Глава 2 (2/2)

— Ты решила избегать меня? — поинтересовался Ханма, неотрывно печатая, и когда взглянул на нее поверх очков, девушка внутренне содрогнулась. Шуджи был одет по-домашнему просто — в черные брюки и белый тонкий свитер, и его волосы, совсем неуложенные падали на лоб. — Входишь как воришка. Даже не поприветствуешь своего супруга?

— Прошу прощения, господин, я задумалась, — отчеканила Дженико равнодушно, — добрый вечер.

Ханма вздохнул, убрал ноги со стола, отложил ноутбук и снял очки. Он медленно положил их на стол, и эта его медлительность пугала Камияму больше, чем если бы он напал на нее. На красивом холодном лице Ханмы застыла фирменная улыбка. Он откинулся на спинку и похлопал себя по колену.

— Сядь сюда, Дженико, — и когда та, оторопев от испуга, осталась стоять на месте, прибавил: — Мы просто поговорим. Не бойся.

Ханма вел диалог так, что волей-неволей все равно будешь бояться. Он был действительно чертовски жутким. Девушке пришлось подчиниться. Кто знает, как он отреагирует, если она пошлет его куда подальше? Так что присев на его колено, Джени, тихонько дрожа, замерла, и закрыла глаза, сжимая челюсти, когда почувствовала руки Ханмы на своей талии. Затем он перевел одну еще выше и мягко сжал ладонью ее грудь.

Девушка побелела до такой степени, что стала почти серой, и шумно выдохнула, когда услышала у самого уха:

— Мы начали не с того. Позволь исправить, — заговорил Шуджи, подтягивая ее водолазку вверх, чтобы тут же снять, и когда девушка осталась в одном лишь бюстгальтере, Ханма прижал ее к себе так, что вцепился зубами в ключицу. — Ты была у врача? — произнес он между делом, пока его руки все мяли и мяли ее тело. Джени кивнула, вытаращив на него глаза, и когда Шуджи, снова улыбнувшись, сказал: — И зачем ты туда ездила? — Камияма призналась:

— Потому что вы поранили меня, господин.

Она проговорила это ровно так же, как здоровалась к ним, то есть тон ее совсем не менялся. Ханма сверкнул глазами, всмотревшись в ее лицо.

— Тогда, хочешь сказать, я не могу взять тебя сегодня?

— Если хотите, чтобы я оказалась в больнице, то можете взять, господин.

Держа девушку за талию, Шуджи задумчиво смотрел на нее, не скрывая презрения в глубине глаз, ведь он так ненавидел предательств, а она была из вражеской, теперь уже точно вражеской организации, а потом, даже не собираясь щадить ее, резко швырнул на диван. Навис сверху и со смешком едко вымолвил:

— Хочешь заставить меня сожалеть?

Джени молчала, дрожа от ужаса, потому что сейчас ей снова придется перенести ту боль. Даже хуже. И вдруг одна отчаянная мысль пронзила ее голову. Ханма как раз стянул свой свитер и наклонился к ней, чтобы расстегнуть ее бюстгальтер, тогда девушка и выпалила:

— Господин, подождите, я ведь была у врача. Мне нужно в ванну. Я на минутку.

Джени должна была принять противозачаточное средство. Она настолько боялась забеременеть от него, что даже не задумалась — это можно сделать и после секса с ним. Не хотелось, не могла. Сейчас же, немедленно. Только бы дал ей пару минут прийти в себя. Шуджи отбросил бюстгальтер, сорвав его с нее, и, взглянув на девушку сверху вниз, неожиданно согласно кивнул.

— Живо, — приказал в спину, когда она, полуголая и до смерти напуганная, понеслась наверх.

Прижимая к груди сумочку, она на ходу вынула коробку с таблетками, быстро закрылась в ванной. Там, запив одну водой из-под крана, медленно выдохнула.

Все хорошо.

