11. Время возвращать долги. (1/2)

Погода не радовала солнцем, а ночью и вовсе обещали грозу. Они гуляли по местным паркам, которые смогли отыскать не сразу. Нашли небольшое озеро, в котором покормили уток хлебом, поели уличного фастфуда, и в отличном настроении, уже к вечеру, нашли очередную гостиницу, до того, как начался дождь. Уже по классике взяли один номер с большой кроватью и после тяжелого дня, заснули в тёплых объятиях друг друга, под звуки мелких капель, бьющих об окно их небольшой комнаты.

Утром снова пришла Бань Юэ, рассказывая, как люди пытаются незаметно пробраться в демонический мир, прочесывая самые возможные места, где может прятаться правитель. В этом мире узнать, ищут ли их, сложная задача, потому остается только продолжать не задерживаться на одном месте. Девочка также сказала, что они с Ши Цинсюанем закончили просматривать все книги в библиотеке дворца, но так ничего и не нашли об артефакте в виде ивового венка. Но ночью они начали изучать самую большую библиотеку в демоническом мире, и там они уже нашли о сотне, неизвестных ранее артефактах, потому, возможно скоро станет известно и об этом. Так, Бань Юэ вернулась в свой мир, продолжать поиски.

— И нам пора отправляться, — сказал Се Лянь подходя к окну, чуть вздохнув, ведь за окном до сих пор не прекращался дождь.

— Сколько на этот раз займет дорога? — спросил Хуа Чэн, слегка зевая, но не получив ответа повернулся к парню, который замер у окна. — Гэгэ?

Се Лянь уже ничего не слышал, кроме нарастающего шума в ушах и барабанящего об окно дождя. Внизу, на подъездной дорожке к гостинице, он наблюдал, как пять дорогих машин черного цвета останавливаются прямо у входа, не беспокоясь о правильной парковке, а из них выходят знакомые лица, которые Се Лянь видел уже более трёх лет и при них не чувствовал ничего, кроме страха и чувства удушья, желая не видеть этих лиц более никогда.

Это конец. Его нашли. Снова.

Сколько бы Се Лянь не убегал, он снова их видит, снова чувствует тот же страх. И снова, тоже лицо, что заставляет кровь стынуть в его жилах. Цзюнь У, главарь. Он снова пришел за Се Лянем. Как они, чёрт возьми, это делали?

Парень как можно спокойнее отшатнулся от окна, ища глазами демона, который уже подошел к нему почти вплотную.

— Сань Лан, ты мне веришь? — старясь скрыть панику улыбнувшись, с бешено колотящимся сердцем, спросил Се Лянь, положив руки на плечи демона.

— Конечно, — тут же ответил Хуа Чэн, словно и не задумываясь.

— Отлично, — сказал Се Лянь, садясь перед демоном на колени и начал нежно гладить его по голове. — Сделаешь как я скажу, пожалуйста?

Хуа Чэн немного нахмурился, но кивнул. Что-то внутри, заставляло его напрячься.

Се Лянь взял руку Хуа Чэна и потянул его к кровати, оставляя рядом с ней, затем быстро подошел к шкафу, доставая рюкзак и несколько свернутых пачек денег изнутри, кидая саму сумку напротив входной двери, а деньги начал запихивать в карманы куртки Хуа Чэна, снова упав перед демоном на колени.

— Гэгэ?..

— Слушай внимательно, — стараясь не дрожать ни телом, ни голосом, начал Се Лянь. — Сейчас, тебе нужно залезть под кровать, и чтобы не случилось, чтобы ты не услышал или увидел, ни за что. Слышишь? Ни за что, не вылезай оттуда. Как только все успокоится, делай все то, что мы делали эти дни. Езжай куда глаза глядят, этого тебе хватит на пару месяцев.

— Гэгэ, какого...

— Прошу! Пообещай, что послушаешь меня. Все будет хорошо, только пообещай, — Се Лянь застегнул чужие карманы и положил обе ладони на щеки демона, на секунду застыв, любуясь на лицо демона, который смотрел на него с беспокойством.

— Обещаю, — не слишком уверенно ответил Хуа Чэн, но не мог спорить, когда этот человек, прямо сейчас, так на него смотрел, а его руки приятно грели щёки.

— Спасибо, — тихо сказал Се Лянь улыбнувшись и чуть приблизился, оставляя на лбу демона легкий поцелуй. — А теперь быстро под кровать! — все еще стараясь улыбаться, Се Лянь начал толкать демона, чтобы тот поскорее спрятался, хоть тот и не пытался упираться, но и не спешил исполнить просьбу.

Кровать пришлось чуть приподнять, и Хуа Чэн, все еще странно на него косясь, скрылся под ней, от чего Се Лянь смог спокойно выдохнуть надеясь, что демон на самом деле его послушается и не вылезет.

— Ни за что не вылезай. Ты обещал, — только и успел сказать Се Лянь вставая на ноги, как в дверь послышались первые громкие удары, и уже с третьего, она с грохотом распахнулась.

