Он - не ты (2/2)
- Вам вечером лучше дома отдыхать. Ничего особенного не требуется, но сейчас лучше восстановиться пару дней.
- В любом случае я подумаю. Если решу, то до больницы доберусь сам. Еще раз спасибо.
Арс молчит и больше не вмешивается в разговор. Он понимает, что стена Шаста никуда не делась, да и с чего бы ей куда-то деваться? А перед чужим человеком выяснять отношения и показывать свое раздражение – не самая лучшая затея. Поэтому он дожидается, пока врач снова измерит давление Шасту, соберет свой чемоданчик и уйдет. Он провожает его, закрывает дверь и возвращается в комнату.
- Тебе тоже спасибо, и ты тоже можешь уходить, - говорит Шаст, не глядя на него и пытаясь достать из носа ватные тампоны.
- Никуда я не уйду, - Арс присаживается на кровать, берет влажную салфетку и протягивает руку к лицу Шаста, чтобы стереть с него уже засохшую кровь.
- Не трогай меня! - Шаст с силой отшвыривает его руку от себя. – И пиздуй уже отсюда!
И вот тут все напряжение, в котором Арс находился все это время, неожиданно даже для него самого выходит наружу. Он швыряет салфетку на пол, встает с кровати и смотрит на Шаста сверху взглядом, в котором тоже сейчас без труда читается раздражение и злость.
- Блядь, да никуда я не уйду! По крайней мере, до тех пор, пока тебе реально не станет лучше! Ты, блядь, если о себе не думаешь, то хоть о матери своей подумай, о бабушке! Если ты сдохнешь, как им-то дальше жить?! Я не говорю о себе, на меня тебе похуй! Но, блядь, как я буду смотреть на них, на людей, прекрасно зная, что съебался от тебя больного только потому, что ты меня послал нахуй?! – Арс переводит дыхание, потому что он реально сейчас задыхается от той злости, что кипит в нем. – Ты не хочешь меня больше видеть?! Хочешь избавиться от меня навсегда?! Шаст, я могу это устроить! Я могу принять предложение Игоря и уехать нахер отсюда! Потому что мне уже будет все равно где жить и чем заниматься! Ну давай похерим вообще все! И наши отношения, и то, чем мы занимаемся! Ни ты, ни я, ни ребята не пропадем! Подумаешь, убьем собственное детище! Да похуй! Зато не будем видеться! Ты этого хочешь, Шаст?! Ну давай, блядь, сделаем это! Потому что ты решил, что я виноват и точка! Тебе похер, что я сейчас чувствую и что буду чувствовать потом! Ну да, мне ж не привыкать жить в аду, потому что ты решил мне его устроить! В этот раз ты вообще превзошел сам себя! Даже сообщение не прислал! Просто вычеркнул из жизни и все! Если ты так хочешь, я сейчас позвоню Стасу, пусть решит, что с тобой делать, но одного я тебя не оставлю! Хоть сиделку тебе наймет или к себе заберет, похер! А потом уйду! Сделаю, как ты хочешь! – он на секунду замолкает и проглатывает подступивший к горлу комок. - Я уйду, Шаст, - продолжает уже более спокойно. - Но сначала все-таки скажу то, что хотел тебе сказать сразу, но ты отключил телефон. Я не знал, что он там будет. Моя вина и ошибка в том, что я не ушел, как только заметил его там. И в том, что в итоге просто общался с ним на дне рождения нашего общего знакомого. Это все, что было между нами. И ничего больше просто быть не могло, потому что у меня есть ты! Был… Я потерял свой телефон там, и это тоже моя вина и ошибка. Еще моя вина и ошибка в том, что я напился практически сразу, потому что отвык пить в таком количестве, и я даже не сразу сообразил, что он делает, когда он забрал у меня телефон и начал говорить с тобой. Ты уже все решил, Шаст, и я понимаю, что ты все это не хочешь слышать. Тебе это просто не нужно. Но мне нужно было это сказать тебе.
Шаст молчит, и по его виду совершенно непонятно, о чем он сейчас думает. И думает ли вообще, а не просто не хочет разговаривать. И Арс снова начинает злиться.
