Выбор (1/2)

- Ну и что это значит? – спрашивает, улыбаясь, Арс, когда Шаст принимает видеозвонок, и его довольная физиономия появляется на экране.

- А ты не понял? – Шаст тоже улыбается и смотрит на Арса так, словно тот просто обязан знать, что зашифровано в его послании.

- Нет, - Арс отрицательно вертит головой. – Скажи хотя бы, на каком это языке?

- На русском, - продолжает улыбаться Шаст.

- Ну, тогда я сдаюсь. Я бы мог еще подумать, что ты этим набором обозначил какие-то английские слова, но на русском… - Арс пожимает плечами. – Шаст, ну ты не забывай, что я из другого поколения, и все эти ваши мемасики и азбуку Морзе не так хорошо знаю.

- Арс, не начинай, - Шаст перестает улыбаться.

- Что?

- Говорить про возраст.

- Шаст, я могу и не говорить, но от этого ничего не изменится, - Арс снова пожимает плечами. – Ну я реально во всем этом не шарю так, как ты. Восемь лет – это целая школа практически. Как реальная, так и жизненная. И за восемь лет какие-то знания устаревают, а новые не приобретаются, потому что из школы-то ушел. Так что я уже слегка отставший от жизни.

- Блядь, Арс, да прекрати ты! – повышает голос Шаст. – Ты охуительный, понятно? И если ты сейчас хоть слово мне возразишь или снова заикнешься про возраст, я тебя послезавтра буду убеждать в том, что ты охуительный, пока ты не попросишь пощады.

- Звучит интригующе, - улыбается Арс.

- Это только звучит. Поверь, я буду тебя убеждать, используя насильственные методы.

- Прям даже и не знаю… - Арс делает вид, что задумывается. – Рискнуть что ли?

- Рискни, если ты мазохист, - усмехается Шаст. – Бить буду аккуратно, но больно.

- Шаст, ну я прям не перестаю удивляться. Какие еще свои тайные страсти ты скрываешь? – Арс изображает живейшее любопытство. – Расскажи. Я хочу знать, к чему мне все-таки быть готовым послезавтра.

- Будь готов к тому, что я буду доказывать тебе, какой ты охуенный, - Шаст смешно морщит нос и показывает ему язык. – Этого тебе знать достаточно.

- А ты уверен, что у нас именно такие планы на послезавтра? – уточняет у него Арс.

- Уверен! – очень даже уверенно заявляет Шаст. - Арс, ты для меня лучший, - говорит абсолютно серьезно. – И хватит уже заморачиваться по всякой херне. Если уж на то пошло, то в моем послании нет никаких мемасиков и вообще чего-то непонятного для тебя. Просто ты почему-то решил даже не задумываться над ним, уверенный, что это что-то типа принятое в общении в инете. А там просто то, что я хотел тебе сказать после того, как трахнул сам себя резиновым членом.

- Он латексный, - Арс утыкается носом в кулак и начинает смеяться. – Блядь, Шаст, я поверить не могу, что ты реально это сделал, а потом еще и отправил мне послание на эту тему.

- А ты поверь, - Шаст смотрит на него насмешливым взглядом. – Потому что я хотел тебе это сказать.

- Что «это»?

- Что там написал.

- И что ты там написал?

- Что ты это делаешь гораздо лучше, и что с тобой это реально охуенно. Ты потом еще раз посмотришь сообщение и поймешь, что значит там каждый символ или смайлик.

- Господи, Шаст, - Арс глубоко вздыхает, - как же я хочу сейчас быть с тобой.

- Я тоже хочу, чтобы ты был со мной, - Шаст тоже вздыхает. – И я не хочу никуда ехать на праздники. Нет, хочу. К тебе в Питер. А потом к своим сюда, когда ты поедешь в Омск.

- Шастик, - Арс ловит его взгляд в экране, - это было бы идеально. Но ты же знаешь, что мы не можем так сделать.

- Знаю, - Шаст смотрит на него и поджимает губы, как бы говоря, что это без всяких объяснений понятно. – Тут еще и мои насели – хоть фотки пришлите, сколько можно на вас у Стаса с Дариной смотреть. А я даже сказать ничего не могу, потому что мне нахер не нужны никакие фотки. Ира им пообещала фотки, а я так и промолчал.

- Шаст, пообещай мне, что когда вы вернетесь из Грузии, ты на пару дней пошлешь всех подальше и полностью доверишься мне, - Арс смотрит на него выжидающе. – Можно и больше, но хотя бы на пару, не меньше.

- Обещаю, - даже не задумываясь говорит Шаст. – А что ты хочешь делать в эти дни?

- Пока не скажу. Потом узнаешь, - Арс старается не показывать, что сказав это, только потом понял, что Шаст может подумать, что он выдвигает ему такое условие как компенсацию за поездку в Грузию с Ирой, хоть она и давно спланирована и на самом деле нужна им обоим.

- Ладно, - легко соглашается Антон. - Уж тебе довериться совсем не проблема. Просто любопытно, что ты задумал.

- Узнаешь.

- Ну мы хотя бы эти два дня будем только вдвоем?

- Да.

- Тогда однозначно я согласен на все, - Шаст улыбается. – Во что я только что вписался?

- Узна-а-аешь, - тянет Арс, тоже улыбаясь. – Потом. Все, Шастик, пора ложиться спать. Тебе вообще нужно нормально высыпаться. Так что давай до завтра?

- Ну, давай, - Шаст подавляет зевок. – Я позвоню, как освобожусь. Но если что, встретимся дома. Пока?

- Пока.

