Глава 34. Какао со вкусом крови (2/2)

— Попробуй ртом, — он улыбнулся.

Хэйсе Фэнбао захихикал, качая головой.

— Балуешься? Хорошо, что у тебя есть настроение играть со мной.

— Пробуешь?

— Ага.

Лжебог схватился обеими руками за сосуд, но сразу же убрал их, подпрыгивая на месте и крепко прижимая ладони к прохладным ногам.

— Горячо!

— Конечно, ведь я грею его.

— Значит, мало-мальски ты можешь управлять стихиями. Вот мы и выяснили этот вопрос… И что, ты хотел, чтобы я обжёгся?

— Лишь хотел нагреть содержимое.

— Так надо?

— Да. Он должен быть тёплым или горячим.

— Тёплым, — сразу сделал свой выбор Хэйсе Фэнбао.

— Тогда достаточно. Бери.

Визуально это что-то казалось тягучим. Недолго думая, лжебог нырнул пальцем внутрь, зачерпнул тёмно-коричневую штуку и быстро погрузил палец в рот до того, как у Чжэньчэна случился сердечный приступ.

— Вэй Ин… Мне просто нечего тебе сказать…

— Дыши носиком, — увлечённо обсасывая палец.

Смаковал, пытаясь разлить эту странную тянучку по всем рецепторам на языке. На это у него ушло какое-то время. А как распробовал, пришёл в сущий восторг.

— М-м-м… Божечки… Что это такое?

— Нравится?

— Безумно!

— Две основные составляющие тебе хорошо известны.

— Из скольки?

— Из трёх.

— Весь внимание, — облизнулся он.

— Специи и мёд.

— А-ха, — пальцами ныряя в сосуд. — Это я знаю, а третье?

Цзюнь У нахмурился, резко ударяя супруга по руке, пока тот по локоть не залез в этот маленький и несчастный глиняный сосуд.

— Ай! — с горестью во взгляде, потирая ушибленное место.

Небесный Император достал из рукава палочки и протянул их супругу.

— Манеры, Вэй Ин. Ты не животное.

— Да-да-да. Постоянно забываю об этом. Прости. А третье?

— О чём? О том, что ты не животное?

— Третье, Чжэньчэн?

Небесный Император в очередной раз хлебнул разочарования, глядя на мужа. Ну так уж вышло, что ему нужен только он.

— Это называют «какао».

— Ка-ка-о… — по слогам повторил Хэйсе Фэнбао, увлечённо наматывая тягучую сладость на палочки. — Верно?

— Да.

— Где такое едят? Или пьют? Это пьют, Чжэньчэн?

— Да. Когда оно горячее.

— Очень вкусно. Я в восторге! Кто эти люди, что придумали подобное?

— Это напиток краснокожих людей.

— А что это такое, это ка-ка-о? Оно растёт в земле?

— На дереве. Это вечнозелёное дерево. В высоту может достигать четырёх чжанов.

— Я хочу это увидеть!

— Я покажу. Отправляемся?

— Ага, да. Побежали.

Хэйсе Фэнбао несколькими быстрыми и точными касаниями проверил температуру сосуда и когда понял, что можно, забрал его себе. Наматывал на палочки тягучую сладкую тянучку, ждал, пока та растянется настолько, чтобы порваться, подбирал излишки и клал всё в безразмерный рот.

Цзюнь У некоторое время смотрел, а потом разочарованно поставил локоть на подлокотник и уронил лоб на ладонь. Искоса всё равно посматривал на то, как его горячо любимый супруг натягивался на сладость.

— Если бы не палочки, ты бы и с горшком глотнул…

— У этой штуки есть название?

— Нет. Это какао с мёдом и специями. Специализированного названия у него нет.

— Так вкусно, что сейчас сикну от счастья.

— Прекрати, Вэй Ин.

— Почему? Тебе стыдно?

— Ты четвёртый из Великих Бедствий, а ведёшь себя так, словно тебе послезавтра в школу идти в первый раз.

— Почему не завтра?

