там в объятиях друг друга абсолютно голыми, чего, как ни странно, никогда не делали раньше. Даже дома спать они ложились всегда в трусах.

Впрочем, дома никогда не было так тепло и даже немного жарко. Нагретые огнем кирпичи отдают свое тепло, печка все еще топится, поэтому остывать она будет долго, так что, несмотря на зиму и двадцатиградусный мороз за окном, в доме очень тепло, не говоря уже про место на самой печке. Им даже не нужно ничем накрываться, чтобы не замерзнуть. Ну и еще на вот такое абсолютно раскрепощенное состояние влияет и знание того, что они одни, и нет ни одной живой души в радиусе нескольких километров.

Они еще какое-то время разговаривают о Шастовой новой машине и о корпорате, про который упоминал Арс, и на который Шаст безоговорочно соглашается, обмениваются поцелуями, какими-то совершенно невинными ласками, но усталость и состояние расслабленности и полного удовлетворения берут свое, и они все-таки засыпают.

Утром Арс просыпается от того, что Шаст начинает возиться, придвигаясь к нему как можно ближе. Он понимает, что тот начал мерзнуть. Печка уже перестала топиться, и хоть в доме и на ней не холодно, по крайней мере, для Арса точно, но Шасту без одеяла явно начинает становиться некомфортно. Арс натягивает на них одеяло и прижимает Шаста к себе. Тот уютно устраивается у него под боком, положив голову ему на руку, сам прижимается животом к его боку и кладет руку ему на живот.

Арс смотрит на Шаста и не может не улыбаться. Шаст сейчас выглядит трогательно, и он совершенно не похож на того Шаста, который совсем недавно доводил Арса своими откровенными ласками до состояния неконтролируемого желания, а потом трахался с ним, доставляя ему удовольствие и получая его сам. Вот такой спящий Шаст, трогательно прижавшийся к Арсу как к источнику тепла, вызывает желание укутать его потеплее, согреть и просто уснуть вместе с ним и проспать столько, сколько потребуется его утомленному организму. И именно это Арс и собирается сделать. Он закрывает глаза, прижимается губами к макушке Шаста и несколько минут спустя засыпает.

Арс просыпается чуть раньше, но Шаста не будит. Время почти двенадцать, но, как он понял, если Шаст собирался ехать сегодня утром, то у них впереди как минимум весь день, так что время еще есть. Тем более, Шаст уже начинает возиться у него под боком и шевелить рукой на его животе, от чего Арсу становится щекотно. Он накрывает Шастову руку своей и несильно удерживает ее.