- Знаешь, - он отходит от кровати на пару шагов, - хер с тобой, Шаст. Думай обо мне все что хочешь. Сейчас уже реально похуй! Я не знаю, как буду жить дальше. Но ведь и ты сейчас не знаешь. Может, женишься на своей Ире и будешь жить с ней долго и счастливо. Но до этого все равно тебе будет хуево. И мне будет пиздец как хуево! Наверное, я миллион раз буду порываться приехать или хотя бы позвонить. Смени на всякий случай телефон и адрес. И вот когда тебе будет хуево, знай, что это ты захотел, чтобы было именно так! Это ты так решил! Это ты решил, что я конченный мудак и никак иначе! Если тебе станет легче, то этому мудаку сейчас пиздец как плохо, и он не представляет, что будет делать, когда выйдет за дверь этой квартиры! И он до последнего будет надеяться, что ты изменишь свое решение, - Арс берет свой телефон и собирается кому-то звонить.
- Что ты делаешь? - Шаст приподнимается на кровати, чтобы устроиться полусидя, но у него начинает кружиться голова, и он снова падает на подушку.
Арс порывается помочь ему, но останавливается, успевая убрать руку и так и не прикоснуться к нему.
- Я позвоню Сереже. Потому что только он в курсе, что я могу делать здесь в это время. Я не оставлю тебя одного. Ты можешь сколько угодно психовать, но я не уйду, пока с тобой кто-то не останется.
- Нахера кого-то будить сейчас? Ты на время смотрел?
- Матвиенко может и не спать.
- А может и спать, - Шаст все-таки вытаскивает из носа тампоны и делает неглубокий вздох, проверяя, не пойдет ли снова кровь.
Вроде все нормально, и он начинает дышать носом.
- Значит, я останусь тут хотя бы до утра, - Арс встречается с Шастом взглядом и вопросительно смотрит на него.
- Оставайся, - тот разрывает их зрительный контакт, закрывает глаза и замолкает.
Арс тоже молчит. Что ему еще говорить, когда он сказал уже очень много, а Шаст отгорожен от него все той же стеной.
- Скажи, - через какое-то время говорит Антон, - Арс, ну если все так, как ты говоришь, так какого хуя ты не послал его? Даже не попытался забрать у него телефон? Ты же тупо промолчал!
- Да твою ж мать! – Арс усаживается на край кровати и хлопает рукой по подушке, снова не прикасаясь к Шасту, но желая обратить на себя внимание. – Я же был почти вхлам! Может, это не было так уж заметно, но я конкретно тормозил! Я столько не пил уже сто лет! И я сам охуел от его действий! У меня было желание придушить его, когда я осознал, что и он, и я, получается, натворили! Но тебе же не интересно, что было потом! Ты же уверен, что я радостно пошел развлекаться с ним дальше! А я дальше названивал тебе всю ночь! Если ты посмотришь на мои вызовы тебе, то поймешь, что мне просто было некогда что-то делать, кроме этого! Я готов был вылететь ближайшим рейсом, но понимал, что уже не застану тебя в Москве! Я ж не знал, что ты не полетишь со всеми! Я хотел поговорить в Архангельске, но ты все сделал, чтобы это было невозможно! Шаст, - он очень осторожно касается пальцами его руки, - пожалуйста, поверь мне. Ты для меня слишком много значишь. Он – это мое прошлое, которое ни при каких обстоятельствах не станет настоящим.
- Блядь, Арс! Так какого ж хуя ты все время оказываешься с ним?! – почти орет Шаст. – Представь в подобных ситуациях меня с Ирой! Сначала я вру тебе, что я один дома, а потом ты случайно видишь меня с ней, и она тебе заявляет, что у нас там свои развлекухи, а ты нам мешаешь! Что ты бы думал?! Ты из-за меньшего считал меня пиздaболом и думал, что я тебе изменяю с Ирой! Ты регулярно возвращал меня к ней абсолютно по надуманным поводам! Даже сейчас с какого-то хуя! – он шмыгает носом, потому что ему кажется, что у него начинают течь сопли.
- Блядь! Блядь, Шаст! – Арс видит вытекающую из носа Шаста капельку крови, хватает салфетку и прикладывает к его лицу. – Шаст, не ори, ради бога. Опять течет, - он хватает телефон и нервно пытается разблокировать его.
Получается только с четвертой попытки.
- Ты кому звонить собрался? – Шаст берет его за руку и не дает набрать номер.