— Потому что ты ещё не дорос. Ещё денёк нужно подрасти.

Хэйсе Фэнбао рассмеялся, демонстративно облизывая сладкие палочки и снова полез ими в горшок, вновь зачерпывая вкуснятину.

— Какао, значит. Почему у нас не выращивают это дерево?

— Не тот климат.

— Жаль. Это очень вкусно.

— Это из-за мёда, который делает какао сладким. И специй, что придают ему насыщенный вкус. Само по себе какао горькое.

— Ты так много всего знаешь… Мне почти страшно.

— Тебе правда нравится? Или ты ешь только потому, что я пр…

— И это ты постоянно упрекаешь меня в том, что я говорю глупости? Ты сам только что, что чуть было не сказал? Конечно, мне нравится. Разве ты не видишь, что я счастлив?

Уголки губ Цзюнь У едва дрогнули, приподнимаясь. Он внимательно смотрел, как супруг ест и почти перестал ужасаться по этому поводу. Больше наслаждался тем, что мужу вкусно. Разве он не для этого отправлялся в разные уголки мира?

Они замолчали и каждый занимался своим делом: кто, причмокивая ел, а кто наблюдал за тем, как этот кто-то ест. Как ни странно, Хэйсе Фэнбао ни разу не подавился, а пристальный взгляд, казалось, его вообще никак не касался.

Напихавшись до края и даже немножечко с горкой, лжебог пытался палочками вышкрябать остатки вкуснятины со стенок горшка, но те никак не поддавались. Поэтому он всё-таки сунул туда лицо и принялся вылизывать изнутри там, куда доставал.

Цзюнь У уже больше не вздыхал. Смирение, принятие, осознание… Всё пришло к нему единовременно. Находил в себе силы лишь наблюдать и не подавать виду, что ему снова не очень хорошо.

Духовная энергия, которую передал ему Вэй Усянь, расходовалась на запечатывающие заклинания и в принципе не могла надолго задержаться в его теле, так как места ей не было.

Когда боги лишаются храмов, они не просто лишаются духовной силы, а иссякает её резерв. Иными словами, это не сосуд, который опустел из-за разрушенных строений. Его нельзя наполнить чужой духовной энергией.

Когда такое происходит, этот условный сосуд уменьшается сам. Прямо пропорционально количеству оставшейся энергии. Принять чужую можно. Это насыщает и значительно улучшает самочувствие, однако вскоре она выветрится и текущее состояние возвратится.

В случае Цзюнь У, у которого от привычного запаса духовной энергии не осталось и пяти процентов, разительно понижалась температура тела, сильно проявлялась слабость, тускнел цвет кожи.

Хэйсе Фэнбао быстро заметит изменения. Именно поэтому Небесный Император сидел и не шевелился лишний раз, чтобы не обращать внимание мужа на себя.

Лжебог вытащил лицо из горшка и скривился, разочарованно покачивая головой.

— Меня сейчас вывернет…

— Не умеешь вовремя останавливаться.

— Сколько я сожрал?

— Съел, — тщетная попытка. — Много.

— Мне плохо, Чжэньчэн…

— Всё вылизал?

— Мгм, — он показал мужу практически идеально чистый горшок.

— Ещё бы. И пальцами лазил туда, и лицом. Какой ты умница.

— Сейчас умру…

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Не знаю. Сделай что-то.

Цзюнь У оценивающе посмотрел на него и пришёл к выводу, что тот и правда весь зелёный.

— Если тебя стошнит на меня — это будет лучшим завершением этого приключения.

— Не должно. Я держу себя в руках.

— Твоя проблема в том, Вэй Ин, — выдохнул он, подтягиваясь на руках повыше вместе с Хэйсе Фэнбао, чтобы ровнее сесть. — …что ты не умеешь держать себя в руках.

Небесный Император потянулся лицом вперёд, кончиком языка собирая со щеки и уголков губ остатки медового какао. Лжебог сидел спокойно и совсем не рыпался. Поражался происходящему так глубоко, будто мир перевернулся.

