Часть 4 (1/2)
Спина, прижатая к холодному окну, в миг покрывается мурашками, а её обладатель шипит.
— Ро, мне холодно, — Хэтфорд спрыгивает с подоконника, на который его усадили всего секунду назад, и босыми ногами топает к кровати. — Скучно? — озвучивает он мысли, которые можно прочесть на лице Морияма, даже не оборачиваясь к нему. — Зато тепло.
— Ты ж мой нежный, — Ичиро присаживается рядом с мужчиной и целует его в плечо. — В тепле, так в тепле.
Стюарт улыбается и падает на спину, утягивая за собой Ичиро.
Темные волосы свисают небольшой шторкой, щекочут нос мужчины снизу, и тот чихает.
— В хвостик убрать? — вполне серьёзно интересуется Морияма и ищет глазами резинку, что обычно лежит на прикроватной тумбе. Сейчас её там нет.
— Не надо. Люблю твои волосы, — рука тянется к чёрным прядям и подносит их ближе к лицу. Хэтфорд вдыхает запах любимого. Аромат лимонного шампуня, взятого с его полки, тут же узнается, и мужчина хмыкает.
— Мой закончился.
— Я ничего не говорил.
Хэтфорду нравится то, что он чуть ли не единственный человек во всем мире, который может видеть этого серьезного мужчину таким домашним с распущенными волосами или небрежным хвостом. Ему правда нравится трогать эти шелковые пряди, и не важно мыл Ичиро голову своим шампунем с запахом сандалового дерева, или его лимонным. Волосы любимого все равно будут самыми лучшими для Стюарта. Он заправляет мешающие волоски за ухо Морияма и после моментально целует его в щеку. Невинный чмок заставляет Ичиро залиться краской и опустить глаза так, чтобы не пересекаться взглядами с мужчиной под ним.
— Могу я кое в чем признаться? — Морияма непонимающе поднимает взгляд, всё ещё красные щеки выглядят довольно комично.
— Только попробуй сказать очередную глупость. Спать будешь на диване, — Стюарт уже открывает рот, но Ичиро заканчивает фразу. — У своего племянника в гостиной.
— Какой же ты злюка, Ро, — лёгкие поцелуи попадают на щеки, лоб и завершающий на уголок губ. — Я хотел сказать, что безумно влюблен в тебя. Но если для тебя это глупость…
— Я тоже люблю тебя.
Зрачки зелёных глаз слегка расширяются после ответного признания, а щеки кареглазого краснеют ещё сильнее. Кажется, будто эти слова они сказали друг другу первый раз в жизни. Будто до этого они не провели в отношениях около трёх лет, не прожили в одном доме два года и столько же не проспали а одной кровати.
— Если ты когда-нибудь уйдешь от меня, это разорвет мою душу, — Стюарт никогда не говорил, что любит Ичиро всем сердцем («оно только качает кровь» — объяснил он когда-то). Он любил его всей своей душой.
— Как наше желание хорошенько потрахаться в этот чудный беззаботный день превратилось в эти эмоциональные разговоры? — Ичиро никогда не признается ни себе, ни кому-то ещё, но он до ужаса боялся такого Хэтфорда. Потому что мужчина в моменты разговоров о своих чувствах был настолько искренен, что Морияма начинал сомневаться: достаточно ли он делает для их отношений. Ему самому было сложно так открыто говорить о своих эмоциях и переживаниях — сказалось жестокое детство. Стюарт же, будто не вырос в таких же условиях. Был добрым и веселым, это вызывало диссонанс у людей, которые узнавали кем работает этот улыбчивый парень.
— Я серьезно, мне кажется, я настолько сильно люблю тебя, что жить без тебя так, как жил раньше, не смогу.
— Так, хватит! Говоришь так, будто я тебя сейчас бросаю, — Ичиро прижал чужие руки к кровати и навис ещё ниже над лицом Хэтфорда. — Я понимаю, чего ты боишься, но сейчас я рядом. И в ближайшие пять часов я не собираюсь уходить от тебя ни на шаг, и ещё около лет пятидесяти я планирую жить с тобой в этом доме и готовить тебе по утрам самую худшую яичницу в твоей жизни.
— О, боже, ты мне угражаешь?
— Да. А знаешь, что хуже всего? — вопросительный взгляд со стороны Стюарта позволяет продолжить мысль. — То, что ты должен будешь ее есть каждое утро, если сейчас же не заткнешься и не поцелуешь меня.