глава четвёртая (1/2)

Я целый день думала, как бы подпортить жизнь моей «няньке». Он же объявил мне войну, в которой я сдаваться точно не собиралась. Не знаю, серьёзно он это говорил или нет, но у меня уже были кое-какие идеи по этому поводу.

И сейчас, сидя в столовой, мы с Анжеликой обсуждали предстоящую войну с Алексеем. Юля уехала с родителями отдыхать, поэтому мы остались вдвоём.

Мы с Ликой, конечно, очень давно знакомы, но тем не менее, она всегда удивлялась всему, что я могу выкидывать. Мы абсолютно разные люди. Она более нежная, ранимая, стеснительная, ответственная, чего не скажешь обо мне. Я та ещё упрямая колючка, заноза в заднице, плюс, меня очень легко вывести из себя.

— Вась, ты уверена, что хочешь это сделать? Может не стоит? — Я поделилась с подругой своими идеями, но она только с сомнением на меня смотрела и пыталась меня отговорить. Я закатила глаза.

— Да ладно тебе, Лик. Ничего с ним не случится. Тем более он сам объявил мне эту войну, а отказываться я не собираюсь. Не хочу доставлять ему такую радость, — с усмешкой покачала головой. Возможно я веду себя как ребёнок, но отступать я не буду. Он меня выбесил, ну я и, естественно, согласилась. Тем более, после предложения мне войны — кто из нас ещё ребёнок!

— Будь аккуратней, мало ли что, — серьёзно ответила подруга. Я искренне улыбнулась ей и кивнула. Что-что, а с подругой мне повезло. Приятно, когда за тебя хоть кто-то волнуется.

Я решила перевести тему и заговорила о Владе, моём двоюродном брате, который обещал вернуться в этом месяце. Влад у нас музыкант, поэтому сейчас выступает где-то в Америке со своей группой. Он поёт с десяти лет — родители заметив это, отдали его в музыкальную школу. Сейчас ему двадцать один, красавец, спортсмен и мой самый родной человек. Не смотря на нашу разницу в возрасте, у нас очень хорошие отношения. Иногда бесит, конечно, но и я не божий одуванчик. Влад заменил мне родителей, которые шатались по своим командировкам, за что я очень люблю его.

Лика, услышав его имя, побледнела, покраснела, растерялась. Вид у нее был каким угодно, только не равнодушным. Я как-то напряглась с выражения её лица и решила всё-таки спросить, почему у неё такая реакция. Всё же мы подруги. Она не могла от меня что-то скрывать, это я знаю точно.

— Лик, с тобой всё нормально? А то ты как услышала имя моего брата, так сразу пропала, — нервно усмехаюсь. Лика не моргая смотрела в одну точку полминуты. Я всё это время наблюдала за ней. Что-то тут нечисто. Что мог натворить мой сумасшедший брат? Эта неизвестность меня пугала. Я, конечно, люблю своего брата, но он далеко не хороший мальчик. Он просто жуткий бабник. Каждый день с новой пассией. Меня это бесит, но кто ж меня слушает? Ему всё равно на мнение других, никогда не слушал даже родителей. В детстве лет до шести был послушным, а дальше пошло поехало всем наперекор. Сейчас я как никогда боюсь за свою подругу, мало ли что могло прийти в голову моему несносному братцу.

— Лика… — хрипло произношу. Теперь в растерянности я. — Анжелика, что с тобой? — жёстче спросила я. Очень редко я называю её полным именем, но когда называю — это означает, что я злюсь. Подруга подняла на меня свои глаза и теперь я в полном недоумении. Секунду назад она была растерянной, а сейчас… в глазах полное безразличие. Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. И до меня дошло… Я всегда хорошо знала своих подруг, и в особенности Лику. Всё-таки дружим практически одиннадцать лет.

— Господи, подруга! — вскрикнула я. Не знаю, что делать в такие моменты, но я точно знаю, что не нужно Лике связываться с Владом. — Прошу тебя, только не говори, что ты влюбилась! — молю я. Харитонова глядит на меня исподлобья, закусив губу. Чёрт возьми… Я схватилась за голову и поставила локти на стол.

— Что такое, Василиса? — язвительно спросила она. Я подняла голову. Она язвит, когда волнуется. Я сейчас её реально не понимаю. Я никогда не влюблялась, и я уверена, что это никакого счастья мне не принесёт. Все равно же когда-нибудь сердце разобьют.

— Лика, ты дура? Ты что не понимаешь в кого ты влюбилась, а? Ты знаешь, какой он бабник! Ты знаешь, что он воспользуется тобой и кинет с разбитым сердцем! Я волнуюсь за тебя, как ты не понимашь?! — Уже перешла на крик, а у самой ком застрял в горле. Ну вот, мой брат способен испортить момент, даже когда он находится в другой стране!