А ведь и правда. Брезгливый, дотошный, манерный, правильный, занудный, чистоплотный, опрятный, аккуратный, вежливый… Это не весь список. Это начало. И всё это касается Лимин Чжэньчэна.

Главенство в этой ситуации у первого пункта: брезгливый.

Единственное, где у Чжэньчэна отключался этот параметр — это их постель. Он не стеснялся касаться мужа губами и языком, где угодно, где тот только пожелает. В процессе… Но не так, как сейчас. Никогда.

Дочиста вылизав Хэйсе Фэнбао он сел на место, достал платок и вытер губы, чтобы точно ничего не оставить на себе. И тут же убрал его обратно.

— А я? Мне платок?

— Зачем?

— Чтобы чистый был.

— Ты чистый, Вэй Ин.

Хэйсе Фэнбао не проконтролировал брови и те сбежали наверх. Он втянул в себя воздух, прозревая.

— Ладно… Что теперь?

— Ты, похоже, забыл, что тебя тошнит?

— Нет, не забыл, но у меня нет времени, чтобы думать об этом. Я в шоке.

— Отчего же? Ты хотел, чтобы я что-то сделал. Что-то я и сделал.

— Что с тобой, Чжэньчэн? Ты делаешь такие вещи, которые никогда не делаешь.

— Значит, ты недостаточно хорошо меня знаешь.

— Ну конечно. Отличный вывод. Нет. Просто с тобой что-то происходит.

— Если ты так считаешь, то тебе виднее, наверное.

Хэйсе Фэнбао нахмурился и положил ладонь на лоб супруга.

— Ты опять холоднее льда. Сереешь на глазах. Тебе хуже?

— Где отчёт, Вэй Ин?

— Я всё расскажу тебе и покажу, но сначала ответь на мой вопрос.

Выражение лица Чжэньчэна изменилось. Цзюнь У пришёл в действие: холодное безразличие, отстранённость. Взгляд, заставляющих стынуть озёра и реки. Интонация тоже изменилась. Голос налился сталью.

— Уступки на сегодня закончились. Я устал удовлетворять твои хотелки. Приди в себя.

Хэйсе Фэнбао отодвинул лицо чуть назад, страшась заледенеть.

— В себе. Погоди. Не надо на меня нападать на ровном месте.

— Я сказал, достаточно.

Цзюнь У повернул к нему голову. Взгляд недобро блеснул. Хэйсе Фэнбао быстро спрыгнул с его колен, отступая ещё на несколько шагов назад. Испуг был таким внезапным и сильным, что лжебог выронил горшок из рук. Тот упал, разбиваясь.

— Что с тобой, Чжэньчэн?

— Если ты устал, то уходи отдыхать.

— Я же сказал, что всё сделаю.

— Значит, делай.

Хэйсе Фэнбао нахмурился, подступая на два шага вперёд.

— Не разговаривай со мной так, словно я нихрена не делал всё это время. Только путался у тебя под ногами и мешал.

— Где отчёт?

— Ц… — лжебог сжал кулаки, прищуриваясь.

Остатки горшка на полу задрожали. Мгновение спустя более-менее большие кусочки разлетелись в пыль, взрываясь.

— Неадекватный ублюдок. Катись ко всем чертям. Если тебе нужен сраный отчёт, то пускай твои боги тебе его и предоставляют. Непревзойдённым не место в Небесной Столице. Разбирайся, Владыка.

Внешний вид менялся быстрее, чем пыль от горшка оседала на пол. Красно-белые рукава сменялись чёрными. Бог уходил, и ему на смену приходил четвёртое бедствие. Силуэт таял на глазах.

— Стой. Подожди.

— Моё время на тебя закончилось.

Цзюнь У протянул руку, и невидимая сила начала толкать Вэй Усяня в спину, подводя ближе к Цзюнь У. Князь Демонов махнул рукой, взрывая за собой пространство, а вместе с ним и ветер Чжэньчэна.