Они одновременно отключаются от разговора, зная, что если сейчас не сделают этого, то снова найдут какую-нибудь тему и не закончат трепаться до самого утра. А завтра у обоих публичные мероприятия, так что желательно быть на них бодрыми и веселыми.

Утро Арса начинается со звонка бывшей супруги и предупреждения, а по сути просто постановки его в известность, что после Нового года они улетают отдыхать не на две недели, а на месяц, то есть, он не встретится с дочерью в новогодние выходные, но у него есть возможность увидеть ее завтра и побыть с ней несколько дней. Арс знает, что если он откажется, следующая встреча состоится неизвестно когда, если вообще состоится. Ведь от него только и ждут отказа, потому что он станет поводом для того, чтобы постараться вычеркнуть его из жизни и биографии дочери.

Он не может ни на чем настаивать, он может только принимать или не принимать условия, которые ему выставляют. И сейчас это условие он не может не принять. Он на самом деле свободен до тридцать первого. Точнее, у него нет ничего, чего бы он не мог отложить или перенести. А еще точнее, так считает Алена. Если у него нет съемок и концертов, все остальное практически не имеет значения, а уж тем более, его личная жизнь.

Арс разговаривает с ней, чувствуя себя пиздец как херово. Перед ним сейчас стоит выбор – дочь или Шаст. Нет, он неявный, ему никто не поставил условие – или она, или он, но от этого не легче. И выбора-то на самом деле у него нет. Он сделает то, что должен сделать, и поедет на встречу с дочерью. Арс не сомневается, Шаст все воспримет правильно, но ему самому хреново от понимания, что с ним они увидятся лишь после Нового года, и что если он сам абсолютно заслуживает того, что его планы рушатся, потому что рушатся они по его же вине, то Шаст здесь совершенно ни при чем. И даже при всем его понимании и принятии ситуации, он вряд ли будет чувствовать себя нормально, понимая, что из-за Арсовых проблем он сейчас остается один.

Арс же прекрасно понимает, что Шасту сейчас очень важна и нужна их встреча и время, проведенное только вдвоем. И дело вовсе не в сексе. За этим желанием стоит гораздо большее, чем просто желание потрахаться. Им и так сейчас не очень-то легко, и Шаста эта его поездка в Грузию напрягает, и им нужно закрыться от всех и остаться только наедине друг с другом и своими чувствами, и компенсировать ту нехватку друг друга, которую они испытывали все последнее время напряженного гастрольного тура.

Увы, благодаря Арсу они теперь разъедутся надолго и какую-то часть времени вообще вряд ли смогут даже нормально общаться. Интересно, после этого Шаст все еще будет думать, что Арс для него не проблема? От этой мысли Арсу становится еще херовее. Шаст поймет, что в любой момент, каким бы важным он ни был для них, Арс будет оставлять его одного, если этого потребуют обстоятельства, в которых тот оказался только благодаря себе и никому больше. Хуже может быть только, если Шаст узнает и все подробности, приведшие к этим обстоятельствам.

Его мысли прерывает Алена, спрашивающая, что ей планировать на ближайшие дни. Естественно, Арс отвечает, что их встречу в Испании, потому что иначе ответить он просто не может. Она говорит, чтобы он позвонил, как купит билеты, и отключается от разговора. Арс несколько секунд думает, что ему сделать сначала – поговорить с Шастом или купить билеты, и решает все-таки сначала купить билеты, потому что он должен это сделать и сообщить о времени вылета, ведь, по мнению Алены, его сейчас должно интересовать только это, и она с удовольствием пошлет его подальше, если он будет тянуть время или же попытается изменить дату встречи хотя бы на один день. Он покупает билеты, сообщает ей рейс, которым они полетят, отключается от разговора и тут же набирает Шаста. После первого гудка он сбрасывает вызов, не зная, чем тот сейчас занят, да и проснулся ли вообще, и ждет. Где-то минут через двадцать Шаст сам ему перезванивает и снова по видеосвязи.

- Привет, - он лежит с закрытыми глазами и тянется. – Я спал.

- Разбудил? – Арсу, глядя на него, хочется орать матом.

Шаст сейчас сонный, лохматый, какой-то весь непосредственный и уютный, каким он бывает, наверное, только с Арсом и дома с матерью и бабушкой, вызывающий желание сгрести его в охапку, зарыться с ним под одеяло и лежать, просто наслаждаясь теплом его еще не до конца проснувшегося тела. Арс уверен, что и Шаст этого тоже хочет. Но вместо этого Арсу сейчас предстоит сказать ему, что ничего подобного не будет ни завтра, ни в ближайшее время, и он чувствует себя очень отвратительно.

- Не-а, - Шаст зевает. – Я по будильнику проснулся. Надо домой к моим идти. А то они оставляли нас ночевать, и бабушка даже обиделась, что мы уходим. Ира тоже к своим пойдет, поэтому нам лучше оказаться по домам в одно время примерно. Ну, типа только разошлись.

- Угу, - соглашается Арс.

- Ты чего? – Шаст открывает глаза и внимательно смотрит на него. – Арс, ну это же херня, на которую я даже не обращаю внимание. И ты не обращай.

- Да я не об этом, Шаст, - Арс тяжело вздыхает. – Мне уехать нужно.

- Когда?

- Завтра утром. Алена звонила и перенесла встречу с дочерью.

- Арс, - Шаст невесело усмехается, - а ты бы не сказал о встрече с ней, если бы ее не понадобилось перенести? Когда ты собирался с ней встречаться?

- После Нового года.

- Когда я был бы в Грузии?

- Да. Только, Шаст, я не собирался это скрывать от тебя. Завтра хотел сказать.

- Угу, да, - хмыкает тот скептически.