На пороге тут же оказались более десятка человек, которые не раздумывая, шагнули к парню. Се Лянь смог отбить руку, тянущуюся к нему, затем отбил удар от другого человека, нанося удар в ответ, смог уложить очередного на пол, ударить кого-то ногой в корпус, возможно выбить пару зубов, но когда напали сразу четверо, одновременно ударяя и захватывая, Се Лянь более не смог удержаться на ногах и с грохотом повалился на спину, где на него сверху налетели, казалось, все сразу. Его руки скрутили, ноги держали, но парень не сдавался и продолжал вырываться, до того момента, пока тяжелая нога не ударила его пару раз по ребрам, а другая рука не сдавила его лицо и ударила затылком об пол. Се Лянь в полусознании чувствовал, боль от ударов по ногам и торсу, а затем, как схватив его за капюшон, поворачивают и тащат по полу на выход. Когда волочили по ступеням, тело простреливало болью, и с губ срывались непроизвольные стоны и скулеж от острой боли, наверняка сломанных костей. И даже тогда он вдруг на секунду задумался, послушал ли его Хуа Чэн, ведь если его найдут рядом с ним, то демона тоже схватят, и не известно, что сделают.

— Се Лянь, Се Лянь, дорогой, — протянул мужчина, облокотившись о дверь машины, выпуская в воздух клубы дыма из-под сигареты, не беспокоясь о дожде, ибо над его головой держали зонт.

То малое сознание, что держалось у Се Ляня, заставило все его внутренности сжаться, в то время, как к горлу уже подступал рвотный позыв, который парень, кое-как, смог сглотнуть обратно, и сжать дрожащие губы, когда его волочили по мокрому асфальту. Этот чертов голос преследовал его в кошмарах, от которых парень просыпался в холодном поту дрожа, и оставшуюся ночь никак не мог согреться и забыться спокойным сном. Цзюнь У, в строгом черном костюме и белой рубашке, верхняя пуговица которой была расстегнута, присел на корточки, когда парня приволокли и бросили тому под ноги, затушив недокуренную сигарету возле его лица об асфальт. Мужчина довольно мягко провел ладонью по щеке парня, в то время как вторая щека упиралась в мокрый асфальт, но ощущения с обеих сторон были мерзкие. Цзюнь У поднялся на ноги и махнул рукой, подчиненные тут же схватили Се Ляня под руки, резко поднимая его вверх, от чего бок и ноги явно дали о себе знать. Парень не мог идти из-за этой боли, но ему даже не дали для этого шанса, протаскивая лодыжками по асфальту, пока один из людей открывал багажник машины, в который еще двое начали запихивать туда Се Ляня, совершенно не церемонясь, сразу же захлопывая дверь.

Какая-то часть Се Ляня хотела отключиться и проснуться снова в одну из тех ночей после кошмара. Тело била крупная дрожь, которая моментами уменьшалась, но не пропадала весь долгий путь, который длился толи двадцать минут, то ли два часа. Даже несколько минут, казались вечностью, из-за страха, боли и неизвестности, которые только и окружали его, помимо кромешной темноты и звука колес, скользящих по дороге. Щеки не высыхали, ибо слезы продолжали непроизвольно литься из глаз, как бы Се Лянь не пытался успокоиться, но ситуация явно не располагала для этого. Через, казалось, вечность, парень почувствовал неровную дорогу, от которой машина подпрыгивала и травмы напоминали о себе, после чего, остановилась и все затихло на какое-то мгновение.

Се Лянь непроизвольно дернулся и задрожал сильнее, когда услышал, как передние двери машины открываются, а через минуту, глаза снова увидели свет, когда открылся и багажник. Без капли аккуратности, его схватили за шкирку худи и перебросили тело на землю, об которую он сильно ударился и так сломанной ногой, от чего болезненный стон сорвался с его губ. Но никто не дал парню и секунды опомниться, как его снова схватили двое человек за капюшон, таща по лесной дороге. Горло сдавливало от удушья, из-за натяжения капюшона, и Се Лянь схватился за воротник, оттягивая его, на сколько хватало сил, пока больные ноги волочились по земле, цепляя ветки и грязь.

Парень даже не успел оглянуться по сторонам, как оказался затащен в какой-то амбар, напоминающий старый склад, с немногими решетчатыми перегородками, темный, освещенный слабым жёлтым светом. Его заволокли в пространство, обставленное коробками разного размера до потолка, парой решетчатых перегородок, и свисающим с высокого потолка крюком. Се Лянь почувствовал, как натяжение на горле спадает, а тело полностью падает на бетонный пол. Но уже через секунду покоя, с него начали стягивать одежду и обувь, оставляя только штаны, после чего на тело вылили ведро ледяной воды, в которой Се Лянь увидел кубики льда. Он случайно глотнул этой воды, из-за чего сейчас судорожно пытался откашляться, трясясь от холода и сильной боли в ребрах при кашле. Не успел парень даже избавиться от воды в легких, как теперь схватили его руки, перебрасывая вокруг них довольно толстую цепь, туго связывая вместе, оставляя длинный конец, за который его снова потащили. Се Лянь почувствовал, как от этого трения об пол, который был словно наждачная бумага, его рана на спине открылась, начав кровоточить и ныть, однако, боль от раны уходила на второй план, из-за боли в ребре, которое из-за натяжения тела, словно впилось в органы и кожу, разрывая их пополам. Это продолжалось не долго, пока цепь не дернули вверх, заставляя Се Ляня сесть, а несколько человек, в это время, прикрепляли конец цепи к крюку в потолке, который опустили ниже с помощью ручного механизма, и как только цепь была надежно закреплена, механизм снова задействовали, и Се Лянь вновь непроизвольно заскулил от натяжения в теле, которое тянули вверх, пока он не встал во весь рост, и остановился только тогда, когда кончики больших пальцев с трудом касались холодного пола.