— Не вынуждай меня.

— Это твоё дело.

Цзюнь У почувствовал, как внутри него заклокотала кровь. Сгусток поднимался вверх, собираясь вот-вот вырваться наружу. Небесный Император с усилием сглотнул, заставляя это чувство немного отступить.

Без помощи духовной энергии Вэй Усяня прибегать к контролю стихий достаточно глупая и энергозатратная затея. С другой стороны, это именно он был с ним груб и оттолкнул. Ему хотелось защитить его, чтобы тот не беспокоился больше нужного, но молодой Князь Демонов был слишком импульсивен и неуравновешен, чтобы понять всё правильно.

А может и нет. Может, он всё понял, просто не хотел терпеть подобной заботы, которая переступала границы хамского пренебрежительного отношения.

Кто из них, что подумал остаётся у них в головах. Никто не высказался так, как есть.

Ветер снова подул. Другого действенного способа у Цзюнь У сейчас всё равно не было. Ему только нужно было, чтобы Вэй Усянь не ушёл в раздосадованных чувствах.

— Я не говорил, что ты ничего не делал.

— Вот спасибо. Не хватало ещё.

— Ты не ушёл.

— Ты позвал меня. Я остановился.

— Но не даешь мне подвести тебя ближе.

— У меня куча дел, сам сказал. Какого рожна тебе от меня надо теперь?

— Мне ничего от тебя не надо.

— Как же твой сраный отчёт?

— Ты сам сказал, что штат всё сделает.

Вэй Усянь хмурился, а ветер всё пытался сдвинуть его с места и подтолкнуть в нужную сторону.

— Чжэньчэн, перестань. Тебе лучше не прибегать к возможностям стихий сейчас. Ты не очень хорошо выглядишь.

— Тогда не вынуждай меня.

— Не надо мной манипулировать. Ты повёл себя грубо. Я не буду это терпеть.

— У меня не было цели задеть тебя.

— Это должно произвести на меня эффект?

Цзюнь У ощутил, что если сейчас же не остановится, то удержать внутри дурную кровь станет просто невозможным. Она пульсировала в груди и отдавала в виски. Давила на рёбра, клокотала, закипала.

Ветер стих, как и упор в спину Вэй Усяня. Небесный Император принял решение, что лучше пускай тот сейчас уйдёт разочарованным в нём, чем увидит исход.

— Ты прав. Мне нечего тебе больше сказать. Уходи.

— Опять? Ты остановил меня, чтобы через несколько фраз сказать, чтобы я уходил?

— Решения нет.

Князь Демонов нахмурился, сводя брови на переносице. Злился, пока вдруг не понял, что происходит. Всё-таки у него был кое-какой навык общения с этим мужчиной. Он считал, что совсем неплохой.

— Ты прогоняешь меня, потому что что-то не так.

— Не выдумывай.

Вэй Усянь пошёл вперёд, решительно сокращая между ними расстояние. Взял запястье супруга в руку и двумя пальцами другой прощупывал меридианы, течение духовной энергии и пульс.

Он устало выдохнул, словно всё осознал и мгновенно успокоился, вроде и не ругались вовсе. Совладать со своими эмоциями рядом с таким, как Чжэньчэн, ему не удавалось какую сотню лет подряд.

Он неуравновешен и психопат. Ему было прекрасно известно об этом.

— Ясно… Ты сейчас окочуришься.

— Не трогай меня.

— Заткнись.

— Ты не слышал, что я сказал?

Цзюнь У выдернул руку из чужих пальцев и собрался сделать что-то ещё, но дурная кровь больше не находила себе места внутри тела. Её выталкивало наружу словно лаву из жерла вулкана.

Небесный Император закашлялся, выплёвывая обильный поток крови. Пытался сдержать её внутри, отчего та только сильнее порывалась наружу. Вэй Усянь подозревал, что будет что-то подобное, как только прощупал течение духовной энергии.