Это ее муж. Нужно научиться жить с ним. Все будет в порядке. Дженико разделась, наскоро ополоснулась, собрав волосы в высокий хвост, и вышла уже в халате на обнаженное тело. Сердце вновь билось тяжело и монотонно, словно кровь стала слишком густой…

Ханма пугал ее. Пугал и тем, что сегодня не брал силой. Она вообще не понимала, что он делает и зачем это делает? Не испытывая перед ним ровным счетом ничего, кроме страха, Джени послушно ждала, лежа на диване в этой же гостиной. А он, говоря с кем-то по телефону, настойчиво гладил внутреннюю сторону ее бедра, слегка мял кожу, массировал, и, закончив беседу, сразу бросил телефон на столик. Дженико была в шоке. Ханму хотелось убить. Она была настроена, что он вот-вот причинит ей боль. Вместо боли случилось нечто другое. Шуджи развел ее ноги, развязав пояс халата, подтянул к себе, встав между бедер, и провел пальцами на сухой промежности. После наклонился и, тронув языком клитор, ввел в нее палец. Джени вылупилась в потолок, сжав зубы. Она ждала, чего угодно, но не этого. Она не хотела этого. Ей не нужна была его ласка. Гадость. Джени было противно, потому что боли он не причинял. Тяжело дыша через нос и сосредоточено думая об убитой подруге, Камияма часто моргала, но как бы ни старалась не реагировать на действия Шуджи, не получалось. Внизу делалось все более мокро, к одному пальцу прибавился второй, бедра Дженико дрожали. Ханма держал ее, уложив задницей на свои колени, и когда девушка уже не могла больше терпеть, с красным лицом глядя все туда же — в потолок, мужчина подался к ней. Он только расстегнул свои брюки, как тут же скользнул в нее твердым членом, и Камияма вскрикнула. Все равно испытала дискомфорт. Было слишком туго внутри, ее стенки сильно сжимали его член, и сама Дженико ощущала — Ханма на пределе.

— Так намного лучше, — пробормотал он, медленно двинув бедрами, и прижался влажным ртом к ее губам.

Джени не отвечала на поцелуй, но Шуджи не отрывался от нее. Он двигался и двигался, все быстрее и грубее. Внутри жгло, было непривычно, странно, но этим ощущения и ограничивались. Боли не было. Совсем не так, как прошлым вечером. Ханма не останавливался, врезаясь в нее так, словно хотел выпустить все накопившееся напряжение. Сжимал ее в руках, будто стальными обручами, мягко задевал кожу на подбородке зубами, потом вовсе замедлил движения. Уставился Дженико в лицо, изучая реакцию, улыбнулся, снова прижался к ее губам, принуждая целовать его — нарочно давил языком на зубы, чтобы она открыла рот. Джени было больно сопротивляться. Выдохнув, она позволила его языку толкнуться внутрь. Ханма ускорился, дыша тяжелее, и даже когда замер, кончив внутрь, все равно не отодвигался некоторое время. Только после того как перевел дыхание, он присел и, принявшись массировать клитор девушки большим пальцем, медленно вышел из нее, но лишь для того, чтобы тут же жестко ввести пальцы. Дженико, дрогнув, закричала, задрожала и извернулась, потому что низ живота, изнутри, словно обожгло. Там запульсировало. Ее накрывало все быстрее и быстрее, пока Шуджи двигал пальцами, перемазывая своей спермой и ее соками обивку дивана. Девушка задыхалась, до жути покраснев от напряженного дыхания, приподняла бедра, ногтями впилась в спинку дивана, второй рукой норовя схватить Шуджи за запястье. Не вышло — он лениво отмахнулся. И наконец, Джени до повлажневших глаз скрутило от оргазма. Все поплыло. В ушах гудело. Ханма наблюдал за ней с каким-то звериным выражением лица, и пока та лихорадочно хватала ртом воздух, он не выпускал ее. И только потом, опомнившись, осатанев от ненависти к себе и к нему, Камияма отпрянула назад, села и, совершенно не соображая, влепила Ханме по лицу. А затем и второй раз. Потом вовсе принялась лупить его кулаками, вскочив на колени, навалившись на него в этой безумной агонии. Она кричала и била его, на что он тихо смеялся и отводил ее руки от своего лица.

— Надо же, как тебе понравилось, — вымолвил Шуджи, в конце концов, устав от ее размахиваний, и оттолкнул подальше. Сам встал и пошел к лестнице. — Приму эти пощечины, как твою обиду за вчерашнее, — бросил он, поднимаясь наверх, — впредь, не смей так делать — на цепь посажу.

Джени еще раз пронзительно закричала и вцепилась в свои волосы руками. Хотелось не то чтобы помыться — кожу содрать со своего тела. Как ей было мерзко, тошно и пусто. Только глаза больно жгло слезами, но она, стиснув зубы, терпела. Мама учила ее быть сильной. Такой и будет.

