Глава 10 (1/2)

Июнь 1989 года.

Утром Гончарова пошла в беседку, думая, что в такую рань туда никто не пошёл. Но когда она прошла уже березы, где уже виднелась беседка, заметила Пчёлкина, Валеру и Белова. Катя подошла сзади в другу и нежно по дружески обняла его.

— Ну ты как? — она подняла взгляд на Сашу полный сочувствия и дружеской поддержки.

— Да нормально, только челюсть немного болит, — он потрогал свою челюсть и посмотрел на подругу. Та только цокнула, слегонца толкнула рукой его голову и грустно улыбнулась.

— Ну где этот кент, а? — сказал Фил, который висел вниз головой на турнике.

— Теофил, тебе сказано, он со старшими говорит, — ответил Витя с сигаретой во рту.

— Ой, тоска чё то. Пчёл, может я подерусь пойду? — не унимался тот, на что Пчёлкин усмехнулся и оставил друга. Он подошёл к Гончаровой, аккуратно обнял и рассчитывал, что объятия будут только с его стороны. Но потом девушка обняла его в ответ, что сигарета, которая находилась между пальцев парня, упала на песок. «Чёрт, Пчёлкин, от одних её объятий раскисаешь что ли?» пронеслось у парня в голове.

— Я ещё туда вернусь, — произнёс Белый, доставая сигарету из кармана.

— Ещё неизвестно, чем вчерашнее закончится, — вставила Катя и посмотрела в сторону домов.

— Я тебе сказал, я с Ленкой ещё не разобрался, — упрямо твердил тот, после этого девушка ничего не стала отвечать.

К беседке подъехал Линкольн и из него вышел Космос. Катя сразу заметила задумчивую рожу парня.

— Где ты пропадал, дядя? — на ходу спросил Фил у Холмогорова.

— Здорово, — всем парням он пожал руку, а Гончарову быстро обнял.

— Новость номер один, — начал говорит он, расстилая газету на лавочку, — твой кастет.

Кос протянул кастет Саше, а Катя его забрала и начала рассматривать.

— Ты вчера разбил башку одному из основных на той земле, зовут Муха, — он посмотрел в сторону, а все остальные переглянулись и поняли, что проблемы серьезные, — Новость номер два, примерно два часа назад их люди встречались с нашими старшаками. Они хотят, Санька, твою голову. Срок до после завтра.

После этой новости Гончарову перекоробило настолько, что она закрыла в испуге рот рукой. Саша опустил голову и молча смотрел в пол. Фил и Витя тоже посмотрели в пол, понимая в какую задницу влип Белый.

— Отвечаю за это я. Не найду твою голову, отвинтят мою, — Космос вздохнул и посмотрел в сторону, — Что делать, сам не знаю. Хоть убей.

Все сидели в полной тишине. Каждый понимал, что Саню могут загасить в любой момент. И это было страшно. Идеальное сравнение — ходить, как под дулом пистолета. Хотелось естественно найти какое-то решение, выход из этой задницы, но не помогало.

После этого разговора все разошлись по домам. Катя ничего не говорила маме, потому что лишние переживания ей были ни к чему, у неё и так какие-то проблемы на работе. В стране начинался кризис. Очень глобальный. Поэтому Гончарова приняла решение молчать до последнего. Знала только Даша. Потому что Катя не переживала, что та кому-то расскажет. Макарова несколько раз уже говорила, что её приглашают перевестись заграницу и продолжить учиться в архитектурном. И с каждым разом она утверждала подруге, что когда нибудь она действительно уедет. Так же на днях Вера Владимировна говорила Кате, что сейчас проходит набор в юридический университет в Питере.

Целый день Катя просидела в комнате и просмотрела в одну точку под голос из приёмника. Но под вечер её потревожил дверной звонок. Она подошла и открыла дверь.

— Белов ходил к кентам Мухи и договорился о стрелке, — протараторила Дашка Кате в лицо. У той чуть не выпали глаза из орбит.

— Во первых, где они? Во вторых откуда ты все знаешь? — нервно насаясь по квартире, говорила Катя и быстро собиралась к парням.

— Они сейчас в беседке сидят, его Кос покрывает матом. И опять же Космос мне всё рассказал, — следя за подругой, произнесла Даша.

Быстро закрыв дверь на один оборот, девушки быстрым шагом пошли к парням.

— Тебе совсем отбили мозг там? — влетая в беседку, заорала Катя на Сашу.

— Я это все заварил, я это и должен расхлёбывать, — спокойно ответил тот и закурил сигаретку. На самом деле как же бесило этот упрямый характер друга. Нет бы послать на три буквы эту Елисееву, а он всё мечется. Не те времена стали, что просто так кулаками размахивать.

— Сань, ты совсем больной? Ты нас за кого держишь? — орал над головой друга Холмогоров.

— Во первых, не ори сейчас. Во вторых, я тебе сказал, сам завязал, сам развяжу! — в ответ таким же тоном отвечал Белов.

— Да пупок ты себе развяжешь! — рявкнул тот и ушёл к Линкольну.

Потом развязалось мнение и две баррикады: одни были за Сашу и говорили, что он правильно сделал. Другие же, в больше конечно части, переживали за друга и боялись, что какое нибудь лишнее движение и все. Это считалось, как наступить на мину в мирном поле.

— И запомни, мы с первого класса вместе. За все, что мы делали, мы тоже будет отвечать вместе, — Космос подошёл и шлепнул каждого по плечу, -Пойми, ну мы бригада!

— Да пошёл ты со своей бригадой! Не знаю я никакой бригады. Я знаю, что у меня есть друзья и все! — психанул Белый и вскочил с лавочки, — Бригадир хренов.