Совершенно не растерялся. Он дёрнул мужа за руку на себя, отодвигая от спинки трона, и, поддерживая его одной рукой за плечо, быстро переместился в сторону. Другая ладонь ударила между лопаток, потоком духовной энергии вышибая сгустившуюся дурную кровь наружу.

Цзюнь У закашлялся сильнее. Кровь потоком хлынула изо рта. Вэй Усянь запустил процесс и изменил поведение своей духовной энергии. Сосредоточенно, с соответствующим выражением лица, мягко вливал её в тело супруга, чтобы ему как можно быстрее стало лучше.

Это заняло какое-то время, прежде чем всё утихомирилось и пришло в норму. Вэй Усянь обошёл его, приземлился коленом в лужу крови, перекинул волосы мужа за спину и вытер рукавом его подбородок и губы от крови.

— Ну как ты? — чуть улыбнулся он.

— Спасибо, — единственное, что выдавил из себя Цзюнь У.

— Не нужно делать вид, что тебе всё по плечу, ладно? В конце концов, если бы это было так, тебя бы так сильно не скосило из-за предательства вассалов.

— . . .

— И когда Его Высочество сказал свою пламенную речь на мосту, с которой ты начал ломать ему жизнь, тебя бы это не задело. Однако, тебя просто подорвало, вырывая с корнями из почвы. Ты глубоко ранен в самое сердце. Нежный и заботливый, если это разглядеть. Я знаю об этом. Мне можешь не лгать.

— Я не лгу.

— Я знаю. Скрываешь. Ты не хотел, чтобы я это видел, ведь так?

Цзюнь У лишь слабо кивнул, после чего выровнялся в спине, и Вэй Усянь поднялся с колена вместе с ним, помогая удобно сесть на место.

— Не отталкивай меня. Иначе я тебя изобью до полусмерти. Сейчас ты мне ничего не сможешь противопоставить. Я во много раз сильнее тебя. Ты ничтожен передо мной, Чжэньчэн.

Короткий ядовитый смешок разлился по тронному залу. За ним ничего не последовало.

— Пока храмы не отстроены, тебя отпинает даже Лин Шан.

— Я убью её.

— Какой прилив сил от одного её имени. Я в восторге. Конечно, убьёшь. Я шучу. Она никогда не сравнится с тобой, в каком бы состоянии ты ни был. Это просто шутки.

— Извини за мой вид.

Вэй Усянь прозрел в который раз за день.

«Извинился? Извинился? Извинился?! За неопрятный внешний вид?»

В его голове сейчас была целая буря эмоций и мыслей, которые он никак не мог распихать в стороны, чтобы что-то ответить. Собирался, сражался сам с собой.

— Ты — самое драгоценное, что у меня есть. Бесценное. Как бы ты не выглядел, Его Высочество наследный принц Уюн всегда будет безупречным. Тебе не нужно извиняться передо мной за внешний вид, Ваше Высочество. Люблю тебя всяким.

Вэй Усянь улыбнулся ему, подцепил пальцами Шунъюан и колокольчик вылетел вперёд. Вода хлынула из всех его отверстий, тяжёлыми каскадами падая на пол. Кровь смывалась со ступеней и пола, растворяясь в водной стихии.

Князь Демонов оттёр полы и направил потоки воды в печать, которая только что открылась около большого окна. Вода поднималась с пола на половину чжана вверх, и утекала в бездонное пространство. Вся, до единой капельки. Печать закрылась.

— И куда ты её?

— В море, — улыбнулся Вэй Усянь.

Он как раз открыл эту же печать высоко над бескрайними морскими глубинами, выливая в них воду с кровью первого Непревзойдённого. Закончив, колокольчик по велению хозяина вернулся на место. Перестал светиться и замертво упал на бедро Князя Демонов.

— Тебе стоит переодеться, Чжэньчэн. Меня ты устраиваешь и перепачканным кровью, но чувствую, что ты не устраиваешь себя самого. Тебе лучше?

— Да.

— Пойдёшь мыться?

— Да.

— Если ты не против, то я составлю тебе компанию. Вымою твои волосы, тебя. Расчешу, высушу.