После изматывающего секса с Ханмой, Камияма долго принимала душ, не имея желания проводить время с этим монстром, но в какой-то момент он сам постучался к ней.

— Дженико, заканчивай и спускайся вниз.

Девушка прожгла дверь взглядом, полным ненависти, и закрутила вентили кранов. Она медленно вытиралась, потом надела пижаму, поверх которой напялила еще и халат, только после этого вышла из ванной. Шуджи ждал ее, стоя у окна, за которым раскинулся ночной город, и как только услышал робкие шаги, оглянулся. Подойдя к Джени, он произнес голосом, будто что-то ей внушающим:

— Никаких глупостей, поняла меня? — и протянул мобильный телефон. — Всего один звонок. Позвони тому, кому хочешь. Я буду рядом.

Камияма ушам своим не поверила. Прежде чем взять из рук Ханмы телефон, вылупилась на него в полном изумлении. Пришлось тут же взять себя в руки, и вот уже перед Шуджи стояла прежняя равнодушная молодая женщина. В моменты, когда она смотрела на него вот таким пустым взглядом, ему особенно остро хотелось смеяться как сам дьявол — победоносно и грубо. Ханма считал, что Дженико выглядит старше своих лет. Он и сейчас просканировал ее с головы до ног, когда она уже расхаживала по гостиной, полностью сосредоточившись на мобильнике. Шуджи сел на диван, не заботясь о том, что обивку неплохо бы почистить после того, чем они тут занимались, и закурил. Его супруга, в конце концов, встала у окна, там же, где только что стоял он, и заговорила.

— Санзу-сан, это я — Дженико! — воскликнула она. — Простите… так странно, я смогла вспомнить только ваш номер. Да… Я в порядке. Передайте, Майки, что со мной все хорошо. Родители? Я… — Джени осторожно оглянулась. Ханма не сменил положения, просто смотрел на нее, медленно тягая дым. — Я не хочу им звонить. — Это было правдой, а причина заключалась в том, что она расплачется, чего совсем не хотелось делать при Ханме. Он не должен видеть ее слабости. Хватит той истерики, что у нее случилась совсем недавно. — Просто, Санзу-сан, передайте всем, что… мой муж заботится обо мне, — едва выдавила Джени, спиной чувствуя взгляд Ханмы, и когда Харучиё громко рассмеялся, потешаясь над тем, как она пытается лгать, та сильно покраснела. Санзу сказал, что поговорит с Майки, но, кажется, был под кайфом. Все еще посмеиваясь, он спросил, нужно ли ей что-нибудь из родительского дома. — Да, не могли бы вы пригнать моего Марка? Пожалуйста.

Шуджи дернул бровью, удивившись тому, что эта девчонка рассчитывает куда-то выезжать на своей тачке, но ничего не сказал. Дженико проговорила с Санзу еще не больше минуты и попрощалась с ним. Она повернулась к Ханме не сразу. Видимо, поддалась эмоциям. Так подумал он, ощупывая ее фигуру странно мерцающим взглядом.

— Благодарю, — сказала Камияма, положив телефон на столик.

— У тебя с ним отношения? — Она знала, что Ханма именно так и решит. Это было предсказуемо. — Твоя тайная любовь?

— Нет, господин, — покачала головой девушка, в халате выглядя мешковато, что немного раздражало Шуджи, который любил красивый вид. — Санзу-сан — друг семьи, как и Сано Манджиро, поэтому передаст моим родителям, что со мной все хорошо.

Мужчина молчал, а Джени все стояла перед ним, не решаясь двинуться с места. Вдруг он разозлится. Но выждав немного, она вымолвила:

— Я хотела бы лечь спать, господин. Вы не против?

— Не против. Иди.

Камияма пошла к лестнице на деревянных ногах — так сильно нервничала и пыталась скрыть неприязнь, а уже там, когда поднялась до середины, остановилась, потому что услышала.

— А ты неплохо прикидываешься, Дженико, — проговорил Ханма с усмешкой. — Хорошая дочь своих родителей, не так ли?

Девушка ничего не ответила, нерешительно улыбнулась ему и скрылась на втором этаже, где, уже идя по коридору, тряхнула головой и передернула плечами. От Ханмы Шуджи исходила дикая энергетика, будто сила затаившегося хищника. Казалось, в любой миг он может просто встать и свернуть шею любому, кто ему не по нраву.