Каждый вздох отдавал болью. Каждая попытка ослабить давление на руки, дотягиваясь пальцами до пола, отдавала болью. Тело продолжало так сильно дрожать, что даже цепь, держащая его, слабо позвякивала. Слезы уже давно не контролировались и крупные капли, набежавшие по щекам, срывались с подбородка, капая на грудь и пол.

Цзюнь У вошел минут через пять, после того, как Се Ляня затащили в амбар. Он вальяжной походкой приблизился к парню, так ужасно злобно улыбнувшись, смотря на сжатые подрагивающие губы, от чего захотелось вдруг облизнуть свои. Парень смотрел на него испуганной ланью, пытаясь подавить дрожь в теле и непроизвольные всхлипы. Цзюнь У обожал такой вид. Особенно, когда это были такие красивые, молодые парни. Он любил их ломать, любил видеть гримасу боли и ужаса, вызывая их лично. И Се Лянь был самым прекрасным из всех. Цзюнь У обошел его вокруг, восторженно любуясь словно шедевром в мавзолее, пораженно вздохнув в итоге и снова вернувшись, встав перед его лицом.

— Прекрасно, — выдохнул он с расползающейся, ужасающей улыбкой на лице.

Один из подчиненных подошел к Цзюнь У и передал рюкзак, который забрал с собой из номера гостиницы. Мужчина расстегнул его и перевернул, вытряхивая содержимое на пол. Там оказались стопки денег, фальшивый паспорт, пару футболок, еще несколько мелких вещиц и…

— О, ха-ха, посмотрите на это, — сказал насмешливым голосом Цзюнь У, поднимая и смотря на небольшую фотографию, на которой Се Лянь широко улыбался, обнимаемый родителями.

На фотографии ему шестнадцать лет. Практически не изменился внешне, кроме волос, которые на фото доходили почти до поясницы. Его день рождения, перед ним стоит огромный шоколадный торт, родители улыбаются так же ярко и искренне, поздравляя сына с праздником, в их большом, роскошном доме. Ровно за год, до того, как оказаться полностью нищими и с долгами, в грязной, маленькой квартире на окраине города, в которой ползали тараканы и обитали клопы, а из мебели были только плита да раковина. Мыться приходилось лишь с помощью тряпки и ведра воды, ибо ванной и вовсе не было, только небольшая кабинка со стареньким унитазом.

От воспоминаний о родителях, Се Ляня охватила тоска, заставившая его сердце сжаться от боли, особенно, когда Цзюнь У снова заговорил.

— Господин и госпожа Се, здравствуйте! Давно мы с вами не виделись. Но ничего, не волнуйтесь, я прекрасно позабочусь о вашем драгоценном сыне, ведь не зря же вы оставили мне такой лакомый кусочек, когда сами ушли на покой. Что скажешь, Се Лянь? Передай привет родителям, — Цзюнь У говорил, смотря на фотографию, прежде чем повернуться на парня с все той же, мерзкой улыбкой. — Ну же, Се Лянь. Поздоровайся с ними. Скажи, как ты счастлив, что они позаботились о тебе, вон, даже умудрились скопить столько денег, паспорт тебе сделали. Ну ка, — мужчина схватил Се Ляня за подбородок, сжав так сильно, что синяки на лице от ударов ранее, напомнили о себе, а прямо перед глазами, Цзюнь У выставил фотографию, заставляя парня смотреть на нее.

Мужчина отстранился и пнул пачки денег, схватив поддельный паспорт.

— О, стоит ли мне звать тебя Фан Синь? — спросил Цзюнь У, прочитав имя в паспорте. — Пожалуй, Се Лянь мне больше по душе, — мужчина снова приблизился к парню, опаляя его лицо своим дыханием.

Даже в таком положении, Се Лянь все еще не доставал до роста Цзюнь У, что не могло не давить на него еще сильнее. Мужчина взял нож с небольшого стола, который только сейчас заметил Се Лянь, от чего непроизвольный всхлип сорвался с его губ. На столе лежали несколько ножей разных размеров, длинная плеть и другие инструменты, которые Се Лянь видел впервые, но их вид вызывал только ужас в душе. Цзюнь У подошел к одной из стен с коробками, и ударил по одной из них ножом, пригвоздив фотографию так, чтобы Се Ляню было хорошо видно.

— Ну вот, теперь они смогут любоваться сыном, а сын родителями.