— Не стоит.

— Ну пожалуйста, — мурлыкнул.

— Ладно, — словно через себя переступил.

— Я передам тебе ещё энергии. И прежде, чем ты откроешь на меня свой рот, подумай о том, что это не было вопросом. Я утвердил. Ты можешь только с благодарностью согласиться или вовсе закрыть свой рот и, сцепив зубы, терпеть.

Вэй Усянь вновь взял его за руку и поднёс два пальца к внутренней стороне запястья. Сопротивления не было и никаких слов не прозвучало. Цзюнь У даже не смотрел в его сторону.

Князю Демонов думалось, что тот чувствует себя голым и разбитым из-за этой ситуации. Для кого-то совершенно неловкой, а для кого-то никакой. Это просто ситуация. Она была и вот её уже нет. Всё хорошо.

…но не для всех.

— Переживаешь из-за этого?

— Просто закончи.

— Грызёшь себя?

— Хватит твоих туп…

— Эа! Даже не думай, — вовремя понял то нехорошее слово Вэй Усянь.

Цзюнь У вздохнул, отворачиваясь к окну. Перефразировал, сокращая.

— Хватит вопросов.

— Я ничего не видел. Я же стоял за твоей спиной. Совсем ничего не видел. Ты всё такой же совершенный.

— Ты тратишь энергию впустую. Она просто утечёт, выветрится.

Вэй Усянь склонился к нему, пальцами поддевая гладкий подбородок. Аккуратно нажимал, словно спрашивал разрешения, пытаясь повернуть его голову к себе. Цзюнь У поддался, плавно поворачиваясь.

— Можно я потрачу ещё немного в никуда?

Он склонился, намереваясь коснуться губ любимого мужа поцелуем. Небесный Император увёл голову назад.

— У меня кровь во рту.

— Ерунда… — выдохнул Вэй Усянь.

Пальцы подтянули подбородок на себя и их губы сомкнулись. Князь Демонов раскрыл уста, углубляя поцелуй и сразу же принялся вдыхать в супруга жизнедеятельную силу духовной энергии.

— Владыка, — два коротких стука в дверь. — Господин Хэйсе сказал сделать и предоставить отчёты по боевым артефактам, заданиям, основанным на мольбах жителей и отметить места скопления призраков.

Вэй Усянь улыбнулся сквозь поцелуй, как только услышал суть. Однако его почти сразу же отбросило назад, будто он совершает какое-то преступление. Шалить в столице всегда было опасно.

Даже с молодыми щеглами лучше не заходить слишком далеко. Мало ли что?

— Почему ты молчишь? Ответь ей.

— Я в таком виде ничего не буду слушать, — отрезал Цзюнь У.

— Ла-а-а-адно… Иди тогда, занимайся собой, а я заберу отчёты и присоединюсь к тебе, как только смогу.

Цзюнь У молча поднялся со своего места и направился в сторону двери, что ведёт в глубь дворца, а Вэй Усянь пошёл к двери, ведущей из главного зала.

Они разминулись плечами и Небесный Император, не поворачивая головы, негромко бросил ему:

— Выглядишь, как один из Четырёх Великих Бедствий.

— Бляха… — чертыхнулся Вэй Усянь. — Я думал, ты скажешь «как дерьмо».

— С чего бы?

— Не знаю… Не задавай мне сложных вопросов.

На ходу принялся менять чёрные одежды на белые, внешность, причёску, убирать некоторое оружие с глаз долой. Вот в этом моменте в который раз просматривалось то, насколько голов Чжэньчэн выше Тёмного заклинателя.

Куда более внимательный к мелочам и в принципе. Это ничтожный пример, но действенный. И таких целая куча. Горные пики, рассекающие небеса.

Рука в белом, расшитом красными шёлковыми нитями, рукаве, потянулась к двери, отворяя её только тогда, когда Цзюнь У скрылся за своей. Он мягко улыбнулся прекрасной молодой госпоже и стражнику с длинным копьём.