- В скорую!
- С ума сошел? – Антон забирает у него телефон.
- Да ну тебя нахер! Пусть везут в больницу! Там точно не дадут умереть! А тут хер знает, что еще случится. Отдай! – Арс пытается отобрать телефон у Шаста, но тот не отдает.
- Ничего не случится. Я нормально себя чувствую.
- Зато я нет. Если я тебя так раздражаю и довожу до такого состояния, то я лучше действительно уйду. Но сначала отдам тебя в руки профессиональных врачей. Чтобы точно знать, что с тобой ничего не случится.
- Никуда ты не уйдешь, - Шаст засовывает его телефон под подушку. – И никого вызывать не будешь. Сам справишься, - говорит, вытирая нос салфеткой, которая хоть и вся в крови, но только испачкана ей, а не пропитана насквозь.
Арс смотрит на него, пытаясь понять, что значат эти его слова. Что значит «никуда ты не уйдешь»? В данный момент? Или все таки… Очень хочется верить, что «или», но верить в это Арс просто боится, чтобы не пришлось слишком больно спускаться с небес на землю. И Шаст ничего не поясняет, да и вообще не говорит, он сосредоточен на комканье салфетки и прикладывании ее к носу разными сторонами, которые моментально окрашиваются в красный цвет.
Арса это молчание и эта неизвестность тяготит, и он решает попытаться понять настроение Шаста через действие. Он берет чистую салфетку, убирает руку Шаста от носа и сам аккуратно прикладывает салфетку сначала к одной ноздре, а потом к другой. Шаст не сопротивляется. Он закрывает глаза и опускает руки, предоставляя Арсу полную свободу действий. Тот делает нервный вдох и сам на несколько секунд прикрывает глаза.
- Нос чуть-чуть выше, - Шаст подвигает его руку так, чтобы салфетка касалась ноздри.
За эти несколько секунд рука Арса успела сместиться вниз.
- Извини, - он снова прижимает салфетку к одной ноздре, затем к другой.
- Похер, - Шаст неожиданно дергает его за руку, заваливает на себя и обнимает двумя руками. – Арс, никуда ты не уйдешь. И никуда ты не уедешь. И ничего мы не похерим. Может, твой Игорь именно этого добивается? Ему ведь есть что предложить тебе.
- Мне нахуй не нужны его предложения, - Арс прижимается к его шее губами. – И он мне не нужен, потому что он - не ты. И кто угодно и что угодно – не ты. Я хочу быть с тобой, Шаст, и для меня других не существует. Пойми уже это, наконец. Я никогда не врал ни по поводу своего отношения, ни своих чувств к тебе. Я понимаю, как все это выглядело твоими глазами. И я никак не смогу избавиться от прошлого, но ему нет и не будет места в настоящем. Ты – мое настоящее. И я не променяю тебя ни на какие предложения. Поверь мне, Шаст, - говорит тихо, но все равно у него срывается голос, и он замолкает.
Антон касается его лба губами, но тут же убирает голову и закрывает нос ладонью. Арс поднимает на него взгляд, видит залитую кровью руку, стаскивает с себя майку и прижимает ее к руке Шаста. Он хочет достать телефон из-под подушки, но Шаст останавливает его, садится на кровати и подается к нему.
- Не надо, - говорит, кладя голову ему на плечо. – Давай десять минут подождем. Она сейчас все равно не так сильно идет.
- Хорошо, - соглашается Арс не очень охотно. – Десять минут. Не больше, - он дотягивается до оставленного врачом скорой пузырька с перекисью водорода, смачивает ей два ватных диска, приподнимает голову Шаста со своего плеча и засовывает их ему в нос.
Шаст снова пристраивает голову на его плече, Арс все-таки берет телефон и засекает время. Ему не по себе, и у него есть огромное желание снова вызвать скорую и отправить Шаста в больницу, но он все же решает выждать время. И пока оно медленно движется вперед, он просто сидит и держит Антона в своих объятиях. Арс готов и хочет хоть что-то делать, а не сидеть на месте, но Шаст его не отпускает, поэтому он покоряется его желанию, при этом внимательно наблюдая за ним, и терпеливо ждет, когда пройдут десять минут. Все выяснения дальнейших отношений отходят на второй план.