Развод так развод (1/2)

Монотонно делает глоток кофе, пытаясь взбодриться. Его дорогая женушка стоит у плиты, готовит его любимые блинчики, пританцовывая под такт рекламы, доносящиеся из телевизора. Напряженно фыркает на счастливый голос из новостей, который ежедневно будит все Чикаго.

Клаус знает, он готов ради своей жены на всё. Но не уверен, что она готова вынести хотя бы половины его чувств. Его мучают вопросы о том, зачем Хейли сбежала с торжества и ездила на кладбище вместе с Тайлером и Стефаном на прошлой неделе. И хоть капо рассказал, что они раскапывали чью-то могилу, но для чего так и не объяснил.

Она обещала рассказать как будет удобный случай, но прошло больше семи дней, а случай так и не наступил. И Клаус боится, что она ему не верна. Не в плане физической близости, но в более глубоком, эмоциональном смысле. Конечно сейчас улыбается после ночных утех, ставит тарелку с завтраком прямо перед ним на стол, свою ставит параллельно его. Это Клауса не устраивает. В таком банальном жесте видит растущую стену между ними. И пока Хейли наливает себе кофе со сливками, он пододвигает часть сервиза ближе к себе.

Ему надоело расстояние между ними во всех смыслах. Ему надоело бояться, что она рядом лишь по прихоти их родителей, а не по собственному желанию. Вспоминает про то, что скоро заканчивается их договор, основанный на брачном союзе и нужно будет подписывать новый. И если для этого придётся пойти наперекор их семьям, то так тому и быть.

— Резкая перестановка?

Весело оглядывает стол, замечает что не хватает стула именно на том месте, где стоит её тарелка. Но ничего. Сдвигает все кремовки с джемом ближе к Клаусу. А после усаживается к нему на колени, усмехаясь на довольную улыбку мужа. В последнее время он ходит слишком угрюмый и задумчивый, редко улыбается. Что же, пора это исправить. Берет руками блин, щедро обволакивает его в клубничном джеме и пытается накормить им мужа. Тот беспрекословно открывает рот, но прежде чем еда попадает на язык, Хейли измазывает его лицо в джеме, начиная смеяться.

Тут же изворачивается к нему лицом, довольная как нашкодивший ребёнок, целует в нос, слизывая тягучую сладость. Клаус недовольно что-то бурчит ей в ухо, прежде чем измазать её лицо в мёде.

— Ты же знаешь, Волчонок, что я сделаю всё ради нас?

Вскоре кухня становится полем боя, джем давно растекается по всему паркету, а виновники как малые дети целуются на столе, с озорством слизывая варенье с губ.

— Тогда будь лапой и пошли вместе в душ. Перенеси пару дел, побудь со мной немного.

— Хейли, я не могу взять выходной. Ты же знаешь, на работе завал.

Хейли вздыхает, выдавая свои эгоистичные мотивы. Из-за нехватки личного времени, ей не хватает и Клауса рядом. Успокаивает себя обещанием, что вскоре они уедут в отпуск и тогда-то она его никуда не отпустит.

— Ээх, а говорил, что сделаешь все ради нас. — Последний раз целует в губы. — Идём, надо собираться на работу.

***</p>

— Я хочу развода.

Перед её носом пролетает несколько скрепленных бумаг о расторжении брака. Медленно поднимает голову, переводя взгляд с бумаг на лицо собственного мужа. Отодвигает свои документы в сторону, оборачиваясь на телохранителя. Стефан взволнован и обеспокоен. Бровями лишь двигает в недоумении.

— Стефан, оставь нас на минуту. Кажется, мой муж решил пошутить.

Клаус мысленно ставит на быструю подпись в документах и долгое объяснение этого решения. И на пару разбитых картин, если логические доводы она не воспримет должным образом.

— Больше чем на минуту, нам с моей женушкой надо поговорить.

Дверь за телохранителем закрывается с последующем щелчком. Маски спадают. Он устало падает в стул рядом с её, она боязливо начинает читать документы. Нет ничего о разделе имущества, нет ничего об опеки над Хоуп. Слишком простой документ.

— Почему, Клаус? Ты последние пол года только и боролся за то, чтобы я не потребовала развода. А сейчас, когда нам следует продлевать договор семей, ты приносишь мне это?! Что случилось?

Отбрасывает документы в сторону. Голос начинает дрожать, руки потеть. Ещё же несколько часов назад у них было прекрасное утро, они пачкали кухню и шутили о телеведущих. Что изменилось за это время? Что ему вновь взбрело в голову или что-то стало последней каплей того, что долгие недели роилось в его мыслях.

— Хейли, по сути наш брак был желанием наших родителей. Не ты, ни я не желали его. Я даже предложение тебе должным образом не сделал, мы просто обвенчались потому что так было выгодно всем. Вспомни наши отношения в медовый месяц, мой страх и твоя ненависть.

— Да, но сегодня утром тебя все устраивало в наших отношениях.

Голос становится на тон громче. Остервенело открывает последнюю страницу договора и ещё сильнее давится, когда рядом с пустым полем видит уже поставленную подпись Клауса. Что же, раз он уже все решил, она не будет уточнять детали. Быстрым росчерком каллиграфической ручки ставит собственную подпись рядом с его.

— И я хочу чтобы у нас всегда были такие отношения как с утра. Пойми же, — ловит её ладонь в своей, — я не хочу, чтобы ты была со мной из-за долга семьи. Я хочу избавиться от влияния наших родителей на нашу личную жизнь. И я хочу сделать тебе предложения сам, не потому что этого ждут от меня другие, а потому что я тебя люблю.

Ручка с чернилами выпадает из её ладони, пачкая светлый паркет офиса. Теперь она все понимает. Предпринимает слабую попытку вырвать свою ладонь из его, но она с треском проваливается. Он все также держит её руку в своей, оглаживает кольцо на безымянном пальце и смотрит так нежно и влюбленно, что гнев и обида исчезают в секунду.

— Ты понимаешь, что у нас будет нехилый скандал, когда родители об этом узнают.

— Понимаю. И готов к этому. Потому что мне надоело размышлять кто тебе дороже. — Отходит к окну, невидимым взглядом обводит крыши других домов. — Я, наш брак и Хоуп или твой отец и семейное, которое все время дышит мне в спину. Я все боюсь тебе предложить сбежать от этого. От наших чокнутых семей, от разборок мафий, от всего этого. Я всё боюсь узнать кого ты выберешь, меня или своего отца, когда жизнь поставит тебя перед выбором.

Хейли подходит к мужу. Молчание и не рассказанные тайны давят грузом новых проблем. Если он решился на подобную искренность, то и ей нужно рассказать о банковском счёте, на котором лежит неприлично длинная сумма. Мягко разворачивает его к себе. Берет его ладонь в свою, набираясь смелости.