— Господин Хэйсе, — воскликнула она, словно не ожидала здесь увидеть.

— Всё в порядке. Давай, что тут у тебя?

— То, что Вы просили и немного больше, поскольку за время Вашего отс…

— Да-да-да, я всё понимаю. Не нужно вдаваться в подробности, ведь я не первый день работаю в столице. Всё хорошо. Меньше переживаний. Ты ведь уверенная в себе особь, разве нет?

Девушка улыбнулась ему, отдавая несколько свитков и белую маленькую бусинку.

— Это всё, господин.

— Так много, что ты запечатала?

— Да. Разобрать это всё было сущим приключением.

— Понравилось?

— Как ни странно — да.

— То ли ещё будет. Погоди. Всё впереди.

— Могу я ещё что-то сделать для господина?

— Конечно. Ты можешь сделать свою работу. Может быть, ты ещё не заметила, но у тебя работа не заканчивается. Мне нужно, чтобы ты разложила задания по приоритетности, а чуть позже я приду, и мы с тобой отправим на эти задания Богов Войны.

— Поняла, — лёгкий кивок. — А Владыка?.. Я должна была…

— О! Он очень занят. Не беспокойся. Я ему всё передам.

— Мгм, — она опустила взгляд и поклонилась.

— А-а-а-а… Или ты хотела лично ему отчитаться? — он весело заулыбался, а потом и вовсе рассмеялся по-доброму.

Девушка подняла к нему перепуганный взгляд и начала активно отнекиваться. Её скулы и мочки ушей заалели и Хэйсе Фэнбао как-то перестало это умилять и вообще быть забавным.

Он враз перестал смеяться и слегка нахмурился.

— Так, давай без глупостей. В следующий раз. Сейчас он непомерно занят, как я и сказал. Иди, занимайся своими делами.

— Конечно, господин Хэйсе, — она поклонилась, попятилась назад и едва не сбежала, развернувшись на пятках.

Хэйсе Фэнбао бросил взгляд на стражника, но тот совсем не смотрел в его сторону. Куда-то прямо перед собой и, казалось, даже ничего не слышал. А может это вовсе не так. В любом случае лжебог скрылся за дверью дворца.

На ходу швырнул всё, что ему дали, на свой стол и, не останавливаясь, пошёл глубже во дворец, к своему мужу. Хмурился, вспоминая реакцию молодой богини на Цзюнь У. Отрицательно покачал головой, выгоняя это.

— Я всё понимаю. Конечно, он красивый и могущественный. Вполне понятно, что он ей нравится. И я бешусь, потому что это несправедливо. Лин Шан на меня так не смотрит, а Чжэньчэн выедает мне мозг. Ни за что. А тут у дамочки слюни едва не текут, и я имею полное право подкидываться. Не только он может ковырять меня сотнями лет на пустом месте. Всё честно.

Недовольно бубнил себе под нос какую-то ересь всю дорогу до купальни, что располагалась на верхнем этаже дворца. Он уже продумал до мелочей свою глупую месть, однако забыл все мысли, замирая на месте в проходе.

Высокая красивая фигура как раз снимала с себя последние одеяния. Хэйсе Фэнбао упёрся взглядом в мускулистую спину. В отчётливо различимые мышцы плеч, рёбер. В две впадинки на пояснице, красивые ягодицы.

Цзюнь У перебросил волосы назад и перекрыл своему супругу весь обзор. Лжебог очнулся и недовольно крякнул, приближаясь к нему со спины. Мягко прильнул, обнимая за низ живота, и оставил короткий сухой поцелуй на плече.

— Я думал, что ты просто переоденешься, если я не проконтролирую, а ты и впрямь собрался мыться.

— Мне будет некомфортно, если я не вымоюсь.

— Я только за. Не против, если я посмотрю?

— Не полезешь со мной? Удивительно.

— Хочу посмотреть на тебя со стороны. Насладиться тем, что доступно только мне. Пусть они смотрят на твоё лицо и кисти рук. Ведь никто никогда не узнает, что за ними, под твоими одеждами.

