Часть 32 (1/2)

</p> Тревожный сон с акварельными сюжетами. Когда всё не в фокусе и в том самом желании проснуться. Слегка опередила будильник, украв у него лишние десять минут. Проверила телефон, новых входящих не было.

Отложила поход в душ, заменив сбором сумок. Небольшой чемодан и две спортивные под завязку. Оставила лишь то, что собиралась надеть после водной процедуры.

Решила оставить организм без завтрака или сделать его более поздним, где-то вне дома брата. Лишнее столкновение с ним старалась избежать. Неудобно. Родственные отношения стали натирать душу, как новая обувь пятку. До мозоли.

— Ты куда? Да ещё с вещами? — остановил вопросом в спину, пока она спешно пересекала гостиную не дойдя до двери несколько метров.

Замерла на месте. Внутреннюю дрожь в кулак за доли секунд. Обернулась.

— Найду себе другое жилище. Извини.

— Тоже бросаешь? Я не только мудак — муж, но и мудак — брат? Чем обидел, можно узнать?

Резонный вопрос больно в самый центр паскудного чувства вины.

— Или это пресловутая бабская солидарность?

— Я просто не хочу в это лезть.

— А жену вернуть мне помочь не хочешь?

Поставила сумки на пол, взорвалась:

— Каким образом, Кость? Вот скажи? Ты методично разваливал этот брак своими изменами. Грубил, хамил, был холоден, не ценил. Банально не уважал, пока она тебя любила. Терпела. Прощала. Правда думал, что так будет всегда?

— А почему ты мне раньше это не говорила?

— Говорила. Не ври. И не раз. Может, не так резко. Но ты лишь отмахивался. Говорил, что всё хорошо. Ну так что? Всё хорошо?

— Я козлина, сволочь, мудак. Знаю, Анют, знаю. Но так помоги, прошу. Как мне её вернуть?

— А ты уверен, что она тебя всё еще любит?

Ответ слышать не желала. В случае его «Да» он становился частью её личного. А там — она рвала. За своё. Любого. Поэтому, подхватив сумки вновь, покинула дом.

</p>***

— Паспорт взяла? Свидетельство? — вопросом вместо привет.

— Даже привет не скажешь? — улыбнулась Маша нежно касаясь губами её щеки. — Думаешь, что я шучу про развод?