Я встала и направилась в класс. Я понимала, что нужно поддержать подругу в такой момент, но… ну не могу я, не могу. Она не слушает меня, а я что тогда должна сделать? Какой бы эгоисткой я не показалась, я не хочу возвращаться, она меня взбесила. Мне обидно, что она меня не слушает. Я просто сейчас хочу пойти на урок, отсидеть сорок пять минут, затем отправится домой и не общаться ни с кем часов так восемь…

***

После шестого урока я схватила свои вещи и спустилась на первый этаж. На улице ещё было по-летнему тёпло и ярко светило солнышко. В начале сентября у нас всегда так. Сегодня в моих планах было захватить в магазине одну крутецкую вещицу и просидеть весь вечер в комнате. Я бы могла сейчас сидеть в салоне своей машины, но кое-кто лишил меня этой возможности. Хотела поехать на своей машине, но видимо Алексей настолько вжился в роль няньки, что решил подвезти меня на своей крутой тачке до школы. И меня жутко бесило, что его машина круче моей. Надо будет как-нибудь её подпортить, но это потом, а сейчас мне пришлось идти пешком до дома.

Через полчаса я уже захожу в квартиру с маленьким белым пакетиком. Скидываю кроссовки и захожу к себе в комнату, где собиралась спрятать покупку, чтобы Алексей случайно не нашёл. Оделась в домашнее и направилась на кухню перекусить. А на кухне ничего и нет готового, поэтому пришлось готовить.

В одном из ящиков нашла макароны, а в морозилке фарш. Ну что ж, будем готовить любимые макароны по-флотски. Надела наушники и поставила плиту разогреваться, вынула фарш, чтобы разморозился.

Слушая музыку, я параллельно думала о Лике. Как быть, если она и в правду в него влюбится? Или уже влюбилась. Это же ещё хуже! Сама я не справлюсь с ней, она хоть и стесняшка, но упёртая. Помню, как в пятом классе мы поссорились из-за того, что не сошлись во мнении. Мы тогда долго не общались, но Юле это надоело и она решила нас померить. С тех пор мы ни разу не ссорились, и хотелось бы, чтобы так продолжалось и дальше. Я улыбнулась, окунувшись в воспоминания, и сразу в голову пришла гениальная мысль.

Как раз в этот момент дверь громко закрылась, оповещая о возвращении с работы хозяина квартиры. Я отложила лопатку, которой размешивала фарш и пошла в прихожую. Но сильно удивилась, когда вместо высокомерной морды увидела миниатюрную женщину в модном бежевом плаще.

— Здасте, — растерянно произнесла я.

— Ой, здравствуй, — заулыбалась она. — Я Марина Владимировна, мама Алексея, — представилась она, снимая плащ и вешая его на вешалку.

Я офигела с того, насколько Алексей похож на свою маму. Плюс, она выглядела превосходно, несмотря на то, что у неё такой взрослый сын.

— Очень приятно. Я Василиса, — скромно ответила я.

— Мне тоже очень приятно, Василисушка. Лёша мне не говорил, что у него девушка есть, — сказала она, заходя на кухню. У меня глаза на лоб полезли. Чего? Я просто тупо открывала и закрывала рот, не в силах что-либо сказать. Я в ахуе, мягко говоря.

«Я? Девушка этого самовлюбленного индюка? Хахаха! Вы шутите? Да с ним и одного дня ни одна нормальная девушка не проживёт!» — едва я неосознанно открыла рот в праведном возмущении, как Марина Владимировна перебила бешеный поток мысленного негодования:

— Ой, Василис, ты что-то готовишь? — спросила женщина, вытянув голову, смотря сзади меня.

— Чёрт, — вырвалось у меня. Спохватившись, я тут же побежала к плите. Слава богам, ничего не сгорело, и я спокойно смогла продолжить готовить. Мне стало неудобно, что я ничего не предложила Марине Владимировне ещё у порога кухни, поэтому всё же решила предложить чай, на что она любезно согласилась, так как не знала, «когда её оболтус вернётся с работы».

Я тихо хихикнула, что не скрылось от женщины. Она тут же стала рассказывать про детство Алексея. Это было настолько ржачно, что я уже не сдерживалась и в открытую смеялась. Теперь у меня много компромата на няньку. Мы проговорили минут двадцать, за которые я успела приготовить ужин и накрыть стол на две персоны. Марина Владимировна отказалась, сославшись на то, что уже поела, но верит, что я приготовила блюдо замечательно. В какой-то степени это жутко приятно. Не знаю, можно ли судить о человеке зная его от силы полчаса, но всё равно скажу, что Марина Владимировна просто прекрасный человек и отличная мать, которая очень любит своих детей. Не то, что некоторые.

Когда чайник вскипел, я налила кипяток в приготовленные чашки и поставила на стол, бросив чайные пакетики. Но не успела я сесть на стул, как входная дверь захлопнулась. На этот раз это был уже точно хозяин квартиры.

— Не знал, что ты умеешь готовить, — вместо приветствия услышала я, видимо, в мой адрес. Я закатила глаза. Этот тот тип людей, который оценивает других людей по внешности. Ну, вобще-то я ненавижу готовить, но этого говорить ему не обязательно.

— Если ты не знаешь, как готовит твоя девушка, то ты ещё многого не знаешь, — строго заметила мама Алексея. Парень с не понимающим лицом зашел на кухню.

— Мама? Привет, — взъерошив волосы, Алексей чмокнул маму в щёку.

— Привет, сынок. Что-то ты долго на работе был, мы тебя уже заждались с Василисушкой, — я прыснула в ладошку. Боже, вы бы видели выражение лица этого парня. Я еле сдерживалась, чтобы вслух не засмеяться, а то, боюсь, меня неправильно поймут.