— Кто «они»? О чём ты?

— Ты нравишься одной из богинь.

Цзюнь У и бровью не повёл. Стоял неподвижно, словно не услышал, или его это не касается вовсе. Хэйсе Фэнбао подождал какое-то время, а затем снова поцеловал острое плечо и попытался заглянуть вперёд, чтобы увидеть лицо мужа.

— Ничего не скажешь?

— Что ты хочешь услышать?

— То, что ты думаешь по этому поводу.

— Мне безразлично.

— Мне ты тоже раньше так говорил.

— Ты — это ты. Ни к чему предаваться сравнению. Только ты.

Хэйсе Фэнбао прекрасно знал, что это правда. Он нехотя улыбнулся, вновь припадая губами к плечу. Прижимался, поглаживая устами из стороны в сторону.

— Вообще, я хотел тебе вырванные годы устроить, чтобы ты не расслаблялся. Но как-то не задалось…

— Передумал?

— Нет. Вылетело из головы. Пропала эмоция, когда я зашёл и увидел тебя красивого.

— Так считаешь?

— Хочешь, чтобы я сказал тебе нечто приятное? От тебя хрен дождёшься. Думаешь, я пойду у тебя на поводу?

Цзюнь У повернул к нему голову, и они встретились взглядами. Не карий, который Хэйсе Фэнбао ожидал увидеть, а лазурно-голубой. Цвета прибрежной волны.

— Пойдёшь.

— Пойду, — кивнул он. — Как ты себя чувствуешь?

— . . .

— Твои глаза влюбляют меня в тебя с каждым днём всё сильнее.

— Не понимаю, что в них так манит тебя.

— Очень красивый цвет. У тебя вороные волосы. Чёрные-чёрные. Иссиня-чёрные. Цвета сажи, смолы, угля, глубокой ночи. А глаза светлые-светлые. Их контраст — сущая красота.

— Это просто внешность.

— Да, но это не каштановые волосы и карие глаза. Ты нравишься мне любым, но больше всего самим собой. Ты безумно красивый, Чжэньчэн.

— Забываешь, что моё лицо всю жизнь сокрыто иллюзией.

— Его изуродовали, его правда. Но это твоё лицо. Такое, каким оно было до того, как тебя прокляли.

Хэйсе Фэнбао аккуратно отодвинул носом густые пряди в сторону, припадая губами к шее. Прикусил светлую кожу, несильно сжимая её в зубах. Ладони ползли по упругому животу вниз.

Цзюнь У опустил взгляд на руки супруга, что бесстыдно и беспорядочно гладили его слишком низко. Чужие пальцы поддели яички, поглаживая и легко сминая. Ладонь легла на член, сдвигая крайнюю плоть назад.

— Вэй Ин, — выдох. — В чём дело?

— Не беспокойся. Я передам тебе столько духовной энергии, сколько будет нужно, чтобы ты хорошо себя чувствовал и мог наслаждаться.

— Сейчас не время.

— Время. Сейчас именно оно. Я так скучал по тебе. Ты был то нежен со мной, то груб. Потом эта девушка, которая не может удержать слюни при виде тебя. Я хочу сделать с тобой что-то непростительное, что позволено только мне.

Хэйсе Фэнбао упирался лбом в его шею и губами постоянно дотрагивался до кожи, пока говорил. Супруг реагировал. Кожа спины покрылась мелкими мурашками и это не скрылось от лжебога.

Пальцы сжались в кольцо, закрываясь. Запястье двинулось на себя, и сразу же вперёд.

— У тебя моральная травма?

— Мгм.

— Ты можешь делать всё, что захочешь.

— Ты в моей власти?

— Нет.

— Это пока. Сейчас будешь.

Хэйсе Фэнбао прижался к нему бёдрами, легко-легко толкаясь в ногу. Гладил, большим пальцем нажимая на головку.

— Разденешь меня?

— . . .

— Подчиняйся мне, Чжэньчэн.